I'm енот, you are not!

      Илеттелион третий день не находил себе места. А все из-за этого проклятого оборотня! Он опять пропал, не отзвонился, не написал. Эльф не знал даже, добрался ли тот до дома или сгинул где-то в пути. А если он все-таки пошел в центр? С него станется! Таких редкостных идиотов еще поискать. Как можно быть таким наивным? Вот точно, человек не от мира сего. Придется опять звонить Майлбруку…       Юрист взял трубку не сразу.       — Слушаю.       — Здравствуйте. Я только хотел спросить, с Тимом все в порядке? Он опять не отвечает на звонки.       Ответом была тишина, и эльф даже успел подумать, не оборвалась ли связь.       — Алло? Меня слышно?       — Если ты сейчас пошутил, — прозвучал в трубке рычащий от сдерживаемого гнева голос, — то это очень неудачная шутка!       — Какая шутка? О чем вы? С Тимом что-то случилось? Где он?!       — Ты где сейчас?       — Я? Дома. У себя… — парень вообще перестал что-либо понимать.       — Убедись, что на метр севернее от тебя пустое пространство, я спозиционирую портал. Через пять минут буду у тебя. Посмотри пока новое видео Negativ’а.       И отключился.       Летти удивленно огляделся, вспоминая, где тут север, встал так, как просили, и открыл на буке канал Negativ’а. Там действительно был новый ролик, совсем короткий, но уже с тысячами просмотров и комментариев. Запустил его. Из динамиков зазвучал знакомый голос, заставив сердце сжаться от недоброго предчувствия.       — Здравствуйте, друзья, — говорил парень в маске, закрывающей все лицо. — Сегодня я не буду показывать фокусов. В прошлую субботу я решил навестить своего друга. Он живет в Солейской долине. Да. Так совпало. Заодно, я собирался прогуляться до исследовательского центра, а если получится, попасть внутрь. Может быть узнать что-то… Как получится. Я понимаю, что рискую, поэтому и записал это видео. Если вы его смотрите, значит я до сих пор не вернулся. — парень помолчал. — Ну, я хотя бы попытался… Шалость не удалась. Не повторяйте в домашних условиях без присмотра старших. Ну, и наверное в этом уже нет смысла, — он снял маску. — Меня зовут Тимон Чайнинг, я студент Таннингофского университета. Приятно было пообщаться. Берегите себя. Пока!       — Ой, дура-а-а-ак! — эльф вцепился в свои длинные волосы и безжалостно дернул. — Какой же кретин! Идиот! Безмозглый болван!        — Вижу, что с видеоматериалом ты уже ознакомился, — прозвучал сзади голос юриста. Парень резко обернулся. Майлбрук выглядел совершенно спокойным, будто не метался еще совсем недавно по кабинету как раненый зверь. Теперь он был собран и уверен в себе. — Ролик появился пару часов назад. Удивляюсь, что его до сих пор не удалили. Хотя теперь уже бесполезно. Мне на мессенджер пришло сообщение от Тима, тоже видимо отложенное, с похожим содержанием. Типа выполняет условия договора, паршивец! А утром мне звонили неизвестные, — мужчина изобразил в воздухе кавычки, — сказали, что Тим у них. Шантажировали. Запись я уже переслал в полицию.       — Значит, он там… вот почему… Но… он говорил, маячки… — парень явно был в шоковом состоянии.       — Все маячки отключились перед воротами центра. Там мощные охранные системы. Все глушат. Тим выбрал очень неудачное время для своей выходки. Я был занят, команда не среагировала вовремя. Всех уволю, остолопы!       — Но. Его нужно срочно оттуда спасать! Срочно! Отец засунет его в эту свою адскую машину!       — Могу ли я сделать вывод, что ты готов помочь мне в этом? Ты готов пойти против отца, семьи, поставить под угрозу ваш бизнес и дело жизни твоего отца? Подумай хорошо сразу.       — Да. Конечно. Ради Тима… Мне по-честному никогда не нравилось, чем они там занимаются. А дедушке и подавно. Уверен, он тоже согласится помочь.       — Хорошо. Зови его.       Через два часа Летти звонил отцу.       — Ясного неба, Илеттелион.       — Ясного неба, отец. Ты приглашал меня посмотреть на испытания. Я подумал. Я согласен.       — Что ж я рад, что ты изменил свое мнение. Следующие испытания состоятся через день. Приходи.       