Perfect creation

— Все, что мы могли, мы сделали. Тесты показывают прекрасный результат, — вдохновенно вещал один из кураторов проекта, Уилсон. Миранда, стоя возле лежащего и облепленного кучей датчиков тела Шепарда, хмыкнула. — Только он до сих пор не просыпается. Значит, сделали не все, — под холодным взглядом синих глаз все вздрогнули и опустили головы, точно провинившиеся подростки. — Сканирование показало высокую мозговую активность, — с легкой нерешительностью произнесла доктор Эверетт. Миранда задумчиво кивнула — она видела эти тесты и, помнится, тогда еще даже немного удивилась этому. — Подключайте его к виртуалке. Прогуляюсь к нему в голову, надеюсь, никаких монстров его разум не породил, — проведя пальцами по нижней губе, скомандовала Лоусон. В сущности, она ничего не теряла, а так… может, получится найти ответ на такой простой вопрос — «Почему не просыпается Шепард». Погружение в виртуальное пространство прошло… штатно. Только что к ее вискам крепили датчики, но один взмах ресниц, один удар сердца — и она обнаружила себя на заснеженной равнине. Бьющее с до нереалистичности ярко-синего неба солнце отражалось от снега, слепило, заставляя глаза слезиться. — Вот черт, Шепард, ты не мог придумать что-то более приятное? — недовольно поморщилась Миранда; во вселенной были сотни планет, а он придумал себе такую не особо дружелюбную. Понять бы еще, чем он руководствовался. Впрочем, для этого было необходимо найти самого Шепарда — и, вздохнув, Лоусон, оглядевшись, направилась к виднеющимся вдалеке холмам. Хорошо, что времени предостаточно, можно было не спешить. … Однообразный пейзаж надоел довольно быстро. Снег, снег, снег — и ни следа Шепарда. Это вызывало легкое раздражение, в первую очередь на себя саму. Ей удавалось выполнить куда более непростые поручения, а тут простенькая задача; но, кажется, введение в условие такого элемента, как Шепард, мгновенно все усложняло. Лоусон не считала, сколько прошло времени — все равно это будет субъективно, ничего общего с реальностью. Нет-нет, да начиналось казаться, что она здесь одна, среди этой слепящей снежной равнины, хрустящей под ногами, что здесь нет никакого Шепарда. Она отгоняла эти упаднические мысли, но надолго они не уходили. — А ты здесь откуда? — совершенно неожиданно прозвучал из-за спины мужской голос. Миранда резко обернулась: Шепард. Отличающийся от того образа, что изображали на агитплакатах Альянса, более живой, настоящий. Он разглядывал ее с искренним недоумением. — Уверен, что мы нигде не встречались, но почему-то ты мне кажешься знакомой, — добавил он, почесывая щеку, покрытую отросшей щетиной — взгляд женщины сам остановился на этой детали, отмечая еще одно расхождение с агитками. — Шла, шла и пришла, — неловко попыталась пошутить Лоусон, но Джон даже не улыбнулся. — Херня какая-то, — пробурчал он себе под нос, обходя вокруг Миранды, — я такое точно не мог придумать. — Придумать? — насторожилась Лоусон, оборачиваясь и пытаясь найти взгляд Шепарда, — в каком смысле? — В прямом, — хмуро ответил Джон, — я не совсем идиот, помню, как горела «Нормандия». И как я думал, что сдохну, — он издал смешок, — радовался еще, что ребята успели эвакуироваться. А потом открываю глаза — а я жив. И вокруг никого. Так себе рай, в общем, — он остановился, помолчал и продолжил, — я захотел, чтобы здесь был кто-то еще. Не знаю, почему, но подумал про пса. — Попробую угадать, — понимающе кивнула Миранда, — ты встретил его, именно такого, какого представил себе. Я права? Вместо ответа Шепард громко свистнул, и откуда-то с тявканьем выскочил щенок. Смешной — с крупной башкой и толстыми лапами, черный, с белым пятном на лбу. — Это Цезарь, — присев на корточки, мужчина потрепал питомца за холку, вызывая у того радостные повизгивания, — и ты права. Он именно такой, каким я его представил. — Джон встал и взглянул на