In unseren Schatten

Шэдоухарт смотрела на неё недовольно, как будто Риллиан снова успела в чём-то провиниться. В ответ получала счастливейшую улыбку. Конечно, Риллиан не было бы дела, умри жрица от истощения, и вовсе её бы это не задело, но, возможно, самую чуточку, всё-таки стало бы грустно. Чуточку. — Так, твою броню не украли, я за этим следила всё время, пока ты тут валялась. — Честное-честное следила! Да, возможно до этого даже не заходила, но это мелочи! Шэдоухарт обняла себя, хмурясь. Ну вот, снова недовольная! Риллиан обычно таких и взглядом не удостаивала, но почему-то именно за ней хотелось наблюдать. Сейчас жрицу можно было назвать даже красивой. Как преобразилась-то! Стоило лишь сменить дурацкую броню с шипами на плечах на белую рубашку, да распустить волосы. И какие же они длинные! Нет, Риллиан дурой не была, и понимала, что такая коса из коротенькой стрижки не получится, но всё-таки! — Как долго мы тут? — Шэдоухарт взглянула в окно. Тьма оттуда следила за ними, это чувствовалось, как любое чужое внимание. Риллиан дёрнула плечом. Что тут скажешь? «Мы тут меньше дня, а я уже хочу сбежать»? Глупости. Да, тесно, уже наизусть запомнила все коридоры и комнаты, а ещё нужно разобраться с той дурацкой троицей, но в целом? Бывало и хуже. О Кариан и её дружках Риллиан пока решила не рассказывать, хвостом чувствуя — Шэдоухарт не одобрит. — Меньше, чем ты думаешь. Вот, лучше скажи, чего постоянно так не ходишь? Такой красивой была бы, может даже со мной сравнивали! — Риллиан потянулась коснуться, и Шэдоухарт даже не отшатнулась, вот насколько они стали близки за это время! Волосы, кстати, были как у какой-то знатной дамы: густые, длинные и чёрные-чёрные, прямо как тени за окном. Риллиан отделила прядь и принялась заплетать косичку, жалея, что не может сама такие отрастить. Нет, в смысле может, но что-то никак не получалось. Шэдоухарт усмехнулась: — Из всех вещей на свете, ты действительно хочешь поговорить именно об этом? — Но не возражала, уже хорошо. Риллиан пожала плечами, не прекращая возиться с чужой причёской: — Конечно, можем поговорить, что снаружи целая куча злых теней, у нас все ещё нет фонаря, и кто знает, что за него потребуется отдать взамен… — Ну, волосы так волосы. Риллиан просияла, тут же оглядываясь. Кажется, тут была щётка для волос… — Так чего распущенными не носишь? Тогда точно стала бы второй красавицей среди нас. — Я даже догадываюсь, кого ты считаешь первой. — Улыбка вышла какой-то вымученной, но Риллиан не обратила внимания. Да, нервничает немного, бывает, не каждый день оказываешься в проклятых землях. — А что касается причёски… это неудобно, знаешь ли. Мой учитель вообще говорил, что не буду заплетать — отрежет под корень. — Она убрала лезущую в лицо прядь за ухо. Риллиан фыркнула. Ну и дурак! Её почти такой же был! Небось, Шэдоухарт тоже обучал старый пьянчуга, не способный ни на что, кроме как ныть о потерянном прошлом и как всё разрушила любовь. Ну не глупо ли? Ясное дело от этой гадости не может быть ничего хорошего! Риллиан это поняла ещё до того, как научилась не рвать струны при игре, у него же на понимание ушло больше трех десятков лет. — Совсем у него совести нет! Жаль все украшения во Вратах остались, так бы нарядила тебя и хоть раз показалась бы всем красивая. — Риллиан мягко развернула подругу к себе, всё разглядывая. Раньше