Твой выбор

      День прошёл достаточно быстро, особенно у Серёжи, которого заставили мариновать мясо для шашлычков.       Сейчас он стоял у столов, уже складывая в сумки всё, что должно пригодиться на пикнике. И это всё совсем недавно принёс Арсений, пришедший с магазина вместе с Журавлёвым. — Как мы вообще умудрились согласиться на подобный отдых перед завтрашним днём? — недовольно и тихо удивлялся Матвиенко, аккуратно собирая всё необходимое. — Да хватит хранить интриги, — высказал новый знакомый, принимаясь помогать укладывать еду. — Не очень-то прикольно, когда ничего не понимаешь. — Завтра приедет остальное жюри, — вздохнул Попов, слегка усмехнувшись из-за слов парня. — Настанет решающий день: выявится победитель среди стартап-проектов. — Уже завтра? — изумлённо повёл бровями Дима, останавливая свои действия. — Как завтра? Мы совсем недавно говорили с Антошей, и он сказал, что всё началось буквально неделю назад.       Серёжа сжал губы и покивал головой, словно уже ощущал какое-то беспокойство внутри себя. — Вам дали неделю, чтобы показать себя жюри? — продолжал негодовать Журавлёв, доставая из рюкзака кусочек хлеба и показывая его двум присутствующим здесь юношам. — Да даже хлеб себя за неделю не покажет, что уж про заповедник говорить? — Судьям достаточно и семи дней, — пожал плечами Арсений, улыбаясь от реакции москвича. — Они профессионалы и знают толк в этом деле. На то они и судья. — А судьи кто? За древностию лет, — неожиданно и невпопад прошептал на выдохе Матвиенко, пока всё ещё укладывал продукты в сумки. — К свободной жизни их вражда непримирима…       Дима усмехнулся и направился в комнату Иры и Антона, чтобы оповестить их о скорой прогулке.       Голубоглазый только горделиво покивал головой, будто был приятно удивлён высказанных из уст его друга цитат всем нам известного Чацкого, и стал помогать нагружать рюкзаки. — Хочешь, чтобы я заставил тебя краснеть? — с улыбкой спросил Серёжа, даже не смотря на непонимающего брюнета. — Для этого нужно сказать только одно слово. — Какое? — быстро и заинтересованно высказал Арсений, уже придумывая, что и как ему говорить в своё оправдание, ведь прекрасно понимал, что последует за такой наигранной интонацией товарища. — Начинается на «Ша», заканчивается на «стун», — усмехнулся юноша пониже, повернув голову к коллеге, чьи щёки, в действительности, невольно покрылись слабым румянцем, а улыбка сама вылезла на прекрасное смущённое лицо. — Ой, бля, серьёзно?       Улыбка резко сошла, и голубоглазый отчаянно вздохнул, уже чувствуя огромный стыд за то, что не побоялся показать истинных эмоций своему лучшему другу, который тихо смеётся даже не в сторону. — И сколько шуток мне от тебя ждать? — довольно грубо произнёс парень, отведя взгляд на пол. — Я похож на комика? — прекратив смех, возмутился Серёжа и застегнул молнию на сумке. — Тогда много… Но, Арс, я смеялся от того, что Позов проебался в споре со мной про то, что никто никогда не сможет понять, что у тебя на уме. Но я смог.       Брюнет улыбнулся и оперся о стол руками, пока кареглазый с довольным видом доставал напитки из холодильника. — Если уж ты меня так хорошо понимаешь, — облегчённо заговорил Арсений, а его друг остановился и принялся внимательно выслушивать закрывшего глаза юношу, — то ты должен понять, что в него было так неожиданно влюбиться, но так приятно любить, до сих пор. Антон такой искренний, чувственный, нежный. А когда он открывается тебе со всеми истинными и настоящими эмоциями, в него влюбляешься ещё сильнее. Потому что ты понимаешь, что он хочет тебе доверять, и уже от этого ощущения становится так тепло на душе… Звучит глупо? — Звучит мило, — усмехнулся Матвиенко, и Попов раскрыл глаза. — И даже не смей доказывать, что мне пофиг на это. Нет. И Арс, если ты хочешь выговориться, то знай, что мои уши только для этого и созданы.       Брюнет рассмеялся и кивнул головой, наслаждаясь приятной и свободной компанией в виде лучшего друга.