Приказ 66-С (Order 66-S)

— Сенатор Амидала… — сказал капитан Рекс, вставший у ее плеча, когда она, оцепенев от ужаса, смотрела, как канцлер объявляет себя императором. — Я не думала, что может быть что-то хуже, чем резня джедаев, — прошептала она, не поднимая глаз. — А теперь я смотрю, как умирает демократия… — тут женщина с отвращением махнула рукой в сторону своих восторженных коллег, и разочарованно добавила: — Под бурные аплодисменты. Капитан Рекс понятия не имел, что на это ответить, и отступил на шаг, переводя взгляд с мерцающей проекции на сердитую женщину, которая наблюдала за происходящим. — Сенатор Амидала, — вновь начал он. — У всех нас есть своя роль, даже у канцлера. — А какова моя роль, капитан? — резко спросила она. — Как можно отстаивать свободу и мир в условиях диктатуры? Особенно с учетом того, что мы сбежали на полностью вооруженном крейсере с половиной батальона солдат-отступников и бесправным адмиралом? — Мы верные защитники, а не отступники, — поправил он ее, и, прищурившись, горячо добавил: — Мы защищаем Республику и Сенат… — Значит, мы оба потерпели неудачу, — сердито перебила его Падме, даже не обернувшись. — Поскольку ни то, ни другое больше не существует. — Но мы существуем, — продолжил настаивал Рекс. — И пока мы еще живы, мы будем сражаться… — За что? — резко сказала Падме. — Прошу прощения? — непонимающе сказал Рекс, хлопая глазами. — Бороться за что? — устало произнесла Падме заставляя его тем самым задуматься. — Война без цели — это просто спекуляция. Рекс был военным. Буквально рожденный в войне, для войны, и только ради нее. Ему не нужно было думать о том, почему они сражались, ибо ему с момента как он стал сознательным внушили, ради чего он живет. Это он и озвучил сенатору, твердо сказав: — Мы сражаемся за наших братьев, за верность, за жизнь и за Республику. — А я работала во имя мира и демократии, которых больше нет, — горько сказала Падме. — Так в чем же смысл всего?.. Всего этого. Рекс, который уже начал раздражаться, попытался как можно спокойнее переубедить упрямую женщину. — Сенатор Амидала… — начал он, но тут женщина его резко перебила. — Не надо! Не называй меня так, — громко сказала она, однако потом ее самообладание взяло верх, и, стиснув зубы, Падме добавила: — Если нет больше Сената, то я больше не сенатор. Уж точно, не при правлении… императора Палпатина. Ее лицо исказилось, когда она вновь посмотрела на мерцающий экран, где все еще передавалась трансляция из Сената, служение в котором было делом всей ее жизни и чувствовала, как все, во что она верила и чему себя посвятила, рассыпалось на куски. — Я больше не сенатор Амидала, — прошептала она себе под нос. Рекс был явно ошарашен этим. Он сделал паузу, а затем злобно ухмыльнулся и хитро сказал: — Как скажете… леди Скайуокер. Этот титул он только что придумал, и был чрезвычайно собой доволен. Глаза Падме расширились, и она была готова взорваться. — Я вовсе не… — начала возмущаться она. — Да ладно? — скептично сказал Рекс, прекрасно зная, что он одержит вверх в этом споре. — Я служу под началом генерала Скайуокера уже три долгих года. Он лично командовал 72% моих миссий. Я знаю его и знаю, что он ничего не делает наполовину, — и уверенно усмехнувшись он дразняще добавил: — Он ведь ваш муж, не так ли? Падме ничего не ответила. — Отрицай это, — подначивал он ее. Но женщина лишь сердито отвернулась и бросилась к иллюминатору в другом конце комнаты. — Я так и думал, — самодовольно сказал Рекс. — Ну же, леди Скайуокер, — поддразнил он ее. — Вы нужны на мостике. Падме повернулась и раздраженно прошипела: — Не понимаю, чего ради. Единственное, для чего я могла там понадобиться, так это если появилась надежда на мирные переговоры… И несмотря на свои же слова, она все равно развернулась и протопала мимо него к мостику. Капитан Рекс не смог сдержать веселой улыбки, осветившей его лицо, когда он молча следовал за сенатором. Он терпел ее сердитый взгляд, пока они вместе поднимались на турболифте к