In unseren Schatten

— Я же говорила, всё хорошо пройдёт. Риллиан сидела на скамье, болтая ногами и довольно ухмыляясь. Зильвейг осматривала зал в поисках припасов. Внутри кипела злость и на неё за всё, и на себя за то, что просто стояла и ничего не делала. А эта сумасшедшая оказалась права. Филомина действительно не смогла погубить себя вместе с другими. И когда узнала, что «Верные» пришли не за ней, а за порохом, то спокойно отдала склянку и сбежала. На весь зал раздался хлопок и визг. Зиль дёрнулась на звук, но это лишь Лаэ’Зель решила выдать не в меру болтливой тифлине пощёчину. Девчонка вывернулась из хватки почти мгновенно, не слушая обещания придушить её собственным же хвостом, и спряталась за Шэдоухарт: — Да что вы злитесь-то так?! Живы же все! Шэдоу, ты-то что?! — мгновенно оказалась она далеко уже и от злой жрицы. Та лишь покачала головой, но преследовать подругу не собиралась. Гейл процедил, рассматривая склянку: — А если бы она всё-таки взорвала бы всех? Ты об этом думала? По лицу Риллиан легко угадывалось — не думала. Зильвейг покачала головой, сжимая зубы и отворачиваясь. Не ей осуждать, пусть тифлина и была полнейшей идиоткой. Как можно так не думать о других?! Как вообще можно так болтать, совершенно не волнуясь о последствиях? Иногда казалось, что она хуже Абсолюта и её последователей будет! Те хотя бы зло совершают намеренно, а не потому что они «не подумали»! — Ой, бросьте, она бы этого не сделала. А то рванула бы, ещё когда эта там блеяла, — и поворачиваться не нужно было, чтобы знать про кого это Риллиан. Попавшая под руку записка быстро превратилась в мятый и рваный комок бумаги. Нет. Не лезть. Это глупый спор, пустой. Нужно сосредоточиться на чём-то другом. — Она «блеяла» хоть что-то разумное, в отличие от тебя! Зря это Уилл. Не его спор тоже. Пусть лучше ворчит на Зиль, но успокоится тогда и авось глупостей больше совершать не будет. Зильвейг понимала, насколько наивны эти надежды, но что ей ещё оставалось? Признать, что одна из её спутниц, — полная идиотка? Прекрасно, с чего только тут расстраиваться. Риллиан прошипела что-то невразумительное, не скрывая обиды. Зильвейг попыталась уткнуться в другую записку, не обращать внимания то, что двигается-то она сама слишком резко, — ещё немного, и точно бы порвала бумагу! — и на кипевшую в груди злость. Первой же строчкой, огромными буквами: почитатели госпожи.. А почти сразу список. Лишь имена, без рас, возрастов или хоть каких-нибудь рангов. Да и не нужно это уже стало. Все имена были зачеркнуты, кроме одного: Кетерик Торм. Большим пальцем Зильвейг провела по строчке, хмурясь. Хальсин рассказывал об этом человеке, но тогда это казалось лишь звуком. Сейчас же, глядя на всю эту разруху, становилось странным образом… жаль? Мама назвала бы это глупостью и детской блажью. Как можно жалеть того, кого даже никогда не видела? Но если оставалось лишь его имя, то выходит ему довелось увидеть как пали все его соратники. Зильвейг понимала, что вряд ли у такого человека были друзья, но разве это не хуже? Быть вечно одиноким, когда даже твои подручные — лишь… инструменты. Она взглянула на Риллиан, забывшую уже про обиду и вместо этого бодро возившуюся с чем-то. Разве можно добровольно отрекаться от остальных? Обрекать себя на одиночество? Глупости. Вряд ли Риллиан так же размышляла хоть над чьей-то судьбой. Зильвейг уже думала положить записку на место, как к ней подошла Шэдоухарт. Девушка молча отдала бумагу, осторожно, будто та могла рассыпаться от неосторожного