heart of gold

Хёнджин едва ли замечал мир, проносящийся мимо него, когда рванул в сторону Феликса. Ноги с топотом бежали по асфальту, сердце колотилось в горле, кровь стучала в ушах, всё тело пульсировало от ужасного адреналина, который прожигал вены. Он упал на колени рядом с Феликсом, игнорируя своё потрясённо дрожащее тело, и мгновенно склонился над телом парня, размахивая руками и пытаясь понять, что вообще нужно делать. Он не видел места, где можно было бы безопасно дотронуться до Феликса, не причинив ему вреда. От этой мысли Хёнджину захотелось плакать и блевать одновременно. Феликс лежал на боку, тело почти свернулось в позу эмбриона, а под ним медленно образовывалась лужа крови. Рука была вывернута в другую сторону, а одна сторона лица была исцарапана и кровоточила. Одежда Ли с той же стороны была разорвана, открывая такие же порезы и ожоги, покрывающие всю его изодранную кожу. Его спина была согнута под неправильным углом. Тело, без сомнения, было напряжено, а лицо прижато к дороге. Его пирсинг блестел на бетоне, кровь была такой же красной, как его волосы, подводка стекала по закрытым глазам, а кожаная куртка натягивалась от того, как быстро поднималась и опускалась его грудь. Звук был отвратительным, как сломанный свисток, но было видно, что Феликс дышит. Феликс был жив. — О боже! — взвизгнул Хёнджин, жестокое чувство облегчения исказилось в его груди, когда одна из его рук упала на плечо Феликса. Хван резко обернулся туда, где только что стоял водитель и смотрел на Феликса с лицом белым, как простыня. — Вызовите скорую! Хёнджин не проверил, сделал ли водитель то, что ему было сказано, он даже не закончил фразу, прежде чем повернулся к Феликсу и сильнее сжал его плечо, отчаянно желая перевернуть Ли, но слишком боясь сделать это из-за страха, что причинит ему больше боли. — Всё будет хорошо, Феликс, — практически молил Хёнджин, его голова опустилась и низко нависла над ухом парня. Слёзы потекли по его лицу. — Просто продолжай дышать для меня, хорошо? С тобой всё будет в порядке. Одна из слёз Хёнджина скатилась по его шее, упав на щеку Феликса и добавив ещё больше блеска веснушкам, которые резко побледнели. Хёнджин всхлипнул при виде этого, и всё его тело сжалось, когда он слегка упал вперёд и упёрся в землю руками, погрузив их в кровь Феликса. Пальцы скрючились от ощущения густой жидкости под ними. — Феликс, пожалуйста, — скулил Хёнджин, отползая в сторону и не желая прикасаться к парню и, чего хуже, к его крови, — Феликс, очнись, пожалуйста. Я больше не буду пытаться вмешиваться, не буду пытаться помочь. Я оставлю тебя в покое, я сделаю всё, что ты захочешь. Только, пожалуйста, пожалуйста, очнись. Голос Хёнджина срывался, пока он умолял, но Феликс не подавал и вида, что слышал. Тело парня оставалось неподвижным, когда Хёнджин продолжал плакать. Его руки сжимали рубашку, а взгляд напрочно зацепился за лицо Феликса. — Феликс, ты не можешь уйти вот так, — закричал Хёнджин, его горло разрывалось от этих слов. — Я должен был помочь тебе, а не причинить боль, ты не можешь уйти вот так. Пожалуйста. Хёнджин даже не понимал, что говорит. Рот выплёскивал слова, за которыми он не мог угнаться. Его разум мчался со скоростью мили в минуту, сердце колотилось о грудную клетку, а всё тело тряслось, пока он просто смотрел, смотрел и смотрел на разбитое тело перед собой. — Скорая почти приехала, — Хёнджин едва услышал слова водителя, когда тот подошёл, чтобы присесть рядом с Хваном. Его голос дрожал, но звучал намного сильнее, чем у Хёнджина. Хёнджин не придал этому значения, пока водитель не наклонился вперёд. Его руки невесомо скользнули по Феликсу. — Нет, не трогайте его! — Хёнджин