командному шпилю. — Адмирал Юларен, — поприветствовала она, выходя в шумное сердце корабля. — Сенатор Амидала, — поприветствовал он ее в ответ и слегка наклонил голову. Тут Рекс выскочил из-за ее спины и щебечущим голосом сказал: — Она больше не хочет, чтобы к ней так обращались, сэр. Миледи сказала, что не хочет служить под началом императора Палпатина. Люди в кабинах управления под палубой радостно закричали, и Падме с удивлением посмотрела вниз. — Полагаю, никто из нас этого не хочет, — задумчиво сказал Юларен, и кивнул. — Ну, тогда… — Зовите ее леди Скайуокер, сэр, — услужливо протянул Рекс с вежливой улыбкой. Падме бросила на него через плечо смертельный взгляд, обещавший суровое возмездие. Его ухмылка стала еще шире, и до зубного скрежета сладкой. Женщина закатила глаза, и решила, что раз она все же была дипломатом, то не стоит заострять на этом внимание. Возмездие настигнет его. Но позже. Сейчас у них были куда более серьезные проблемы. — Хорошо, — спокойно сказал Юларен с невозмутимым лицом. — Миледи, мы обсуждали наше юридическое положение, и… Падме пересекла палубу, зная, что множество любопытных темных глаз исподтишка следят за ее продвижением туда, где адмирал стоял со своим капитаном. — Я думаю, мы можем согласиться с тем, что ваша позиция абсолютно незаконна, адмирал, — высказала она свое мнение. — Воровство, неподчинение прямому военному приказу, похищение, стрельба в государственного служащего… — Мы не… — начал было протестовать капитан. — Ваши Крестокрылы стреляли в наших врагов, когда мы бежали с Корусанта, — напомнила ему Падме. — О, — протянул капитан, и возмущенно добавил: — Но нас преследовали — это был единственный способ обеспечить вашу безопасность! Тогда ее гнев на Рекса рассеялся, и Падме, кивнув в знак согласия, успокаивающе сказала: — Я знаю, капитан. И я не была бы жива, если бы не ваш акт храбрости. Но император так не считает. — Мы должны свергнуть императора и восстановить Республику! — раздался громкий голос молодого лейтенанта, стоявшего на передовой сканирующей станции. Последовали одобрительные шепотки, пока Падме не заглушила шум и строго не сказала: — Это будет военный переворот. Они все тут же заткнулись. — К тому же это неразумно, — подчеркнула она, глядя многим из них прямо в глаза, прежде чем снова повернуться к офицерам мостика. — Для этого нет никакого юридического повода. А если и есть, то это вне моей компетенции. Я не уверена, что смогу помочь… — Напротив, — оживлено сказал Юларен, задумчиво глядя на нее. — Это хорошо, что вы здесь. Она вопросительно наклонила голову. — Что вы имеете в виду, адмирал? — непонимающе спросила она. — Если мы попытаемся свергнуть нового императора, это будет военный переворот, о чем вы нам так любезно напомнили. Но вы… Вы-избранный представитель народа. Если бы у Сената было достаточно таких же представителей, которые не согласны с нынешней ситуацией, могли бы они свергнуть императора, упразднить Империю и вернуть республиканский формат правления? Падме сделала паузу, изучая адмирала в совершенно новом свете. Было очевидно, что у мужчины хотя и была военная выправка, но в политике он тоже разбирался. Она отвернулась, и стала размышляя вслух: — Ну, Республика не может быть упразднена без согласия всех сторон, которые участвовали в ее образовании. А это включает в себя множество планет, систем, а также корпораций, и банковский клан. Канцлер, возможно, преуспел в том, что хитростью смог сделать так, чтобы ему даровали чрезвычайные полномочия, но даже их недостаточно, чтобы фактически изменить весь функциональный орган, по крайней мере, пока не будет завершен референдум. Представительного голосования в Сенате недостаточно… Когда Падме закончила, и придя в себя, огляделась, то поняла, что все офицеры мостика замолчали и круглыми глазами уставились на нее. Судя по их виду, никто не понимал ни слова из того, о чем она говорила. Женщина вздохнула и попыталась объяснить попроще. — Это займет некоторое время. И я не