движения. Шэдоухарт благодарно кивнула и тут же впилась взглядом в строчки. Лицо её оставалось ровным, лишь рот искривился, стоило понять, что мертвы уже все. — Что ещё ожидать, не так ли? Лишь полная крепость трупов… и культистов, — добавила она, после небольшого размышления. Зильвейг кивнула, не уверенная, как стоит поступить. Вряд ли Шэдоухарт оценила бы жалость, особенно не от своей дорогой подружки. И всё же… прийти туда, где когда-то жили твои собраться по вере и найти уже не тела, а скелеты. Разве это не тяжело? — Плохо это всё. Даже похоронить некому, — осторожно сказала она. Шэдоухарт с сомнением взглянула на неё, словно не могла решить что-то, но тут её губы тронула слабая улыбка. Жрица покачала головой, но говорила без злобы или раздражения: — Толку уже об этом думать? Они мертвы. Лучше уж задумайся, как бы самим такими не стать. На хмурый взгляд лишь хлопнула по плечу, как-то даже неловко. Зильвейг вздохнула, но говорить ничего не стала. Все равно ничего, кроме ссоры, такой разговор дать не может. — Ладно, если все наконец успокоились, то… Хорошо, молчу, молчу, только молот убери. Зильвейг пожалела, что не может запустить в пустую голову чем потяжелее.

***

Риллиан впорхнула в зал, чудом не врезавшись в Бритвара. Тут же подмигнула ему: — Ну что, всё готово? — Больше языком трепи, мелочь, авось без него останешься, — проворчал дуэргар. Тифлина хихикнула и обернулась к отряду. И всё-таки стоило перерезать глотку той гномке и забрать весь порох, а потом продать куда подороже. Нет, конечно, предложи она такое, то с неё её же рогами шкуру спустили бы, но подумать-то можно? В конце концов, она не виновата, что они не умеют видеть, кому свою волю навязать можно, а кому нет! — Говорить буду я, — сообщил Гейл, удостоив её хмурым взглядом. Риллиан в ответ показала язык и тут же взглянула на Шэдоухарт. Жрица ответила убийственным взглядом, но когда такое останавливало? Тифлина мгновенно оказалась рядом, мельком глядя как Гейл прикрепляет склянку к завалу: — Ну что, готова поболтать с Ниром? — Не просто готова, мы ещё и рабов от него спасём! Точно, ещё же рабы. Как же без них. Риллиан открыла было рот указать Уиллу, где ему стоит этих рабов спасать, как Гейл швырнул ком пламени в склянку. Волна жара чудом не сбила с ног, по ушам ударил грохот, будто эта крепость сейчас им всем на головы рухнет. Во все стороны полетели камни, чудом никого не зашибив. Щурясь, Риллиан взглянула на остатки завала. Облако пыли неохотно рассеивалось, открывая его. Нира. Оказавшийся довольно высоким для дроу, — точно не ниже той же Шэдоухарт, — сейчас он мало напоминал себя из видения миконидов. Худое лицо потемнело ещё сильнее от грязи, уже не белые волосы были заляпаны ей же и засохшей кровью. Даже мантия пострадала: то тут, то там виднелись прорехи, а ткань вся испачкалась. И в целом вблизи Нир выглядел ненамного старше Риллиан, да и казался… нескладным, что ли? Но рабы его боялись. Сбились в кучку, дрожа, и блестящими от ужаса глазами, — единственные светлые пятна на тёмных лицах, — следили за каждым шагом Верного. Тринн же поклонилась, тоже трясясь. Нир взглянул на это с презрением настоящего аристократа: — Наконец-то. И вот тут рассыпались окончательно шансы воспринимать его серьёзно. Ну правда, Риллиан что ли виновата, что этот несчастный сипел как будто простыл ещё сто лет назад? Что? Ну ведь действительно так! Не выдержав, тифлина прыснула, тут же схлопотав подзатыльник, но даже это не остановило от разрывающего грудь и живот смеха. Казалось, что