***
Барин, по имени Ермолай, гуляющий и грубый мужичок, хлипкий, но хитрый и предусмотрительный. Всегда был в заголовках всех газет, как ни странно, его недолюбливали. Все: соседи, иностранные гости, Византийский царь и даже наш Тихон, приближенный к Алёше и Дарье. Чем же не угодил наш барин старику? Да обокрали его, вместе с бабкой Тихоновой. До последних монет, все забрали. С тех пор и стал Ермолай нелюбим всей Византией и Киевом. Так что же вызвало такое негодование Колывана? Дарья, учившаяся бою в Византии, сбежала от своего мужа-тирана. После обнаружения пропажи своей жены, Ермолай искал ее, сам и с отцом своим, тем же Колываном, но тщетно. Но однажды, через месяц, нашлась наша барыня. Нашлась при дворе, подачки собирала, да с цыганами танцевала на улицах. А Колыван- то, не глупый мужик, украл Дарью у цыган, посадил к себе в подсобку. А что дальше-то? Требовал он за барыню выкуп в три тысячи золотых от своего же сына. Ну и не выдержал предательства отца Ермолай, умер на следующее утро после письма с просьбой о деньгах за барыню. Колыван как узнал, виноватой Дарью выставил. Ищет ее он и по сей день, что бы голову отсечь за своего сына. Ну, теперь вам понятна ситуация с Дарьюшкой и Колываном? Если да. то не будем тянуть кота за хвост, перейдем к повествованию.***
Ждал Дуб. И дождался. Идет Дарья по тропинке, ведущей от ее дома до дворца князя Киевского, да коня за поводья ведет. Коня ей князь выделил, за старания и волю к работе. Потрепала она его по гриве и завела в сени с воротами открытыми, навалила рядом сена и в дом зашла. А зря.. Что б вы знали, богатырские дома недалеко находятся, так, что за 5 минут к каждому дойти можно. Но как там красиво было, ах, загляденье! Зеленый луг кишел животиной, цветами и деревьями. Свежий воздух травы просачивался через оконные рамы и проходил в дом, пленя барыню своим утонченным запахом. А ночами было еще красивее: факелы. висящие у дома на столбе, освещали двор и создавал впечатление темного поля, полыхающего ярко-красной травой. Мгновение, и Дарья сидит на стуле в столовой комнате и кормится пирогом. Запах пирога выпорхнул на улицу. Во дворе запахло свежеиспеченным хлебом и малиной. Дуб, недолго думая, схватил факел и выждав момент, закинул в рядом стоящие сени с конем и скрылся в лесу. Конь, имя которому Бор, выбежал из полыхающих сеней и громко заржал. Девушка выглянула на улицу. Заметив языки пламени, она ринулась к выходу и начала дергать ручку двери, но как назло, заклинило заржавевшую железку. -Беги, Бор! Зови на помощь богатырей! Конь, как будто поняв, что хочет сказать его новая хозяйка, рванул галопом к домам. А на улицах уже стояли люди и с ужасом смотрели на горящий особняк. Самое постыдное, из них никто не хотел помочь задыхающейся от дыма Дарье, зовущей на помощь из открытого окна. -Добрыня, слышишь? Как будто доски трещат, да так громко.. -Слышу.. Прозвучало ржание. -Настасья. это ж конь Дарьи! Которого ей князь отдал на попечение! -Да, точно! А смотри-ка.. Там людей полно! И все в сторону дома Дарьиного смотрят! Заметив языки пламени, Добрыня выскочил из дома. -Добрыня, куда же ты?! -Пожар у Дарьи! Нужно Алёше и Илье сказать! -Как пожар!? -Илья, Алёшка! Из домов выбежали богатыри. -Что случилось, Добрыня? -Пожар у Дарьи! Спасать ее нужно! Илья и Алёша переглянулись и рванулись к дому, в котором жила барыня. Прошло несколько мгновений, а Дарья уже лежала на полу, потеряв сознание от дыма. Языки пламени охватили весь дом, включая сени, в которых мог находиться конь. С улицы слышались крики о сожалении. -Ох, бедная девчушка.. Так рано в горе с головой окунуться.. -Ну помогите же ей кто-нибудь! -Спасите ее! Она сейчас сляжет! Точно сляжет, говорю! Спасите ее, от греха! Богатыри уже стояли у дома. -Сестра! Сестрица, ты меня слышишь?! -Да сознание она потеряла, уже минут 5 не откликается, хоть бы не умерла, бедная..- сказал стоящий рядом Тихон. -Тихон?! Ты?!