Записки на салфетках

Благостная закатная тишина плавно растекалась по коридорам, словно мед, заползая во все щели и углы. Дневной зной все еще держался в воздухе, но постепенно уступал место вечерней прохладе, чтобы дальше смениться теплой летней ночью. На границе света и тени кружилась пыль, поднятая с деревянных половиц кем-то, кто прошел здесь еще совсем недавно. Пылинки кружились в каком-то странном узорчатом танце, спеша занять новые места на полу и образовать не виденные раньше рисунки и, возможно, даже целые пейзажи. Со стороны лестницы послышались легкие, почти невесомые шаги, а затем в коридор ворвался вихрь, следовавший по пятам за рыжей. Ее юбка снова взметнула и разметала пыль, не дав ей занять законные места и смазав четкую границу света. Складывалось впечатление, что она бежала за кем-то, кого не могла догнать. Уверенно ступая босыми ногами по деревянным половицам, она с деловым видом дошла до Стены и остановилась. Ее взгляд метался от одной надписи до другой, от рисунка к рисунку. Она замерла, будто готовясь к прыжку, но нет - успокаивая сбившееся от быстрого шага дыхание. Протянув руку вперед, она стала водить ею по Стене, как слепая. На трещине она остановилась, явно задумалась, а затем нырнула в складки юбки. Какое-то время она сосредоточенно что-то там искала, а затем извлекла на свет ножницы. Этими ножницами, почти не глядя, она принялась расширять нащупанную трещину, что-то шепча под нос. Второй рукой, в которой она что-то сжимала, она вытирала слезы, которые против ее воли катились по щекам. В какой-то момент она остановилась, а затем разжала руку, показав Стене клочок бумаги, сложенный в несколько раз. Он был исписан мелкими буквами с обеих сторон, но ни слова нельзя было разобрать. Она как-то неловко сползла на пол, положив записку перед собой так осторожно, словно это был хрупкий, но очень ценный камень, а затем, схватив одной рукой тонкую рыжую прядь на затылке, сделала резкое движение ножницами. Миг - и локон остался в ее пальцах. Шумно вздохнув, она снова взяла в руки бумажку и очень бережно принялась перевязывать ее прядкой. Она делала это ловко, как будто не впервые, и, справившись, снова встала. - Пожалуйста, помни... Слова разрезали тишину - и звуки из-за окна хлынули в коридор: поющие сверчки, переговаривающиеся птицы, ругающиеся коты и шуршащие на легком ветерке деревья. Только возле Стены, где стояла она, словно был купол. Немного помедлив, она быстрым движением поцеловала записку и затолкала ее в расширенную щель. Затем из складок юбки она достала маркер и быстро нарисовала вокруг щели небольшую змею, кусающую себя за хвост, а поверх, закрывая щель, дописала: "Когда-нибудь все забывается. Все, что не было записано". Она опустила руку с маркером, крутанулась на пятках и, снова вытерев слезы, сорвалась с места, только в этот раз так, будто убегая от кого-то. Пыль снова взметнулась и, если бы кто-то прислушался, то он услышал бы тихую-тихую ругань и, может быть, даже музыку для неизвестного танца.