Через день возле ворот центра шумела толпа манифестантов. Люди стояли с плакатами «Свободу отрицательным!», «Спасем Тима!», «Чайнинг, мы с тобой!» и тому подобное. Немолодая женщина скандировала что-то в мегафон. Гостиницы в долине были переполнены, в ближайшем сквере развернулся палаточный городок. Дежурила полиция и скорая. За молодым господином Майниненом пришлось отправить машину, идти через толпу было небезопасно. К воротам то и дело подлетали авто с прибывшими на испытания наблюдателями.       Сына гендиректора центра проводили в большой зал, где проводились последние подготовки к эксперименту.       — Отец, мы можем поговорить?       — Да, говори, — высокий эльф привычно создал звуковую завесу.       — Скажи, Тимон Чайнинг правда здесь?       — Как предсказуемо. Да. Он здесь. Надеюсь не ради этого ты напросился на испытания?       — Отдай его мне. Пожалуйста.       — О чем ты говоришь, Илеттелион?! — эльфа начал раздражать неприятный разговор. — Он оказался прекрасным источником, и выполняет свое предназначение. Разве не ради этого ты с ним сблизился?       — Нет, конечно! Мы… он мне нравится. Отец, прошу! Отдай! Я никогда ни о чем тебя так не просил.       — Ты меня удивляешь, сын. Отдать уникальный иномирный источник, только потому, что тебе нравится с ним в постели кувыркаться? У нас острый дефицит отрицательной магоэнергии. А он один заменяет три, а то и пять местных источников. И не проси! Когда ты научишься правильно расставлять приоритеты? В нашей работе нет места чувствам. Пойми, наконец! Так ты ничего не добьешься.       — Только не говори, что ты засунул его в установку!       Эльф не ответил, всем видом показывая, что этот разговор ему надоел. Но Илеттелион не собирался отступать:       — Ты его просто погубишь! Сколько у тебя источники выдерживают? Отдай, прошу! В конце концов, я первый его нашел!       — Ну что за детский сад? Тебе пятьдесят лет, а ведешь себя как ребенок! Я надеялся, что ты, наконец, научился планировать и продумывать свои действия. И в койку к Майлбруку прыгнул тоже с определенными целями. Но сейчас я начал в этом сомневаться. Не разочаровывай меня, Илеттелион!       Молодой эльф смотрел на разворачивающееся перед ним действо совершенно пустым взглядом и ничего не видел. Он был погружен в безрадостные мысли: «Это я виноват, что Тим так попал. Нужно было убедить его, уговорить, проследить, в конце концов, что он уехал из долины. А лучше вообще было не пускать его сюда. Он же такой наивный, святая простота! Так многого еще не понимает. Так легко ведется на провокации. Я сам манипулировал им постоянно. Ведь он вообще не готов был к отношениям с парнем, называл это извращением. Это я заставил его изменить мнение. И с Лионеллой замутил, чтоб вызвать у него ревность. Он такой простодушный! Все эти споры, на которые он так легко ведется… А потом вообще заставлял лечь под Майлбрука. Хотя видел, что Тим его до сих пор боится. И ведь он готов был это сделать. Ради меня… Я обязан вытащить его отсюда!»       В самый разгар эксперимента Летти незаметно отошел назад и хотел выйти, но был остановлен властным голосом отца:       — Илеттелион, куда ты направился? Тебе не разрешено ходить здесь одному.       — Мне нужно в туалет.       — Давайте я провожу молодого человека, — вдруг вызвался пожилой эльф из присутствующих.       Господин Майнинен бросил на него внимательный взгляд и величественно кивнул, возвращаясь к наблюдению за экспериментом.       Двое эльфов, пожилой и совсем юный, быстро шли по просторным коридорам центра.       — Вот конверт, который просил передать вам мой старый друг. Что внутри, я не знаю. Подозреваю, что вы затеяли что-то отчаянное и небезопасное. Поэтому я провожу вас до места и удалюсь. С вашего позволения. Только мое глубокое уважение к старому другу, господину Майнинену-старшему, заставляет меня участвовать в этом. Пожалуйста, будьте благоразумны!       — Да. Спасибо!       