она её и не замечала толком. Конечно, уделяла больше внимания, чем всем остальным в отряде, но только сейчас осознала, что не будь рядом Шэдоухарт — погибла бы в этих землях. Шэдоухарт тоже вглядывалась в неё, но тут отвернулась, хмурясь: — Что ты там говорила про фонарь? Нужно разобраться с этим, пока… — Да, да, пока ничего не случилось. Давай хоть помогу тебе с волосами. Единственная проблема Шэдоухарт заключалась в цвете глаз. Светлые, как у всяких полуэльфов, они слишком напоминали о Кайоне. Казалось бы, что схожего? Но почему-то Риллиан не могла не думать о нём. Смешно это казалось — только наконец выкинула из головы и его, и всю его «банду», так будто намеренно судьба суёт тебе под нос сразу двух полуэльфиек и одна даже… Хотя нет. Ни капли не похожа. Жрица пожала плечами, смирившись: — Видимо, иначе не отстанешь? Хорошо, но дай хоть одеться. Управлялась она с бронёй поразительно быстро, хотя Риллиан была уверена, что такую самой не нацепить. Все эти ремни, крепления… нет, не то что бы сама Риллиан не любила сложные наряды, но не настолько же! Еле успела найти щётку на сундуке рядом с кроватью, а то как бы причёсывала эту быструю? Шэдоухарт села на кровать, позволяя Риллиан возиться с волосами. Той и говорить не надо было. Будь перед ней кто из тех дурёх, живших неподалёку и смевших вертеться перед Кайоном, то обрезала бы под корень и рассмеялась в ошарашенное лицо. А может и не надо было тем девочкам даже знать о Кайоне, все равно бы остались без своих милых кудряшек, просто так. Но с Шэдоухарт так бы не вышло. Волосы прямые, о каких кудряшках тогда жалеть? — Никогда не думала что-то, кроме своей косы сделать? — Пряди чернилами струились между пальцев. Риллиан осторожно коснулась их щёткой, словно её действительно заботила Шэдоухарт. Но это звучало так глупо! Её не волновала судьба Кайона, не волновала судьба его дружков, даже судьба не-отца-а-учителя-запомни-уже и то не трогала, а тут только познакомились и сразу же подружки? — Вот отрастишь такие и поймёшь, что коса — самое удобное. Хотя… — Она обернулась под недовольное шипение Риллиан. Ну вот обязательно так делать? Надо теперь заново с волосами возиться! А сама ещё торопилась! Вот и сидела бы тогда ровно и спокойно. Шэдоухарт же внимательно вгляделась, будто видела первый раз. Риллиан не обратила внимание, пусть любуется. — Хотя тебе ли говорить про удобство… — Что?! Риллиан возмущенно уставилась на насмешливо улыбающуюся жрицу. Совсем совести нет! У неё самая лучшая, красивая, да и вполне удобная причёска! Придающая загадочности и… да что за смех?! — Ладно тебе так смотреть! Да, у тебя очень удобная причёска, из-за которой половины всего не видно… — Очень даже видно! — надулась Риллиан. Как назло, чёлка упала совсем на глаза, и вот теперь правда половины стало не видно. Убирать Риллиан не стала из принципа, нечего этой ужасной, злой и вредной жрице давать лишний повод поликовать! И у самой причёска дурацкая. Риллиан выпалила: — И просто ты не привыкла! Вот походишь так и сразу всё поймёшь. — Да, да, разумеется. Давай, помогай уже. — Да ей всё ещё смешно! Риллиан фыркнула: — Вот уверена, во сне ты точно красивая ходишь и не смей отрицать! — Она перехватила волосы поудобнее, всё вычёсывая. Да, такую нарядить в платье, украсить как Кайона, да ещё и заставить говорить всякие красивые слова, так ни один