Сиреневый цвет

      — Первая половина значительно сложнее, чем вторая, но так заключают брак по обычаю Алтеи, поэтому, пожалуйста, извините за перегруженность деталями.       Аллура переплетает пальцы, когда отдаёт последний планшет Лэнсу.       Он берёт его с настороженным выражением лица, но присоединяется к остальным членам команды, склонившим головы; их лица освещены бирюзовым и розовым.       — Как только начнутся галрийские обычаи… хм… с середины и далее…       Позади неё раздаётся быстрое постукивание; она поворачивается и видит, как палец Кита быстро скользит по планшету.       — …тогда всё должно стать немного проще. И всё же, если кто-то из вас не согласен с ролью, которую будет исполнять, мы можем что-то придумать. А если кто-то не захочет участвовать, то он, конечно, не обязан…       Все молчат, и Аллура не уверена, хороший это или плохой знак.       Однако это длится всего лишь тик, потому что паладины заняты чтением.       — Мувмент? Это… это всего через несколько квинтантов! — восклицает Лэнс, роняя планшет на колени.       — Подожди, всего один мувмент? — хмурится Пидж. Она сидит на полу, скрестив ноги, и просматривает информацию на своём планшете.       — Я знаю, что это уже скоро. Но сейчас самое подходящее время. Не только потому, что это продвинет вперёд мирный договор между Империей и Коалицией. Или потому, что у нас есть только небольшая передышка, пока Огонь Очищения не начнёт наступление. Но и потому, что чем быстрее это произойдёт, тем легче будет следовать фактическому соглашению.       Аллура имеет в виду, что чем быстрее это будет сделано, тем быстрее она сможет притвориться, что на самом деле ничего не произошло. И тем быстрее она сможет спрятаться от всего этого смущающего её беспорядка. Но она не говорит об этом вслух, и лишь румянец на щеках выдаёт её.       — Но мувмент… это сколько? Девять, десять квинтантов? — Лэнс выглядит раздражённым, обеспокоенным и немного напуганным.       — Мувмент — это только семь квинтантов, — поправляет Пидж.       — Это же неделя! — восклицает он, поднимаясь с дивана. Планшет со стуком падает на пол, и все взгляды устремляются на него.       — Слабый? — спрашивает Аллура, нахмурив брови. В горле першит и образовывается комок: — В каком смысле это слабо?       — Нет-нет! Неделя — это значит время — неделя, — поправляет Лэнс, качая головой.       Аллура не уверена, правильно ли они понимают друг друга. Но их всё равно перебивает Ханк.       — А у нас точно получится успеть всё это за один мувмент? Я не уверен, что смогу изучить галрийский так скоро.       — О, нет, Ханк, — Аллура спешит от Лэнса к Ханку, сидящему напротив, и смотрит поверх его рук, указывая на планшет. — Тебе не обязательно говорить на галрийском. Лотор предоставит тебе перевод. Это просто базовые объявления, за которые ты отвечаешь.       — Ага! Понял, ладно, это не так уж плохо! О… у меня будет меч?       — Да!       — О да! Это круто.       — Да ладно, ребята, это всё не может быть настолько серьёзно, — произносит Лэнс.       — Это кажется довольно серьёзным, — отвечает Кит, опуская планшет, и смотрит на него через всю комнату.       — А ты вообще держись подальше! — тыкает в него пальцем Лэнс.       — Лэнс, пожалуйста, — вздыхает Аллура. Однако Кит не ведётся на провокацию.       Она ожидала этого. Или, по крайней мере, ожидала подобной реакции от недавно назначенного красного паладина. Она просто не думала, что он будет единственным. Все остальные странно притихли. Может быть, даже слишком? Аллура оглядывает комнату, видит, как они молча читают, и чувствует, как её нервы снова натягиваются.       — О-опять же, если какое-либо из заданий кажется вам слишком трудным…       — Аллура?       Это Широ.       