Они долго петляли по коридорам, спускались по лестницам и куда-то совсем глубоко под землю на лифте. Старому эльфу пришлось несколько раз применить свою ключ-карту, чтобы открыть проход. Наконец, они остановились перед обычной на вид запертой дверью. Эльф снова воспользовался ключ-картой.       — Это здесь. Энергетическая лаборатория номер три, запасной вход. Удачи вам и… будьте осторожны! До свидания! — и он пошел по коридору в обратную сторону, бормоча себе под нос. — Ох, я еще пожалею, что согласился на это. Хотя все равно уже собирался увольняться… Стало совершенно невыносимо…       Летти проводил его глазами и с тревожно бьющимся сердцем вошел в лабораторию.       Тим где-то здесь. В просторном помещении царил полумрак. Светились экраны приборов, мерцала подсветка. Общее освещение, видимо, включалось где-то вручную. Что-то пощелкивало, попискивало и временами булькало, но в остальном в помещении царила тишина. Эльф торопливо прошел по узкому балкончику и спустился по металлической лестнице в зал. Нужно найти его! Времени мало. Летти направился в сторону запримеченных еще с балкончика высоких стеклянных цилиндров, подсвеченных изнутри рассеянным в жидкости светом. Нужно проверить сперва самое очевидное. И нежелательное.       Лавируя среди разнообразных устройств непонятного назначения, он беспрепятственно добрался до ряда цилиндрических стеклянных установок. Некоторые были включены, светили приборными панелями и подсветкой, другие были пустые и темные. Юноша пошел вдоль ряда, вглядываясь в полупрозрачную оранжевую толщу жидкости внутри установок, где виднелись человеческие силуэты. Он и хотел найти среди них Тима, и боялся этого. Возле четвертой он остановился. Внутри, оплетенный трубками, зафиксированный и неподвижный, висел в толще жидкости его любимый оборотень. Эльф приник к стеклу, жадно всматриваясь в знакомый силуэт. Тим был полностью обнажен, глаза закрыты, грудь мерно двигалась в такт дыханию, как у спящего, член в полу-эрегированном состоянии. Почему так? В подключичный катетер тянулась тонкая трубочка, на теле закреплены датчики. Ему что-то вводят! Чтобы легче откачивать ману, наверное. К широкому креплению на талии подключены контейнеры с кристаллами-аккумуляторами характерного темно-синего цвета.       — Боже, Тим! Что с тобой сделали! Как это отключить? — парень принялся лихорадочно осматривать крепления и запор дверцы, потом переключился на панель управления, бормоча под нос. — Как же… Должно же это как-то отключаться…       — Вам помочь? — неожиданно прозвучал за спиной негромкий голос с характерным пришепетыванием.       Летти испуганно обернулся. За спиной возвышался наг в лаборантском халате. Он приблизился абсолютно бесшумно.       — Да, — юноша усилием воли придал себе уверенный вид. — Необходимо отключить эту установку. Вы знаете, как это делается?       — Могу я узнать, с кем имею честь?       — Илеттелион Эйвор Колинниарэ Майнинен. Я думал, мне не обязательно представляться. А вы кто?       — Прошу прощения. Я просто лаборант, присматриваю тут за всем… От кого поступило распоряжение отключить установку?       — От отца. Надеюсь его представлять не нужно? — молодой эльф прекрасно изобразил раздражение. — Поторопитесь, пожалуйста, и отключите это! Сколько еще я должен ждать?       — Еще раз прошу прощения. Как вы можете подтвердить достоверность…       — Да с какой стати я должен вам что-то подтверждать?! — Летти понимал, что ему не верят и пошел ва-банк. — Отец подарил мне этот источник, и я хочу его забрать. Немедленно! Отключите установку. Я требую!       — Вы требуете? — наг вдруг плавно приблизился почти вплотную, — а мне сдается, что ваше присутствие здесь несанкционированно. Позвоните господину Майнинену. Пусть он подтвердит свое распоряжение.       — Он… он на демонстрации эксперимента сейчас. Не стоит его отвлекать.       — Вот как? Ну тогда не согласитесь ли вы подождать здесь со мной, когда закончатся испытания, и позвонить после этого?       Нечеловеческое безносое лицо нага выглядело жутковато. Он был уже совсем близко, приподнялся на хвосте и возвышался теперь над эльфом на целую голову. При желании одним движением он мог бы схватить юношу, и тот прекрасно осознавал это. Выбраться из удушающих объятий его хвоста в случае чего не было никаких шансов. Ситуация становилась опасной.       