уверена, что мы сможем победить в битве против пропагандистской машины императора, — ее лицо расплылись в грустной улыбке, когда она подумала о причинах такого положения дел, и тихо добавила: — И даже с Энакином на нашей стороне… Этого может быть недостаточно. — Так вы решили сдасться? — хмуро сказал Рекс, сложив руки на груди. — Хотите позволить демократии умереть? — бросил он ей в ответ ее же слова, весьма впечатлившись собой, увидев, что снова вызвал гнев женщины. Это может быть им только на руку. — Разве это не то, за что вы столько времени сражались? — Я буду бороться за нее до последнего вздоха, — горячо пообещала она ему, и, вздохнув, добавила: — Но… Что вы предлагаете?.. — Мы - военная мощь, — прямо сказал адмирал за всех. — Но у нас нет направляющего, который нам сейчас так нужен. Она повернулась, увидела, что он вопросительно склонил голову в ее сторону, и растерянно промолвила: — Я не понимаю… Хотя, на самом деле, у Падме было очень нехорошее предчувствие, что она все же уже знает, что адмирал Юларен имеет ввиду. Но Сила… Ей так этого не хотелось! — Мы предотвратили смерть генерала Скайуокера из верности, — напомнил капитан. — Я уже много раз слышала об этом, — сказала Падме, которая все еще хотела узнать полную историю того, как клоны к этому пришли. Юларен откашлялся. — Генерал, он… — мужчина вновь прочистил горло, чувствуя себя неловко, но все же продолжил: — …предводитель людей. Великолепный воин на поле боя и отличный тактик. Он могущественный форсъюзер, самый хитрый из джедаев, с которыми я служил, но… — тут он замолчал, не зная, как бы помягче выразиться, не обижая ни генерала, ни его, как выяснилось, супругу. Но Падме и сама все поняла, и решила избавить его от дальнейшего смущения, прямо закончив: — Но у него нет опыта в политике, как и нет желания в ней разбираться. — Именно так, миледи, — с облегчением согласился адмирал, радуясь, что этот неловкий момент был разрешён. Падме встретила его пристальный взгляд, понимая, на что он намекает. Понимая, что он, и остальные солдаты, хотят, чтобы она помогла им в той сфере, в которой ее невероятно талантливый муж не был подкован. Им нужен был дипломат. — И вам нужен кто-то, кто будет в этом разбираться, — добавила Падме. — Не совсем так, — протянул адмирал, и настороженно посмотрел на Рекса. Тот закатил глаза и сказал то, чего не сказали бы другие. — Мы хотим, чтобы вы вели нас. Мы хотим, чтобы вы были нашим представителем. — Представителем в чем? И к чему вы хотите, чтобы я вас привела? — продолжила настаивать Падме, пытаясь заставить их понять, что они застряли в политической ничейной галактике, и… — К лучшему будущему, — вдруг был ей ответ, и это были те единственные слова, которые могли заставить ее замолчать. Ведь именно этот лозунг, именно идеализм, и вера, что она сможет его воплотить, толкнул ее взойти на трон, именно это столько лет удерживало ее в Сенате, и вдохновляло ее страсть к демократии… Это вырвалось из уст капитана Рекса — он был хитрее, чем показывал. Она посмотрела вниз, в яму и увидела, что множество пар темных глаз снова изучают ее, на этот раз с затаенной надеждой. Они смотрели на нее в поисках руководства, в поисках того, кто и впрямь мог привести их к тому самому лучшему будущему. — Я даже не знаю, с чего начать, — попыталась отмахнуться она, все еще не желая взваливать на себя это ношу, особенно сейчас, в ее-то состоянии… — Вы знаете больше, чем все остальные на этом корабле вместе взятые, — настойчиво сказал Рекс. — Подумайте об этом, — сказал Юларен куда более дипломатично. — Нам всем нужен лидер. Наступила тишина. Мужчины ждали ее ответа, но Падме не могла его дать. Оно растянулось на несколько минут, прежде чем молодой лейтенант связи прервал его, тихо сказав: — Ах, леди Скайуокер, вам лучше это увидеть. Она бросила на Рекса убийственный взгляд — как он мог так быстро заставить кого-то другого называть ее этим именем? — и осторожно пересекла комнату. — Я следил за голографическими трансляциями, и