***
Возвращаясь из лазарета, куда они отвели когтевранку, Сириус с Римусом увидели у самого входа в Большой зал, где спешили и суетились ученики, пару замерших на месте людей, которые резко выделялись из шныряющего туда-сюда потока. Они о чем-то говорили и, судя по их лицам, о чём-то грустном и страшном. Это были Боунс и Розье. Староста Когтеврана выглядел более отстранённым, чем его собеседница. Сириус, заметив парочку и то, что их поведение куда как отличалось от обычного, замер на месте, за что получил вопросительный взгляд ничего не понимающего Люпина. Когда людей в холле стало чуть меньше, — лишь отдельные люди иногда периодически спускались-поднимались по лестнице, — Бродяга и Лунатик подошли чуть ближе к старостам школы, чтобы расслышать их разговор, но при этом остаться незамеченными. Их приглушённый диалог, из которого до Блэка долетали лишь обрывки фраз, по-настоящему его заинтересовал. Они выглядели очень... расстроенными? Вернее, почему был расстроен Боунс, Сириусу было понятно, но почему его настроение разделяла Розье? Из тех фраз, что он расслышал, парень быстро понял, что речь идёт о бедной девочке. Но его поразила реакция Эмили. Узнав новость, та как будто была в шоке. Закрыв рот рукой, она побледнела и буквально еле устояла на ногах. Блэк пытался распознать, настоящие это были эмоции или фальшивка? Вдруг она просто играет на публику?.. Вернее, парень не мог поверить, что это могло быть не так. Но, видя её вполне искренние переживания и ужас, он всё больше убеждался в обратном. Наблюдение за Розье продолжалось недолго, всего пару минут, так, что Римус не догадался о неком «непонятном влечении» своего друга. Хотя для Сириуса время почему-то так растянулось, что он успевал рассмотреть каждое движение девушки, каждую её эмоцию и слово, и даже проанализировать их. Друзья отправились в Большой зал и сели за свой стол, где их уже ждал Питер с расспросами, но Блэка не покидали мысли о Розье: «Неужели ей по-настоящему жаль девочку, или это всё — ложь и игра?» Чуть позже к своему столу подошла и сама Эмили, грустная и мрачная. Розье села прямо напротив глаз Сириуса, рядом с Эмалией. Напротив неё сидел Регулус и, не замечая пристального взгляда брата, тут-же её о чём-то беззаботно спросил. Что именно он говорил, естественно, слышно не было, и можно было лишь догадываться. Эми лишь бросила что-то отстранённо, даже не поднимая глаз — видимо, собственные мысли поглотили её. Бродяга всё это время следил за каждым её действием, в то время как его друзья что-то возбуждённо обсуждали. В отличии от змеиного стола, который почему-то сегодня был погружён в тоску, Гриффиндор кипел и бурлил разговорами. Не то чтобы за Слизерином все молчали — нет, многие, конечно, переговаривались, что-то обсуждая, и смеялись, но это было намного менее активнее, чем обычно. Вскоре все собрались за столами, и директор разрешил приступать к еде, которая тут же наполнила до того пустые столы факультетов и учителей. Ученики жадно набросились на ужин, так как сегодня целый день без обеда провели в Хогсмиде. Наконец-таки отвлёкшись от наблюдений, Блэк принялся за еду, так как был очень голоден. Утолив за первые пару минут свой голодный порыв, он вновь посмотрел на Эми, которая как-то очень уж грустно ковыряла еду вилкой в своей тарелке. Она ничего не ела. В голове промелькнула мысль, что она-де просто устала и все дела... Однако, как бы сильно Сириус ни хотел это отрицать, но, походу, её и правда очень зацепила ситуация с когтевранкой. Может, она её раньше знала? Или её маму? Почему девушку повергло в такое уныние весть о смерти незнакомого ей человека? Тем более Розье. Неужели ей стало так жаль девочку, или она вдруг осознала, какой ужас творится в мире? Или то, что сейчас идёт война? Но чем больше Блэк за ней наблюдал, тем больше верил в искренность её эмоций. В голове всё ещё не укладывалась мысль, что так себя ведёт знаменитая стерва Розье! Но он почему-то стал проникаться её переживаниями...***