Конверт! Где конверт, который передал ему старый приятель деда? Он оставил его на каком-то из столов, когда пошел к установкам. Вот растяпа! Надо активировать артефакт, но как теперь это сделать, не вызывая подозрений?       — Нет. Я не желаю ждать, — Летти включил капризную принцессу. — Отключите прибор, немедленно!       — Если вы будете буянить, я вызову охрану.       А что если воспользоваться телекинезом, юный эльф немного умел… совсем немного. Но там много и не надо, всего-то нажать кнопку. Он гордо вздернул подбородок и возмущенно отвернулся к стеклянной колбе, будто для того, чтобы рассмотреть ее содержимое. И сосредоточился. Нужно всего лишь нажать кнопку…       — Как я вас понимаю! — проговорил наг почти с восхищением в голосе. Он опять совершенно бесшумно переместился и встал рядом, вглядываясь в толщу жидкости. — Прекрасный экземпляр! Молодой, красивый, энергия бьет через край. Я бы тоже не отказался себе такого забрать. В личное пользование, — эльф не отвечал, будто вообще не слушал, вперив невидящий взгляд в установку. От напряжения на его висках выступили капельки пота. Наг продолжал. — К сожалению не успел с ним поближе познакомиться, помешали. Но что-то мне подсказывает, что у меня еще будет возможность изучить его досконально. Во всех смыслах.       Вдруг сзади них прозвучали быстрые шаги. Наг успел обернуться… и словил сокрушительный удар в челюсть, отбросивший его немаленькое тело метров на десять. Там он и замер, нелепо раскинув руки и растянув хвост по полу.       — Дрейган! Что вы делаете?! Он нужен живой! Я не знаю как отключить это!       Майлбрук подошел к нагу, пинком ноги перевернул его на спину.       — Он жив. В отключке. Только говорить не сможет, челюсть сломал. Что нужно отключить? Может еще кто-то в курсе?       Из мобильного портала, который Летти таки смог активировать, меж тем появлялись один за другим бойцы оперативного отдела. Они быстро и умело рассредоточились по лаборатории, взяли под охрану входы, приступили к сбору улик и съемке.       — Не знаю… Но Тима оттуда надо доставать. А я не знаю как! — эльф прижался лбом к толстому стеклу и в отчаянии стукнул по нему кулаком.       — Там… он там?! — Майлбрук подскочил к установке и впился взглядом в фигуру, неподвижно висящую в ее глубине. Потом вдруг резко отвернулся, задыхаясь и хватаясь за грудь, прохрипел. — Прячьтесь! Не могу удержать…       Летти впервые видел, как перекидываются грифоны. Это было очень быстро, но обострившееся из-за ощущения опасности зрение зафиксировало все. Тело человека будто лопнуло спереди по всей длине разом, как перезревший фрукт, и раскрылось, выпуская огромного черного зверя. Эльф ожидал море крови и прочих прелестей, но ничего подобного не было. Это была магическая трансформация, будто открылась дверь в параллельный мир, выпуская оттуда зверя, и потом захлопнулась с другой стороны, скрывая человека. Парень метнулся за соседнюю установку, пустую и темную, и затаился там, следя через стекло, как чудовищный и прекрасный монстр набросился на светящийся цилиндр. Мощные задние львиные лапы подняли гибкое кошачье тело и обрушили его на стеклянную колбу. Передние птичьи лапы с огромными крючковатыми когтями скользили по бокам аппарата, оставляя глубокие борозды, тяжелый загнутый орлиный клюв наносил сокрушительные удары, от которых по бронированному стеклу разбегались паутины трещин. Огромные черные крылья яростно били воздух над зверем, удерживая его в поднятом на дыбы положении.       Как только грифон начал громить установку, в помещении зазвенел тревожный сигнал, вспыхнул свет. Они обнаружены!       