Он стоит позади неё, возле маленького столика, за которым они все отдыхают, и выглядит немного смущённым.       — Да, Широ?       Он почёсывает руку, в которой держит планшет, пока она ждёт его отказа от участия. Но этого не происходит.       — Не могла бы ты немного объяснить, что я должен делать с… завязками сицири?       Несмотря на то, что она провела весь день до глубокой ночи, обсуждая церемонию с Лотором, тщательно обговаривая каждую деталь и каждую роль, а также прокручивая всё в воображении — всё ещё странно слышать, как Широ произносит вслух алтеанское слово.       Её лицо и уши по-детски горят, но Аллура слабо улыбается, приближаясь к паладину чёрного льва и указывая на свои волосы.       — Завязки должны быть обёрнуты вот так. Это благословение от родственников, передача мудрости поколений.       Широ кивает, старательно вглядываясь в слова, прежде чем поднять руку вверх, практикуясь в движении.       — А потом мы пойдём, вот так?       — Да, именно.       — Здесь сказано, что Широ ведёт тебя от точки Рождения к точке Наследия, — говорит Пидж.       Аллура насторожённо оглядывается на неё.       — Да, это так.       — Тут говорится, что он затем вручает тебе роль Короля.       — Д-да.       — И затем он выступает в роли Регента, когда вы проходите.       — Да, да.       — Широ — твоя мама?       Аллура съёживается.       — ЧТО? — восклицает Лэнс. Кит сдавленно кашляет у него за спиной.       Ханк довольно громко смеётся.       — Н-ну да, — подтверждает Аллура.       Пидж фыркает, вторя смеху Ханка.       Из-за их реакции Аллура застывает рядом с Широ, не в силах удержаться, чтобы не подсмотреть выражение его лица. Его брови не сходятся в одну линию, а странно ползут на лоб, щёки розовеют, а губы подрагивают.       — Б-большая часть свадьбы должна проводиться родителями. Но у нас с Лотором в этом плане сложная ситуация, так что мне пришлось импровизировать и, так что…       — Ты видишь во мне образ Матери? — спрашивает Широ. Это деликатный вопрос.       Лэнс, наконец, присоединяется к смеху, временно забыв о своём отвращении к происходящему.       — Всё гораздо сложнее, — отвечает Аллура.       Ханк машет руками, пытаясь успокоиться.       — Подожди, подожди, подожди! Остановись… я легко могу представить это.       — Что? Можешь? — Широ с удивлением поворачивается к нему.       Пидж облокачивается на руки, склонив голову набок.       — Знаешь, да, я тоже это вижу.       — К-как? — Лэнс хихикает. — Широ? Мама? Он больше похож на отца.       — Подумай об этом! — настаивает Ханк, вытягивая руку и готовясь загибать пальцы. — Он все время говорит о том, как гордится нами…       — Я горжусь вами, ребята…       — Он постоянно заходит в наши комнаты, чтобы проверить, как мы, и напомнить, чтобы мы поели.       — Вы все забываете…       — Он говорит нам мыть руки после посещения новых планет…       — …не забудь о случае, когда мы потеряли ключ доступа во время той миссии на галрийский пост. И он сказал…       — «Я не злюсь, я разочарован», — тихо заканчивает Кит в глубине комнаты. Лэнс смеётся и указывает на Широ.       — А как насчёт того раза, когда я заболел после двойного гиперпрыжка, и ты стащил немного шоколада из пакетов с земным рационом, чтобы успокоить мой желудок.       — А когда я не могла уснуть на Эпоксе, мы не ложились и смотрели фильмы ужасов, хотя ты их ненавидишь, — вставляет Пидж, садясь ровно.       Широ обводит взглядом комнату и останавливается на Аллуре.       — И что всё это значит?       — Да, это определённо мамины штучки, — соглашается наконец Лэнс.       — Видишь! Я же говорил тебе, — Ханк откидывается на спинку дивана.       — Мамины штучки, — эхом отзывается Широ, глядя в свой планшет. — Мамины штучки…       В комнате наступает тишина, и Аллура тянется, чтобы положить пальцы на руку Широ.       — Если… ты хочешь, чтобы я это изменила, Широ, я могу придумать что-нибудь другое.       Он отвечает не сразу, но когда это происходит, у него обычное решительное выражение лица с тонкой улыбкой и потемневшими глазами.       — Нет, я согласен. Я был бы горд вести тебя к твоему отцу на церемонии.       Напряжение тут же спадает.       — Спасибо, Широ.       — Но тогда папа Аллуры — это…       Все в комнате замирают, а потом поворачиваются к дальнему углу.       — О, Коран! — восклицает Аллура, чувствуя, как тело леденеет.       Советник дрожит, его рыжие волосы торчат из-за планшета, который он держит обеими руками, глаза закрыты, а его лицу стекают струйки блестящей воды. Он едва поднимает глаза на остальных, его тихий плач прерывается громким всхлипом.       — Коран… я не хотела…       — Я… у-удос-стоин-чес-сти-з-заме-ни-ить-к-коро-ля-а-Альф-фор-ра-а-а!       — О, Коран, — уголки глаз Аллуры щиплет, когда она видит своего старейшего друга и доброго соратника рыдающим. Его плечи напряжены, и он в склоняется, изображая сцену, где он будет выступать вместо её отца. Аллура почти видит улыбку папы в глазах Корана, и прежде чем она успевает избавиться от этого образа, её веки дрожат, а рука взметается, чтобы вытереть солёные слезы.       Принцесса прижимает кулаки к глазам, не видя и не понимая, в какой момент Коран пересекает разделяющее их пространство и замыкает её в объятия.       — Не могу поверить, — шепчет он. — Я буду тем, кто передаст маленькую принцессу к её наречённому.       Аллура изо всех сил старается рассмеяться сквозь дрожь смущения, но звук приглушается заложенным от слёз носом и выдаёт её замешательство.       К счастью, паладины смотрят на их с Кораном объятия с улыбками на лицах.       Даже Лэнс.       — Что ж, зато у каждого из нас классные роли, да? — спрашивает он, перекатываясь с пятки на носок, его лицо выражает сомнение, но всё равно он выглядит счастливым.       — Да. Если все согласны с участием, то, пожалуйста, помните, что это не приказ. Это всё не обязательно.       Чья-то рука похлопывает её по плечу, и она отстраняется от Корана и улыбается Широ, чьи пальцы поглаживают её спину.       — Мы будем стараться изо всех сил, как команда, и как семья. Так ведь, ребята?       — Конечно.       — Безусловно.       — Ради Аллуры, да.       — Это будет потрясно!       Их ответы хаотичны, но звучат воодушевлённо, и Аллура снова прячет лицо, чтобы скрыть глаза, затуманившиеся слезами.       Коран подсовывает ей платок из своего кармана. И от этого ей хочется зарыдать ещё сильнее. Она делает вдох и пользуется моментом, чтобы промокнуть слёзы, пока паладины рассеиваются по гостиной, снова беря планшеты в руки.       — Кстати, а какую роль исполняю я? — спрашивает Лэнс.       — Об этом сказано вот здесь, ты Рыцарь Ожидания Аллуры.       — Это значит, что у меня тоже будет меч?       — Да? Подожди, хм, про это ничего не говорится.       — В каком смысле? У рыцарей всегда есть меч!       — На Алтее рыцарь обеспечивает охрану, а не сражается.       — Ну-у-у, для этого тоже может понадобиться меч.       — Я не вижу тут роль для Кита.       — Ха! У меня, по крайней мере, есть роль!       — Мне не нужны никакие роли.       — Завидуешь?       — Нет!       — Эй, тут сказано, что у меня тоже будет меч!       — Что?! У Пидж и Ханка будут мечи, а они даже не рыцари, как я!       Трудно было не улыбнуться. Как бы Аллура не нервничала и не была взволнована, было что-то успокаивающее в непоколебимой надёжности её паладинов. Её друзей. Может быть, она сама виновата в том, что каждый раз недооценивала их на миссиях или в других ситуациях попроще.       Например, когда речь идёт о свадьбе.       Точно. Это попроще.

