Good In Bed

Несмотря на недавние новости, Дуа по-прежнему оставалась медийной личностью, которую частенько звали на различные шоу или интервью. Одно из таких состоялось сегодня. Девушка провела много времени в гримерке, пока визажист и стилист лишь дополняли естественную красоту албанки. Анвар также пришел с ней, чтобы попросту развеяться и поддержать любимую. Когда команда покинула гримерку, пара осталась в комнате одна, задумчиво смотря в пол. Дуа сидела в кресле перед трюмо, а Анвар на диване в другом конце комнаты. Они все еще были рады тому, что узнали недавно, и никак не могли собраться с мыслями и просто смириться. Это стало так неожиданно, что принять обстоятельства было сложно, пока никаких видимых изменений не происходило. В каких-то ситуациях они вообще могли позабыть обо всем и отрываться на всю, а потом посреди дела произносить: «Ты же теперь беременна…». Но они говорили это не потому, что были разочарованы или им как-то хотелось бы от этого избавиться, нет, пара была чертовски счастлива, что и вскружило им голову не на шутку. Молчание длилось долго. Оба думали о своем, неподвижно сидя на месте и лаконично положив руки на ноги. Их мысли были схожи, хотя и попросту ответвлялись в слегка противоположные пути. В последнее время они вообще стали много думать и зачастую просто выпадать из реальности, шествуя в своих подсознательных комнатах с аттракционами. Дуа скорее была меланхолична в мыслях, хоть в жизни и являлась абсолютным оптимистом. Ей часто приходили в голову какие-то доисторические ошибки детства, любые мелкие оплошности и ссоры, которые повлияли на то, кем она является сейчас. Хотя бы раз в день Липу можно было заметить замершей, сидя на диване, иногда и со слезами на глазах. Она не плакала от мыслей навзрыд, не впадала в истерики, она просто прокручивала все эти «ужасные» моменты в голове и жалела о них… У каждого человека есть такое, о чем он вспоминать бы не хотел, а уж рассказывать кому-то, даже самому близкому человеку, — ни за что. Приходилось в одиночестве вести мысленный диалог с собой, еще сильнее давя на больное. Анвар относился к тем людям, которые не воспринимали какие-то наплывы воспоминаний серьезно. Ему хотелось жить настоящим, а не прошлым, поэтому при любом всплеске пережитого «ужаса», он просто старался перекрыть его чем-то потрясающим в настоящем. Из-за этого парня нередко можно было увидеть с усмешкой и глупой улыбкой, даже если поводов для смеха не было. Возможно именно это и привлекло такую неоднозначную албанку, ведь не каждый человек в наше время способен сохранять искреннюю радость и ребячество даже в зрелом возрасте. В комнату снова вошел стилист, неся в руках платье для Дуа. Мужчина повесил его на передвижной гардероб и вышел из помещения, словно его здесь и не было. Певица со вздохом вылезла из кресла и подошла к платью, осматривая его и примеряя на себя. Оно представляло собой коктейльное бирюзовое платье с гипюровыми розовенькими рукавами по локоть. У края подола юбки также была гипюровая полоска, только желтого цвета. Пояс был совершенно обычным, но сбоку украшен желто-розовым бантом, ленты которого спускались под конец юбки. Эти яркие и сочные краски напоминали о лете, которого сейчас так не хватало. Дуа осторожно надела на себя платье, но для того, чтобы его застегнуть ей потребовалась помощь Анвара, который давно переключился на девушку и наблюдал за тем, как она любуется платьем, которое видит в первый раз. Парень подошел к Липе и застегнул молнию сзади, осторожно одернув юбку. Затем его руки медленно оказались на талии девушки, которая была как никогда тонка и изящна. Ладони неторопливо, но ловко поднимались наверх, пока сам Хадид прислонялся грудью к ее спине, а лицом зарывался в пышные и мягкие волосы, от которых доносился легкий и ненавязчивый запах ванили. Анвар достиг вершины, обходя преграды в виде грудей девушки, но делая это с осторожностью и страстностью, что не на шутку возбуждало албанку, которая готова была сорваться в любой момент. Наконец ладони замерли у шеи, и он прикоснулся лбом к ее затылку, пока та положила свои нежные и теплые пальцы на его ладони. Этот момент духовного наслаждения друг другом мог продолжаться до скончания веков, пока в громкоговорителях не раздался противный шум, объявляющий о начале съемок через две минуты. Липа тут же отстранилась от Анвара, с чувством сожаления посмотрев на него. В гримерку снова вбежали стилист и визажист и начали поправлять какие-то штрихи, оттолкнув парня