мужчина не устоит. Может предложить? Шэдоухарт хмыкнула: — А что, сейчас для тебя недостаточно хороша? — Для личинки точно нет, — хихикнула Риллиан. Хотя уж лучше Шэдоухарт, чем Кайон. Ну, в смысле, очевидно: между живой и мёртвым выбирай живую. А ещё не ненавидящую тебя, но разве это уже важно? Кайон сгорел вместе со своей ненавистью и обещаниями отомстить, а Риллиан жива и будет жить ещё долго-долго. — Ну, а кто тогда достаточно хорош? — Шэдоухарт не оборачивалась, пока Риллиан собирала причёску и закрепляла её. И вот как только самой не лень таким заниматься каждый раз? Столько же мороки! Ладно бы результат того стоил, но нет, выглядит только невзрачнее. — А ты как думаешь? Тот ещё красавчик. — Риллиан мечтательно улыбнулась, любуясь результатом. Конечно, бывало и получше, но что поделать, если единственная подруга предпочитает так ходить? Сейчас пришлось послушаться, а вот в следующий раз сделает нормальную и красивую причёску! Шэдоухарт может сколько угодно возмущаться, это для её же блага. А для блага Риллиан стоило умолчать о Кайоне. Вряд ли история из разряда «я бросила своего друга умирать в пожаре» кого порадует, а ведь это даже без упоминания всего остального. Но сожалела ли Риллиан? Глупости. Кайон сам обрёк себя на смерть в тот самый момент, как отверг её чувства. Когда он возомнил, что ей можно отказать, ведь всего лишь маленькая, глупая тифлина, то приговорил себя и своих дружков. И всё же Шэдоухарт об этом слышать было вовсе не обязательно. — А у тебя кто? — Присела Риллиан рядом, пока жрица поправляла чёлку. Взгляд светлых глаз мельком скользнул по лицу, сама Шэдоухарт пожала плечами: — Тоже тот ещё красавчик. — Ой, да чего сразу обижаться? Риллиан фыркнула, сдувая прядь с глаз. Да не так уж она и секретничает! Вот почему бы не рассказать нормально? — Ладно, ладно… Я вижу одного парня, с которым мы были… — она облизнула губы, подбирая слово, — близки. Недостаточно близки. Нет, Шэдоухарт не походила на Кайона, сейчас это почувствовалось особенно сильно. Совсем другая, напоминавшая скорее скорбную песню. Рядом с Кайоном же хотелось спеть колыбельную. Не то, чтобы Риллиан их часто слышала. Просто знала, от колыбельных должно на душе становиться мирно, спокойно. Хотя толку уже сравнивать? — Близки? — Шэдоухарт окинула Риллиан сомневающимся взглядом. Та в ответ кивнула. Отношения пришлось строить с братцем её неудавшегося возлюбленного, но какая разница? Они были достаточно похожи, чтобы притворяться, будто получила нужного. А потом уже всё стало неважно. — Мы уже расстались, если ты об этом. Уж не знаю, почему личинка выбрала именно его, у меня бывали и получше. Она предпочла разглядывать когти, словно никогда их раньше не видела. Шэдоухарт усмехнулась: — Ну и сколько, сотня или две? — Да вечно ей смешно! Риллиан скрестила руки на груди, демонстративно надувшись. Да, возможно она добавила нолик-другой к настоящему числу, но этой-то откуда знать? — А у тебя кто? Небось тоже любимый! — Риллиан придвинулась совсем близко. Между их лицами оставалось всего пара сантиметров расстояния. И всё-таки с глазами Шэдоухарт повезло. Конечно, светлые слишком, полуэльфийские, но у всего есть недостатки. А так красивые же. Зелёные, а зрачок окаймляло оранжевым. Но самое приятное — кажется, Шэдоухарт всё-таки смутилась! Отвела взгляд и отсела: — Если влюбилась, то сразу