even after I die, I won't leave you alone.

— Это правда?! — ворвавшись в комнату, вопит твой младший брат, смотря на тебя с таким выражением лица, будто ты убил кого-то, — Ты действительно собираешься жениться на ней? Я что, совсем для тебя ничего не значу? — продолжает он, тяжело дыша. Подходит ближе, хмурясь и ворча. Его лицо выражает гнев и негодование. По бегающим туда-сюда глазам, которые он старается прищурить, видно, что он готов в любой момент расплакаться. Это вызывает на твоём лице улыбку. Ты настолько ужасен, что обожаешь заставлять его плакать. Его слёзы и личико, искажённое от боли возбуждает не на шутку. Но, однако, заставлять его проливать свои драгоценные слёзы имеешь право только ты. Ухмыляешься, встав с трона и подойдя к юнцу вплотную. — Боже, о чём ты, Рихтер? — притворяешься, что не понимаешь, о чём речь, дабы вновь насладиться прелестным личиком. — Всё ты знаешь, ублюдок! — слабо ударив тебя в грудь, руками, сжавшимися в кулаках, он опускает взгляд, положив голову на твоё плечо и уткнувшись носом. — Ненавижу... Какая-то девка тебе важнее меня? Чем я тебя не устроил? Ты можешь ощутить слёзы через ткань. Всхлипывающий, жалкий, ранимый, нежный и сгорающий от любви к тебе и ревности к каждому столбу. Правда, сейчас ты действительно виноват. Не предупредил о своих планах, в очередной раз думая лишь о себе любимом. Больно уж хотелось вновь увидеть его, страдающего и умоляющего не оставлять. Волосы цвета хаки щекочут твою шею. Худощавые руки ложатся на спину, смяная шелковистую ткань. Он дрожит и плачет, тихо всхлипывая. Слишком милый. Слишком прекрасный, чтобы быть братом такой сволочи, как ты. Но эта связь только подтверждает то, насколько ваши чувства друг к другу чисты и искренне. Он ревнует тебя к «самой завидной женщине», забывая о том, что единственное твоё сокровище, ради которого ты готов отдать всё, что имеешь — это Он. Даром тебе не нужна была бы та распутная, наглая девица, если бы не чёртов план. — Я женюсь на ней, но только ты всегда будешь в моём сердце. — шепчешь ты, прижимая парнишку к себе теснее, аккуратно приподнимая бледное личико за подбородок. Вдоволь налюбовавшись выразительными тёмно-рубиновыми глазками, переполненными прозрачной жидкостью, ты перевожу взор на манящие слегка пухловатые губки. Желание обладать мужчиной, что стоит сейчас перед тобой сильнее любой безбашенной идеи, сильнее желания заставлять людей тебя бояться и уважать. Целовать это изысканное произведение искусства ночами напролёт, слыша его жалобные стоны под тобой и мольбы о больших ласках — единственное, чего ты жаждешь больше всего. Твои губы накрывают его, впиваясь страстным поцелуем. Рефлекторно протолкнув язык в его тёплое и мягкое пространство, ты начинаешь сплетать языки между собой, при этом умудряясь стягивать с юноши вещи, переходя на кровать. Ты хочешь быть нежным с ним, но натура зверя выше этого. — Чем это вы тут занимаетесь, голубки? — эхом раздаётся по комнате женский голос, переполняя её.