Миранду, — я… представлял не только его, и все появлялись. Но тебя — точно нет, а ты здесь. Я хочу знать, что происходит. — Прямо здесь? — поинтересовалась Лоусон, желая оттянуть разговор, который обещал быть непростым. Вместо ответа Шепард коротко хмыкнул, бесцеремонно беря ее за руку, и потянул в сторону. Возмущенный возглас так и остался неозвученным, потому что Миранда увидела то, что было бы невозможным в реальности: то, как меняется пейзаж. Как снег исчезает, а на его месте появляется зеленая трава, выросшая в один момент; как холмы покрываются деревьями, как ледяная безжизненная пустыня исчезает, а вокруг появляется парк с гравийными дорожками, по которым периодически серо-рыжими молниями проскакивали белки. Цезарь, точно поняв, что сейчас не до него, с веселым тявканьем умчался за одной из них. — Прямо здесь, — наконец, ответил Джон, отпуская ее руку и первым садясь на деревянную, потемневшую точно от времени, скамейку. Помедлив, Миранда тоже присела. — На самом деле… Мы сейчас находимся в виртуальной реальности, к которой подключили тебя, — отчего-то казалось, что попытки заговорить зубы Джону будут бесполезны, что лучше всего говорить честно и прямо. — Как интересно, — неопределенно протянул в ответ мужчина, — а что происходит вне моей головы? Или мой разум ухитрились оцифровать, как в одной старой книге, и моего тела больше не существует? — Нет! — Миранда сама не ожидала, что это предположение вызовет у нее такое бурное негодование, — твое тело в идеальном состоянии, его удалось полностью восстановить. Но ты не хочешь приходить в себя, а ситуация складывается таким образом, что ты необходим. Лицо Шепарда исказила недобрая усмешка. — Нужен? Вот как? Когда я твердил Сенату об угрозе от Артериуса, меня послали к черту, пока я не натыкал их носом в доказательства его вины, как глупых щенков. Когда я просил флот, чтобы разобраться с Властелином, армией гетов и Артериусом на Илосе, мне запретили покидать пространство Цитадели. А теперь новое дерьмо — и Совет хочет выехать на чужих плечах? Мне плевать. Убирайся. — Но, — продолжить Лоусон не успела, ей в голову ткнулось дуло пистолета. — Мне плевать, — повторил Джон, и следом прозвучал выстрел. Миранда открыла глаза и невольно поморщилась — после полумрака виртуальной реальности леса свет лабораторных ламп бил по глазам. — Что-то не так? Вы быстро вернулись, — обеспокоенно поинтересовалась Эверетт, снимая датчики. В ответ Лоусон криво улыбнулась. — Что ж, Шепард жив и не сошел с ума, это я успела выяснить, — она невольно коснулась пальцами лба: воспоминание о смерти было пока слишком свежо, — через часок проведем повторное подключение. Надеюсь, к тому времени он успеет остыть. — Снова ты? — было первым, что услышала Миранда, оказавшись в виртуале. Они находились на берегу бирюзового океана, сливающегося на горизонте с небом, и волны то и дело лениво лизали их ноги. — Расслабься, Шепард, — небрежно бросила она в ответ, присаживаясь на мокрый песок и глядя на то, как вода то наступает, то отползает, оставляя после себя клочья не успевшей растаять белой пены, — я уже поняла твою позицию и не собираюсь уговаривать. Просто… у тебя тут невероятно спокойно. Хорошо так. Лоусон прикрыла глаза, вслушиваясь в звуки прибоя, и вытянулась на нагретом песке. Она не лгала — просто говорила не всю правду. — На Цитадели всегда шумно, — как-то понимающе после паузы ответил Джон, вытянувшийся, судя по звукам, рядом, — я так и не смог к этому привыкнуть. Даже на «Нормандии» было тише, — в его голосе была слышна горечь. Миранда мысленно улыбнулась: вторая версия корабля сошла со стапелей завода, и сейчас проводили последние отделочные работы и многочисленные тестирования всех систем. — Сейчас шумно везде, где есть цивилизация, — помолчав, обронила она, — я бывала во многих местах, и везде одно и то же. Но, наверное, я привыкла, раз не замечала