ничего смешнее за всю жизнь она ещё не слышала, все шутки меркли по сравнению с голосом одного несчастного дроу. Риллиан хихикнула, с трудом сдерживаясь, чтобы хохотать в голос. И даже то, что Нир в ярости решил там с рабами расправиться не останавливало. — Ты решила нас всех тут схоронить, что ли?! — схватил её за шкирку Астарион. Риллиан хлестнула его хвостом по лодыжкам, чтобы не привлекал внимания. Вампир зашипел, но отпустить и не подумал. Риллиан дёрнулась, кивнув на Нира. Ещё не хватало, чтобы их в лаву швырнули как вон ту неудачницу! — Стой, — вперёд вышла Зильвейг, исподлобья буравившая Нира взглядом. Рука её лежала на рукояти кинжала, а голос был низким, злым. И в целом сейчас на себя не похожа была, а напоминала… Всё веселье мигом испарилось, а вспомнились злые, — или скорее мёртвые? — алые глаза и сталь у горла. «Я убью тебя». Обычно Риллиан таким словам не верила, но когда их говорят тебе таким тоном, — лучше уж поверить. Рука сама потянулась к горлу. Нир будет глупцом, если не поймёт, что вот эта глупая полукровка перед ним может его убить. И скорее всего сделает это. Дроу обернулся с насмешливо-покровительственной улыбкой: — Ах, так тебя волнуют слабаки, Верная? Как любопытно. Он с холодным любопытством разглядывал полукровку. Когда эти двое стояли друг напротив друга, впервые удалось увидеть в Зильвейг кровь дроу. Красные глаза, белые волосы и взгляды. Девушка медленно сказала: — Не смей их трогать. Дуэргары непонимающе переглянулись, впервые столкнувшись с прямым противостоянием Верных. Уилл и Гейл же оба встали позади Зиль, готовые к драке. Лаэ’Зель вытащила молот и опёрлась, со стороны кажась расслабленной, но не более, чем хищник в засаде. Риллиан сглотнула, невольно подступая поближе к напряженной Шэдоухарт. Жрица вытащила булаву, шепотом приказав держаться ближе. Нир улыбнулся, холодно и тонко: — Абсолют приказывает перерезать их. И всё же, ты стоишь тут, защищая их… точно! — воскликнул он, вынудив рабов отпрянуть ещё дальше. Даже дуэргары отступили на шаг, и лишь Зильвейг осталась стоять. Лицо её превратилось в непроницаемую маску. Нир же продолжил, радостный как ребёнок: — Точно, это испытание. Абсолют послал тебя, чтобы испытать веру Нира! — он разве что в ладоши не хлопал от счастья. Риллиан покачала головой. И это — Верный? Да такой даже в нормальном храме даром бы не упал! Вот, из Шэдоухарт жрица хорошая, не кричит и не сипит. А это что за недоразумение? — Тринн. Вырежи её сердце и скорми Ротэ. Вашу ж мать. — Стойте. Риллиан, не обращая внимания на попытки Шэдоухарт её удержать, вышла вперёд. Разумеется, держась как можно величественнее и похоже на знать, ведь как же иначе? Нир взглянул на неё со странными чувствами. Улыбка сошла с его лица, а взгляд застыл в размышлении. Что же, пусть смотрит. Может, узнает, как по-настоящему должны выглядеть избранные. Зильвейг со стеклянными от гнева глазами повернулась к ней, Риллиан с трудом заставила себя оставаться на месте. К счастью, ей удалось выдержать это «я-тебя-убью» выражение лица и не показаться пугливой девочкой. Прекрасно, а то её точно никто бы слушать не стал. — Бритвар, помнишь о чём договаривались? Ну, вперёд, — послала она улыбку хмурому дуэргару. Тот замер на секунду, словно надеялся, что пронесёт. Но почти сразу же ухмыльнулся, выхватывая нож: — Ну что, зашкварный, ты нам с ребятками порядком задолжал! Зильвейг поджала губы, но, слава богам, ей хватило ума промолчать. Риллиан скрестила руки на груди, наслаждаясь этим вниманием. Вот, а