обратно на тот самый диван. По прошествии получаса съемок команда решила сделать короткий перерыв, чтобы потом с новыми силами продолжить и не рассеивать внимание зрителя уставшими лицами в кадре. Все быстро куда-то разбежались, спеша пообедать или попить воды. Режиссеры принялись просматривать материал, а сценаристы молниеносно что-то исправляли в сюжетных листах. Дуа вернулась в гримерку и, не обнаружив там даже Анвара, взяла свою сумку и вышла на улицу, наблюдая за течением облаков. Она задумчиво вытащила из сумки сигареты и подожгла одну, начиная вдумчиво покуривать. Ей казалось, что что-то не так, о чем-то она забывает, но… о чем? Перебрав все мысли и не вспомнив ничего интересного, албанка продолжила курить, пока не увидела на горизонте Хадида, заходящего на территорию студии. Он посмеивался, но, заметив Дуа с сигаретой, сразу поменялся в лице. — Ты чего творишь? — Анвар вынул сигарету прямо у девушки изо рта и бросил ее на землю, затаптывая. — Что… — выдохнула певица, ничего не понимая. — Ты что, забыла в каком ты… — он обернулся вокруг и, никого не заметив, добавил, — …положении. — Боже… — прошептала черноволосая, тут же опустив взгляд и вздрогнув, — я совсем забыла с этим интервью, прости… — на глаза накатили слезы, и она упала в объятия парня. — Ничего страшного, малыш. Я тебя вовремя заметил, — усмехнулся Хадид, подбадривая девушку и гладя ее по спине, — Только не плачь, потому что сейчас тебе возвращаться в кадр. — Я держусь, — хрипло ответила Липа, отойдя на шаг от него и направляясь обратно в здание. Анвар слегка засмеялся, подобрав ту самую сигарету с земли и закинув ее в урну. Он бы никогда не поверил, что девушка могла об этом забыть… Хотя, вокруг нее сейчас столько всего происходит, не удивительно… По прошествии часа продюсеры объявили об окончании съемок, поблагодарив всех за успешную работу. Дуа вручили пышный букет белых лилий, говоря, что им очень понравилось слушать девушку, а также обещая, что когда-нибудь они позовут ее снова. Певица была очень благодарна за такие душевные слова, которые как никогда грели душу и заставляли смущаться. Липа вернулась в гримерку, где ее уже ждал Анвар, трепетно собирая все личные вещи Дуа в сумку. — А вот и я… — смущенно произнесла албанка, входя в комнату. — О, эй, как всё прошло? — засиял светловолосый, тут же подлетая к ней. — Всё отлично, они сказали, что им очень понравилось со мной работать… — с небольшой усмешкой ответила Дуа, смотря на радостного парня. — Ну, еще бы! Ты в последнее время просто светишься от счастья! — Хадид засмеялся, забирая у девушки букет и давая ей пройти. — Это очень мило… — певица сняла туфли и убрала их обратно в коробку. Анвар положил букет на стол, заперев дверь в гримерку. Он подошел к Липе и расстегнул молнию на ее спине. Она стянула с себя платье, вернув его в первоначальный вид и повесив обратно на плечики. Затем Дуа взяла футболку и небрежно надела ее, вскоре натягивая джинсы и влезая в кроссовки. Парень всё это время молча наблюдал за быстрыми действиями любимой, которая именно сейчас казалась какой-то необыкновенно красивой и сказочной. — Что-то не так? — усмехнулась девушка, посмотрев на пьяный взгляд Хадида. — Да… Ты свела меня с ума… — прошептал он, нелепо улыбнувшись. Дуа хихикнула и, порозовев, попыталась понять, что не так с ней именно сегодня. Она еще раз убедилась, что вернула все вещи по местам, затем направляясь к дивану, где лежала ее куртка. Анвар забрал со стола букет и сумку девушки, подходя к ней. — Я вынужден забрать у тебя вот это… — он аккуратно вытащил из ее сумки пачку сигарет, — сама понимаешь, почему. — А я и не против… — прошептала Липа, игриво усмехнувшись и чмокнув парня в губы. Хадид положил сигареты албанки себе в карман, возвращая сумку владелице. Девушка вышла через черный вход, пока Анвар открывал дверь в гримерку, которую сам и закрыл недавно, следом за этим он побежал вдогонку за Дуа, которая уже садилась в машину. Парень прикрыл дверь черного входа и направился к машине, вдыхая чудный аромат лилий. Он запрыгнул в машину, осторожно положив букет на заднее сиденье и пристегиваясь. Девушка уже активно проверяла свои соц.сети, пытаясь отреагировать на всё, что она успела пропустить за эти два часа. — Думаешь, Декстер соскучился по нам? — с усмешкой поинтересовался Анвар, бросив взгляд на албанку. — Мне кажется, он спит… — засмеялась Липа. — Что ему еще делать, если родителей нет рядом? — Возможно ты права, — улыбнулся парень, начиная движение.