Понедельник — день тяжёлый. Это общеизвестный факт; однако эта пословица почему-то в полной мере решила отразиться именно на Эмили. После вчерашних грустных новостей и вызванных ими преследующих её ужасных мыслей девушка плохо спала. С утра она проспала и чуть не опоздала на первый урок. Ещё и на занятиях ей сегодня не особо везло: то на вопрос не ответит, то на неё наругается учитель. Одна неудача за другой. Позже, на одной из перемен Эмили даже умудрилась поссориться с Лорейн — причём из-за какой-то ерунды. Из-за вчерашней недопонятой с обеих сторон ситуацией в Хогсмиде: то ли Эмили ушла в замок, не сообщив и не дождавшись сладкую парочку, в то время как они её искали, то ли Лорейн с Джереми ушли из кафе неизвестно куда, ничего не сказав насчёт того, где их потом искать и нужно ли искать вообще. В общем, из-за какого-то пустяка подруги повздорили. Хорошо, что следующий урок у них был не вместе. С самого начала которого Розье поняла, насколько было глупо ругаться с подругой, и насколько вся эта ситуация абсурдна. Да уж, она сегодня и правда не с той ноги встала. Девушка стала думать, как ей помириться с Браун. После окончания всех уроков, которых сегодня было немало, вместо законного отдыха Эмили бегала по школе с поручениями то от Слизнорта, то от Дамблдора. Личные это были просьбы или же обязанности старосты школы — Розье так и не разобралась, но ей особо и не было до того дела: поручение учителя есть поручение учителя. Неся стопку каких-то пергаментов и папок, уставшая, будучи вся на нервах из-за неудачного дня и ссоры с подругой, Эмили Розье спешила в башню Прорицаний отдать все эти бумаги профессору Трелони. Даже по быстрой и раздражённой походке девушки можно было понять, что к ней сейчас лучше не приближаться. В этот момент, когда она шла по очередному длинному коридору, оказалось, что прямо на неё мчится Сириус Блэк. Он задел девушку плечом, то ли специально, то ли случайно, и все свертки, которые Эмили держала в руках, разлетелись по полу. Сам же Бродяга, ничего не замечая, продолжил свой путь. Эмили с несколько секунд стояла в шоке с распахнутыми руками, но шок быстро сменился на гнев. Было видно, как бледное уставшее лицо слизеринки наливается кровью. — Блэк! Ты что, сильно широкий?! — Эмили очень злобно и раздражённо закричала вслед удаляющемуся парню. — Что? — не расслышав, Бродяга встал на месте и, обернувшись, спокойно переспросил. — Так какого хрена ты творишь?! — продолжала орать девушка, начав собирать разбросанные вещи. — Ты чё на меня орешь? Вообще берегов не видишь?! — парень тоже стал переходить на крик, медленно сокращая расстояние между ними. — Я берегов не вижу? Я?! Да как ты смеешь! После того, что ты сделал! Глаза девушки наполнялись кровью. — Что я сделал?! Овечку обидел?! Как так, интересно? Или ты думаешь, что раз ты староста и любимица учителей, так тебе всё можно?! — Блэк кричал на неё с искренним возмущением, хотя мысленно и прекрасно знал, что задел он её не случайно. Продолжая собирать листы, Эми чуть менее агрессивно продолжала: — Вести себя как мудак не надо, и кричать никто не будет! Хотя почему «как»? — Ах так, значит?! Сразу на оскорбления перешли! Другие аргументы закончились? Парень подходил к ней всё ближе, так, что между ними оставалось лишь пара шагов, но помогать ей собирать разбросанный пергамент он не собирался. Убрав руки в карманы, он только наблюдал за тем, как она наклоняется за листками. — А надо смотреть, куда прёшь! И никто оскорблять не будет. Или тебя не учили, что не надо других с ног сбивать?! — Наконец подняв всё упавшее, Розье пристально уставилась на Блэка, смотря ему прямо в глаза, к которых плясали черти. — Дорогу загораживать не надо было! А то ишь ты! Парня вся эта ситуация ужасно бесила. Его ужасно бесили выходки Розье. — Коридор огромный! Сволочью быть просто не надо, и тогда все спокойно пройти смогут! — как же он всё-таки её раздражал! — Я сволочь?! Из-за такой