бы и сказала. Но увы, во снах я вижу не тебя. — А кого тогда? — Риллиан все равно упрямо придвинулась. Так удобнее же обеим! А если не нравится, то можно совсем по разным углам разойтись, то-то умора будет. Шэдоухарт смирилась с судьбой и уклончиво сказала: — Знакомого одного. Знаешь, Зиль совсем на дроу не похожа, — невпопад добавила она. Если и пыталась сменить тему, то делала это просто ужасно, так что Риллиан, как порядочная подруга, обязана была помочь! Например, возвратом к тому, о чём говорили. — Согласна, даже во сне к тебе не явится. — Риллиан кончиками когтей коснулась чужого плеча, дразня. Шэдоухарт наблюдала за этим с усмешкой: — Поверь, узнай он, во что я влезла, то голову снёс бы сразу. И тебе заодно, что соблазняешь жрицу сойти с её пути. — У-у-у, ну чего ты так, «соблазняю». Уже соблазнила, не надо меня обижать. — Подмигнула Риллиан. Если честно, она не знала, с какого пути и куда соблазняет Шэдоухарт сойти, но сказать об этом? Вот ещё. И неужто во сне своего учителя видит? Бедняжка. Никого получше не нашлось? Конечно, эльфы стареют подольше, но выбрать среди них дроу? Они вообще что-то умеют, кроме втыкания друг другу ножей в спины и восхваления Ллос? Хотя, смени Ллос на Шар… ладно, хотя бы понятно, что дроу забыл среди нормальных людей. Но вкуса у Шэдоухарт все равно не было! Дверь скрипнула, вынудив девушек повернуться. Риллиан вскочила, нетерпеливо взмахнув хвостом. Кого ещё сюда принесло? Что, дел мало? Тут важный разговор вообще-то! — Шэдоухарт, ты очнулась! — И я тоже рада видеть тебя, Уилл. — А по голосу и не скажешь. Впрочем, Уилл тоже от счастья не светился. Риллиан настороженно наблюдала за ним. Чего это мрачный такой? Неужто бедная полукровка снова страдает из-за чужого порезанного пальчика? — Кстати, я хотела с тобой поговорить, — влезла Риллиан, решив сразу взяться за своих дорогих соратников. Они, разумеется, будут сопротивляться и не доверять никому в этой таверне. Единственное, к слову, разумное решение за всё путешествие, но именно сейчас Риллиан требовалось всё их доверие и желание помогать окружающим. — Вы же обсуждали ту троицу? — Какую ещё… — Я тебе потом расскажу, Шэдди. Так вот, я уверена, у них есть фонарь! Нужно только уговорить поделиться. Или же пойти с нами. — Риллиан широко улыбнулась, с самым честным видом глядя Уиллу в глаз. Разумеется, мужчина нахмурился, как же иначе. Шэдоухарт покачала головой, даже не тратя силы на ворчание. — У тебя есть идеи получше, как его добыть? Могу взять все переговоры на себя. — Если в чём Риллиан и была уверена, так это в нелюбви отряда к ней. К важным вещам, — а переговоры уж точно к таким относятся, — её не допустят. А значит, удастся проникнуть в комнату этой милой таинственной троицы. — Может расскажешь уже в чём дело? — И вот зачем так раздражаться? Риллиан закатила глаза, пока Уилл наконец начал болтать. С радостью рассказал Шэдоухарт последние новости, и с каждым словом жрица становилась всё мрачнее. Она потёрла переносицу: — Прекрасно, мы можем хоть где-то побывать и не вляпаться в проблемы? — Задача Клинка — проблемы рассекать, — усмехнулся Уилл. Взгляд его стал тусклым, под глазами залегли круги, а движения замедлились. Даже Риллиан видела это и жалела, что не может просто сбежать отсюда. Это место выпивало жизнь, тут и думать не надо. — Шэдоухарт проснулась? Я слышал её