его, пока не оказалась тут. Когда я была ребенком, иногда, очень редко, мне удавалось сбежать из дома, от строгого отца. Мы жили в Австралии, и до пляжа было совсем недалеко. Он всегда был таким же пустынным, как этот, — Лоусон слабо улыбнулась, лениво шевеля пальцами на ногах, — не знаю, как я ухитрилась не сломать себе шею, когда пыталась научиться делать колесо. — У меня строгой была мать, — внезапно заговорил Шепард — забавно, но Миранда думала, что он заснул или ушел куда-нибудь, — да и отец. Военные, что тут сказать. Все время переезды, с одной станции на другую, с корабля на корабль. Знаешь, это порой даже было обидно, я только успевал найти друзей, как приходилось снова уезжать. Но я гордился родителями и их службой, и мечтал пойти по их стопам, — он умолк, прервавшись, явно не договорив. — А потом ты вырос и ближе познакомился с реальностью, которая разбила эти твои розовые очки идеализации военной службы, — негромко произнесла Миранда. Джон нехотя отозвался. — Не совсем. Конечно, порой встречались какие-то неурядицы, но в целом мне везло. Возможно, свою роль сыграло то, что я был сыном своих родителей. Ну, или я и впрямь неплох, — он издал смешок, — розовые очки мне разбил Совет, и это был чертовски неприятный опыт. Так что если ты надеешься, что своей болтовней заставишь меня передумать, то ты ошибаешься. Лоусон ничего не ответила, а когда повернула голову, желая взглянуть на Шепарда — того уже не было, и только следы на песке давали понять, что их разговор был реальным. Отчитываться Призраку о небольшой проблеме, связанной с «Лазарем», Миранда не собиралась — она прекрасно понимала, что шеф в курсе. И раз он не отдавал никаких новых распоряжений — значит, все шло по его плану, а, значит, она лишь должна лучше стараться, чтобы достичь поставленной перед ней цели. И она старалась; Лоусон сама не успела заметить, как эти визиты в виртуальность стали чуть ли не привычкой. Она ждала их — и, кажется, Шепард тоже их ждал. — Никогда не думал, как сложилась бы твоя жизнь, если бы у тебя были братья или сестры? — они сидели на деревянном мосту, и густая, точно молочный пудинг, вода холодила ноги Миранды, вызывая мурашки. — С чего такой вопрос? — хмыкнул Джон, подбрасывая и ловя голыш, — впрочем… Пожалуй, мне пришлось бы больше стараться, чтобы доказать, что я не чей-то сын или брат, представляющий интерес именно этим, что я и сам чего-то стою. Но это было бы классно, я думаю. Что насчет тебя? — Я стала той, кем являюсь, именно благодаря наличию сестры, — Лоусон задумчиво улыбнулась, глядя в воду. Ориана для нее была тем самым слабым местом, наличие которого она всегда старалась скрыть ото всех. Но Шепард… Он где-то на подсознательном уровне вызывал доверие, ему хотелось открыться. — Дело в том, что наш отец… Он псих, помешанный на идее создания династии. Сначала родилась я, и он принялся дрессировать меня, но… Скажем так, я оказалась слишком упрямой, ему не удалось меня сломать, подчинить себе. И тогда он решил, что я — неудачная дочь. Что нужно попытаться еще раз, с младшей дочерью. Но так вышло, что я узнала про его планы и сбежала, прихватив и ее. Ни секунды не жалею о том, что сделала, сестренка смогла получить нормальное детство и самостоятельно решить, что ее интересует. — Смелый поступок… — задумчиво заметил Джон, — и хороший. Видишь, ты спасла сестру от участи быть марионеткой в чужих руках, а меня хотела сделать ею, — он усмехнулся, а Миранда вскочила на ноги. — Какой же ты, Шепард, идиот, — процедила она напоследок, перед тем, как покинуть виртуальность. Возвращаться Лоусон не хотела. Кислый привкус обиды на Джона густо мешался с горечью от осознания его правоты. Но она должна была, обязана вернуться — и добиться поставленной перед ней цели. Поэтому спустя несколько дней электроды заняли свои места — и она вновь отправилась в виртуальность. — Я уже