фигни скандал раздувать — вот это поведение настоящей тварины! — Как ты меня назвал!? Теперь девушка была по-настоящему в гневе и готова выплеснуть всё то, что у неё накопилось. — Да, да. Ты всё правильно услышала. — Он ехидно улыбался. — На себя бы посмотрел! Баран. Кто тебе вообще дал право людям жизни портить?! — Да я-то кому её испортил?! В отличие от тебя... — Парень уже больше не кричал, а скорее пытался издеваться над ней. Он выводил её из себя — и ему это начинало нравиться. — Тебе что ли? — Ну ты и скотина. Как тебя такого ещё терпят?! Хотя теперь я знаю, почему тебя даже родители родные не любят! — Эмили уже тоже больше не кричала и решила надавить на самое больное. Её одолевало желание задеть его поглубже — и ей это удалось. Блэк тут же переменился в лице. Ехидная улыбка тут же сошла с его губ. — Зато меня с самого детства не растили лишь для того, чтобы поскорее сбагрить замуж за непонятно кого. Лишь для того, чтоб поскорее избавиться, как от обузы, — процедил он. Её слова его сильно задели — куда сильнее, чем ему хотелось бы признавать. И это пробудило в нём самое ужасное, и он захотел зацепить её в ответ, но тоже не осознал, насколько глубоко всадил ей нож в сердце. Девушка мгновенно остыла и подняла на него сначала такой печальный взгляд, как смотрят только на предателя, который был на самом деле дорог. Потом, когда она с усилием прогнала это чувство, её взгляд сменился обратно на враждебный. — Ну ты и мразь. — А что, больше нечего ответить? Видимо, в самую точку попал... И в этот момент девушка врезала парню пощечину. Оба в ту же минуту замерли в ужасе. На щеке парня мгновенно появилось красное пятно. Девушка приоткрыла рот от шока, вызванного собственным поступком. Их обоих будто облило ледяной водой из Чёрного озера. Эмили не ожидала от себя такого, так же как и Сириус не ожидал такого от неё. Мгновение спустя Розье смогла взять себя в руки и сделать невозмутимый вид. — Ну ты и сука. — Блэк тоже отошёл от шока и проверил рукой щёку. — Мудак. — Девушка развернулась на каблуках и с высоко задранной головой быстро пошла в противоположную сторону. Сириус так и остался стоять на месте. Завернув за угол она с облегчением расслабила тело и смогла остудить мозги. Какой же он всё-таки козёл! Это так низко — бить по самым больным местам. Да, его слова девушку задели глубоко, и в этот момент она из последних сил собралась и едва сдержала слёзы. Почему? Потому, что в его словах была доля правды. И это девушке осознавать совсем не хотелось. Нет, она об этом догадывалась, но чтоб так озвучить... Какая же он сволочь! На мгновение девушке показалось, что он даже хуже, чем Пожиратели. Как она его ненавидит! И как она только могла подумать, что он не такой уж и плохой?! Да он ей просто противен! Однако, кажется, с пощёчиной она перегнула палку... Она так испугалась в тот момент и еле сдержала слова извинения... Да нет, он это заслужил! Постояв на месте ещё с минуту, Сириус взял себя в руки и во взвинченном состоянии пошёл туда, куда изначально и собирался. Ну она и сука. Последняя тварь! Как у него только могла возникнуть мысль о том, что эта дура симпатична, или имеет хоть каплю совести?! Она ведь первая перешла на личности, попытавшись задеть его. И у неё это вышло. Семья — вот его слабость. Однако, кажется, он переборщил. Сам про себя он уже жалел о сказанном. Это и вправду было слишком жёстко. В ту минуту, когда у неё после его слов были такие печальные глаза, он мгновенно пожалел обо всём, что у него вырвалось. Ему захотелось извиниться и обнять её. Но он сдержался. Этот взгляд... Он до сих пор стоит у него перед глазами. Кажется, он его никогда не забудет. В её глазах было столько боли и обиды... Но он сдержался и взял себя в руки, что пытался сделать и сейчас. Гневно ударяя кулаком о каменную стену, он пытался себя наказать. Наказать себя за собственные же мысли. Как можно было даже подумать об этом?! Об этой твари?! Как же она его раздражает...