I'm енот, you are not!

      Из больницы меня выпустили через неделю, когда закончились все последствия введенных препаратов. Майлбрук безапелляционно заявил, что жить я буду в его особняке, пока все не утихнет. Я ж прославился со своими видео. Теперь звезда. А еще важный свидетель и потерпевший. Дело Майлбрука сдвинулось с мертвой точки и шло полным ходом. Отец Летти сидел под домашним арестом, деятельность центра приостановлена, счета арестованы. Мой ушастик относился к этому философски. Обучение его было проплачено сразу до десятого курса, имелся личный капитал, да и дед никуда не делся. Так что голодать и спать на улице ему не грозило. А в остальном стало даже проще, можно не строить из себя элиту. Сразу выяснилось кто из друзей настоящие, а кому только статус был важен. Это он мне так говорил, но я-то видел, как непросто ему приходится. А все из-за меня…       В особняк Дрейка меня перевозили почти как президента, с эскортом. Кроме Рафа еще двое громил из оперативного отдела вывели через черный ход и сразу в машину затолкали. Перед Рафом тоже пришлось извиняться, представляю как ему от начальства прилетело. Никто мне, конечно, ничего не предъявлял, но я и так все понимал.       Первое, что сделал, когда меня оставили одного в гостевой спальне, временно перешедшей в мое распоряжение, я забурился в ванную. Магический душ — это конечно хорошо, когда нет другой возможности, но по ванне реально соскучился. Набрал горячей воды, напустил пены и балдел. И опять думал. Надо как-то разгребать то, что наворотил. Через неделю начнутся занятия в универе. Что-то надо решать с работой. А я тут на домашнем аресте, причем не у себя дома. Надо поймать Дрейка и серьезно с ним поговорить. Да, серьезный разговор просто необходим. До этого получалось только парой слов перекинуться, когда он забегал на пять минут или звонил.       Из ванны я вышел новым человеком, совсем другое дело! Теперь еще пожрать, и будет жизнь прекрасна и удивительна! Но сперва одеться, а то искать кухню в чужом доме, одетым в банный халат — не комильфо. Все это моментально вылетело у меня из головы, как только я вошел в комнату. Там меня поджидал сюрприз! Угадайте с трех раз, кто встречал меня там, изящно развалившись на кровати в каких-то полупрозрачных одежках. Нет, не хозяин дома. Боже упаси! Летти лежал на животе, глядя в телефон, и качал в воздухе ножкой. При виде меня он оставил мобильник и многообещающе улыбнулся. Я почувствовал, как кровь отливает от мозга и устремляется вниз. Мысли сделались однообразными и характерно узконаправленными. Мы так давно этого не делали! В больнице ничего не было, хотя эльф постоянно был рядом, но лишь раз порадовал минетом в качестве гуманитарной помощи. Потому что я, дескать, больной. И вообще «Это же БОЛЬНИЦА!» Что-то святое есть у каждого, даже у него. Не зря Летти по медицине специализировался.       И сейчас, глядя на узкую ступню, покачивающуюся в воздухе, на тонкую лодыжку с выступающей косточкой, мне больше всего на свете хотелось поцеловать ее. А лучше лизнуть. Тем более, что как раз под косточкой у Летти была особо чувствительная зона. Из тех, что мы обнаружили на том памятном занятии, которое устроил Дрейк. Дрейк! Я же с ним… Че-е-е-е-е-е-ерт!       Все мгновенно упало при воспоминании, что я наделал. Стало нестерпимо стыдно. Смолчать не получится, надо рассказывать. Я глубоко вдохнул, собираясь с духом.       — Летти, я должен тебе признаться кое в чем.       Эльф помрачнел, сел, поправил одежду.       — Давай, выкладывай. Что ты еще натворил?       — Я… прости, Летти. Я думал, что у нас с тобой все кончено… мне было так паршиво… — я с трудом подбирал слова. Это оказалось не просто, но я не мог его и дальше обманывать. — Короче, я тебе изменил. Мне очень жаль…       — Гьячь! Да когда ты успел-то?! Кто он? Или она? Ну, говори уже!       — Дрейк. Это был Дрейк. Но всего один раз! И мне даже не особо понравилось… — продолжал я оправдываться. А ушастик вдруг повел себя очень странно. Он закатил глаза, потом облегченно заулыбался и откинулся на спину. Я заткнулся. Чего это он? Эльф хихикал. Крыша потекла с расстройства? Е-мааа! Чё делать-то? Я осторожно подошел. — Эй, ты чего?       — Тим, ну откуда ты такой взялся, а? Ты меня в могилу загонишь! И лицо такое скорбное сделал! Я ж думал… Фух! Знаю я про Майлбрука! Все нормально!       — Правда? — я облегченно сел рядом с ним на кровать.       — Угу. Расслабься. А что не понравилось? Он вроде неплох в этом.       — Ну-у-у, просто… давай не будем сейчас… Почему ты так спокойно говоришь? Ты совсем не ревнуешь к нему?       Летти уронил меня на кровать и забрался сверху.       — Конечно, нет! Я же вижу, что между вами творится. И мне он тоже нравится. Нормальный мужик.       Шта, прастити?!       — Стоп! Погоди! — я поймал его руки, которые уже забрались в ворот халата. — Я уже вообще ничего не понимаю! Что «между нами творится»?       — Гьячь, Тим, разуй глаза! Ты реально думаешь, что он со всеми отрицательными так носится? Или со всеми, кого он за долги отымел? Охраняет, поддерживает, работу дает, из всякого дерьма вытаскивает. Там в центре еще десять отрицательноёмких было, кого из них он навещал каждый день, лучших врачей подогнал, отдельную палату оплатил, а потом в своем особняке поселил? Он из-за тебя всем рискнул, ты понимаешь, вообще всем! Карьерой, бизнесом, жизнью своей. Все на кон поставил. Как думаешь, почему?       Нет, ну я конечно все это знал. Но почему-то никогда вот так вопрос не ставил. А ведь в самом деле…       — Почему?       — Любит он тебя, енота бестолкового! Так же как и я.       Час от часу не легче! Дрейк меня… Неужели правда? Но ведь на самом деле, это все объясняет. Ведь на самом деле, я совсем не удивлен. Я знал. Давно знал. Только боялся сам себе признаться. Потому что…       — Что теперь с этим делать? А, Летти? Делать-то что? Я не знаю…       — Ну и чего ты опять напрягся? — он снова пробрался под халат и гладил меня своими тонкими пальцами. — Ты ведь тоже к нему не равнодушен. Дай ему шанс. Ты ничего не теряешь!       — А как же ты? — опять я чего-то не вкуриваю! Как он может так спокойно об этом говорить? Ему что, все пофиг? Я чувствовал, что опять не догоняю. — Я от тебя не откажусь! И ни на кого не променяю! Как ты можешь об этом так легко говорить?!       — Гья, Тим, какой ты трудный! Не надо никого менять! И выбирать не надо.       — Но как же…       — Стоп! — он приложил палец к моим губам. — Ты помнишь, что должен мне желание? — я настороженно кивнул, ожидая подвоха. — Так вот. Мое желание. Слушай внимательно! Ты не будешь выбирать между нами, а примешь нас обоих. И постараешься, чтоб нам было хорошо втроем. Отбросишь свои комплексы, расслабишься и просто будешь любить.       — А вот щас обидно было! Это не комплексы! Это принципы! И… моральные нормы.       — Ты меня понял?       — Разве это нормально, когда втроем?!       — Ты. Меня. Понял?       — Да, понял-понял. Извращенцы вы все тут…       — Привыкай, — улыбнулся ушастик и прижался всем телом, целуя в губы.       Не могу ему отказать, что поделать…       Шли дни. На следующей неделе начнутся занятия в универе, а поговорить с Дрейком все не удавалось. Он приходил поздно ночью, порой уже начинало светать, а утром снова уезжал в офис. Встречались мы только за завтраком, и то не каждый день. По поводу универа он обещал подумать, но пока ничего не сказал. Это уже начинало раздражать. Целыми днями я был предоставлен сам себе, тренировал способности в управлении антиманой, сидел в сети. Записал небольшое видео от Negativ'а, где подтвердил, что со мной все в порядке, и поблагодарил всех, кто принял участие в моей судьбе.       