думал, что ты не вернешься, — равнодушные слова Шепарда были сопровождены порывом ледяного ветра, бросившего в лицо снег. Миранда поморщилась — это в самом деле было неприятно. — Решила, что должна извиниться. Мне не следовало так реагировать на твои слова. Джон пожал плечами: ему было плевать, и скрывать это он явно не собирался. Почему-то это неприятно царапнуло где-то внутри. — Не знала, что ты любитель зимы и снежных равнин, — заметила Лоусон, стремясь прервать возникшую неловкую паузу. — Не любитель, — поморщился Шепард, — просто… Ты ведь знаешь, что мы находились на орбите Алкеры, когда на нас напали? Я не хочу забывать о «Нормандии», — он как-то ссутулился, разом став каким-то уставшим и точно потерявшим некий внутренний стержень. Миранда осторожно коснулась его плеча, готовая в любой момент убрать руку. — Она была важна для тебя? — Да, — ни секунды не раздумывая, ответил Джон, — это была семья. Большая семья с кучей проблем, но я знал, что экипаж надеется на меня — а я мог положиться на них. И пусть поначалу были проблемы из-за появления в экипаже ксеносов, но это прошло. — Проблемы? — удивленно глянула на Шепарда Миранда, — в экипаже были ксенофобы? Поморщившись, Джон кивнул. — Удивительно, — задумчиво заметила Лоусон, — я думала, ксенофобы предпочитают Альянсу более… радикальные организации. — Ты про «Цербер», — не сомневаясь ни минуты, отозвался Шепард, — к счастью, мой экипаж был адекватными людьми, а не поехавшими фанатиками с жаждой истребления всех, кто хоть немного отличается от людей. Миранда мысленно присвистнула: она знала, что их подопечный недолюбливает «Цербер», но нигде не говорилось о том, насколько сильно. И это было неприятным сюрпризом. К тому же переубеждать Джона сейчас было бесполезно: все равно не поверит, останется при своем мнении, а то и доверять ей хоть немного перестанет. Этого допускать было нельзя, поэтому она промолчала, решив перевести разговор на другую тему. — Ты не скучаешь по ним? По своим друзьям? Вместо ответа Шепард улыбнулся — широко, весело, так, что уголки губ Миранды дрогнули в ответной улыбке. — Мы всегда с ним, — раздался из-за спины Лоусон женский голос. Она обернулась и увидела молодую азари с забавными веснушками, хорошо знакомую ей «Лиара Т’Сони» — всплыло в памяти имя той. Кажется, она была важна Джону. — Настоящие друзья всегда рядом, — прозвучал рокочуще-мурлыкающий голос с другой стороны. Турианец. Гаррус Вакариан. — Так что мы не дадим Шепарду заскучать, — весело добавил стоявший возле Джона молодой темноволосый мужчина, пихнув его в бок. И он был знаком Миранда: Кайден Аленко, сильнейший биотик Альянса, люто ненавидящий «Цербер»; если б не этот момент, то его бы непременно включили в список потенциальной команды Шепарда. — Невероятно, — выдохнула Лоусон, обходя вокруг азари. Та, поворачивая голову, следила за ней. — Но ими управляешь ты, ведь так? — Нет, — Джон отрицательно качнул головой, — я просто вспоминаю их, а дальше они действуют сами. Миранда обернулась к нему, но Шепард снова был один: ни азари, ни турианца, ни человека рядом с ним не было. — Но… Они же не настоящие, — осторожно заметила она. Джон хмыкнул. — Они выглядят как настоящие, думают, как настоящие, действуют как настоящие. Меня это устраивает. Может, и ты — все же только моя фантазия, сублимация каких-нибудь скрытых желаний? — Если я врежу тебе по лицу, это убедит тебя в том, что я — не твоя выдумка? — обманчиво-мягко поинтересовалась Лоусон. Шепард ухмыльнулся. — Можно проверить. Отразив его улыбку, Миранда сделала шаг вперед, сокращая расстояние между ними, и резко выбросила кулак, метя в челюсть мужчины. Но удар не достиг цели: вскинув руку, Джон перехватил ее за запястье, с силой сжимая его пальцами. Их взгляды скрестились, и впервые Лоусон ощутила, как может подавлять Шепард, каким… непривычным может он быть. — Отпусти, — хрипло