Солнце не восходит на Экзеголе

Ночь была сложной. Когда Кайло Рен покинул её покои, двери закрылись, и уже зажмурившаяся принцесса слышала, как отчеканили подошвы сапог её караульных. Рей посадили в клетку, как пойманное на охоте животное, по каким—то причинам ещё и не убитое. Это теперь её новая клетка. Даже не золотая. Все представления о жизни в мире людей и цивилизации оказались разрушены. Просто она из-под одного контроля перешла в другой. Но больнее всего укололи слова Рена об Императоре, который якобы с радостью избавился от своей внучки. Не могло этого быть, не могло! За что? Что она сделала плохого собственному дедушке?.. Разве могла она, ничего не умеющая, совершенно не опасная, как—то перейти ему дорогу? Половину отведённого времени девочка горько плакала, закрывшись в ванной комнате и съёжившись обнаженной на скомканных платье и мантии. Её гордость была настолько задета, что Рей просто не хотела ничего делать. Может, будет лучше, если она просто останется здесь, в запертой ванной?.. Принцесса резко подняла голову. Но ведь почему—то же она попала сюда? Если Император так хотел от неё избавиться, он мог просто убить её. Зачем Кайло взял её на свой корабль, да ещё вознамерился поучать? Улыбка коснулась зареванного лица. Кайло Рену нужна принцесса Палпатин. А раз она ему нужна, значит, остаётся только выяснить, зачем, и использовать это! Внезапная мысль озарила разум, и девочка одним прыжком вскочила на ноги, рухнув в горячую воду с крупными соляными кристаллами. На тренировке должно быть весело… И горечь от пощёчины почему—то так быстро устранилась. Может, она просто всё слишком близко воспринимает?

***

Она опаздывала. Конечно, она опаздывала. Наверняка прямо сейчас яростно вырывалась из хватки солдат, что обязаны были доставить её в тренировочный зал к указанному времени. Кайло мерил помещение широкими шагами, понимая, что ему придется совладать с ней. В ней был потенциал, и он не мог позволить ему так и остаться лишь сгустком неконтролируемой энергии. Обучив Рей, он сумеет подчинить себе кровь Императора. Кайло остановился, вынашивая эту мысль, смакуя её и представляя, как бразды правления Галактикой рано или поздно окажутся в его руках. Он не сомневался, что Палпатин и сам видел его одним из немногих достойных претендентов на трон. Имея Силу девчонки на своей стороне, он обеспечивал себе почти гарантированный успех. Необходимо было лишь понять, за какие ниточки дергать. Пробуждение было просто отвратительным. Караульные разбудили её резко, слишком резко, чтобы она успела досмотреть свои сновидения, как привыкла это делать. Девочка отчаянно сопротивлялась, оттягивала момент выхода и оправдывалась сборами и подготовкой. На деле же она просто пыталась проснуться и прийти в себя. Кайло в полном молчании наблюдал, как девчонку заталкивали в тренировочный зал. Значит, пыталась сбежать. Удивительная верность собственным словам. Оставалось лишь надеяться, что подобная целеустремленность была неотъемлемой частью её природы, а не проявлялась исключительно в моменты неповиновения. Рен до сих пор не был уверен, что игра стоит свеч. Не мог знать наверняка, что вскоре его не настигнет разочарование и осознание, что он, ведомый несбыточными амбициями, обменял своих лучших солдат на бесполезную, сломанную принцессу, неспособную использовать свой дар по назначению. Рей же стояла с гордо вздёрнутым носом, скрестив руки на груди. Она не считала свои выходки детскими, между прочим. Попытка сбежать вполне естественна для человека в её положении, разве нет? Она была одета вновь во всё чёрное снова, разве что под мантией скрывались обтягивающие плотные штанины, заправленные в высокие сапоги, и короткий топ, а не платье, как вчера. — Сэр, мы перехватили её около лифтов, — доложил старший в группе конвоя, сопровождавшего принцессу в