Твой выбор

      Что ты чувствуешь, когда проигрываешь? Радость за тех, кто одержал победу? Веру на то, что в следующий раз обязательно всё получится?       Нет, всё это существует лишь в добрых историях и сказках. В реальном мире ты чувствуешь отчаяние, ненависть, боль, ведь в один миг разрушилось всё, что ты так долго строил. И всё, что исчезло, отражается на тебе, на твоей душе, на твоей жизни. — Всё не так, — снова повторил Серёжа, в какой раз выпивая стакан воды, заливая ею собственные обиду и отчаяние.       В комнате царила тишина. Она воровала желание чем-либо заниматься, забирая возможность погасить горечь поражения. Ничего не помогало: ни вчерашний долгий разговор с Оксаной, ни утренние посиделки с Арсом. Всё лишь душило, пробирая на озлобленность и досаду. — Серый, — зашёл к нему в комнату Дима, держась за ручку двери, — Шаст пришёл и рассказал мне с Катей новость. — Я новостей наслушался ещё вчера, — отрезал довольно агрессивно Матвиенко, сидя за столом и прописывая проект по истории. Он без охоты обернулся к другу и глубоко вздохнул, заметив сожалеющее лицо товарища. — Извини, я просто не понимаю, что делать дальше. — То же, что и делал, — пожал плечами «четырёхглазик», подойдя к юноше и выдёргивая его из уроков. — Хватит тут сидеть! Что драму ломаешь?       Серёжа резко поднялся с места и ударил рукой об стол, вновь взывая к эмоциям. Желание высказать всё, что он чувствует, взрывало все мысли, и лишь только понимание того, что на этого друга срываться просто-напросто запрещено, остановило порыв обречённого гнева. — Дим, наш стартап закрыт, — членораздельно говорил этот студент, в чьих карих глазах не угасая сочилась боль. — Прекращай тупорылить, игнорируя мои слова, — усмехнулся Позов, из-за улыбки которого стало немного легче. — У нас есть все шансы на успех проекта. Если хочешь узнать в подробностях, иди мучай вопросами Шаста.       Изумлённо и словно не понимая, Серёжа приподнял густые брови, прокручивая в голове всевозможные значения выражения «шансы на успех». — Но мы проиграли…- продолжая недоумевать, не верил тот, ощущая нависшую над ним надежду и перебирая пальцы из-за какого-то невиданного им раньше волнения. — Поз, побудь интернетом: очень кратко перескажи. — Ну ты и дурак, — тихо и по-доброму засмеялся Дима, вызывая широкую улыбку у друга. — Если очень кратко, то наш заповедник посетят журналисты.       Через несколько секунд Матвиенко уже был на первом этаже, громко и торжественно крикнув при встрече с младшим: — Я жду! — Я знаю! — чуть тише ответил Антон, с улыбкой взглянув на подошедшего парня и начав свои объяснения тем, кто собрался.       После нескольких минут своего монолога шатен поднял глаза на всех присутствующих, ожидая услышать хоть кого-то, помимо себя. Но все молчали. Конечно, это взрыв эмоций, особенно у Серёжи, который явно хотел нарушить тишину возгласом. — Антошик, ты чудо, — первой, кто что-то сказал, оказалась Кузнецова, с объятиями подошедшая к лучшему другу и поцеловав его в щёку. — Это верно, — выдавил из себя Арсений, сдерживая бушующий восторг и желание расцеловать этого парня вместо Иры.       Оксана засияла от счастья, распространяя свой свет на весь зал и широко улыбаясь Антону. Она такая приятная, нежная и милая, что радовать её хотелось каждый день… — Да как сказать что-то без мата? — засмеялся Серёжа, вызывая ту же реакцию у остальных. — Да я серьёзно. — Лучше не говори, — продолжал хохотать Шастун, обнимая любимую подругу. — Готовься к интервью с журналистами. — Молчу, — прикрыв рот, произнёс Матвиенко и взглянул на Попова, с улыбкой наблюдающего за художником. Зная от Арса об их проведённой ночи вместе, он понял, что нужно оставить этих двух влюблённых дураков благодарить друг друга за всякое. — Ладно, пошлите поможем мне с докладом.       Фролова с радостью пошла к нему в комнату, а Серёжа подмигнул Ире, подзывая её за собой тоже. — Ладушки, помогать я люблю, — улыбнулась зеленоглазая девушка, отойдя от высокого парня и начав подниматься по лестнице.       Шастун взглянул на оставшегося с ним Арсения и заметил его алые щеки, деформированные из-за широкой улыбки. — Ревную, — признался брюнет, опуская голову и продолжая улыбаться. — Ну и дурак, — усмехнулся младший, приблизившись к юноше и заключив в нежный поцелуй.