Сиреневый цвет

      — Принцесса, вы не можете просто…       — Коран, не могу поверить, что ты…       Они сердито смотрят друг на друга, почти одновременно скрещивая руки на груди.       — Коран, — Аллура бросает взгляд на опустевшую комнату, чтобы убедиться, что все участники репетиции уже ушли, прежде чем обратить осуждающий взгляд на своего помощника. — Я не могу поверить, что ты заставил меня краснеть на глазах у всех!       — На глазах у всех — говорит она! Прекрасно! — он высоко задирает нос, делая театральный жест рукой. — Вас волнует только то, что вас смутили на глазах у его королевского красившества принца Лотора!       Он сплетает пальцы, наклоняется вперёд и многозначительно хлопает ресницами.       — Коран! — Жар захлёстывает всё её существо, Аллура стискивает зубы, и ей приходится сдерживаться, чтобы не топнуть ногой. — Э-это совсем не так, а даже если — нет — я… я не понимаю, о чём ты говоришь!       Коран, закручивая усы, выглядит очень довольным собой.       — Т-тебе показалось! Что бы ты там себе не выдумал — о чём я и понятия не имею! — Произносит она торопливо. — Честно слово, ты понятия не имеешь, о чём говоришь!       — Леди протестует слишком усердно, — говорит Коран поющим голосом, точь-в-точь её старая учительница по этикету.       Аллура сжимает руки в кулаки и действительно топает ногой, из-за чего алтейские цветы мерцают.       — Ну нет! Ты напоминаешь мне о манерах? Как будто это я нарушаю этикет, — она тычет в него пальцем. — Ты обсуждал Бдение при моём женихе ещё до того, как мы поженились! С посторонними!       — Вы не сможете обхитрить меня, юная леди! Я жил в цивилизованном обществе по крайней мере на несколько сотен декафибов больше, чем вы! — Он продолжает с вызовом: — Очевидно, что вы сами обсуждали Бдение с мужчиной, будучи наедине с ним, без компаньонки, и сознательно подняли эту тему! Бдение!       — Коран! Это же ты отправил меня в покои к мужчине, чтобы я…       — А-а… — Вся спесь Корана, равно как и его усы, моментально спадает. — Н-у… вы, вы…       — А теперь ты обратил всеобщее внимание на сохранение моей добродетели! — говорит она торопливо. — Вся команда Вольтрона теперь думает о моём целомудрии!       — Н-ну… я только…       Аллура смотрит на него сердито, поставив руки на бёдра.       — Ладно, хорошо! Я нарушил правила! Мои самые смиренные извинения перед вашей добродетелью, принцесса, впавшей в отчаяние, когда распутный галрийский мужчина собрался отвезти вас в Кузл знает куда, чтобы убивать монстров, едва вы снимете свадебное платье!       — О-о! — Аллура раздосадованно протягивает руки, а потом громко и протяжно вздыхает. Закатив глаза, она рассматривает Корана, едва заметно качая головой, прежде чем отвернуться. — Это смешно, и я собираюсь поговорить с Лотором. Я скажу ему, что у нас не будет никакого Бдения или Деток Ана, как мы вместе и решили два дня назад… право слово, Коран…       — Стойте!       Он хватает её за руку, и когда она поворачивается, то крайне изумлена тем, с каким отчаянием он сейчас на неё смотрит.       — Прошу вас, принцесса, выслушайте меня…       Аллура жалобно стонет, качая головой.       — Вы можете не придавать этому большого значения, и поверьте мне, я знаю, что это не идеально для вашей ситуации, и я знаю, что свадьба — это всего лишь средство достижения мира на благо вселенной, и я знаю, что вы можете сами позаботиться о себе и сделали правильный выбор, и я знаю…       Он делает вдох, пока Аллура смотрит на него скучающим взглядом.       Коран вздыхает.       — Но… возможно, это последняя свадьба по алтейским традициям вообще.       Аллура замирает.       Коран опускает взгляд и слегка поворачивается к полям, окружающим их.       Цветы тихо колышутся. Они вдвоём стоят в абсолютной тишине там, где только что была шумная репетиция церемонии. Такой контраст!       — Я понимаю, конечно, что многое должно быть опущено в угоду галрийским традициям, раз уж и они тоже чем-то жертвуют ради нас, и что свадьба посвящена окончанию войны, а не трауру по Алтее.       Коран смотрит на принцессу с печальной улыбкой. Аллура чувствует, как у неё перехватывает дыхание. В уголках глаз щиплет.       — И я не волнуюсь о заключении союза! — настаивает он, сильно размахивая руками, прежде чем снова успокоиться. — У вас всё будет хорошо, несмотря ни на что. Вы дочь Альфора, и вы прекрасный лидер. Визл, принцесса, это ведь в первую очередь был ваш гениальный план!       — Коран…       — Я лишь немного беспокоюсь, что это будет последний раз, когда алтейцы смогут показать всем, кто мы такие. Поделиться наследием со всем миром после веков забвения, прежде чем оно исчезнет навсегда, — он сжимает руки за спиной, и его глаза блестят.       — И я должен признаться именем моего отца и отца его отца, и именем вашего отца — если это последняя алтейская свадьба, да к тому же ещё и свадьба принцессы Аллуры, наследницы королевского двора Алтеи и защитника вселенной Вольтрона, то вы заслуживаете того, чтобы получить от неё максимум возможного.       Глаза Аллуры сужаются, она изо всех сил пытается подавить жжение в носу и глазах. Она прижимает тыльные стороны ладоней к щекам.       Коран пожимает плечами, широко улыбается. Он выглядит виноватым.       — Хорошо, может, я слегка перегнул палку — я признаю, что сделал ознак из тистлеквы…       Аллура не может больше сдерживаться и бросается к нему, обвивая руками и крепко обнимая.       Коран закашливается от удивления, но потом его руки медленно убирают волосы от её лица, которое она прячет, уткнувшись носом в его сюртук. Она позволяет себе проронить несколько слезинок, всего несколько — говорит она сама себе.       — Я просто так счастлив за тебя, Аллура, — говорит он тихо, и её пальцы сжимаются, зарываясь в королевский наряд сине-золотого цвета. Когда настоящие ягоды персил смешиваются с голограммами ягод можжевельника, то запах почти похож на запах дома.       — Я всегда мечтал увидеть день вашей свадьбы, и после всего, что произошло, он всё-таки настанет!       — О Коран, — говорит Аллура снова и замолкает. Говорить бесполезно — слова превращаются в кашу, когда она утыкается ему в плечо.       Он поглаживает её по голове.       Когда Аллура отстраняется от него, на её губах улыбка.       — Спасибо, Коран.       — Нет. Спасибо вам, принцесса.