говорят ещё, что она глупая! А кто тут смог весь этот план придумать? Кто договорился? Она гребаный гений и кто посмеет с этим поспорить?! — Вот значит как… — протянул Нир, всё не отрывая от Риллиан испытующего взгляда. Он сделал к ней шаг, взял за подбородок, и этим подписал себе смертный приговор. — Убери руки, — прошипела тифлина, отступая. Нир не обратил внимания, но всё смотрел на неё, будто пытался что-то понять. Встречались они, что ли, раньше, чего так уставился?! И, намеренно игнорируя её слова, он сказал: — Понимаешь, в чём дело, Верная… Нир не лишен милосердия. Ты и твои друзья ещё можете заслужить мою благосклонность. — Тебе стоит говорить не с ней, — процедил Гейл. Да что он о себе возомнил?! Риллиан обернулась, оскалившись, но волшебник даже не смотрел в её сторону. Все его внимание было направлено на Зильвейг. Ну разумеется, как же иначе. Нир посмотрел на них обеих, Риллиан расправила плечи, сжимая губы. Зильвейг обнажила кинжал. Чёрные тени плясали на белом лице, и лишь красные глаза горели холодным, безразличным ко всему гневом. Да какое говорить с такой?! По ней же видно, что это неуправляемая зверюга! — Прирежьте его, — кивнул Нир на Бритвара. Риллиан дёрнула хвостом, ухмыляясь. На что только надеется? Ещё им не хватало спеться с вот таким вот! Презренным, бесполезным и глупым… Гейл вздохнул: — Простите. И в следующую секунду в лицо Бритвара полетело пламя. Дуэргар взревел, схватившись за обожженный глаз и слепо размахивая кинжалом. Зильвейг замерла на секунду, а в следующий момент уже еле уворачивалась от атак дружков их бывшего союзника. Риллиан неловко отшатнулась, чудом не врезавшись в Уилла. Всё мгновенно обернулось резнёй, с криками, брызгами крови и лязгом оружия. Уилл пронёсся мимо, скрестив клинки с очередным дуэргаром. Риллиан охнула, когда на лицо брызнула горячая кровь. Это подействовало отрезвляюще и стало ясно, что нужно делать: дать дёру со всех ног. Далеко убежать не успела: почти сразу перед ней возник очень злой дуэргар, весь в крови и ранах. Тифлина зашипела, чудом не попав под удар секиры. Да что такое?! Тут полно врагов, почему атаковать нужно именно её? Она запоздало вытащила кинжал, сама понимая всю его бесполезность. Ладно, придётся действовать по старинке… — Эй, лысый! Что, все волосы на бороду потратил? Кажется, совсем не расстроился. Да вашу ж мать. И махал же ещё быстро так! Риллиан отпрыгнула в сторону, чудом не попав под удар. Лезвие просвистело в паре сантиметров от её руки и на секунду сердце оказалось где-то в горле. Дуэргар оскалился, тараща белые глаза, и тут же замахнулся снова. Проклятье! Если так продолжится, то он точно её достанет! Кружа вокруг друг друга, они оказались совсем близко к лавовой реке. Жар от той мешал дышать, мешал сосредоточиться. Движения стали медленнее, неуклюжее, а дуэргар, казалось, не знал усталости. Когда Риллиан попыталась вновь вильнуть, он одной подсечкой повалил её на пол. От удара головой из глаз полетели звёзды, и на секунду Риллиан замерла и лишь сердце продолжало стучать быстро почти до боли. Крики вокруг приглушились, а лава стала казаться ослепляюще яркой. Дуэргар с нескрываемым наслаждением поиграл секирой. Чёрная фигура на огненном фоне. Оглушенная, Риллиан взглянула на это, и тут в её голову пришла идея. Она пропела заклинание, и волна звука отшвырнула урода точно в лаву. Тифлина неловко перекатилась, закашлявшись. Надо бежать, скорее пока ещё никто не решил добить лёгкую добычу! С трудом удалось подняться, шатаясь хуже пьяной. И лишь