голос. — Заглянул Гейл. Шэдоухарт застонала: — Да вы личинкой, что ли, чуете? Да, я очнулась, и уже представляю, сколько вы всего наворотили. Да не так уж и много! Правда, насчёт остальных Риллиан поручиться не могла, но вот она точно ничего не воротила! Пока ещё. Гейл ухмылялся как сытый кот. Кайон разок прикормил похожего, рыжего и наглого. Вечно вёл себя, будто ему должны за сам факт существования, ходил как король какой-то и… Риллиан на секунду забылась, она все ещё про кота или уже про Гейла. — Мне удалось кое-что узнать про Исабель. К сожалению, фонарь она предоставить нам не сможет, но пообещала подумать. Полагаю, ты тоже без дела не сидела, юная леди? Нашёлся умник. Разумеется, она была занята. Например, попытками избавиться от абсолютовцев! Ну а кем ещё могут быть мрачная и нелюдимая троица, ещё и явно направляющаяся в ту же сторону, что и они? Да и их же тоже трое, прямо как вождей у гоблинов, это явно как-то связано! — Разумеется! Я искала фею, чтобы нам засунуть в фонарь и можно было бы отсюда уйти. — Сарказма скрыть не удалось. Гейл снисходительно улыбнулся и повернулся к Уиллу: — Удалось отправить Зиль спать? Ну прекрасно, теперь они ещё и тут решили про свою полудроу поболтать! Риллиан шепнула Шэдоухарт: — Я тебе позже всё объясню, сейчас нужно кое-что узнать. Поверь, тебе понравится. — Она подмигнула, не обращая внимания на недоверчивый взгляд. Ничего, точно потом похвалит! Ну, или попытается убить, по-другому на Риллиан в этом отряде не реагировали. — Так я зачем зашёл. Там мы с Исабель сумели приготовить завтрак на всех… — По-моему скорее ужин. — Клинок Фронтира умеет даже разбираться какое тут время суток? В любом случае, предлагаю поесть. Нам понадобятся силы. Риллиан заулыбалась, повиснув на Шэдоухарт. Жрица же лишь мрачно кивнула.

***

Зильвейг зевнула, чувствуя себя просто ужасно. Заснуть в этом месте получалось на час-полтора, не больше. Сны же здесь виделись дурные, тревожные. Не получилось их запомнить, но проснулась Зиль, тяжело дыша и с дрожащими руками. А за окном наблюдала тьма. Её взгляд чувствовался всё время, как бы не пыталась Зиль отвлечься. Казалось, что обернись, и за спиной увидишь тянущуюся к тебе когтистую руку. Зиль не оборачивалась. Голова ныла, и никак не получалось перестать тереть лоб в попытке боль унять. Зильвейг вышла из комнаты в тщетной надежде развеяться, но стало только хуже. В этих тесных стенах судорожно не хватало воздуха. — Так и слоняешься без дела? — И тебе привет, Лаэ’Зель. — Зильвейг обернулась и сразу поняла: гитьянки чувствовала себя не лучше. Просто держалась, стремясь никому не показывать слабость. Истинная воительница Влаакит. Зиль тут же расправила плечи, стараясь держаться с таким же достоинством. — Тебе удалось поспать? — спросила она. Лаэ’Зель фыркнула, голову обжёг ещё один импульс боли. Нужно держаться. Договориться с кем-то из постояльцев, вдруг у них есть фонарь, а там выйдет уйти. Пусть даже они на самом деле абсолютовцы, плевать, лишь бы отсюда уйти… — Не понимаю, чего мы ждём. Можно забрать нужное силой. — Лаэ’Зель не скрывала раздражения. Жабьи глаза прожигали Зиль насквозь, у той все мысли скопились в боли. Не было сомнений, что ничего путного сейчас не скажет, но никому из отряда это не мешало, с чего бы должно мешать ей? — И снова разбить? Не хватало нам ещё навечно тут застрять. — Зильвейг