***

      После этого разговора ей неплохо было бы умыться, так что Аллура всерьёз подумывает о том, чтобы отправиться прямо в свою комнату, чтобы освежиться, но до свадьбы осталось всего полквинтанта, и она практически чувствует, как каждый из тиков пронизывает её.       Так что вместо этого она отправляется на поиски одного конкретного паладина.       — Лэнс? — спрашивает Пидж, задумчиво постукивая по подбородку «Алтейской книгой фразеологизмов», которую держит в руках. Ханк зарылся носом в идентичный справочник, но галрийский. — Он что-то говорил о том, что собирается выпустить пар. Может, в тренировочном зале?       — Хорошо, я проверю. Спасибо.       — Агась!       Тренировочный зал далеко, так что у Аллуры есть время, чтобы обдумать, что именно она хочет сказать парню.       А сказать она хочет… многое. Или нет. Но это важно.       Его поведение сегодня…       Аллура на ходу обхватывает себя руками.       Это не то чтобы его вина. Во всяком случае, явно не то, что он может контролировать. Кажется, земляне были более раскованными и не стеснялись публики, если не сказать больше, когда дело касалось их любовных отношений.       Аллура задаётся вопросом, действительно ли это было правдой. О поцелуях.       Не то чтобы это было чем-то неслыханным в Алтее, но… обычно для этого должны быть причины. Например, прощание девушки с возлюбленным солдатом, отправляющимся на войну. Или когда речь идёт о паре, которая долгие десятилетия не могла родить ребёнка и наконец объявляла об успехе. Такие вещи даже отмечались, приветствовались.       Или поцелуй мог быть знаком неповиновения.       Отец однажды рассказывал ей о двоюродном дедушке, который поцеловал возлюбленную с Ралгориана во время обеда в поместье, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Это было достойно восхищения, хотя и довольно скандально.       Так что она не может винить Лэнса. Не только за его непонимание их культуры, но и за то, что он не осознавал специфического положения, которое Аллура занимала как принцесса.       Звёзды, ей повезло, что у неё есть Лотор.       То есть… не в том смысле, что…       А в том смысле, что он был наполовину алтеанин, разумеется.       Потому что галрийцы были настолько другими! Они вспыльчивые, злые, вытаскивали мечи из ножен и выкрикивали стихи друг другу в лицо… Ей повезло, что у неё с Лотором одинаковое представление о поцелуях и всё остальном тоже.       Да ему повезло — потому что он был Лотором.       Терпеливый, чуткий, добрый и, очевидно, он был готов пожертвовать обычаями своего народа, чтобы лучше приспособиться к ней. Он был дипломатичен во время встреч со своими союзниками, а также соответствовал ей на эмоциональном уровне.       Он был идеален.       То есть не так — он был, — Аллура замедляется, прижимает руки к вспыхнувшим щекам. Как глупо. Теперь она сама это делает с собой.       — Я говорю не об этом!       — Я знаю, что это не входит в твои намерения, поэтому я просто хотел уточнить, что входит.       Слова — голос, пронзивший её насквозь.       Лотор.       Он ещё здесь?       Разговор доносился из-за угла. Аллура замирает, оглядываясь, а потом быстро прячется у стены.       — Я не понимаю, о чём ты говоришь, у меня НЕТ никаких намерений.       Аллура, затаив дыхание, прижимается плечом к металлической стене, медленно скользя вдоль неё, чтобы выглянуть в коридор.       — Лэнс, — Лотор протягивает руку к Красному паладину, и тот, взвинченный, отступает на полшага.       Галрийцы намного выше землян. Аллура не может наверняка сказать, замечает ли это теперь, потому что видит разницу, или потому что впервые это не она стоит в тени возвышающейся фигуры Лотора.       — Это не было задумано как открытое противостояние. — Его голос не похож на тот, к какому она привыкла. Его голос звучит гораздо спокойнее. Гораздо более пренебрежительно. — Но я не дурак.       Лэнс не отвечает.       — Для меня очевидно, что ты совершенно против свадьбы, и я знаю, что это из-за твоей эмоциональной привязанности к принцессе.       Аллура высовывается из-за угла и едва не ударяется головой о стену, когда стремительно вжимается в неё обратно. Её лицо горит, а желудок подводит.       О… — о… — ей не следовало подслушивать. Это… личное. По крайней мере, они не хотели бы этого.       Она размышляет, удастся ли ей сбежать так, чтобы они не услышали её, потому что не уверена, что вынесет ответ Лэнса.       Но он по-прежнему молчит.       Вместо этого, она слышит вздох Лотора и удивляется себе, что узнаёт звук так легко.       — Независимо от твоих намерений, я обеспокоен тем, что твои действия основаны на эгоизме.       — Послушай-ка сюда, приятель, — отвечает Лэнс.       Аллура съёживается.       — Я не эгоистичен, я, возможно, единственный, кто тут не эгоист! Только я думаю об Аллуре. О том, чего она хочет! И! — о том, чего заслуживает.       — Просветишь меня?       — А?       А?       Вопрос был задан без злобы и сарказма. Интерес был подлинным. Может быть, именно поэтому Аллура и Лэнс застигнуты врасплох. Это достаточно неожиданно, чтобы она рискнула ещё раз выглянуть из-за угла.       Голова Лотора наклоняется, и его брови хмурятся, придавая его лицу выражение близкое к обиженному.       — Будучи её наречённым, я бы хотел узнать, чего именно, по твоему, она заслуживает, раз уж у тебя есть какие-то мысли о на этот счёт. Так я мог бы стать лучше для неё.       Вот оно. Наконец-то ответ на вопрос, почему ей всё время жарко, найден. Это Лотор. Его слова. Его присутствие. Временами это чересчур. Даже сейчас, когда она даже не говорит с ним.       — Н-ну… раз ты ставишь вопрос таким образом… хорошо! Я скажу! — Лэнс выпрямляется и выставляет палец. — В-во-первых, вся эта свадьба — просто глупость! Никто не женится на незнакомцах — женятся на тех, кого любят!       Лотор не отвечает.       — Аллуру надо носить на руках! Дарить ей розы, шоколад и духи, водить её в кино или дарить крошечные открытки с надписями «Я люблю тебя», которые поют, когда их открываешь, или… ну, знаешь, пригласить домой, чтобы мама могла приготовить для неё ужин, или… — Лэнс запинается, смотрит в пол. — Завоёвывать её расположение… что-то в этом духе.       Лотор медленно моргает.       — Принцесса сказала, что хочет всех этих вещей?       — Ну, нет, — Лэнс беспомощно разводит руками. — Это то, что надо делать. В смысле… или…       — Я не проводил с ней так много времени, как ты. Может, ты будешь любезен и скажешь, чего она хочет, что ей важно и о чём она просила?       Настала очередь Лэнса неловко молчать. Он пощипывает одной рукой вторую.       Аллура хмурится, скользя рукой вдоль края стены.       — Она… она заботится о других. О мире… — Лэнс закрывает глаза. — О других.       Снова наступает тишина, но на этот раз менее напряжённая.       — Лэнс, — начинает Лотор, кладя руку на плечо паладина. — Я знаю, что для тебя это сложно, но, пожалуйста, помни, что это не я сделал предложение Аллуре, а она — мне.       Лэнс поднимает на принца взгляд, полный такой боли, что Аллура не может этого вынести.       — Принимая это предложение, я отринул все те вещи, о которых ты говоришь. Любовь, романтика, страстность — шоколад или духи, как ты говоришь, — это не то, что будет между нами с Аллурой в браке. Так же как не будет у меня возможности испытать это с кем-то другим.       Кончиками пальцев Аллура чувствует холод металла корабля.       В груди тяжелеет.       — Но это жертва, которую я готов принести в знак уважения к тому, чего хочет Аллура. Кто я такой, чтобы отрицать её стремление к миру, ради чего-то столько эгоистичного, как моя жажда романтики?       Аллура смотрит в пол.       Если Лэнс тоже, то она этого не видит.       — Я… я не знаю, — говорит он.       Скрежет металла заставляет её снова поднять глаза.       Лотор вытаскивает свой меч из ножен.       — Какого…       Всё происходит очень быстро, Лотор рассекает воздух уверенным взмахом, из-за которого и Лэнс, и Аллура отскакивают назад, охая.       — Эй, чувак, какого чёрта? Ты что, собираешься убить меня из-за того, что я сказал?       Руки Лэнса тянутся к баярду как раз в тот момент, когда Аллура, почти готовая выскочить к ним, останавливается, видя, как меч элегантно переворачивается в руке Лотора, и рукоять теперь на одном уровне с паладином.       — Возьми его.       Она медленно отступает.       — Что?       — Я хочу, чтобы ты взял его.       — Но… — Лэнс всё же протягивает руку и берёт меч, глазами пробегая по длине клинка и потом возвращаясь к Лотору. — Это тот, на котором вы только что приносили клятву.       Аллура в таком же замешательстве, она вспоминает вес этого меча в своих руках, звук, с которым он вонзился в землю.       — Тогда он подходит даже ещё больше для моего второго Стража Клятвы.       — Что? — спрашивает Лэнс и выглядит почти испуганным. Ошеломлённым.       Лотор отпускает клинок. Но его кончик тут же подпрыгивает в воздухе, когда Лэнс поднимает его. Аллура хмурится при виде паладина, приставившего меч к груди галрийца.       — Я хочу посвятить тебя не только ради церемонии. — Лотор опускает голову, его глаза серьёзны. Сужены. — А потому, что ты человек, который заботится о счастье принцессы, и если у тебя будут сомнения, что я делаю не всё, что в моих силах ради неё, я прошу тебя исправить это.       Меч тут же опускается.       — Лотор… какого чёрта?       — Я даю тебе разрешение использовать силу — смертельную, — если будет необходимо.       — Ты хочешь, чтобы я убил тебя?       Несмотря на слова Лэнса, обостряющие ситуацию, Аллура расслабляется. Даже улыбается.       Это гениально.       Лотор поднимает руки в мольбе. Он улыбается, когда продолжает говорить:       — Если тебе кажется, что я… уже не справляюсь со своими обязанностями, — да, но я смею надеяться, что я пока не заслужил подобного исхода.       — Н-нет, не заслужил! — произносит Лэнс торопливо, нахмурив брови. Затем выражение его лица меняется, он поджимает губы. — О, — он скрещивает руки на груди. — Я вижу, что ты делаешь.       Лотор усмехается.       — Да брось, чувак, это была ловушка.       — Нет… — Лотор снова кладёт руку Лэнсу на плечо, но в этот раз паладин выглядит рассерженным, а не настороженным. — Я совершенно искренен.       — Да… да, я понял, — вздыхает Лэнс. — И… ты прав. Мне всё это не нравится… но может, это потому что… Мне не нравится. Не Аллуре.       Лотор терпеливо смотрит на парня, и Аллура чувствует, как улыбка растягивает её губы. Она бы обняла сейчас паладина, но она вроде как шпионит за ними.       — Спасибо, — вдруг говорит Лэнс. — Мне всё ещё это не нравится, но… спасибо, что поговорил со мной.       — Не за что.       — Да… но, — Лэнс бросает на Лотора короткий взгляд, а потом взмахивает мечом, опробовывая его. Они оба смотрят, как мерцает клинок. — Ты уверен? Разве он не нужен тебе для свадьбы?       — У меня есть и другие. — Лотор поднимает руку. — И кроме того, теперь он нужен тебе для свадьбы.       Лэнс вдруг ухмыляется, закидывая клинок на плечо.       — То есть ты хочешь сказать, что я Рыцарь Ожидания Аллуры и твой Страж Клятвы, и у меня есть меч?       Лотор кивает.       — Охо-хо, Кит просто взбесится.       — Я надеюсь, что нет, — предостерегает принц. — Не думаю, что в моём арсенале так много оружия, чтобы раздать его всем паладинам, чтобы они не подняли завтра же восстание.       — Ладно, слушай, я и не собирался… я не собирался ничего делать. И обещаю, что буду вести себя хорошо, — смеётся Лэнс, пожимая плечами. — Я понял, что вы двое делаете, понял.       — Благодарю.       — Да, пожалуйста.       Они не пожимают друг другу руки, но когда Лэнс направляется в сторону тренировочного зала, небрежно размахивая галрийским мечом со словами «береги себя», Аллура может сказать, что между ними установилось некое взаимопонимание.       