тренировочный зал. — Она не успела убежать. Принцесса ни слова не произнесла, шагнув навстречу Кайло Рену и ухмыльнувшись, когда конвой преградил ей путь. — На тренировке тоже будете вокруг меня бегать? Пошли прочь! Солдаты не шевельнулись, ожидая приказа своего Верховного Лидера. Словно хищник, Верховный Лидер обошел Рей несколько раз, всматриваясь в её лицо, разглядывая это неизменно горделивое выражение, что ему так и не удалось стереть вчерашней пощечиной. Норовистая, несломленная — совершенная принцесса Палпатин. Позволяла себе командовать его солдатами, не боясь снова снискать праведный гнев. Кайло дернул пальцами — и группа солдат немедленно покинула зал. В другой раз он определенно преподаст ей урок за излишне острый язык и попытку ставить себя выше других, выше него, но сейчас его главный и единственный интерес совершенно очевиден. — Покажи, что умеешь. — Мне не из чего сварить здесь яд, — огрызнулась Рей, выступив вперёд. — Но я знаю полную классификацию и хорошо разбираюсь в сикеробиологии. Древние создавали себе слуг из людей и животных, очень послушных, между прочим! Вы же хотите себе послушную куколку? Ухмылка не сходила с лица девчонки, словно она чувствовала себя ещё увереннее, чем вчера, когда только ступила на борт Господства. Взгляд её скучающе скользнул по тренировочному залу, лениво изучая всё, что здесь есть, демонстративно не удостаивая Верховного Лидера вниманием. Словно делала вид, что он — не самое важное и главное, что есть здесь. Арсенал, понятно, слева, должно быть, раздевалка и душевая, всё стандартно. Но Рей всю жизнь мечтала о своём собственном световом мече, и, если не удастся собрать свой, то хоть может в оружейной найдётся что—нибудь? Надо будет потом выпросить разрешения посмотреть оружие. Наконец принцесса обратила внимание на Рена. Крифф, сколько в нём росту вообще, в этом Кайло? Он огромный, даже если высотой мог уступать кому—то, то всё равно выглядел очень массивно. Широченные плечи, мощная грудь, а руки! Наверняка смог бы обхватить её шею и даже не напрячься! Рей презрительно поморщила нос, взявшись за застёжку на шее. Громила. Мантия соскользнула по плечам девочки и упала к её ногам бесформенной тряпкой, открывая тонкие руки и впалый живот. Волосы у неё были собраны в высокий хвост, чего нельзя было увидеть под капюшоном мантии. На самом же деле ей просто нечего было демонстрировать. Рей могла чувствовать, считывать, но непроизвольно, не по своему желанию. Она могла ощущать течение Силы в себе, могла слышать её подсказки, но не умела концентрировать и направлять её так, чтобы использовать в нужных целях. Единственным способом хоть что—то продемонстрировать была злоба. Ей нужно было разозлиться, и тогда она совершенно не будет отвечать за последствия. За то, например, что больше Верховному Лидеру не придётся снимать маску вообще после удара хорошим разрядом. — Ты знаешь, о чем я, — его самообладанию можно было только позавидовать. Кайло никогда не отличался образцовой выдержкой, когда дело касалось особо дерзких выходок подчиненных, но Рей не была его подчиненной. Отныне она являлась его ученицей, и Кайло приходилось тратить немалое количество энергии, чтобы в ярости не впечатать девчонку в стену. — Мне необходимо увидеть твою Силу. Все в Рей недвусмысленно намекало на почти полное отсутствие физической подготовки, но для человека, что долгое время занимался исключительно изучением алхимии, она выглядела весьма подтянуто. Взгляд Кайло оценивающе — без особого энтузиазма — скользил по её тонкому телу, пытаясь представить, сколько нагрузки оно способно вынести, и сможет ли девчонка огрызаться с былым рвением после долгой и утомительной тренировки. — Император не соврал. Какая несправедливость, что такой, как ты, досталось столько Силы. Рен использовал Силу с самого детства; она никогда