рванулся вперёд и дёрнул водителя за руку, отрывая его от окровавленного тела Феликса. — Какого чёрта Вы делаете? — Эй, успокойся, — водитель положил свою руку на руку Хёнджина, осторожно, но настойчиво отстраняя её от своей. — Я просто проверю твоего друга на наличие травм, хорошо? — Он… Он не мой друг, — всхлипнул Хёнджин, слёзы сильнее потекли по его щекам, когда он увидел, как водитель посмотрел на Хвана, прежде чем медленно повернуться, чтобы провести рукой по спине Феликса. — Я поцеловал его. Я поцеловал его, а потом накричал и сказал то, чего не должен был говорить. Я напугал его, и теперь… Теперь он ранен, и, о боже, я не знаю, что делать, о боже. — Эй, эй, всё в порядке, — водитель поднял глаза, его взгляд был каким-то стойким, несмотря на то, что под его руками человек истекал кровью. — Звучит, будто этот парень тебе чуть больше, чем друг. Ты сможешь сказать ему об этом, когда он очнётся, да? — Он очнётся? — Хёнджин ненавидел, как обнадеживающе звучал его голос, ненавидел сопровождающие его рыдания, когда водитель кивнул. — Он ранен, но я не увидел ничего серьёзного, — сказал он, перекладывая Феликса на бок и наблюдая, как Хёнджин кинулся вперёд, чтобы поймать неловко откинувшуюся голову парня. — С ним всё будет в порядке. Хёнджин снова разрыдался. Его рука всё ещё обхватывала затылок Феликса, когда он склонился и зарылся лицом в волосы Ли, плача в красные локоны и заливая их слезами. С Феликсом всё будет в порядке. Спина Хёнджина покрылась мурашками, горло сжалось, а рёбра дрожали, когда он всхлипывал, всхлипывал и всхлипывал. Его пальцы чувствовали пульсирующую шею парня. Это было самое прекрасное чувство в мире. Дыхание Феликса ощущалось на лице Хёнджина. Это было точно так же, как тогда, когда они целовались, когда Хёнджин смотрел в глаза Феликса и знал, что был для него самым важным человеком в мире, когда тепло окружало их, а взгляды притягивали. Они оба могли чувствовать каждый вздох друг друга. Но сейчас не было тепло. Чувствовался лишь ледяной холод. И дыхание Феликса было слишком быстрым, а тело — слишком неподвижным. Хёнджин заплакал ещё сильнее. — Прости, Феликс, — прошептал он сквозь слёзы. Его плечи дрожали, и он крепче обхватил лицо парня. — Я так сожалею обо всём, что сделал. Мне так жаль, что ты ранен. Мне очень, очень жаль. Хёнджин мог бы поклясться, что что-то почувствовал при этих словах. По венам внезапно разлилось тепло, голова вскинулась, а изо рта вырвался судорожный выдох, когда он смотрел на Феликса. Он мог бы поклясться, что почувствовал, как Феликс дёрнулся, почувствовал, как его сердце подпрыгнуло, почувствовал, как шевельнулись его губы, почувствовал, как Феликс сделал что-то, чтобы показать, что он услышал. — Феликс? — спросил Хёнджин, обводя парня взглядом. — Феликс, ты меня слышишь? У Хёнджина не было времени ждать ответа. Внезапно он слишком хорошо расслышал звук сирен вокруг себя, и прошло всего несколько секунд, прежде чем его оттолкнули. Крик вырвался из его горла, когда он упал обратно на дорогу, а его место рядом с Феликсом занял кто-то в униформе медика. — Нет, стойте! — Хёнджин вскочил, его сердце пробежало марафон в груди. — Он говорил со мной! Он отвечал! Я должен быть с ним! Хёнджин отчаянно пытался протолкнуться мимо одного из врачей, но водитель оттащил его назад, пока он кричал и кричал, чтобы тот отпустил его. — Нет, нет, пожалуйста! — вопил Хёнджин. — Я должен быть с ним! Мне нужно быть там, он говорил со мной! — Всё в порядке, пацан, всё в порядке, — шептал водитель на ухо Хёнджину. — Ты можешь поговорить с ним позже, правда? Ты можешь остаться с ним, просто тебе нужно позволить докторам помочь ему. — Но… Но он услышал