Какое облегчение.       Такое, что она забывается.       Когда Лэнс исчезает из вида и Лотор поворачивается, он замирает, а его глаза расширяются.       Ей следовало бы устыдиться, но она не может перестать улыбаться.       — Я бы спросил, как многое из этого вы видели, но судя по выражению вашего лица… — говорит он, его широкие плечи чуть ссутуливаются, когда он походит к ней, чуть хмурясь. — Достаточно?       — Да.       Она тихо смеётся, прикрывая рот рукой.       — Мои извинения, — начинает Лотор, и ещё до того, как он поклонится ей, — а она знает, что это случится, — Аллура ловит его за руку.       — Нет, пожалуйста… — Он снова удивлён, но останавливается. — Вам не за что извиняться. На самом деле, я шла сюда… ради похожего разговора.       — О? — он улыбается, прищурившись.       — Мой разговор… не включал в себя меч, но… — Аллура смеётся, и Лотор вторит ей. В коридоре теплеет. А может, всё дело в нём. Кого она обманывает? Конечно, всё дело в нём. Она понимает это, разве нет? Её рука соскальзывает с его медленно, нехотя. — Спасибо.       Его улыбка становится ещё нежнее, отчего у неё щемит в груди. Больно дышать.       — То, что я сказал… — начинает он, глядя через плечо туда, куда ушёл Лэнс, а потом снова смотрит на неё. — Если быть честным, я был полон решимости найти общий язык с вашим паладином. Не высказывая никаких реальных сомнений по поводу того, что мы решили сделать.       — Я понимаю.       Его тело слегка расслабляется, но не выражение лица.       — Правда, понимаю. Я не настолько глупа, чтобы верить во все эти вещи. — Это довольно честно. Если какая-то её часть думала, что их брак мог быть чем-то иным, кроме политики, что ж, она получила свой ответ, не так ли?       Широ явно ошибался. И, честно говоря, это приносит облегчение. Или должно принести. Верно? Аллура качает головой.       — Романтика, любовь, все эти вещи — вы правы.       Лотор отводит взгляд.       Она пытается снова поймать его, чтобы продолжить объяснение.       — И я надеюсь, вы знаете, что я безмерно благодарна, что вы идёте на эту жертву вместе со мной.       — Аллура.       Она делает вдох.       Есть что-то особенное, когда он не обращается к ней по титулу. Это должно вызывать недовольство. Но вместо этого она чувствует радость. Понимание. Как будто он наконец позволяет занавесу между ними и всеми остальными упасть. Как будто они могут смотреть на настоящих друг на друга. Без формальностей. Они всё ещё принц и принцесса, но равные друг для друга.       — Да?       Лотор закрывает глаза.       И Аллура тут же сожалеет, что не может видеть их, когда он произносит следующие слова.       — Этот вопрос всплыл слишком поздно, и от вашего ответа зависит очень многое, но вы уверены, что хотите этого?       — Что?       Она прижимает руки к груди, словно защищаясь.       — Вы уверены, что всё должно быть именно так? — Он наконец открывает глаза, его взгляд напряжённый. Обеспокоенный. — Мы будем вместе не только как правители. Это простая часть. Брак означает, что мы будет проводить вместе время. И именно в такие моменты это будет больше всего похоже на обязанность. Именно тогда будет казаться, что долг диктует нам, как жить.       Она молчит.       — Это абсолютное обязательство ради — в лучшем случае — туманного представления о долгосрочной перспективе. Мы с вами знаем, что то, что мы делаем, делается не столько ради тех, кто живёт и правит сегодня, сколько для тех, кто будет жить и править намного позже.       Аллура вздыхает, покачав головой с улыбкой.       — Как дети наших отцов, мы знаем это, Лотор.       — Да, разумеется. — Его улыбка всё ещё печальна. И не в первый раз она вдруг думает, что Лотор красивый. Такой, как есть. Как стоит сейчас. — Но как тот, кто прожил более десяти тысяч лет, я могу сказать, что эти мелочи, детали — нечто промежуточное, что всегда складывается воедино до тех пор, пока вы просто не сможете видеть будущее сквозь настоящее. Сожаление — это текущая вещь.       — Вы не Заркон, — вдруг говорит она.       Лотор закрывает рот, в очередной раз удивлённый их разговором.       — Нет… я не он, — произносит он медленно. Лотор выглядит растерянно, и Аллура внезапно осознает, что она сама, без особых на то причин, упомянула в разговоре его отца, а, следовательно, и отцеубийство.       Ой.       — Я имею в виду… — Аллура осматривает стены, нервно бегая по ним глазами. — Вы — это вы. Вы не настолько ужасны, чтобы так говорить. Я имею в виду «Сожаления накапливаются». Как будто я ненавижу вас.       — Я…       — Это так сурово! — настаивает она, взмахивая рукой. Выражение его лица отрешённое. Это мило. Расслабляет её. — Я… не думаю, что это будет так плохо. Мы… мы понимаем друг друга.       Их взгляды встречаются, и Аллура не может сдержаться, она делает шаг навстречу, ища рукой его руку.       Его пальцы легко скользят в её ладонь.       Она видит, как его взгляд падает на их руки, а потом возвращается к её лицу.       — Мне нравится ваша компания.       — Гм, — отвечает он с невнятным гудением. Как будто проглотил свой ответ.       — Так что я уверена. Не только потому, что это то, чего мы оба очень хотим… — выдыхает она с дрожью в голосе, чувствуя нарастающее возбуждение.       — Аллура.       — В том смысле — вы можете себе это представить? Спустя столь долгое время так просто остановить войну? Всё изменить? Я знаю, что ради этого я бы пошла на что угодно, но чтобы это было так просто? Никаких убийств, никаких изнурительных битв, никаких переворотов или мятежей. Вместо этого — свадьба.       — Аллура, — выдыхает Лотор.       — С кем-то столь… столь понимающим. Приятным. Это слишком просто, вы не находите?       — Гм.       — И ещё я доверяю вам, — заканчивает Аллура сбивчиво. Она не знает, как полностью выразить то, что она думает. Она доверяет усилиям Лотора установить мир, как они его себе представляют, доверяет его силе воли преодолеть всё, что может случиться, и доверяет его вниманию ко всему, что она может попросить. Честно говоря, это самый идеальный мужчина, с которым она могла бы вступить в брак по договорённости, что бы это в себя ни включало. Политически. Политически.       — Спасибо. — Его слова обжигают ей щёку.       Ох, он настолько близко?       Тень на её лице подсказывает, что да.       Лотор снова что-то мурлычет, и Аллура понимает, что она всё это время, пока говорила, тянула его за руку, заставляя его наклониться так низко. Его вторая рука упирается в стену рядом с её головой, помогая ему не потерять равновесия.       О.       — Если только… — Снова начинает медленно говорить она, обводя его тело глазами теперь, когда оно было прямо перед ней.       Его локоть дрожит, повиснув в воздухе. Рука на стене сжимается в кулак.       — Если только вы не пытаетесь мне сказать, что вы не…       — Нет, я… я согласен, — торопливо говорит Лотор. Его пальцы сжимают её. Ей приходится посмотреть на них, чтобы распознать ощущение. Он так близко, что ей трудно понять, что происходит. Почему так много всего происходит? — Согласен со всем.       Наступает тишина.       Адреналин от её воодушевлённых слов всё ещё бурлит в ней, но язык его тела и низкий голос начинают замедлять её до того запутанного неясного накала, который она обычно чувствует, когда они слишком долго вместе. Как сейчас.       Так что она отступает.       Лотор выпрямляется.       Их руки разрывают контакт.       — Я должна использовать это волнение с пользой, — смеётся Аллура. Смех трескучий из-за нервов. — Сделать что-то нужное — ещё так много всего осталось.       — Волнение, — повторяет Лотор. Это не вопрос.       Она пожимает плечами, делая ещё один шаг назад.       — Вы разве не взволнованы?       — Да.       Он делает шаг вслед за ней, а потом они медленно идут рядом друг с другом.       — Да, очень.