Сиреневый цвет

      Нет, не ладно.       У Аллуры есть целый путь до кабинета Лотора, чтобы осознать, в чём заключается её поручение, и это совсем, совсем не хорошо.       Она подумывает о том, чтобы отправить ему сообщение. Предупредить его. Но она никак не может заставить себя сделать это, потому что слова не складываются правильно в её голове.       «Я иду к вам, чтобы измерить ваше тело», «Вы не заняты? Мне нужно немного вашего времени, чтобы снять с вас мерки», «Вы, случайно, не знаете длину ваших рук и спины?»       Аллура решает, что лучшим вариантом будет, если выяснится, что он занят и ей можно будет уйти.       — Император у себя.       Ну что ж.       Аллура пристально смотрит на стражника, приближаясь к кабинету, ей не нравится вторгаться без предупреждения.       Наверно, страж не так воспринимает её взгляд, потому что он вытягивается в струнку и нервно спрашивает:       — М-мне оповестить о вас, ваше высочество?       — Нет, это необязательно, я… — она медлит, приподнимая гору ткани в руках. — У меня это.       Она игнорирует вездесущий голос своей гувернантки, напоминающий ей об этикете, напоминающий ей, что у неё нет компаньонки и что ей не следовало открывать и двери в собственные покои — ведь они с Лотором уже давно прошли всё это, не так ли? — и постаралась войти в просторный зал как можно тише.       Ей это удаётся. Тишина кабинета всеобъемлюща, и присутствие Аллуры кажется не более чем колыханием воздуха.       Это длинная, остро очерченная комната со столом для переговоров, занимающим большую её часть. Стулья, стоящие вдоль него, пусты и неподвижны, что только подчёркивает одиночество Аллуры. Принцесса даже думает, что охранник солгал, пока не обходит стол, чтобы посмотреть на те места, что скрыты высокими спинками кресел, и не замечает его.       Её наречённый.       Лотор.       Он не замечает её.       Он сидит, склонившись к столу и глядя на экран, его подбородок тяжело опирается на ладонь. Бирюзовый оттенок экрана северным сиянием распространяется на его волосы, мягко переходя в белый шум комнаты. Он сидит боком, развалившись, его ноги скрещены, вытянуты и лежат на соседнем кресле, плечи опущены. Уставший. Расслабленный.       Уединённый.       Аллура уверена, что никогда не видела его таким беззащитным. Ну, если не считать того момента, когда она повалила его на спину и видела истекающим кровью. Это уже было.       Она ёрзает, слыша при этом собственное дыхание, и задаётся вопросом, не следует ли ей подождать; не будет ли вежливее позволить ему побыть в покое, пока он её не заметит.       Его голова склоняется налево, отстранённый взгляд отрывается от текста, и он потягивается. Движение изящное. Сакральное.       Очень невежливо пялиться, но именно это она делает.       — Ваше величество? — Аллура намеренно обращается к нему по титулу.       — Оставьте это у дверей, пожалуйста.       Аллура замирает, быстро моргая, услышав его низкий, хриплый ответ, который кажется каким угодно, только не приветливым. Он даже не поднимает глаз. Возможно, это была плохая идея. Но уже ничего не поделаешь.       — Я… — она смотрит на гору тканей и роняет их на поверхность стола. — Я могу оставить их здесь, но мне нужно хотя бы несколько ми…       — Принцесса Аллура!       Раздается щелчок и грохот — стул падает, когда его ноги поспешно опускаются на пол. Экран гаснет с резким шипением, или, может быть, это он издаёт этот звук, выпрямляясь. Он не отрывает от неё глаз, пока быстро обходит кресло, обеими руками откидывая волосы за плечи, он выглядит обеспокоенным.       — Мои извинения, принцесса, я… эм… там никого не было, чтобы доложить о вас? — Лотор вопросительно оборачивается к двери.       Когда он приближается, ей приходится задирать голову вверх, теперь она видит его измученное выражение лица и хмурый взгляд.       — Нет, то есть да, мне сказали, что вы свободны. — Аллура слышит, как в её голос прокралась застенчивость. И почему она появляется, только когда она рядом с галрийским принцем? И когда она уже привыкнет к его росту? Но по крайней мере в этот раз он выглядит менее собранным, чем она. Впервые. — Я не хотела напугать вас.       — Вы не напугали, — быстро произносит он. Но потом его брови приподнимаются, сиреневая кожа темнеет и становится фиолетовой. — Я… не ждал вас. — Его взгляд встречается с её лишь на мгновение, а потом Лотор смотрит в пол. — Простите, чем я могу быть вам полезен, принцесса?       И он вдруг низко кланяется.       — О, прошу вас! — она быстро машет руками. — Нет нужды в этих формальностях.       Лотор поднимается, и Аллура видит, как расслабляется его поза.       — Меня послали сюда ради пары вещей. Для… свадьбы, — говорит она.       — Да, — кажется, он не испытывает неловкости от этого слова. Значит, всё дело в ней.       — Коран готовит мой наряд, но он также хочет снять мерки и с вас.       — С меня?       — Это глупости, — успокаивает Аллура, когда на его лице снова появляются замешательство и беспокойство. Её пальцы тянутся к ткани и играют с ней. — Правда, если вы откажетесь, это ничего страшного. Но на Алтее, во время бракосочетания, есть традиция, что будущий тесть…       — Коран хочет вручить мне плащ?       — О. Так вы знаете?       — Конечно. Просто я не думал… — его рука быстро прикрывает дрогнувшие губы. Лотор будто бы погружается в себя, и Аллура задаётся вопросом, не обидела ли она его случайно.       — Я сказала Корану, что мы уже всё решили насчёт вашего одеяния, но он…       — Нет, Аллура, пожалуйста… Это будет честью.       Его рука легко касается её плеча, кончики когтей щекочут сквозь одежду. Она вздрагивает, глядя на странную, неуверенную улыбку, играющую на его губах.       — Я не думал, что меня сочтут достойным такого подарка.       — О.       Его рука остаётся на её плече, и она расслабляется. Не сочтут достойным? Потому что это брак по договорённости или потому что он галриец? Или он имеет в виду, что буквально не влезет в алтейскую одежду, думает, что они не будут шить для него? Ей отчаянно хочется спросить. На самом деле, она отчаянно хочет спросить у него о многих вещах.       Как он себя чувствует? Не передумал ли? Он злится, что его вынудили жениться? Или он всегда знал, что женится из чувства долга, как и она? Он разочарован, что невеста не из галра? Что у него не будет традиционной галрийской свадьбы, как и у неё — алтейской.       Но вместо этого она молчит.       — Мне нужны ваши мерки, — тихо говорит Аллура.       — Разумеется.       Лотор убирает руку с её плеча.       — Это место подходит? — он показывает на кабинет. Аллура осматривает его вслед за ним, вдруг вспоминая, какая комната пустая и огромная, и что они здесь совсем одни.       — Вполне, — отвечает она, слыша тихое эхо собственного голоса в холодной тишине этого места. — Вы никого не ждёте?       Лотор усмехается, откидывая голову назад. Она не уверена, что смешного, но он качает головой.       — Нет, пожалуй, никого, только если у меня нет другой невесты, которая войдёт без объявления.       Аллура вспыхивает, отводя взгляд от его красивого лица, чтобы заняться магнитными датчиками для снятия мерок, она возится с ними, скрывая свой стыд.       — Можно мне?       Он прямо за ней, и его голос так близко к её уху, что она снова замирает. Его рука тянется мимо неё к ткани.       — О, да, это…       — Алтейский материал?       — Да, несколько образцов. Коран хотел, чтобы я проверила, какой из них лучше всего подойдет.       — Узор интересный.       Она то скрепляет магнитные датчики, то разъединяет их, показывая гибкую металлическую ленту, но её взгляд прикован к его пальцам, когда они осторожно разворачивают золото и синь тканей.       — Они все вычурные.       — Парадные.       — Да. Я думаю, что это больше подходит для стражи. Для пилотов. Таких ролей. А на остальных — наш фамильный герб.       — Ясно. — Его взгляд пристальный, отстранённый. Он выглядит таким же сосредоточенным, каким был, когда она вошла, как будто ткани — это текст, который можно прочесть. На его лице играет улыбка. Это заставляет её тоже улыбнуться.       