не встречала сопротивления, и её применение в жизни Верховного Лидера было процессом столь же естественным, как само дыхание. Но Рей была совершенно непредсказуема. На что способна темная Сила, долгое время не находившая выход? Кайло был прекрасно осведомлен о боли, что неизменно следовала за проникновением в сознание. И он бы соврал, если бы сказал, что эта мысль не доставляла ему мрачное удовлетворение в тот момент, когда он протягивал ладонь в сторону лица Рей. Тьма. На Экзеголе практически не бывает света: это мрачное, негостеприимное место, и Кайло почти чувствовал холод — такой же, как в его первое прибытие на планету ситхов. Одиночество. Тщательно скрытое, но различимое среди тысячи воспоминаний и алхимических формул. Кайло ощущал Силу слишком отчетливо: как она циркулировала по всему её телу, как отчаянно рвалась на свободу и как много её было. Это казалось почти невероятным. Но было что—то еще… Что—то притягивало его, словно магнит, не позволяя заглянуть глубже. Ни на что не похожее чувство: словно Кайло искал нечто мучительно долгое время — а теперь оно было прямо перед ним, совсем рядом, но он по—прежнему не мог до него дотянуться; не мог вернуть то, что всегда принадлежало ему. Он резко одернул руку, почувствовав острую боль, что на мгновение пронзила все его тело. Но это была не его боль. На короткий миг на его лице застыло искреннее непонимание. — Убирайся, — зашипела принцесса, схватившись за голову обеими ладонями. — Вон из моей головы! Рей отчаянно засопротивлялась: её воспоминания, мысли, её одиночество принадлежали ей и только ей! Но хитрость была в том, что при таком способе проникновения в чужой разум объект исследования испытывает жуткие муки, в основном, физические, и Рей скорее перережет себе вены, чем позволит добровольно копаться в своей голове. Но Кайло Рен мастерски выворачивает наизнанку её сознание, проникая в него так, как проникает раскалённый нож в мягкое масло. Сил принцессы не хватит, чтобы сопротивляться такому мощному натиску, и чем больше она сопротивляется, тем больнее становится ей самой. От боли берёт своё начало отчаяние, от отчаяния гнев. Из гнева черпали силы древние, из гнева черпают свои силы нынешние ситхи. Она тоже должна это делать! Но она не умела делать этого целенаправленно. Впрочем, обида и злость на этого человека начали накатывать с прежней скоростью, и девочка чувствовала, что, вероятно, Рен нарвётся. На доли секунды она ощутила вдруг разочарование, которое не принадлежало ей. Здесь и сейчас, абсолютное уничтожение надежды. А ещё одиночество. Очень похожее на её собственное, но отличимое. Принцесса не понимала, что вдруг осадило её, но затем всё вернулось на круги своя. Слова Верховного Лидера стали последней каплей; девочка едва не зарычала от обиды. — Моя Сила принадлежит мне по праву, и не тебе судить меня за это! — Проревела она, и в этот момент замахнулась с такой скоростью, что обычный человек и не заметил бы, с кончиков пальцев заструилась чистая энергия, сама Сила, искрящими разрядами ударившая в то место, где стоял Кайло. От гнева и яркой вспышки света глаза защипало, и принцесса Палпатин зажмурилась. Она не видела, пришёлся ли удар в цель, но на несколько секунд ей стало абсолютно всё равно: в такие моменты она испытывала редкое блаженство, когда Сила наполняла её до самых кончиков пальцев, позволяя ощутить своё могущество. Но так же, как Рен не смог дотянуться до желаемого, так и она — могла лишь протянуть руку навстречу своей мощи, но схватить её и оставить при себе не могла. Вспышка. Настолько резкая, что Кайло едва успел отскочить от потока Силы, что расплавила металлический пол в мгновение ока — словно тот был сделан из тончайшей бумаги. Он никогда не видел ничего подобного. Его способности были ограничены определенными рамками: он мог бесцеремонно