И тут стекло не выдержало и рассыпалось мелкой крошкой. Оранжевая жидкость хлынула на пол и стала медленно утекать в предусмотренные на полу отверстия. Тим повис на удерживающих его креплениях, голова безвольно свесилась на грудь. Летти с замиранием сердца следил за грифоном. Что он станет дальше делать? Зверь остановился перед висящим человеком будто в нерешительности или ожидании. Наклонил голову в одну сторону, потом в другую, глядя желтыми птичьими глазами. Потом потянулся вперед и легонько боднул Тима головой, пачкая перья в гелеобразной жидкости, покрывающей все тело юноши. Не дождавшись ответной реакции, попытался так же, действуя своей огромной башкой, поднять свесившуюся вниз голову. Она безвольно мотнулась и упала опять на грудь, облепленная мокрыми волосами. Грифон разочарованно заклекотал.       Летти не выдержал, сдернул маску с лица и вышел из своего укрытия. Зверь моментально повернул к нему голову, в круглых глазах расширился и снова сузился зрачок, фокусируясь на новом объекте. Эльф не был уверен, что в этом теле грифон сохраняет человеческий разум. Поэтому старался двигаться максимально медленно, держа перед собой руки с раскрытыми ладонями.       — Позволь мне помочь. Пожалуйста, пусти меня к Тиму. Я умею лечить. Я знаю, что делать, — заговорил он, медленно приближаясь. Он понимал, как рискует, но не мог уже просто наблюдать. Возможно Тиму необходима срочная помощь. Он даже не видел, дышит ли он в своей маске. Зверь спокойно ждал.       Вдруг распахнулась главная дверь на противоположном конце зала и внутрь ворвалась группа вооруженных людей в бронежилетах. Охрана? Из динамиков зазвучал голос:       — Всем оставаться на местах! Лечь на пол, руки за голову! Лаборатория окружена, выходы заблокированы…       В следующий момент произошло сразу несколько событий: охранники увидели возвышающегося рядом с раскуроченной установкой грифона, прозвучал выстрел, кто-то закричал. А черная бестия уже рвалась к ним, прыгая по нагромождениям аппаратуры, круша ее мощными лапами, оглушительно взрывая воздух взмахами крыльев. Люди успели выскочить и захлопнуть герметичную укрепленную дверь. Грифон будто не заметил ее, вынес целиком в коридор с обломками стены и скрылся там. Зазвучали выстрелы, кто-то кричал, но все перекрыл рев разъяренного грифона.       Летти кинулся к Тиму, сорвал с него маску, спустил заготовленное диагностическое заклятье, почти мгновенно оценив его состояние. Жив, дыхание замедленное, сердцебиение замедленное. Оборотень глубоко и спокойно спал.       А в центре в это время творилось что-то непостижимое. Охранные системы вдруг стали отключаться одна за другой. Ворота негромко щелкнули магнитными замками и начали открываться. Возбужденная толпа смела охрану и хлынула внутрь огороженной территории центра. Полиция, как всегда, ничего не смогла сделать, только фиксировать. Кто-то уверенно направил толпу на главный офисный корпус, а небольшая неприметная группа проникла в один из лабораторных корпусов. Оперативный отдел знал свою работу. Обеспечить поддержку группе А, обнаружить и зафиксировать улики, изъять документы и данные, найти и освободить незаконно удерживаемых отрицательноемких граждан.       ***       Когда я проснулся, кругом был полумрак. Тело слабое, руки-ноги будто ватные, в голове кисель какой-то. Долго тупил, глядя в потолок, пытаясь вспомнить кто я и где. Напрягало, что не помнил вообще ничего, было ощущение, что так не должно быть. А когда начал вспоминать, напрягся еще больше. Лаборатория… наг… установка! Я подскочил в кровати. Левая рука оказалась привязана! Я все еще пленник? Тогда почему одна рука? И привязана-то несерьезно, бинтом, а из вены тянется капельница. Я выдернул иглу, освободил руку, сел, свесив ноги… и увидел спящего на соседней койке Летти. А он тут что делает? Я вскочил, сделал пару шагов к нему, в глазах потемнело…       — …слышишь… Тим! Слышишь меня?       — Он очнулся!       Я открыл глаза, заморгал от яркого искусственного света. Надо мной склонялись люди. Кто они? Взгляд зацепился за знакомое лицо. Летти!       — Летти… это ты? — самый идиотский вопрос в данной ситуации, но башка отказывалась соображать совсем. — Что случилось?       Он вдруг порывисто обнял меня и прижался. Чего это он? Неудобно же, люди смотрят. Люди в больничных халатах смотрели участливо. Похоже, я в больнице. Значит, меня вытащили из лаборатории, из этой жуткой банки. Бр-р-р-р! Я тоже обнял ушастика, погладил по спине. И вдруг он тихонько всхлипнул, беззащитно вздрогнули острые плечи. Е-мааа!       — Эй. Ну ты чего там? Плачешь что ли? — шепнул я в острое ушко.       — Вот еще, — буркнул он мне в плечо и шмыгнул носом.       Люди в халатах деликатно удалились, приглушив свет в палате, оставили нас, наконец, наедине.       — Что случилось-то? Не пугай меня.       — Трое суток. Ты не просыпался трое суток. Они там тебя чем-то накачали. Ведь знали же, что ты иномирный, и все равно свои непроверенные препараты применяли! Уроды! Все остальные пришли в себя в течение дня. А ты… Я боялся… — он опять судорожно вздохнул, стараясь успокоиться и взять себя в руки, — боялся, что ты вообще не проснешься. Или забудешь все. Ты все помнишь?       Летти отстранился и тревожно глянул на меня мокрыми глазами. Я ошарашенно пялился на него, он так спокойно сказал «иномирный», как будто это само собой разумеется. Я один тут думал, что это тайна?       — Тим? Ты все помнишь?       — Э-э-э-э… Не знаю. Вот ты интересный! Как я могу сказать, что что-то забыл, если я об этом забыл?       — Что последнее помнишь?       — Ну, лабораторию помню, установку эту их мерзкую… разговор наш помню…       — Тим, я все решил, — неожиданно перебил меня Летти. — Пока тут сидел и ждал. Я разорву помолвку. Я понял, что это важно для тебя, поэтому… загадал, если ты проснешься, я помолвку разорву. Деда я уже предупредил. А семья Валери теперь не будет против. Наверное даже обрадуются… Ты меня слушаешь? Чего молчишь?       А я молчал и улыбался. И чувствовал, как огромный айсберг в душе тает… испаряется… и внутри разливается тихое счастье. Я притянул к себе ушастика и крепко обнял. Дальше мы лежали, переплетясь руками и ногами, на узкой больничной койке, и Летти рассказывал мне события последних дней. Показал пару роликов из сети, где на мобильник был заснят штурм центра демонстрантами, и даже мелькнул взлетающий грифон. Эх, вот на него бы я посмотрел. Майлбрук опять отличился.       Кругом еще была ночь и тишина, больница спала. И мы тоже вскоре заснули в обнимку.       Меня разбудили прикосновения. Кто-то прикасался к моему лбу. Я невольно вздрогнул, выныривая из мутной дремоты. В прошлый раз так же во сне меня трогал наг. Бр-р-р!       Это был Дрейк. Он сидел рядом на стуле, как всегда в дорогом костюме и галстуке и пристально меня разглядывал.       — Извини, я разбудил тебя.       За окнами уже светало, начиналось раннее летнее утро.       — Мне сказали, что ты пришел в себя. Приехал, как смог. Дел невпроворот… Как себя чувствуешь?       — Нормально. Я… прости, из-за меня у тебя куча проблем.       — Да уж!       — Ругаться будешь?       — Не сейчас. Не хочу будить нашего друга, — он перевел взгляд на Летти, который спал на моем плече. — Он совсем извелся за последние дни. Ты, когда влезаешь в очередную задницу, совершенно не думаешь о тех, кто тебя любит и боится потерять.       — Я… прости… я больше не буду…       — Конечно не будешь! Потому что если ты выкинешь еще что-то подобное, я тебя на цепь посажу! — он плотоядно улыбнулся. — В своей спальне.       — Да пошел ты!       — И то верно! Пора, — он привстал и склонился ко мне, опершись рукой об изголовье, негромко сказал, пожирая меня своими желтыми глазами. — Я сейчас не шучу, учти. Я тоже с ума сходил все эти дни. Не смей так больше поступать со мной! И с ним.       Вблизи было видно, как заострилось его лицо, а под глазами залегли тени. Интересно, он вообще спит? Знакомый запах окутал меня, дурманя голову. Вдруг очень захотелось к нему прикоснуться, и я бы это сделал, но боялся пошевелиться, чтоб не потревожить спящего ушастика. Дрейк развеял мои сомнения, поцеловал сам, глубоко и нежно, как он умел. Да, то что надо! Внутри разлилось приятное тепло. Ощущение счастья стало глубже и ярче.       Он оторвался от меня, осторожно погладил Летти по голове и направился к выходу:       — Поправляйся. Я еще зайду… И выучи уже, наконец, заклятье свежего дыхания!       Вот гад!