***

      Как и раньше, свадьба тормозит всё остальное. Но теперь Аллура позволяет этому случиться; она проводит дни в подготовке каждого нюанса и мельчайшей детали церемонии. Нужно многое обсудить за такой короткий промежуток времени, поэтому она постоянно то оказывается в окружении паладинов, то остаётся одна, когда они выполняют задания и поручения.       С Лотором тоже не всё просто.       Следующие два квинтанта они не видятся, но он посылает ей сообщения. Небольшие вспышки звуковых сообщений отправлялись на корабль, на её личную линию, и её браслет мигал при каждом сообщении.       «Принцесса Аллура,       Мне удалось найти запрошенную нами фауну у моих людей в секторе Тазим. Я поручаю персоналу забрать его для Замка. Ожидайте их в пределах одного квинтанта.       С признательностью, ваш наречённый, Лотор».       И они все такие. Написанные максимально уважительно. Он не указывает своего титула, и она знает, что он это делает, чтобы показать её возвышение над ним (и опять-таки, это глупо, ведь он — император), но это… волнует её. Это так неофициально.       Интимно.       Однако это необходимо и очень полезно. Он очень полезен.       «Я рад сообщить, что мне удалось приобрести трибуны из кальтрестина, это прекрасный материал, который заменит природный альтруцит Алтеи».       «Мой стражник, присутствовавший на церемонии принесения клятвы, присоединится ко мне вечером, чтобы подготовить наше с ним оружие. С вашего разрешения, конечно».       «Я с гордостью сообщаю вам, что наш общий знакомый принял приглашение».       Она читает каждое из них, каждое из них заканчивается почти поэтическим «с уважением, ваш наречённый, Лотор», «с уважением, ваш наречённый, Лотор», «с уважением, ваш наречённый…»       «Лотор».       Ничего удивительно, что, когда приходит новое сообщение, пропищав и замигав на её запястье, она едва не подпрыгивает, окутываемая жаром с ног до головы.       — Ты примешь его, Аллура?       Её взгляд устремляется через стол на Ханка, который выглядит немного забавно с букетом из ярко-синих ягод, лежащих у него на плече. Он возится с лентой, медленно оборачивая ей стебли.       — О, да. Конечно.       Она опускает охапку цветов и лент, отодвигаясь от них, чтобы включить экран.       «Мы с Пидж должным образом переоборудовали дроны для смотровой комнаты. Она скоро вернется к вам. Этим завершаются приготовления с моей стороны, пока мы не встретимся утром для репетиции. Я с нетерпением жду возможности довести всё до конца вместе с вами, принцесса».       Аллура едва может прочитать подпись под последней строчкой, но она всплывает сама собой, выжженная в памяти. С уважением. Ваш наречённый.       Лотор.       Она пожёвывает губу и потом быстро печатает жалкий досадный короткий ответ.       [Благодарю. Аллура]       Это единственное, что она может из себя выдавить. Каждый раз. Она жалкая.       — Это Лотор?       — Что? — спрашивает Аллура невозможно высоким голосом. Рука накрывает запястье, и голограмма исчезает.       Ханк улыбается, обматывая ленты вокруг листьев.       — Да, — она кивает с вынужденной улыбкой. — Кажется, дроны готовы.       — Мы значительно продвинулись вперёд. — Он завязывает ленту и бросает букетик в кучу и тянется за новым.       — Держи, — Аллура передаёт ему нарезанные ленты. — И ещё раз спасибо.       — Нет проблем! — Ханк кивает. Она хочет ещё что-то сказать, хочется сказать больше всем паладинам, поблагодарить за терпение и усердие, но они так быстро включились в происходящее, что она чувствует огромное облегчение.       Аллура продолжает работу с Ханком, поднимает свой позабытый букет и быстро украшает его.       — Забавно, я делал нечто подобное на Земле.       — Завязывал ленты на цветах?       — Ну, на самом деле привязывал воздушные шарики к стульям, но всё же, это очень похоже.       — Шарики?       — Да, на свадьбу моей сестры.       — О, — Аллура притихает, глядя на свою работу. — Я не знала, что у тебя есть сестра.       — У меня четыре сестры, — усмехается Ханк.       — Четыре!       — Только две из них замужем, и только у одной была свадьба. Айла просто сбежала в Вегас.       — Вегас? — Аллура пытается повторить слово, но у неё не получается.       — Да. Чёрт, мама была в бешенстве! Не из-за замужества, тут её всё устраивало. А потому что она не могла там присутствовать. И фотографии были размытыми. И ещё новобрачные всё время держали в руках пиво.       — Пиво?       — Но всё наладилось, когда они вернулись. Мы устроили просто лучший пикник на свете. Организовали большую пляжную вечеринку. Почти как свадьба.       Аллура не уверена, что она понимает всё, что говорит Ханк, но звучит очень интересно. Она бросает очередной свёрток в кучу и нарезает новые ленты.       — Знаешь, это забавно. Когда я думаю об этом, то думаю, что Айла ни за что не согласилась бы на свадьбу, как у Майи. Это было здорово, но она была такая свадебная свадьба, понимаешь? Мне надо было надевать костюм и всё такое.       — Традиционная? — догадывается Аллура.       — Именно. И мама всегда жаловалась, что не сможет снова устроить нечто подобное, это же как будто организация собственной свадьбы. Пикник, Вегас, церковь — Рейна говорила, что она всегда хотела просто расписаться в городском совете и жить дальше, — Ханк взмахивает рукой.       — Понимаю, — хотя на самом деле нет, не все эти подробности.       — Как ты и Лотор.       — О?       — Да, в том смысле, — Ханк поворачивается к ней и многозначительно смотрит на стол, за которым они работают, — ты алтеанка. Он алтеанин. Ты принцесса, — он опирается на локоть и, приподняв бровь, усмехается. — Он принц.       Всё, что она может сделать, это засмеяться. Её пальцы прикрывают щёки, чтобы те не покраснели, так что она просто отшучивается.       — Ханк! Это так и есть! Мы из королевских семей. У нас не может быть свадьбы, как мы хотим, — у нас даже не будет брака, как мы хотим! Мы просто должны это сделать.       — Не должны, — он качает головой.       Аллура молчит.       Ханк продолжает брать цветы, критически осматривая их, чтобы составить подходящую композицию.       — Конечно, есть договор, да, и всё такое. Я понял. Политика. Но ведь есть и другие способы, верно? Я имею в виду, что для вас двоих это просто проще всего.       Она хмурится.       — Ну… нет… да, то есть…       — Просто вы двое очень похожи.       — Что? — Аллура останавливает работу, цветы падают ей на колени.       Ханк, кажется, не замечает её растерянности.       — Ну да, вам суждено пожениться. Вы оба из одного времени, ваши родители были друзьями, а потом стали врагами. Вы тоже были врагами, а теперь — друзья. История Галра и Алтеи, мир, да. Но он ходит, как ты. Он говорит, как ты. Вот так.       Ходит, как ты. Говорит, как ты.       Эти вещи кажутся кощунственными, но всё дело в её смущении от сравнения, не так ли? Она думала о чём-то подобном до того, как сделала предложение. Ей нравилось, как Лотор говорил, это было знакомо. Она думала о том же самом.       Аллура старается не вспоминать, как они с ним делали Тур рука в руке.       Слишком компрометирующе.       — Вы двое очень умны и красивы, — продолжает Ханк. — Ты не могла бы передать…       Она молча протягивает ему ленту.       — Спасибо.       Лотор и правда очень воспитан. Она никогда и не думала обратное. И она никогда не считала себя глупой.       — Он говорит «Как это эксцентрично» или что-то вроде, и ты смеёшься «О-хо-хо!».       Ханк поднимает руку ко рту и хихикает с забавным алтеанским акцентом. Аллура сползает по сиденью и чувствует, как на лбу выступает пот.       — И знаешь что? Это работает. В этом есть смысл.       — Я-я… п-поняла.       — Я вижу, что гирлянды из ягод персил продвигаются!       — Коран!       Аллура рада видеть своего помощника, и, когда он влетает в двери, она пользуется предлогом, чтобы помочь ему с горой тканей, которые он держит в руках, чтобы передохнуть от болтовни Ханка, бьющей прямо в цель.       