-воскликнули все богатыри. -Я, я.. -А что случилось с домом?! -Подожгли его, ей богу, подожгли. Не дай боже ей там сгинуть. Илья, недолго думая, рванул выламывать дверь. Добрыня и Алёша поддержали его инициативу спасти Дарью. Наконец, дверь разлетелась в щепки, а Илья уже проник в столовую, где без сознания лежала Дарья. Прикрывая рот рукой, он осмотрел девушку и не задумываясь, взял ее на руки, и вынес из дома. Покинув помещение, он положил ее на траву, а сам с прибывшими пожарными, помог потушить дом, пока Алёша пытался пробудить сестрицу. -Дарья! Сестра моя! Очнись, родная! К этому моменту, подошли и Любава с Настасьей. -О Боже мой, что тут сотворилось?! -Дарьин дом подожгли!- отвечали зеваки, наблюдавшие за тушением пожара. Наконец, пожар был потушен, зеваки разогнаны, а Илья освободившись, все оставшиеся на луге, стали осматривать бездыханное тело Дарьи. -Господи. хоть бы не померла..-говорил Тихон. Прошло около пяти минут. За это время, девушку облили уже двумя ведрами воды и наконец, она очнулась. -Ох, Дарьюшка, сестра моя ненаглядная! Как я рад, что ты жива! -Мы все думали, что ты не выживешь! Дарья посмотрела на свой дом. Точнее, на его остатки. Это были всего лишь железные принадлежности, это все, что осталось от места, где барыня чуть не померла. -Ох, спасибо вам, что на помощь пришли.. Без вас бы я точно на свет иной отправилась бы..***
Прошел час. В доме Алёшки все спорили, у кого же будет теперь жить Дарья. -Мы бы с радостью, да только у нас места мало, не хватит нам всем.- сказали Добрыня с Настасьей. -И у нас тоже. Мало того, что мы тут с Любавой. так еще и с Тихоном и с бабулей!-оживленно говорил Алёша. Илья молча сидел и наблюдал. Не мог он Дарью одну оставить и решился. -Пусть у меня живет, пока дом себе не подыщет. Все промолчали. Дарья посмотрела на Илью с блеском в глазах. -Спасибо тебе, Илья Муромец. Честно тебе говорю, надолго у тебя не останусь, завтра же начну дом искать да деньги зарабатывать, а как заработаю, так и уйду. -Не спеши. Мой дом- твой дом. Тем более, ты сестрой приходишься моему сослуживцу и другу. Живи сколько хочешь, я не буду тебя этим попрекать. Снова молчание. -Ну так.. Известно тебе, Дарья, кто дом твой поджечь посмел? -Нет, ума не приложу. -Может, муж твой? Рассказывала, что он тебя не любил, может, откупиться хотел? -Умер мой муж, уже как три года в сырой земле лежит. -Правда? А почему не сказала? Времени и момента не было, но сейчас. видимо, придется. И рассказала им все Дарья, как муж ее умер, и как у Колывана в плену жила. А тем временем на улицах темнело. Все стали по домам расходиться. И Илья тоже собирался. -Ну что же, Дарья, пойдем, провожу тебя до дома твоего нового. -Хорошо, Илья. Они вышли из дома Алёши. -Садись на коня своего, а я тебя поведу. Не отставай. -Ладно, как скажешь. Шли они недолго. Дойдя до дома, они поставили коней в стояла и вошли в дом. В прихожей было светло и чисто, хотя Дарья знала, что в жизни Ильи никогда не было женщины. -У тебя тут так светло и.. Приятно.. Илья улыбнулся. Он прошел в комнату, где стояла печь и кровать, застланная белым покрывалом. -Выбирай где спать будешь? На печи? -Да, на печи. -Хорошо, располагайся, чувствуй себя, как дома. Вот тебе сменный халат. - подал девушке одежду Илья. Дарья немного замялась. -Илья.. -Что? -Неудобно мне, перед тобой переодеваться, не родные же.. Илья покраснел(какой раз он уже краснеет?). Он кивнул и вышел из комнаты. Прошел час. Илья Иванович, сидя на стуле, все думал, как же? Как же внимание ее привлечь? Как получить сердце Дарьи? Как избавиться от бессонницы и очей её, преследующих богатыря каждую ночь? Илья встал со стула и пошел в комнату, где почивала Дарья. Девушка лежала на печи, как кошка, греющаяся под солнцем. Ее распущенные волосы лоснились и сливались с возвышенности, как струи водопада с холма. Бледное лицо будто освещало комнату ярким, но в то же время, спокойно разливавшимся светом. Илья вздохнул и лег на кровать. Что ж ты, сердце беспокойное, забилось так, кровь распаленную по жилам гонишь, вздохнуть не даешь? Дышать он разучился, пошевелиться не мог, как ребенок беззащитным стал, только и мог очами глядеть на лицо Дарьино, такое спокойное и бледное. Лежа в раздумьях, Илья все таки уснул, но и во сне снилась ему дева, спящая так рядом. так близко. Имел бы богатырь возможность, так и взял бы Дарью, будь то внизу или вверху, исцеловал бы шею ее бледную и тонкую, ласкал бы слух ее речами своими и не остановился бы никогда.