А через день получил в личку транскриптом: «Ду ю спик инглиш?» Вот оно как бывает…       На носу были последние выходные перед началом учебного года, и я был твердо намерен решить вопрос с переездом в общагу. Но в субботу утром Дрейк опять умотал на работу. Нет, я, конечно, мог позвонить ему в любое время, но не хотелось отрывать от дел, в которые он закопался в том числе по моей милости. Зато днем появился Летти. Он как мог скрашивал мое заточение. Мы болтали, смотрели кино, вместе поужинали, а потом забурились в спальню. Персонал здесь был вышколенный, поэтому мы не боялись, что нас кто-то потревожит.       Я уже завалил ушастика на кровать, напористо целовал и на ощупь расстегивал его одежду, чувствуя, как его ладошки забрались под мою футболку и скользят по спине, когда в комнату кто-то заглянул.       — Вечер добрый, молодые люди! Уже начали? Через пять минут я к вам присоединюсь, никуда не расходитесь, — проговорил Дрейк и удалился.       От неожиданности я подпрыгнул и через миг обнаружил себя сидящим на краю кровати на пионерском расстоянии от эльфа. Он хихикнул. Я с подозрением на него уставился.       — Летти, солнышко мое! Ничего не хочешь мне сказать?       — Ты ведь хотел с ним поговорить. Вот я его и позвал, — ответил мне ушастик, радостно улыбаясь.       — Поговорить позвал? — уточнил я, подбираясь.       — Ну-у-у-у… почти.       Мои руки невольно потянулись к его шее:       — Что конкретно ты ему сказал?       — Тим! Тим, не заводись! — он стал потихоньку отползать. Я схватил его за ногу и потащил к себе.       — Конкретно! Что ты ему сказал конкретно!       — Ай! Щекотно! Перестань! — Летти перевернулся на живот и пытался уползти по-пластунски, смеясь и отбрыкиваясь. Значит, чувствительные лодыжки у нас? Сейчас он у меня попрыгает!       В лицо мне прилетела подушка. Отмахнулся от нее, но лодыжку упустил. Пришлось завалить всего эльфа целиком. Он как угорь крутанулся и оказался ко мне лицом.       — И все-таки, радость моя, что ты сказал Дрейку?       — Сказал, что мы готовы продолжить занятия, — ответил остроухий проныра, запустил мне руки в шевелюру, притянул к себе и принялся методично покрывать поцелуями лицо, бормоча под нос. — Прошлая встреча тебе на пользу пошла, согласись? Вы еще полгода будете ходить вокруг да около. А я тоже хочу сверху… хотя бы иногда.       — Да пожалуйста!       Я перекатился на спину, увлекая его за собой, так что он оказался лежащим на мне. Мы снова переплелись конечностями, как спруты, и продолжили увлеченно целоваться. Ну не умею я на него злиться!       — Красиво смотритесь, ребятки! Жаль отвлекать, — прозвучал знакомый голос, возвращая нас к реальности. Я убрал от лица завесу пепельных волос и увидел Дрейка, с удобством расположившегося в кресле напротив кровати. Блин, ему бы еще попкорн к его довольной роже. Идеально подошел бы! — Чем займемся сегодня? Мне не терпится присоединиться. Предлагаю в этот раз разобраться с тобой, Тим.       — Мое мнение, как я понимаю, не учитывается? — обреченно уточнил я.       В ответ мне прозвучало дружное «Угу» и две пары рук принялись освобождать меня от одежды.       За полчаса эти юные (и не очень) исследователи-испытатели довели меня просто до исступления! Хотя почему за полчаса? Во времени я потерялся еще быстрее чем в пространстве. Я чувствовал только руки и губы (причем два комплекта), которые путешествовали по моему телу и трогали, гладили и целовали меня в таких местах, которые я сам у себя никогда не трогал, а уж тем более не целовал. Да меня там вообще никто никогда не трогал! И при этом еще и обсуждали все, ироды!       — Смотри-ка, правый сосок более чувствительный. Заметил?       — Ну-ка, ну-ка, дай попробую!       — Бока лучше совсем не трогать, Дрейк! Будет ржать, как конь.       — Зря так думаешь. Это значит, там чувствительные места. Щекотать не надо только. А вот гладить можно, всей ладонью. Смотри, как отзывается. Тим, тебе нравится?       — М-м-м-м-м-м-м-м…       — Во-о-о-от. А если целовать аккуратно, то еще острее будет. Попробуй сам. Не крутись, Тим!       — Под коленкой, под коленкой! Сзади ноги! Смотри, что творит!       — Нет, ты глянь, опять закрылся!       — Тим, убери руки от лица! А то я тебе их свяжу, малыш, не злись тогда! Мы должны видеть твою реакцию! Некого тут стесняться.       