Она расчищает место, чтобы Коран мог сложить ткани рядом с ними.       — Широ сейчас принесёт остальную часть, но я предупредил его, что сначала зайду к вам, чтобы получить ваше одобрение.       — Мы почти закончили, — сообщает Ханк осторожно.       Паладин Чёрного льва начинал работу с цветами вместе с ними, пока не выяснилось, что у него жуткая аллергия.       — Пидж тоже возвращается. Дроны готовы, — улыбается Аллура.       — Нет! — Коран чуть ли не кричит, роняя несколько рулонов алтеанского шёлка. Они опускаются на пол так же драматично, как выглядит и он сам.       — Ч-что такое?       — Отошлите её обратно! Мне нужны мерки с принца!       — Что? — Аллура отступает, пытаясь избежать Корана, который старается поймать её. — Ты делаешь моё платье, а не его!       — Лотор будет в платье? — спрашивает Ханк.       — Нет! На нём будет галрийская одежда, — поправляет Аллура.       — Ему нужен алтейский плащ! — возражает Коран.       Аллура, скрестив на груди руки, смотрит на него, словно бросая вызов.       — Для церемонии! — продолжает Коран. — На его руках должны быть королевские гербы вашей семьи, а на ваших — его. В знак уважения к королю!       — На нём будет военная форма и оружие. Он представляет Галру, Коран. Галра не…       — Тогда заставьте его надеть плащ на форму! Наверняка они носят плащи под своими мечами и наплечниками!       — Он не алтейская стража! И я уже согласилась! — её голос становится громче, но Коран вытягивается в струнку, а его усы подпрыгивают от каждого сердитого слова.       — Традиция гласит, что подарок короля своему зятю будет показан будущей супруге на церемонии как символ домашнего уюта!       Ханк сползает по стулу, прячась за тканями и цветами.       — Это не традиционная свадьба!       — Моя дочь не станет женой галрийского хулигана, если он не примет сшитый вручную и подаренный мной алтейский плащ!       Крик такой громкий, что Аллура, едва не сгибаясь под его напором, почти видит ветер, который овевает её голову.       Они с Ханком огромными глазами смотрят, как Коран потихоньку сдувается.       Кажется, он сразу осознаёт, что натворил, и запускает руки обратно в золотые, красные и синие цвета на столе, прежде чем закрыть ими лицо и заскулить. Громко.       Аллура морщится.       — Похоже на то, как папа злился из-за Вегаса, — Ханк качает головой и шепчет, прикрыв рот рукой и указывая на аморфное пятно, в которое превратился Коран.       Аллура закатывает глаза, хотя чувствует тепло от реакции Корана. Папа. Она задаётся вопросом, стал бы её отец тоже поднимать такой шум.       Вообще-то, он мог бы.       — Коран, пожалуйста, это глупо.       Но всхлипы становятся громче, и они ужасно похожи на приглушенное сетование. Ханк качает головой, бросая на неё понимающий взгляд.       Ну, может, не такой уж понимающий.       Ладно.       — Эй, народ… ух ты, что тут происходит?       Они поворачиваются к Пидж, и Аллура расправляет плечи.       — Ничего… мне нужно пойти и увидеться с императором, чтобы получить его мерки. Очевидно, — она вздыхает.       Коран выползает из своего тканевого укрытия, в его глазах почти сияют звёзды. Аллура смотрит на него осуждающе.       — Он всё ещё свободен?       — Он был в кабинете, когда я уходила.       — Спасибо.       Аллура проходит мимо паладина, слабо махнув рукой, но её тут же окликает Коран.       — Убедитесь, что вы измерили ширину его спины и рост. И возьмите эту парчу и эти кайанские обрезки — посмотрите, не слишком ли они широки для плеч и рукавов, я не мог решить…       — Коран, честное слово… — вздыхает она, пока он нагромождает её руки.       — И поторопитесь, я хочу приступить к работе над выкройкой сегодня вечером! И не думайте, что я забыл о ваших юбках!       Аллура уходит с недовольным видом, с отчаянием наблюдая, как Пидж занимает её место для составления букетов.       Ладно.