оглядевшись, Риллиан поняла, что всё вот-вот закончится. Они победили. Схватка медленно затихала, глаз легко выцеплял членов их отряда, добивавших остатки этого глупого «восстания». Кровь все ещё стучала в ушах и висках, а особенно сильно билось сердце в груди. Риллиан потёрла ноющий затылок, хмуро глядя на Нира. Тот в схватке почти не участвовал, лишь изредка взмахивал рапирой, словно отгонял насекомых. Переступив через тело Тринн, — её убийце почти мгновенно размозжила череп Лаэ’Зель, но разве это уже может волновать труп? — он раздраженно процедил, всё не отрывая взгляда от Риллиан: — Это всё должно было быть простым заданием. Я прихожу, вот эти вот все расчищают мне дорогу, и я могу войти в храм. Вместо этого обвал, яд, а теперь ещё и это. Задание Абсолют все ещё не выполнено, — такой полезный Верный, прямо завидно Абсолют, небось у неё все подручные такие полезные и незаменимые. Риллиан следила, как дроу подходит к ней, — такое пристальное внимание не удивляло, должно же в этой белёсой голове быть что-то кроме личинки, а даже самого маленького мозга вполне хватит, чтобы понять кто тут самая лучшая, — и с места не двигалась. Ноги ещё дрожали после битвы, а кровь казалась кипятком, но Риллиан все равно улыбалась. Всегда улыбайся, люди это любят. — Ты хоть раз задание-то выполнял? — она с сомнением взглянула на этого несчастного. Высокий, худющий, нелепый даже, ну смешно же. Невольно покосилась на отряд и поразилась, насколько другими они выглядели. Тоже в крови, грязные и, само собой, в нормальной ситуации в жизни бы с такими не связалась бы… но почему-то если бы кто из них сказал, мол, Абсолют мне поручила что-то там, то Риллиан бы поверила. Но все ещё в жизни бы с такими не связалась бы. Ну, добровольно так точно. — Ты ещё юна и может Абсолют благоволит тебе из-за этого, но выучи кое-что, дитя: не зли Нира. Иди к Генералу и расскажи ему, что здесь видела. Риллиан хмыкнула, зная, что приказам вот такого в жизни не подчинится. Ещё не родился тот, кто сможет ею безнаказанно командовать. Зильвейг хрипло сказала, все ещё не придя в себя: — Что за Генерал? Где он? — мутный взгляд упёрся в Нира. Сама девушка до белых костяшек сжимала окровавленный кинжал. Уилл осторожно взял её за руку, но Зильвейг не отреагировала. Нир же будто каждый день таких видел, так буднично он отвечал, больше внимания уделяя пятнам крови на мантии: — Он в Лунных башнях, но так просто вы туда не доберетесь. Проклятье, — не было ясно, ругался он или объяснял. Риллиан осторожно подошла к Шэдоухарт, решив, что ну уж этот несчастный фонарь бесполезные спутники получить смогут. Выглядела Шэдоухарт ужасно: лицо всё в крови, губы разбиты. Тифлина цыкнула: — Стой на месте, сейчас поправлю, — ну куда можно в таком виде? Так даже в Лунных башнях засмеют, что ну разве это спасители мира? Скорее уж оборванцы из Внешнего города! А всего одна мелодия, тихая в общем гуле, и хоть на лице крови поменьше, всё неплохо. Шэдоухарт усмехнулась: — Почему я не удивлена, что такое у тебя выходит лучше, чем лечить. — Умей я исцелять, то зачем мне была бы нужна ты? — подмигнула тифлина. И когда хотела уже пуститься в рассуждения о важности безупречного внешнего вида, Нир одним предложением послал в Аверно все их усилия по его спасению: — Для противодействую проклятью нужен фонарь. А мой… разбился. Риллиан тут же взглянула на дроу, демонстрирующего этот дурацкий фонарь ошалевшим Уиллу с Гейлом. Зильвейг смотрела исподлобья, поджав губы, и похоже дурень только что подписал себе