наткнулся на это, — сообщил он ей, и нажал на кнопку, после чего мгновенно комнату заполнил звук голосов, а на экране появился император Палпатин. — Друзья мои, — начал он. — До меня дошло, что некоторые из величайших представителей Империи… — его голос стал тише, и Падме мгновенно узнала этот тон полный фальшивого сочувствия. — …были введены в заблуждение. Небольшое число наших сенаторов было принуждено сепаратистами подписать некий документ… — О нет, — прошептала она, и сердце ее упало. Падме точно знала, что он имел в виду. Петиция, которую составила лично она, и которую она первая подписала… И которая теперь может стать ее смертным приговором. — …петицию двух тысяч так называемых сенаторов, которые хотели призывать к моему немедленному отстранению от власти. Эти сепаратистские шпионы… — Вовсе нет! — недоверчиво взвизгнула Падме, а император продолжал вещать: — …должны быть немедленно пойманы. Мы не позволим им процветать, продолжать сеять страх и разобщенность среди нашей новой, славной Империи. Я гарантирую вам, мой народ, что каждый из них будет привлечен к ответственности за эту измену. Начиная с их безрассудного лидера, который снова и снова мешал этому Сенату принимать необходимые законопроекты, которые поддержали бы нашу армию и помогли бы нам закончить войну… — О-о, — поморщилась Падме, у которой в душе все стремительнее росло нехорошее предчувствие. — …который много раз путешествовал по сепаратистским мирам во время блокады… — Нет, нет, — взмолилась она, все еще по-детски не желая слышать того, что хочет озвучить этот… этот… — …и зовут его сенатор Падме Амидала, — наконец закончил император. Ее имя из его уст прозвучало медленно, со смаком, и обещанием мучительной смерти. — Она будет привлечена к ответственности… — Ответственности? — тихо повторила Падме, а потом громче и с яростным возмущением добавила: — Ответственности?! Я должна предстать перед судом?! За что?!.. — Капитан, мы выходим из гиперпространства, — тем временем тихо сказал один из солдат командиру. Капитан отвернулся, радуясь возможности отвлечься от сенатора, у которой чуть ли не пар валил из ушей. Им нужно было вернуться к нормальной скорости, развернуть корабль, дать навигационному компьютеру рассчитать следующий гиперпространственный прыжок и как можно быстрее снова стартовать. Чем дольше они оставались в космическом пространстве, тем больше становились уязвимыми для нападения. Он поспешил на свой пост, чтобы помочь своим людям. Капитан в жизни не признается, что сейчас он был бы рад вступить в любой бой, ибо некий сердитый и беременный сенатор был куда страшнее, чем любой враг. — …я боролась за демократию всю свою жизнь! Я умоляла о мире! Я ездила в сепаратистские системы, чтобы договориться мирным путем, но только потеряла много хороших друзей! И меня нужно привлечь к ответственности?! — продолжала бушевать Падме, увидев фальшивое сочувствие на обманчивом лице того, кого некогда считала наставником, и не замечая ничего вокруг. Солдаты обменялись встревоженными взглядами, которых она так же не заметила. — Ты принес войну в эту галактику, — обвинительно ткнув пальцем в голограмму сердито сказала Падме. — Это ты убил всех хранителей мира. Из-за тебя я была вдали от мужа. Именно ты втянул меня в это гнездо гандарка, несмотря на то, что я на восьмом месяце беременности и это я должна предстать перед судом?! Последние слова были больше криком, но и это Падме не волновало. Казалось, ее терпение достигло пика, и все то, что в ней копилось уже не первый год, вылилось в этом крике. Тут она резко развернулась и зашагала к переднему иллюминатору, все еще пылая от возмущения, но более не желающая смотреть на это притворно-добродушное лицо. Она добралась до конца мостика, и вцепилась в перила, твердо смотря лишь перед собой, когда они выпали из гиперпространства… …прямо перед одним из сепаратистских дредноутов. Все люди на мостике застыли в шоке при виде корабля. «Спаситель» по инерции продолжал двигаться вперед, в