врываться в чужое сознание, мог придавать Силе форму и целиком контролировать её интенсивность — но его Сила не способна была низводить до атомов в мгновение ока. Это было действительно невероятно, настолько, что на мгновение сердце Кайло зашлось в немом восторге: резкий скачок адреналина перерос в странное возбуждение, и теперь он лишь завороженно смотрел на Рей, полной грудью вдыхая запах расплавленного металла. В его безучастном взгляде впервые проснулся искренний интерес. Он хотел знать о ней все. Вывести её из себя оказалось легкой задачей — принцесса Палпатин явно не привыкла сдерживаться там, на Экзеголе. Её вспыльчивый нрав больше не казался Кайло тягостной ношей, что ему предстояло влачить через все её обучение. Теперь он совершенно точно знал, что от него требуется, и собирался использовать любой шанс, чтобы заставить Рей испепелить это место дотла — до тех пор, пока она больше не сможет самостоятельно стоять на ногах. Пальцы Силы сомкнулись на горле девчонки: недостаточно сильно, чтобы лишить её жизни, но достаточно для того, чтобы пробудить в ней желание за нее бороться. Кайло приблизился, в полной мере осознавая, насколько опасной она была — и готовый в любой момент отойти в сторону. Его ладонь коснулась её лица, и в этот момент в сравнении с ним она казалась еще более хрупкой. Уязвимой. Потенциально сильнейший ситх в Галактике сейчас был полностью под его контролем, и Кайло почти не скрывал восторг, что с удвоенной силой сквозил в его сосредоточенном взгляде. — О каком праве ты говоришь, глупая девчонка? — негромко проговорил он, опаляя дыханием её шею, что оставалась в настойчивых, но почти ласковых тисках Силы. — Тебя продали. Обменяли, как товар. Форсъюзер, неспособный контролировать свою Силу… — Хватка то ослабевала, то становилась крепче, и Кайло отчаянно старался не увлекаться: она не просто какая—то пленная девчонка, которую можно было душить без зазрения совести — так, ради забавы, — не опасаясь последствий. — Если ты действительно считаешь себя достойной, тебе придется это доказать. Тебе внушили, что ты чего—то стоишь. Но ты — никто. Всё происходило слишком быстро. Пелена наваждения быстро исчезла, как исчезло и ощущение собственного могущества. Они были раздавлены хваткой на шее, и принцесса на мгновение позволила тени растерянности скользнуть по своему лицу. Она видела, как Император применял такое на подчинённых, однажды даже сама придушила одного из старших алхимиков, посчитавших, что она — принцесса Палпатин — недостойная и никудышная ученица. Опять же, это произошло не по её воле. А ещё она увидела, что промахнулась. Кайло успел избежать удара, зато за его спиной на полу красовалось почерневшее пятно, оплавившее металл и дымящееся. Промахнулась. Рей оскалила зубы. — У любого товара… есть своя цена, — прохрипела она, морща нос. Пульсирующему захвату Силы было невозможно сопротивляться, не тогда, когда от злости не можешь даже на собственных мыслях сконцентрироваться. И не тогда, когда огромный мужчина склонился над тобой так сильно, что чувствуешь его дыхание на собственной коже. Так близко, что сквозь запах гари можно было ощутить, как пахнет он сам. Его одежда. Девочка задышала ещё чаще и отрывистее, стараясь сохранить ровное дыхание. Выходило паршиво. Страх и злость в ней угрожали вылиться в очередной разряд, и Рей уже не могла точно сказать, успеет ли Рен увернуться. — Я — принцесса Палпатин, и моё право… В унаследовании могущества Императора, — продолжала хрипеть она, скалясь и с ненавистью глядя на Верховного Лидера. — И это моя цена. Я сильнее любого. Сердце в груди стучало бешено, так сильно, что пульсация отдавалась аж где—то в голове; паника накатывала всё сильнее, несмотря на браваду, которую выдавала принцесса. Она очень старалась звучать увереннее, но её подводило абсолютно всё. Да, она