не отвела взгляд, хоть и хотелось. Лаэ’Зель хмыкнула: — Допустим. Но если что — я предупреждала. Она направилась в главный зал, Зиль поплелась следом. Скорее бы Шэдоухарт пришла в себя, тогда сразу же появится возможность уйти отсюда. Достаточно будет договориться с той странной троицей, или с Марком, и всё. У них наверняка есть фонарь, у них он должен быть. Зильвейг потёрла ноющий висок, вздыхая: — Как только у тебя столько сил остаётся. — Ей хотелось лишь накрыться с головой и остаться так желательно на ближайшую вечность. И вытащить личинку, потому что из-за кого ещё может так болеть голова? Наверняка тоже не рада проклятию вокруг, вот и бесится. Лаэ’Зель хмыкнула, не оборачиваясь: — Меньшего от воительницы Влаакит и не ожидается. Тебе тоже было бы полезно держать себя в руках. Зиль пробурчала в ответ, сама даже не разобрав слова. Влаакит, Влаакит, всё ради королевы, как же иначе. Подумать только, а ведь когда-то она мыслила так же! Ну, не про Влаакит, а… Голову пронзил очередной приступ, вынудив зашипеть. Лаэ’Зель обернулась с этим насмешливо-покровительственным видом, мол, «я же говорила». Что-то подсказывало, что заболи голова у гитьянки, то остальные своих бы лишились. Нехорошее подозрение, но вот никак не проходило оно. Прямо как мигрень. Шум услышала ещё до того, как войти в комнату. Голос Риллиан звенел и чудо как ещё все не сбежались на него. Зильвейг вздохнула. Ну, как же иначе. Лаэ’Зель распахнула дверь, но Риллиан и не подумала прерваться. Лишь удостоила вошедших раздраженным взглядом и тут же повернулась к сидящей сбоку Шэдоухарт. Гейл обернулся с дружелюбием в глазах и махнул, зовя к себе. Зиль вдохнула вкусный запах жареного, и губы растянулись в улыбке. От камина веяло теплом, и на секунду даже головная боль отступила. И только сейчас Зиль поняла, как же хочется есть. Она села рядом с Уиллом. Тот без лишних слов подвинул свою порцию, не обращая внимания на удивление: — Я уже наелся, а тебе полезно. — Уйти отсюда нам полезнее, — поморщился Гейл. Зиль спорить не стала, молча наблюдая, как Лаэ’Зель накладывает себе жаркого и плюхается за стол. От взгляда не укрылось насколько усталыми все выглядели, даже у болтающей без умолку Риллиан глаза блестели от усталости. — Разумеется мы отсюда уйдём! Кто как думает, что будет в Лунных Башнях? — протянула тифлина с мечтательной улыбкой. Зиль поражённо взглянула на неё. Как можно оставаться такой энергичной даже… тут? Конечно, обычно совсем не заткнуть, но тут даже Уилл вымотался, а ей будто совсем дела нет! Гейл вздохнул: — Ответы. Сейчас они нам нужнее всего. Шэдоухарт, ты пробовала просить помощи у Шар? Всё-таки это проклятие… — взгляд в окно сказал всё лучше любых слов. Жрица помрачнела. Затуманенным взглядом скользнув по всем сразу и ни по кому одновременно, она пожала плечами: — Пока нет. Лучше расскажите, кого вы тут нашли. А то Риллиан всё об этом забывает. — Взгляд сфокусировался на тифлине. Та срочно отвлеклась на еду, старательно жуя и впервые, наконец, замолчав. Гейл быстро заговорил, стремясь сказать больше слов за меньше времени. Уилл лёгонько пихнул Зиль в бок. На удивлённый взгляд кивнул на тарелку перед ней. Девушка покачала головой: — Не хочу. Одновременно с этим заурчал живот. Ладно, возможно всё-таки хотела. Немного. Чуточку. Слишком многое ещё нужно сделать и со слишком многим