прошептала она, стараясь держаться, не сдаваться, не показывать свою слабость. Вздрогнув, Джон разжал пальцы, со смешком выдохнув: — Не выдумка. Вместо ответа Миранда отключилась. Ей нужно было объединить в своей голове того Шепарда, которого она знала — по досье, по отчетам, по видеозаписям, и этого, нового и непривычного. И очень отличающегося от сложившегося в голове образа. Стремясь быстрее привыкнуть к новому пониманию Джона, Миранда продолжала посещать виртуальность, раз за разом. Они с Шепардом продолжали разговаривать обо всем подряд, и порой темы бесед выглядели совсем уж странными — но Лоусон любила их. Это позволяло лучше понять их подопечного, как убеждала она саму себя. Миранда отчаянно не хотела признаваться даже себе в том, что привыкла, привязалась к Джону. Что общение с ним стало практически необходимостью. Но это был путь в никуда. Это не решало стоявшую перед ней проблему. И, значит, с этим следовало разобраться. Виртуальность встретила ее пасторально-зеленым лугом. Шепард лежал на спине, заложив руки за голову, и, жуя травинку, разглядывал плывущие в высоте облака. — Джон? — она опустилась на траву возле него, прижимая колени к груди, и запрокинула голову, тоже разглядывая небо. — Ты что-то хотела? — он повернулся на бок, опираясь на локоть, внимательно взглянул на нее. Миранда невесело улыбнулась в ответ. — Попрощаться. Я больше не приду, Джон. Он непонимающе нахмурился и, вздохнув, она продолжила. — Ситуация ухудшается, там, в реальности. Бесследно исчезает население целых колоний, человеческих колоний. А я вместо того, чтобы разбираться с этим, приятно провожу время с тобой. Это… неправильно, мои обязанности никто не отменял, — Миранда протянула руку, провела пальцами по щеке Шепарда и добавила, — прощай, Джон. Или до встречи на той стороне. Прерывать соединение было непросто — но она справилась, и даже совершенно спокойно покинула лабораторию, как ни в чем не бывало, игнорируя удивленные взгляды персонала, не ожидавшего, что она так быстро вернется. Звук сирены заставлял голову раскалываться на куски. Джон с трудом встал на ноги, морщась и прижимая руки к вискам. Последнее, что сохранилось в памяти — это космос, от которого его отделял только скафандр, и горящая, разрушенная «Нормандия» за спиной. Женский голос из динамиков под потолком настойчиво звал его по имени, и почему-то казался смутно знакомым. Но с этим Шепард решил разобраться позже, после того, как поймет, где он и что вообще вокруг происходит. Дальнейшие события понеслись вскачь — отстрел взломанных кем-то роботов, встреча с бывшим солдатом Альянса Тейлором, снова отстрел роботов, встреча с доктором Уилсоном, частые упоминания Миранды Лоусон, чей голос, как понял Шепард, его и разбудил, и, наконец, встреча с ней самой. Глядя на красивую брюнетку, хладнокровно застрелившую Уилсона, Джон не мог отделаться от чувства, что они уже встречались, и не единожды — но память упрямо молчала. — Шепард здоров и адекватен, сэр. Все показатели в норме. Есть недоверие к нам, но оно довольно умеренное, я ожидала худшего. — Прекрасно, Миранда, ты меня не разочаровала, — голограмма Призрака сделала глоток из бокала, — скажи… Он помнит что-нибудь о вашем общении в виртуальности? — Нет, сэр, — уверенно ответила Лоусон, — в докладе Джейкоба приведены слова Шепарда. Последнее, что он помнит — уничтожение «Нормандии». Призрак довольно кивнул. — Надеюсь, это так и останется. — Миранда кивнула. Указание было понятно: никоим образом не напоминать Джону о виртуальности. — Добро пожаловать на эту сторону, Шепард, — едва слышно, на грани слышимости, проронила Лоусон, когда капитан был уже у двери из ее кабинета. Знакомство с ним прошло вполне штатно, так что она примерно представляла, чего ожидать от бывшего подопечного. Точно услышав ее шепот, Джон замер на какую-то долю секунды у двери перед тем, как выйти.