Тело горело, каждое прикосновение отдавалось будто электрическим разрядом. Кожа стала такой чувствительной и жадной, отвечала на каждый поцелуй горячей волной.       В какой-то момент я почувствовал, как моя задница возносится вверх. На кровати осталась только голова и плечи с лопатками, а ноги бестолково болтались в воздухе.       — Не дрыгай ногами, Тим, сложи их мне на плечи, — прозвучала команда порно-сенсея, и я постарался сфокусировать зрение, чтоб понять, что вообще происходит.       Дрейк, видимо, решил не заморачиваться и поднял мою корму прямо к своему лицу. Черт! Что он собрался… И тут он раздвинул пальцами полупопия и длинно лизнул промежность от копчика по самые яйца. Мать моя!!! Из меня вырвался такой звук, что я сам немного испугался, не подозревал, что умею так завывать. Что-то сделать в таком положении было абсолютно невозможно, как и избежать этих жутко смущающих, но таких восхитительных ласк. И возмущаться, что грязно, тоже нет смысла, чисто там, он сам научил меня тому заклинанию.       Че-е-е-е-е-ерт! Что он делает?! Только не внутрь! Мамочки-и-и-и-и!       — Летти не спи, присоединяйся спереди. Встань над ним. Да, прямо над головой. Обопрись об меня. Только осторожно, он уже на грани. Тим, открой глаза. Сделай своему парню хорошо.       Я открыл глаза, увидел над собой попку и член своего ушастика, и вцепился в него, как утопающий. Руками ухватил за бедра, притянул поближе и впился губами в его плоть. Потому что он тоже уже присосался к моему органу. И пережить эту атаку по двум фронтам было просто немыслимо! Язык Дрейка настойчиво ввинчивался в мой анус, так глубоко, что чуть не доставал до простаты. И одновременно Летти насаживался своим великолепным ртом на мой член. Не помогли даже отчаянные попытки отвлечься на пенис в моем собственном горле. Волна экстаза накрыла и поволокла, подбросила и загнула меня, поднимая на мостик, впечатывая в стоящего надо мной эльфа. Я замычал, давясь его членом, и судорожно глотая воздух. Из глаз брызнули слезы.       — Тихо, тихо. Дыши, Тим. Дыши. Вот так. Все хорошо, — приговаривал Дрейк, осторожно гладя меня по голове. Кто я? Где я? Летти прилепился с другой стороны, обнимал нежно и тревожно заглядывал в глаза. Когда они успели всю конструкцию разобрать? Пока меня крючило?       Фух, это было сильно!       — Ну что, отдышался? Приступаем к основной части. Летти, садись между ног.       Шта? Шта, прастити?! Какой еще основной части? Вы что тут все с ума посходили? Я не смогу! Я не хочу!       Или хочу?       Я не знаю сколько прошло времени, ничего уже не соображаю. Летти спит, завернувшись в одеяло, несмотря на стоны, хрипы, крики и раскачивание кровати. Ушатали эльфенка. Дрейк неутомим. А я устал. Безумно устал! Я прошу оставить меня в покое. И тут же умоляю не останавливаться! И он снова вжимает меня в смятые простыни, вколачивает, заставляет биться под ним в сладкой агонии. Все тело горит, в голове туман, истома разливается и заполняет меня полностью до кончиков пальцев, кровь огненной лавой струится по венам и сжигает меня изнутри. Это невероятное наслаждение, невозможное, запредельное! Мне кажется, я сейчас сдохну…       — Мой! Мой мальчик, — шепчет он, прижимая меня к себе и покрывая поцелуями лицо, шею, грудь… и меня выгибает навстречу его губам. — Люблю тебя! Больше жизни. Никому не отдам. Я знал, что ты будешь мой. Всегда знал!       У меня дежавю. Я вдруг отчетливо вспоминаю наш первый раз, когда я так же умирал от наслаждения почти в беспамятстве. Вот так же от перенапряжения дрожало тело, но продолжало выгибаться навстречу его рукам и губам помимо моей воли. И его шепот:       — Мой! Ты будешь мой! Я все для этого сделаю. Не отпущу. Не отдам! Мой. Рано или поздно, так или иначе ты будешь мой. Навсегда!       Уже тогда. Он все решил уже тогда.       — Тим, у тебя хвост появился. Ты специально? Нет? И ушки… Прелесть какая! Давай еще разок? Последний. Мм?       Я сдохну… точно сдохну…