разобраться. Зильвейг неохотно отрезала кусок и откусила, почти не чувствуя вкуса. Вмешиваться в разговор сейчас не было ни малейшего желания, но уйти она не могла. Хотя бы потому что отряд наверняка дружно вцепится друг дружке в глотки через пять минут и пару неосторожных фраз. Гейл улыбнулся: — Конечно. Дашь пока свой артефакт на осмотр? Эта штука защитила нас от влияния Абсолют, показала дорогу сюда и кто знает, что она ещё умеет… — Уж точно не ты. — Раздраженный голос резанул по виску. Зильвейг сжала зубы от очередного приступа боли. Лицо её исказилось и поверх руки легла чужая, тёплая. Зиль удивлённо взглянула на Уилла, тот в ответ лишь пожал плечами. Тем временем между Шэдоухарт и Гейлом искрилась злость. Уилл покачал головой: — Ну вот и началось. Шэдоухарт… — Я не собираюсь отдавать столь важную для Шар вещь кому-либо, — отрезала жрица. Зелёные глаза впились в Уилла, тот не дрогнул. Слава богам, Риллиан с Астарионом пока молчали. Тифлина ухмылялась, будто наслаждаясь раздором, вампир же лишь наблюдал. Зильвейг предпочла не вмешиваться, зная, что её не послушают. На секунду показалось, что всё обойдётся, а затем Лаэ’Зель стукнула по столу: — Эта вещь принадлежит гитьянки! — воскликнула она. Ну разумеется. Шэдоухарт зашипела проклятья, вскакивая. На ногах оказалась и воительница. Их крики ножами кромсали мозг, Зильвейг зажмурилась, пытаясь не вслушиваться. Завизжала Риллиан, требуя оставить жрицу в покое. Гейл рявкнул успокоиться, но его голос лишь присоединился к какофонии. Зиль втянула воздух сквозь сжатые зубы, перед глазами заплясали тёмные пятна. Да сколько можно ругаться?! — Прекратите! — взревела она, вскочив и ударив по столу. И тем неожиданнее было, что все действительно замолчали. Уставились удивлённо на неё, но молча. Зильвейг, тяжело дыша, сказала: — В любой момент убить могут, а вы чем заняты? Орёте! Хватит так. Нужно что-то делать, — говорить было тяжело, словно набрала полный рот камней. Все молчали и их взгляды пауками ползли по коже. Зильвейг терпела: — Нужно поговорить с остальными и… Скрип двери не дал договорить. Зиль мгновенно обернулась, напрягшись. Ничего удивительного, они так шумели! Наверное, уже все в курсе, что их отряд — кучка неспособных договориться и кричащих об этом на всю округу. Вошла Исабель. Прекрасно. Только её не хватало. Тут же стало стыдно за такие мысли. Она и так к ним очень добра, приютила их и спасла жизни, а взамен даже «спасибо» толком не получила! — Шум донёсся до уха моего. Всё благо? — спросила она, словно тут все не орали минуту назад. Зильвейг потупилась, уставившись в пол. Ответила Шэдоухарт: — Всё хорошо. Всё просто прекрасно. — Ядом в её голосе можно было захлебнуться. И поразительно, насколько противоположными выглядели эти две полуэльфийки. Солнце и луна. Светлые волосы и тёмные, вечная блаженная улыбка и спокойное равнодушие. Исабель продолжила улыбаться, но что-то в её лице изменилось, словно Шэдоухарт ей не нравилась. И всё же девушка кивнула: — То к добру. Я слышала, вы путь держите к Лунным Башням? — Почему ты так разговариваешь? — спросила Риллиан. Все повернулись к тифлине, но её это ни капли не смутило. Она объяснила, оставляя белые борозды на дереве стола: — Так никто не говорит, кроме тебя. Даже не все баллады так старомодны, как твоя речь. Так в чём причина? — Нашла о чём сейчас думать! Зиль