смертный приговор. Астарион не выдержал и воскликнул, не убирая даже рапиру: — И ради этого мы его спасали? Прекрасно, — ещё чуть-чуть и точно набросится. Шэдоухарт нахмурилась, выругавшись под нос, и перехватила булаву поудобнее. Краем глаза удалось уловить уже готовую ко второй схватке Лаэ’Зель. Нир будто не чувствовал всю эту опасность и бодро рассказывал: — Не волнуйтесь, есть и другой способ. В лагере гоблинов на поверхности найдите Минтару, она покажет вам безопасный путь. Риллиан с Шэдоухарт молча переглянулись, жрица шепнула: — Если ты сейчас что-то ляпнешь, то… Договорить она не успела, потому что ляпнуть решил Уилл: — Она уже мертва, поверь, — чуть ли не светился от гордости. Шэдоухарт покачала головой, попросив Шар о терпении. Риллиан же ухмыльнулась. Сначала Гейл всю эту драку затеял, а теперь этот дурень болтает когда не надо. Значит, она сможет им всё это высказать! И плевать, что вряд ли кто поддержит, отбиваться-то им нечем будет. Точно, решено, как Нира скинут в лаву, так сразу же точно так же накинется на этих двоих, и на их обожаемую полукровку в особенности. Она может сколько угодно делать страшное лицо, напугать это точно никого не сможет. Нир же шокировано уставился на Уилла. В растерянности перевёл взгляд на остальных, словно веря, будто над ним пытаются подшутить. Он пробормотал, все ещё неверяще: — Пала от руки одного из вас, я так полагаю? Но кто из вас предал свой долг? Абсолют должна просветить меня… — он замер и впервые на его лице появился страх. Ужас, искренний и немного даже детский. Риллиан видела это уже один раз. Когда весь твой мир рушится из-за каких-то чужаков, когда земля уходит из-под ног, а в ответ на просьбу о помощи — лишь тишина. Как она тогда сказала Кайону? «Лишь дураки полагаются на других». К Ниру это относилось в полной степени. — Я… я не слышу её… — пробормотал Нир, отступая. Мигом всё самолюбование и уверенность схлынули, обнажив суть: испуганного мальчишку. Риллиан с ухмылкой подошла к нему. Сейчас толкни — и полетит в лаву всего за секунду. Но это было бы слишком просто и скучно. — Ты! Это ты во всём виновата, не так ли? Или один из твоих дружков? — он потянулся за рапирой, Риллиан лишь ухмыльнулась шире. Вот так его и убьют, разве не понимает? Остатки дуэргаров за него вступаться не будут, тут уже есть шесть Верных получше. — Успокойся, — тихо сказала Зильвейг, но, вот ведь странно, почему-то не услышать её было невозможно. Все повернулись к ней, полудроу мотнула головой. Чёлка упала на красные глаза, в которых постепенно загорались чувства: — Мы… мы защищены от неё. От иллитидов, — она обняла себя, не переставая буравить взглядом Нира. Тот недоверчиво взглянул на остальных, но те, кажется, тоже были удивлены решением этой идиотки рассказать обо всём. Риллиан замерла, не веря, что её перебивают, и кто? Эта полукровка? Способная только угрожать? Да кем она себя возомнила?! И что самое отвратительное, Зильвейг слушали. Риллиан видела это и ненавидела всех здесь за это. Да что они понимают? Значит, выбирают вот это вот? Ну тем хуже для них! Демонстративно развернувшись, Риллиан пошла прочь. Никто её не остановил, никто даже внимания не обратил, ведь важнее же Ниру рассказать, что это всё заговор иллитидов. Чего ещё ожидать от отряда грубиянов, лжецов, слабаков и… и… Риллиан дёрнула хвостом, выдыхая. Разумеется, рабы уже сбежали, они же как крысы. Только отвернёшься, и вся стая уже по углам. Ну ничего. В Лунных Башнях таких наверняка полно должно быть, на них и отыграется. Она