Записки на салфетках

Она стояла на крыльце и молча курила, глядя на ворота. Она бы предпочла, чтобы вокруг был туман, но день обещал быть отвратительно-солнечным и жарким, то есть именно таким, какие она не особо любила. Над горизонтом расцветал яркий весенний рассвет, который постепенно слизывал ночные тени, падавшие на носки ее кед. У ее ног стояла сумка, а поверх нее - бережно возлежала коробка из-под обуви. За прошедшие три месяца она сумела накопить в эту коробку сокровищ, которые будут напоминать ей о том, откуда она родом. Перья Сойки, пуговица Табаки, камень-сердце Клевера, кость какого-то животного от Элвиса, шнурки с берцов Беса, значок с рюкзака Маэстро… И много, очень много других таких мелочей. Какие-то она попросила сама, а какие-то - незаметно стащила. Она даже взяла по одной вещи у тех, кого она не особо любила. Документы она забрала еще вчера, но ей так хотелось провести последнюю ночь в Доме, что она выпросила у Нищего переночевать тут еще разок. Комната, бывшая стайной Сказочников на протяжении шести долгих лет, потеряла свои цвета. Причем вроде бы ничего не поменялось, а цвета исчезли. Может быть, это была магия рассвета, а может - отсюда что-то ушло. Она не оглядывалась. Ночью она уже попрощалась со всеми: молча, с улыбкой и теплом в глазах. Ей больше нечего было им отдавать, потому она рассказывала самые красивые и добрые сказки, какие знала, подливала чай (и не только) в кружки всех, кто этого просил, гладила по голове зазевавшихся мимо проходивших. За что чуть не получила по лицу от, кажется, Смолы. Или это была Ламия? Она уже не была уверена - это все смешалось, смазалось и сплелось в один тугой комок щемящей грусти. Но ей не было больше дороги назад. Помедлив, она достала из нагрудного кармана сарафана несколько листков бумаги исписанных мелким почерком. Разобрать текст было невозможно, но ей и не надо было. Она взяла первый лист бумаги и свернула его в трубочку, затем достала красную нитку и перевязала его на манер свитка. Она повторила это еще пять раз. Немного помедлив, она спорхнула с крыльца, нырнула под лестницу и замерла, осматривая выбранное место. - Да. В самый раз. - Она принялась с силой заталкивать свернутые листы в щели под ступенями и в стенах. При этом она шевелила губами, но звука не было. Она словно дарила свой голос Дому, рассказывая ему свою Самую Последнюю Сказку. В нее она вкладывала все, что накопилось за долгих двенадцать лет; она рассказывала весь путь от безымянного мальчишки, который потерянно стоял на пороге Дома и не мог понять, куда делись родители, до Привратника, который обрел все - и все потерял. - Ну а теперь... - Она выпрямилась, помедлила, а затем крепко-крепко прижалась лбом к стене. Плевать, что вымажется. Зато стена оказалась теплой и слегка подрагивала. Или ей это только показалось? - А теперь забери мое имя, забери Привратника к себе. Мне нет здесь места, моя дорога ведет не сюда. Но это имя было подарено тут, на этом самом крыльце. Она замолчала, словно собираясь с силами. По щекам катились слезы. Она ненавидела прощания, потому не попрощалась ни с кем из тех, кто обитал тут. Но она не могла себе позволить уйти, не сказав свое "прощай" Дому. - Ты так много мне подарил. Жаль, что я ничего не поняла. - Она глубоко вдохнула. - Ты же знаешь уже, да? Я не вернусь. Никогда. Но, пожалуйста, прошу тебя, молю, сохрани Привратника. Спасибо и прощай, Дом. Резко оторвавшись от стены, она вытерла слезы тыльной стороной ладони. А затем, очень-очень бережно достала из кармана маленькую бумажную звездочку, переливавшуюся всеми цветами радуги. Подумав, она положила ее в самую незаметную щель в стене, а затем выбралась из-под лестницы. Из-за ворот послышалось шуршание колес по гравию подъездной дорожки. Она развернулась на каблуках и, прищурившись, попыталась посмотреть, кто это был, но увидела только темный силуэт. Впрочем, ей не надо было видеть: она уже и так знала, кто приехал, ведь сама попросила его сделать это как можно раньше. Она потянулась, схватив сумку за ручки так, чтобы не уронить коробку, и стаскивая ее с крыльца, а затем, не оглядываясь, рванула со всех ног к выходу, уже не обращая внимания на слезы, катившиеся градом. Она даже не заметила, что стоявший за воротами мужчина, открыл их, так что просто влетела в его объятия со всего размаха, уронив на землю сумку с вещами. Его голос был непривычно взрослым, но вместе с тем - таким родным и близким, что стало спокойно. - Я приехал, малыш. - Я... Я так скучала, Удав. Увези меня отсюда, как можно скорее. Пожалуйста… Она не оглядывалась, а потому не видела смутный силуэт взъерошенного мальчишки в окне, который махал ей вслед рукой. Она не оглядывалась, а потому не видела, как на крыльце появился и тут же исчез зеленый мазок ярких волос. Она не оглядывалась, а потому не видела, как под лестницу упали синие перья, оброненные кем-то. Она не оглядывалась, но она знала, что Дом с ней прощался.