попыталась поймать взгляд Уилла, но тот нервно наблюдал за тифлиной. Не почувствовать раздражение, исходившее ото всех, было невозможно, но Риллиан даже хвостом не шевельнула. Вертикальные зрачки упёрлись в Исабель, та поджала губы, но не отвернулась. — Тебе больше болтать не о чем? — прошипела Лаэ’Зель. Риллиан пожала плечами: — Просто интересуюсь, а что такого? Белое лицо Исабель впервые за всё их пребывание здесь исказилось раздражением. Она процедила: — Не речь моя должна тебя заботить, а смерть близкая. — И всё же, в чём причина? — Не унималась тифлина. Даже сжавшая плечо Шэдоухарт не отвлекла. Зильвейг дёрнула головой. Да плевать на причину! Тут слишком много всего, чтобы задумываться о чьем-то говоре! — Тебя это касаться не должнó, адово отродье. — От голоса Исабель мурашки по спине пробежали. Зильвейг невольно ступила к ней, сама не зная зачем. Это было просто инстинктивным. Риллиан ломано ухмыльнулась и хмыкнула: — Чего ещё ожидать, полукровка. — Она быстро вышла и в этот раз никто останавливать её не собирался. Шэдоухарт прошипела что-то про ходячую проблему и метнулась следом. Астарион молча последовал за ней и, когда дверь закрылась, Исабель сказала: — У меня важная просьба к вам. Зильвейг потёрла ноющий лоб. Да, естественно, зачем ещё к ним могут идти. Ведь к кому ещё обращаться с важными просьбами, как не к незатыкающейся тифлине, непонятной жрице и злющей гитьянки? Но отказать и мысли не возникло. — Выполним. — Кивнула Зиль. Лаэ’Зель покачала головой: — Узнай сначала, что ей нужно. — Какая разница? Клинок Фронтира не отказывает в помощи! — воскликнул Уилл. Зильвейг невольно улыбнулась, хоть от повышенного голоса голову и пронзила очередная вспышка боли. Гейл скрестил руки на груди, внимательно вглядываясь в девушку. Та проплыла мимо к окну и вгляделась в тьму. Лаэ’Зель хотела поторопить, но Зиль покачала головой. Раз просьба важная, то пусть выскажется о ней, подумав. Исабель обняла себя, переступая с ноги на ногу. Начала, поразительно неуверенно по сравнению с любой своей прошлой фразой: — Я, эм… В Башнях… — Тут же покачала головой, сама себя оборвав. Зильвейг взглянула на соратников и подошла к девушке. Мягко коснулась её плеча. Кожа показалась ледяной, словно у мёртвой, но Зильвейг не убрала руку. Исабель даже не взглянула в её сторону. Наконец, она заговорила, медленно и с трудом подбирая слова: — В Башнях вы встретитесь с одним мужем. Он уже стар, очень стар, но он все ещё могущественен. Имя ему… Кетерик Торм. Зильвейг вздрогнула, вспомнив записку из Гримфорджа. Но прошло же так много лет! И Кетерик уже давно должен быть мёртв! Видя её удивление, Исабель покачала головой: — Не жив, он и не мёртв уж много лет. Обратился во тьму, предал… предал многих. Обратился супротив всего, во что верил. Она смотрела в окно, но видела лишь призраков прошлого. Гейл мягко спросил: — Не всех можно вернуть к свету. Эти слова неприятно отозвались внутри. Нет, нет, это неправильно. Всех можно. В каждом есть добро, в каждом должно оно быть, ведь нашлось же оно в Зиль? А раз так, то найдётся даже в способном наложить такое проклятье. Вспомнился шелест теней, и по спине пробежали мурашки. Такая страшная смерть… Исабель кивнула: — Это мне известно. И из-за сей причины вынуждена я просить вас лишь об одном… убейте Кетерика. Лишь так можно развеять проклятие над сими землями.