сильна. Она действительно унаследовала мощь самого Императора, в этом не сомневался никто, но покуда она не умеет использовать эту мощь грамотно, она слаба, как новорождённый лотальский котёнок, и никакие бравады не смогут этого изменить. Рей стало обидно, как никогда. Кайло Рен прав, тысячу раз прав! Но она не уступит. Ни за что. — И я докажу. Я умру, но докажу. Сила вновь обрела практически материальный облик в руках девочки, которая закрылась ими, а затем произошёл толчок, сопровождаемый очередной вспышкой искр. Рей не смогла устоять на ногах и отлетела на пару метров назад, чудом избежав падения затылком о пол — она всего лишь выставила назад руки, и Сила удержала её в нескольких сантиметрах от пола, а дальнейшее приземление было уже вполне мягким. Она тут же взглянула на свои руки, на пальцах которых ещё сверкали крохотные голубые искорки. Принцесса не могла вспомнить, когда в последний раз так много использовала Силу. И с ужасом понимала, что слабеет. Кайло вовсе не обязательно было проникать в сознание Рей, чтобы различить панику и бесконечную злобу, что отчетливо сквозила в её взгляде и голосе, когда она, хрипя и тяжело дыша, поднимала на него глаза. То, как отчаянно она пыталась сохранять лицо даже в подобной ситуации, вызывало самые смешанные чувства. Остальные — всегда бежали, умоляли и падали в ноги так искренне, что становилось тошно. Рей щерилась, скалилась и ломала все, на чем строилось представление Кайло Рена о собственной власти, о собственной силе, которой он мог подчинять и ломать любого, кто вставал у него на пути. Она позволяла себе слишком многое, заставляя Верховного Лидера распаляться лишь сильнее, забывать о дистанции и самоконтроле и впиваться Силой в её глотку — пока внезапный толчок не заставил его буквально отлететь назад. Боли не было. Но что—то настойчиво вязкое и горячее скользило по его лицу, оставаясь на металлическом полу алыми каплями. В этот раз она не промахнулась: несколько искр запечатлелись на щеке Кайло парой глубоких, онемевших следов, и он яростно вытер кровь, которая настойчиво пробивалась через моментально огрубевшую кожу. Конечно, этого стоило ожидать. Но то, что девчонка и правда сумеет ранить его — совершенно не укладывалось у Рена в голове, и сдавленное рычание вырывалось из его груди, когда он собирался вновь замахнуться Силой, чтобы выбить из Рей весь оставшийся норов, но замер, не позволяя себе прикоснуться к ней. Это было действительно мучительно. Мучительно заставлять себя остановиться, когда воспаленный разум требовал немедленных действий; когда все его нутро было готово вывернуться наизнанку от слепой ярости за то, что он позволил подобному произойти. Кайло коснулся ладонью своей прикрытой темным одеянием шеи: она горела огнем, и он мог поклясться, что чувствовал на ней чьи—то пальцы — но это чувство исчезло так же быстро, как появилось, позволяя злости вернуться на свое законное место. Он молча смотрел на Рей, и лицо его нервно подергивалось в попытке скрыть гнев, который буквально рвал его на части. Незыблемо было одно: все в Рей делало её идеальным ситхом. Страсть кипела в ней так, как никогда — в нем, и он понимал, что все сделал правильно. Сноук всегда винил его в нехватке истинной страсти — но в Рей её было в избытке. И пара невзрачных шрамов была лишь малой платой за то, что он мог получить потом, направив её таланты и способности в необходимое русло. Заставив её поверить в то, что все под её контролем. — На сегодня все, — коротко бросил он, не сводя с девчонки тяжелый взгляд. Кровь остановилась, но лицо горело, как после удара. — Ты ужинаешь со мной. Будь добра привести себя в… Надлежащий вид, — он в последний раз посмотрел на нее, прежде чем впустить солдат обратно в помещение. Вероятно, им придется найти другое место для тренировок — это слишком легко горело.