опасной близости от того, чтобы протаранить дредноут. Но Падме Амидала даже не дрогнула. Она с неустрашимым видом продолжала твердо стоять на своем месте, смотря на маячивший перед ними корабль, к которому они с каждой секундой приближались все быстрее. — Если меня будут судить как лидера восстания, то я, черт возьми, буду им, — прошипела она себе под нос, а затем повысила голос, и отдала приказ: — Огонь из всех передних лазерных пушек! Приказ леди Скайуокер резонировал в тишине мостика. Она вздернула подбородок, оглядываясь через плечо в молчаливом вопросе, почему ее приказ не был выполнен. Капитан первым вышел из ошеломленного молчания, и рявкнул: — Вы что, не слышали? Стреляйте из всех передних лазерных пушек! Клаксон начал звонить, сообщая всему экипажу на сотнях палуб, что они подверглись нападению. Падме наблюдала за битвой через передние окна, не дрогнув, когда красные вспышки начали вылетать из-под ее ног, а точнее из нижних палуб под ней. Никакие сенсоры не помогали ей так, как это делали люди из команды мостика, но «Спаситель» был так близко, что они почти царапали своим корпусом корабль-носитель дроидов, так что она могла видеть все. Корабль сепаратистов начал разворачиваться, приближаясь теперь, когда он заметил их. У нее был лучший обзор, и она первой заметила дроидов-стервятников, которые начали вылетать из ангаров вражеского корабля. — Нам нужны звездные истребители, — пробормотала она, не замечая, когда мигающие красные огни и колющие черные экзоскелеты начали поворачивать прямо к корпусу «Спасителя». Юларен, услышав ее слова, резко развернулся, и стал твердо, один за другим, отдавать приказы. — Начинайте вычислять наш следующий прыжок на скорость света. Нам нужно, чтобы это сражение было как можно более коротким, у нас нет верфей для ремонта и негде пополнить запасы. Нам нужно добраться до генерала, как можно скорее. Падме наблюдала, как один из отсеков, на верхней палубе их собственного массивного крейсера, открылся, и оттуда стали вылетать крошечные истребители. Ребенок брыкнулся, и она машинально положила руку на то место, куда только что столь сильно толкнула ножка или ручка её малыша. — Все в порядке, — мягко успокоила она, наблюдая за дроидом-стервятником, направляющимся прямо к мостику, после чего повернула голову, и спокойно спросила: — Наши щиты подняты, капитан? — Поднять щиты! — тут же раздался отчаянный приказ. Щиты на мгновение замерцали, а затем усилились и исчезли из видимого света. Она смотрела, как их истребители начали отбиваться от дроидов-стервятников, и даже успешно, хотя тех и было в два раза больше. — Где мы? — тихо спросила себя Падме, глядя на звезды и не видя знакомых планет. Они даже не были внутри системы. — Дуку и Гривус потерпели поражение. Так под чьим же руководством находится этот корабль? — Лейтенант, — сказала она, и подошла ближе к коммуникационной шахте. — Посмотри, сможешь ли ты перехватить их передачи. Даже если они закодированы, сделаете копию, и мы взломаем их позже. Мы должны знать, кто они и кто их лидер. — Будет сделано, миледи, — сказал он, и, кивнув, начал нажимать кнопки на панели перед ним, в только ему известной комбинации. Тут он замер, и, заколебавшись на миг, поднял на нее глаза. Беспокойство отразилось на его лице, когда он робко добавил: — До нас дошли кое-какие слухи из Республики — извините — Империи. Они отзывают нас, требуя объяснить, почему мы стартовали без разрешения. — Не отвечай, — посоветовала она, затем посмотрела на взрывы дроидов-десантников, приземляющихся у их корпуса. — И приготовьтесь закодировать сообщение для генерала Скайуокера. Лейтенант выпрямился при упоминании Энакина и, коротко бросив «да, миледи», поспешил вернуться к своей работе. Она снова развернулась к обзорному окну, чтобы проследить за ходом битвы, от которой на миг отвлеклась. — Прыжок рассчитан? — крикнул Юларен, тоже напряженно следя за боем, но при этом незаметно поглядывая на бывшего сенатора. — Еще две минуты, сэр, — тут