обернулась, готовая прожигать взглядом любого, кто решит поумничать. Нир уже направлялся прочь, не оборачиваясь. Уилл вовсю возился с Зильвейг, — просто отвратительно, — не обращая внимания на остальных. Лаэ’Зель раздраженно наблюдала за собирающимися прочь дуэргарами. — Ну прекрасно, теперь у нас есть сломанный фонарь и надежды на лучшее, — проворчал Гейл. Он осматривал этот дурацкий фонарь, будто мог его починить. Риллиан мгновенно оказалась рядом, прощебетав: — Ой, как же так, даже наладить не можешь? Ну да, это же не начинать драку. — Осторожнее, юная леди, — процедил волшебник. Угрозу в его голосе не услышать мог лишь глухой, Риллиан, как всегда, проигнорировала такое. Наоборот даже, так веселее. — А что, всего лишь говорю. Тут-то нас же вовсе не могли убить, действительно, как это я не догадалась, — пожала она плечами. Уилл покачал головой: — Риллиан, помолчи, пожалуйста, хотя бы пять минут, — он хотел приобнять Зильвейг, но та помотала головой и отступила. К лицу её постепенно возвращались краски, а в глаза жизнь. Ну вот, снова в скучном режиме. Так её хоть можно было бы натравить на поджидающих в проклятых землях, а теперь толку от неё? Гейл странно взглянул на неё, но тут же повернулся обратно к Уиллу: — Я читал про такие, но починить не смогу. — Значит, идём как есть, — поразительно спокойно сказала Лаэ’Зель. Она слегка прихрамывала после драки, но в глазах горела решимость. Риллиан кивнула, не обращая внимания на пробежавшую по спине дрожь. Когда освободятся от личинок — будет байки об этом всём травить. Может хоть за это заплатят от души. Только главное об улыбке помнить. Шэдоухарт хмыкнула: — В следующий раз просто не будем тратить на такую чепуху время. Ну, если только Лаэ’Зель не потребуется кого-нибудь убить, — одарила она гитьянки холодным взглядом. Та даже не попыталась использовать молот по назначению, — можно ли это считать прогрессом? Путь до подъёмника показался поразительно быстрым. Оставаться тут ещё дольше никто не горел желанием, так что несколько минут на перевязку ран, и вперёд. Риллиан постаралась держаться поближе к Шэдоухарт. Тифлина сказала, наблюдая, как все располагаются на платформе, с помощью которой собирались подниматься: — Как думаешь, что нас там ждёт? — Жестокая и мучительная смерть? — усмехнулась жрица. На недовольный взгляд пожала плечами: — И так понятно, что ничего хорошего. Но с другой стороны, вряд ли где-то будет хуже, чем на падающем наутилоиде. Там нас хотя бы по капсулам не распихают. — Да, всего-то сожрут, — проворчал Гейл, кивая Уиллу на рычаг. Риллиан с сомнением взглянула на платформу. Будто просто кусок пола вырезали, подвесили на всякие механизмы и таскают туда-сюда. Таскали. На такой даже не спрячешься, если что. Впервые за всё время захотелось спросить глупость вроде «а нет ли пути побезопаснее?». Конечно, очевидно, что нет, но всё же… — Если не поедешь, то тут тебя оставим, — Лаэ’Зель будто почуяла её сомнения. Риллиан дёрнула головой, тут же вступив на платформу. Если что — тут ещё пять бесполезных есть и одна Шэдоухарт, будет с помощью кого спасаться. На всякий случай все равно шепнула подруге: — Шар же на твои молитвы отвечает? — Вовремя же задумалась, — беззлобно ответила Шэдоухарт. Одновременно с этим Уилл потянул за рычаг и тут же запрыгнул на к ним. Платформа заскрипела и на секунду показалось, что не поедут они никуда. Но нет, неохотно и медленно, но всё начало работать. Пол постепенно удалялся, а огни факелов сменились полутьмой. Они вступали в проклятые земли.