Аллура наклоняется, её палец останавливается рядом с его, чтобы указать на образец.       — Синий цвет — моего отца. Национальные цвета меняются в зависимости от правителя.       — До короля Альфора он был зелёным.       Аллура замирает и, повернувшись, смотрит на него.       — Да.       — При его отце, короле Ральне, — кивает он.       В голове всплывает портрет её дедушки. Забавно. Что он знает.       Вообще, Лотор, кажется, знает большинство алтейских традиций. Цепочка тальсона на её запястье тут же бросается в глаза.       — Этот красный… он для военных?       Она встречается глазами с его любопытным взглядом.       — Нет, конечно, у вас технически не было военных. Я имел в виду, рыцарей.       — Да, — кивает она. А серебряные для непорочных. Или, хм, новых поколений.       — Очень изящная ткань.       Аллура чувствует тепло внутри. Может, это из-за его голоса. Или это тепло, исходящее от него. Или, может, из-за ностальгии по дому. А может, из-за всего вместе.       Её пальцы рассеянно закрывают и раскрывают магниты. Лотор замечает это, и его улыбка становится немного нервной.       — Прошу прощения, я позабылся, — он отстраняется, делая несколько шагов назад, создавая вокруг себя пространство. Они смотрят друг на друга какое-то время, а потом он снова двигается, прижимает руки к бокам, ноги становятся в странной позе, со смещённым центром тяжести. Он ёрзает.       — Может, мне следует пригласить кого-то другого… — начинает Аллура.       — Нет, это… но я думаю, что у нас не так много времени, чтобы всё закончить.       Она не возражает и воспринимает его слова как разрешение, подходя ближе.       Он отступает от неё, и Аллура удивлённо моргает.       Его руки поднимаются.       — Подождите, позвольте мне, я…       Голова Аллуры наклоняется, как будто она стала глухой на одно ухо. Это вполне могло и произойти. Лотор не то чтобы заикается, но его интонация меняется, и это весьма показательно. Даже без его странных ужимок.       Он боится её?       Спустя момент его дыхание вроде бы успокаивается, а руки двигаются к плечам, расстёгивая броню, он поворачивается к столу.       Ох.       Его руки тянут за ворот нагрудника, стягивая его.       Когда броня скользит вниз, Аллура многозначительно смотрит на дальний конец стены, вдруг очень заинтересовавшись шипами в дизайне архитектуры галра.       Среди шелеста тканей и тихого звона доспехов, ударяющихся о стол, она слышит тихий смешок и не может не обернуться, чтобы посмотреть на Лотора.       Он стоит в одном нижнем костюме и ботинках. Его наплечники и жилет присоединились к остальной куче, и у Аллуры есть только краткий миг, чтобы вспыхнуть из-за этого, прежде чем он поворачивается к ней с перекошенной улыбкой и говорит:       — Я практически слышу, как моя гувернантка закатывает истерику из-за того, что я добровольно остался безоружным.       — Что? — рефлекторно спрашивает она, её глаза бегают по линиям рубашки, которая облегает его грудь. Значит, он такой широкий не только из-за брони. И всё же он удивительно строен. Угловат.       — Ничего.       Лотор поворачивается к ней, и Аллура поднимает магниты вверх. Какое-то мгновение она выглядит растерянной, а потом собирается с духом и подходит к нему.       Лучше начать с простого. Рост. Она опускает первый магнит на пол у его ног.       И в этот момент до неё доходит смысл его слов, как раз когда она неспешно размещает магнит, чтобы начать запись, и металлическая лента разворачивается. Гувернантка. Разумеется. Он же был принцем, в конце концов.       Припоминаются слова Ханка. О том, как они с Лотором похожи.       — Если вам станет от этого легче, то моя гувернантка, наверно, сошла бы с ума, узнай она, что я в комнате без компаньона и в обществе полураздетого мужчины.       Над её головой раздаётся фырканье, и она замечает промелькнувшие клыки.       — Не могу сказать, что это успокаивает меня, нет, — но он всё равно издает тихий смешок. — Я не хотел испытывать вашу добродетель.       — О, прошу вас, — отмахивается она, натягивая ленту над его плечами и вставая на носочки, чтобы дотянуться до его головы. — Учитывая обстоятельства, нам надо выйти за рамки привычного этикета. Кроме того, теперь вы император. А не принц.       Эти слова Аллура говорит самой себе и кажется почти естественным произнести их вслух. Её рука дрожит.       Пальцы Лотора приходят ей на помощь, осторожно забирая металл из её руки и помещая к себе на голову.       — Ваши доводы приняты, принцесса.       Она прикусывает губу, чтобы не улыбнуться его шутке, и хотя его глаза закрыты, она видит зеркальное отражение своих эмоций в его усмешке.       Становится легче дышать.       Она продолжает измерения с помощью металлической ленты — рост, ширина бёдер — маленькие цифры высвечиваются сами собой. Нижний магнит подает звуковой сигнал при каждой записи. Это рутинный процесс, который помогает ей двигаться дальше. Это помогает ей сосредоточиться на задаче, а не на том, как удивительно стройны бёдра Лотора или как резко очерчены плечи. Или какой плотный изгиб его икр… или… Хм-м-м.       Аллура обходит его, становясь за спиной.       — Позвольте мне, — просит Лотор тихо и собирает белоснежные пряди, перебрасывая их через плечо вперёд, чтобы ей проще было работать.       Это должен делать кто-то другой. Ей нельзя позволять видеть такое. Как, например, обнажённую кожу на его шее. Или складки там, где ткань его одежды защемляется под жилетом, в углублении на его пояснице.       Она закрывает глаза и делает вдох, собираясь с духом.       — Спасибо.       Один магнит на одно плечо, а другой — на второе. Довольно просто.       Аллура кладет палец на цифру в центре на его позвоночнике. Лента подсвечивается со звуковым сигналом, и тело Лотора вздрагивает под её рукой.       Она чувствует, что краснеет.       — Ваши… волосы всегда были такими длинными? — вдруг спрашивает Аллура, ей необходимы звуки, что-то, что займёт её, пока она передвигает магниты от его шеи к пояснице.       Лотор будто бы замирает при каждом прикосновении, но отвечает достаточно небрежно.       — Да, я никогда не делал специальной стрижки, если вы об этом.       — Об этом.       — Тогда да, — снова подтверждает он. — Боюсь, мне никогда не позволялось отрастить их в детстве, так что как только я смог, я сделал это.       Забавно. Ей никогда не позволялось отстригать волосы, но в итоге она так полюбила их, что мысль стрижке её почти пугает. Так она ему и говорит.       — Мы с вами продукт дворянства, — он с изумлением вздыхает, и она представляет его улыбку, протягивая ленту через его руку. Он берёт её и старательно оборачивает вокруг себя.       Она подтягивает ленту поближе, стараясь смотреть только на цифры, измеряющие его талию, и не думать о том, как её лоб касается его спины.       Записывающее устройство пищит.       Он горячий, его тело.       Может, у галрийцев температура тела выше, чем у других народов? Или он просто такой?       — Аллура?       Он смотрит на неё вниз через плечо, и она быстро отстраняется, притворяясь, что очень сосредоточена.       — Прошу прощения, вы не могли бы вытянуть руку?       Лотор выглядит встревоженным, но выполняет просьбу, пока она обходит его и становится лицом к лицу.       Она не осознает этого, когда начинает измерение, но, спускаясь по рукаву, направляя магнит на запястье, она внезапно осознает, какой… он длинный.       Это глупо, конечно, он высокий, она же только что измерила рост, так ведь?       Но он очень высокий. Его руки спускаются ниже бедёр, даже ниже их середины. Ей кажется, что его когти без особого труда могут коснуться коленей.       Они широкие. Большие.       Это необязательно, но она решает измерить окружность его плеча, а затем предплечья. И каждый раз она удивляется разнице.       Она ловит на себе внимательный взгляд Лотора, когда измеряет и обхват его запястья.       — Прошу прощения, — говорит он.       — За что? — хмурится Аллура.       Он снова смотрит прямо перед собой и ничего не говорит.       Аллура тихонько ждёт, но когда не получает ответа, не настаивает.       Она заканчивает с измерением его груди и боков и снова встает перед ним, делая движение вокруг своей шеи.       — Для воротника.       — Разумеется.       — Это последнее.       Он снова убирает волосы, а она снова поднимается на носочки.       Лотор помогает ей стоять ровно, когда она оборачивает ленту вокруг его шеи. Они ждут, глядя друг на друга.       Её взгляд проделывает странный путь: вверх по шее и линии подбородка, по губам и выше к его глазам, и она обнаруживает, что он смотрит прямо на неё.       Его кожа более гладкая, чем у других галра. Цвет лица почти мраморный. Это алтейские корни в нём, без сомнения. И на секунду она пытается представить метки на его скулах, любопытствуя, какого цвета они могли бы быть, чтобы соответствовать сиреневой коже.       Может, бирюзовые? Фиолетовые?       Записывающее устройство пищит.       Её руки расслабляются, но он не отпускает её. Магнитная лента вяло скользит обратно устройство.       Аллура опускается на полную стопу, и его тело следует за ней, наклоняясь и сохраняя близость.       — Принц.       — Принцесса, — отвечает он инстинктивно.       Её дыхание замедляется и едва не останавливается вовсе, и ей интересно, чувствует ли он это — они так близко друг к другу.       Аллура чувствует выдох, вырвавшийся из его губ, и понимает, что раз она чувствует его, то и Лотор должен чувствовать её.       Это… странно, что бы это ни было… не так ли? Но это очень удобно, когда его руки держат её, и их взгляды, не отрываясь, изучают друг друга. По крайней мере, это то, что она делает, она понятия не имеет, что Лотор может… — о, он что?..       Кажется, что её изнутри наполняет горячая вода, обжигает жаром, когда Аллура понимает, насколько он на самом деле близок и что его глаза сейчас прикрыты. Она замирает, её плечи напрягается, а губы поджимаются.       О. О! О…       Он собирается… поцеловать её?       — Л…       Его руки выпускают её, и он выпрямляется.       — Хорошо, что мы сейчас встретились, есть кое-что, что я хотел бы обсудить.       Руки Аллуры застывают в воздухе. Это как удар хлыстом, настолько сильная перемена, что она, должно быть, всё это выдумала.       Нелепость происходящего покрывает краской её щёки, уши горят. Она опускает взгляд и руки, быстро делая шаг назад.       Что это такое было?       — О? В… в чём дело?       — Я знаю, что мы были очень заняты подготовкой к самой церемонии, но меня беспокоят те дни, что будут после неё, — объясняет Лотор, повернувшись спиной, пока надевает обратно броню.       Становится невероятно холодно.       — Почему? — Аллура неохотно приближается к нему, снова раскладывая образцы, пытаясь выглядеть занятой.       — Я хотел поговорить о том, что от нас ждут.       Эта фраза сбивает её с толку. Она поднимает глаза, чтобы увидеть выражение его лица, но он не смотрит на неё. Неужели она огорчила его?       — Я знаю, что по алтейским обычаям после свадьбы мы должны были бы принять участие в Бдении. Но галра не поймут этого. Да и я не хочу так надолго забрасывать свои обязанности.       Упоминание традиций её народа достаточно, чтобы вывести её из задумчивости.       — Я не подумала об этом, но я тоже не ожидала, что мы будем участвовать.       — И, думается мне, вы не захотите быть на расстоянии от своих паладинов, — Лотор смотрит на неё, но выражение его лица ничего ей не говорит.       — Да, верно, не захочу.       — Как бы сильно я ни хотел почтить вас и традиции Алтеи…       — Лотор, всё в порядке, — Аллура снова улыбается, и хотя он не отвечает на улыбку, пытается быть более оптимистичной. — А какая традиция у галра? Молодожёны участвуют в чём-то, что от нас ожидают?       Наконец его лицо выражает некоторое удивление и веселье.       — Деток Ан, — отвечает он и переминается с ноги на ногу, а потом почти небрежно упирается руками в край стола. — После принесения клятвы партнёры по крови отправляются в поход, чтобы убить великого зверя.       Улыбка Аллуры исчезает. Лотор смеётся.       — Правда?       — Да, чтобы доказать силу объединённого мужества.       — Зверя? Откуда?       Он отводит взгляд, и его улыбка становится сомнительной.       — Это не… — Он со вздохом поворачивается к ней снова. — Традиция сильно изменилась с тех пор, когда мы были воинственными племенами на примитивной планете. Теперь «поход» — это несколько дней вдали от остальных. Что касается… «убийства зверя», — он издаёт смешок, и его голос глубоко проникает под её кожу.       Ох.       Аллура хочет закричать.       — Никому не нужны явные доказательства. Некоторые пары приносят с собой трофеи. Не имеет значение, голова ли это убитого зверя или новости о будущих детях.       — Гм! Хм-м-м, — произносит она напряжённо. — Что ж.       — Я не рассчитывал на исполнение Деток Ана или Бдения, потому что наш союз носит чисто политический характер.       — Да, — соглашается она. Чисто политический. Точно. — Спасибо.       — Разумеется.       Когда Аллура убирает магниты и берёт образцы ткани в руки, Лотор выпрямляется и ведёт её к дверям.       — Мне проводить вас, принцесса?       — Нет, не стоит. Я уже запомнила дорогу. И я не хочу больше отнимать у вас время.       — Вы не отнимаете, — улыбается он. Она рада видеть эту улыбку после тех странных изменений в тоне его голоса.       Он просто вежлив, напоминает она себе, точно так же как она отказалась от его предложения проводить её в Замок, даже если ей нравится его общество, несмотря на странную напряжённость, которая, кажется, пронизывает воздух вокруг них. Или не смотря на этот их танец «ближе — дальше».       Может, это всё предсвадебная лихорадка. Это же событие, правда? Даже когда речь идёт о браках по договорённости из дипломатических соображений, а не только по любви, верно?       Он открывает дверь, одновременно с этим кланяясь, когда она проходит мимо.       — Благодарю, принц… император… — она останавливается в дверях, глядя на то, как элегантна его фигура в наклоне.       — Лотор, — поправляет он, облокачиваясь плечом о дверной косяк и глядя на неё. Это такой небрежный жест, что она расслабляется.       — О, перестаньте, — настаивает она, и он улыбается, как будто ожидал подобной реакции. — Если вы настаиваете на таком обращении, тогда вы должны перестать называть меня принцессой. Иначе моя и ваша гувернантки будут спорить из-за этого.       Лотор смеётся.       — Думаю, когда мы поженимся, мне придётся.       Её руки крепко сплетены, правая нога всё ещё занесена, чтобы уйти, но она поднимает голову вверх и смотрит на него.       — Возможно. Хотя мама всё равно обращалась к папе «Король». Даже в близких отношениях сохранялись манеры, — а вот теперь она точно звучит, как её учителя по этикету.       — Мой супруг? — предлагает он.       — Да.       Лотор выпрямляется, выглядывает в коридор и манерно взмахивает рукой.       — В таком случае спокойной ночи, моя супруга.       Это же просто шутка. Аллура знает это. Но когда она слышит эти слова, в носу становится щекотно и зрение затуманивается. Слышать обращение, которое использовал её отец по отношению к матери каждое утро, каждый день и каждую ночь.       Она крепче прижимает к груди стопку тканей, улыбаясь до боли в щеках.       — Ха! Ах, спокойной ночи, — она не может сказать это, или может? — мой супруг, — она почти шепчет эти слова, хихикая.       Лотор улыбается ещё шире, чем когда-либо. И им обоим трудно отвести взгляд друг от друга, даже когда дверь закрывается, а она продолжает идти.       Когда он скрывается из виду, она вздыхает, стоит одна в коридоре, чувствуя жар, счастье, волнение и…       Её глаза натыкаются на стражника, который стоит справа и пристально смотрит на неё.       — Спокойной ночи, принцесса, — широко улыбается галриец, показывая зубы.       Аллура торопливо уходит, не ответив.