же бойко ответил один из солдат. Глаза Падме вспыхнули, ее взгляд остановился на лазерном факеле, который три хитрых эсминца поднесли к их корпусу. — Оцепите средние палубы и эвакуируйте весь персонал, дроиды вот-вот прорвутся, — предупредила она. Первый офицер появился у ее плеча и проследил за ее указательным пальцем. Через три секунды он уже говорил в коммуникатор, отдавая приказ, а рев клаксона сменился общим предупреждением об эвакуации со средней палубы и подготовке к вторжению на борт. Тут ей в руку молча вложил бластер неизвестный коммандер, и, обернувшись, она сказала: — Благодарю вас, коммандер. Неизвестный коммандер кивнул и исчез, но рядом с ней тут же материализовался капитан Рекс с суровым лицом и скрещенными на широкой груди руками. — Вы теперь что, мой телохранитель, капитан? — с легкой ноткой иронии сказала Падме, и снова повернула свое внимание к битве. — До тех пор, пока генерал Скайуокер лично не освободит меня от этой обязанности, — подтвердил капитан Рекс даже не отпираясь и не оправдываясь. Падме улыбнулась, гордясь непоколебимой преданностью Рекса Энакину, и с едва заметной улыбкой произнесла: — Я с нетерпением жду этого момента. Вдруг в ее животе вновь взволнованно зашевелился ее беспокойный ребенок, которого она попыталась успокоить еще одним ласковым поглаживанием. Искра в боковом зрении заставила Падме отвлечься, и резко повернуть голову. — Адмирал, — предостерегающе сказала она. — Второй корабль только что вышел из гиперпространства. Тут появился еще один дредноут с дроидами. А потом еще один. И еще. — Где мы? — поджав губы спросила она Рекса. — Почему они все собираются здесь? Они не могли знать, что мы придем. — Нет, миледи, не могли, — подтвердил Рекс, глядя на сражение, в котором они теперь были в значительном меньшестве. — Известно было только место встречи. Мы произвольно совершили первый прыжок с Корусанта и спланировали маршрут на следующие несколько часов. Они здесь не из-за нас. — Что с прыжком? Расчет окончен? — снова спросил Юларен. — Да, сэр! — отозвался штурман. — Всем истребителям вернуться на корабль, всем истребителям вернуться на корабль, — строго сказал капитан, включив комлинк и перейдя на частоту пилотов. Падме вернулась к коммуникационной шахте, капитан Рекс следовал за ней по пятам. Подойдя к лейтенанту, отвечавшему за внешнюю связь, она хмуро сказала: — Запишите сообщение для генерала, закодируй и отправь передачу вместе с нашими текущими координатами на «Неповиновение» за секунду до прыжка. — Хорошо, миледи, — кивнул лейтенант, и включил запись. — Мастер Скайуокер, — сказал Падме, и напряглась, когда корабль качнуло из-за снаряда, который пробил корпус и взорвался рядом с одним из их топливных складов. Прошло мгновение, прежде, чем тряска прекратилась, а как только это случилось, она поспешно продолжила говорить: — Армия сепаратистов застала нас врасплох, и мы попали под обстрел. Наше прибытие может быть отложено на неопределенный срок, но мы обязательно встретимся с вами в точке рандеву. Она оглянулась через плечо, когда услышала страшный треск, и увидела горящий кусок взорвавшегося дроида-стервятника, который застрял в переборке мостика, но, к счастью, не вызвал разрыва корпуса, после чего вновь вернула свое внимание к лейтенанту, который продолжал запись сообщения, и тихо добавила: — Подожди меня. Вот и все. Сообщение было записано и закодировано. Падме на миг прикрыла глаза, а потом открыла их и благодарно кивнула лейтенанту. Тот кивнул в ответ. Она вернулась к переднему окну и увидела, как последний из бойцов скользнул в брюхо их крейсера, и, едва врата ангара закрылись, адмирал Юларен громко крикнул: — Сделайте прыжок!  После чего не прошло и секунды, как они прыгнули в гиперпространство, оставив позади огромную армию сепаратистов. Вдруг корабль содрогнулся, и все оглянулись. А Рекс сухо озвучил то, что никто другой не смог бы озвучить: — Мы кое-что потеряли. Возражений на его замечание так и не последовало, ибо… Он был прав.