меня, — голос Хёнджина затих, превратившись лишь в прерывистое хныканье, когда он практически повис на руках водителя, не сводя глаз с маленькой части Феликса, которую он мог видеть сквозь всех врачей, склонившихся над ним. — Он услышал меня. Он подумает, что я его бросил. Я не могу оставить его сейчас. — Он поймёт, — тихо сказал водитель, его рука успокаивающе погладила плечо Хёнджина, когда он ослабил хватку. — Из того, что я увидел в тебе, тот парень из тех, кто знает, что ты никогда не бросишь его, но ты должен быть сильным для него сейчас, ладно? Ты должен позволить врачам сделать свою работу, чтобы потом ты смог поговорить с ним, когда захочешь, и чтобы он был достаточно в порядке, чтобы очнуться и поговорить с тобой сам. Хёнджин не мог не кивнуть, задыхаясь от слёз, когда эти слова нахлынули на него. — Феликс… Феликс этого не заслужил, — прошептал он, всё ещё не сводя глаз с Ли, даже когда водитель позади него заёрзал. — Уверен, что нет, — Хёнджин услышал, как водитель тяжело сглотнул, двигая руками, чтобы обхватить Хвана за талию и притянуть в объятия. — Но ему повезло, что ты сейчас с ним. Он заслуживает тебя. Он заслуживает того, чтобы ты помог ему поправиться. Слёзы размыли всё перед глазами Хёнджина, его грудь разрывалась от боли. Феликс заслужил Хёнджина? Заслуживал ли Феликс того, чтобы к нему раненому подбежал кто-то лучше, чем тот, кто практически насильно вторгся в его жизнь? Хёнджин подумал, что Феликс определённо достоин лучшего. После всего, через что Хван заставил его пройти, Феликс достоин кого-то намного лучшего, чтобы быть с ним, когда нуждается в поддержке. Но затем мысли Хёнджина вернулись к матери Феликса, к людям из его старого города, которые отвергли его после того, как Феликс украл еду. Возможно, Феликс действительно заслуживал Хёнджина. Может, Феликс заслуживал Хёнджина гораздо больше, чем собственную мать, которая не была дома, чтобы защитить сына от опасного мира. Хёнджин слишком хорошо представил себе, как Феликса сбивают, когда он один. Никто не зовёт его, никто не скучает по нему, никто не заботится, когда он истекает кровью на земле. Это разбило бы Феликсу сердце. Хёнджин внезапно обрадовался, что он был здесь, больше не желая быть где-либо ещё в мире, кроме как рядом с Феликсом, независимо от того, насколько это тяжело. — Ты поедешь с ним в машине скорой помощи, парень? — Хёнджин был вырван из своих мыслей водителем, говорящим ему на ухо и звучащим мягко, но настойчиво. Хёнджин быстро сморгнул слёзы со своих глаз. Над ними обоими стоял фельдшер, выжидающе глядя на Хёнджина. Хван закивал, как болванчик, шею почти защемило от силы. Фельдшер добродушно улыбнулся, протягивая руку, чтобы помочь парню подняться, а водитель подтолкнул его сзади. — Ты можешь поехать с ним, но больше не стой у нас на пути, хорошо? Хёнджин снова кивнул, и фельдшер мягко рассмеялся, когда Хван быстро последовал за ним, оглядываясь через плечо на водителя. — Спасибо, извините. Водитель только отсалютовал. — Увидимся позже, пацан. Позаботься о своём друге и убедись, что он станет твоим парнем, когда очнётся. Хёнджин не успел ответить, его глаза расширились, а тело напряглось от шока, когда его затащили в машину скорой помощи и закрыли за ним двери. Он повернулся, чтобы посмотреть на Феликса, всё ещё лежащего на койке и такого же бледного. Теперь большая часть крови была стёрта с его лица. Парнем. Это слово снова и снова прокручивалось в голове Хёнджина, громче, чем разбитое стекло и визг шин, которые всё ещё звучали в его голове. Может ли Феликс быть парнем Хёнджина? Конечно, они явно нравились друг другу, и Хёнджин действительно чувствовал что-то, когда они целовались… Но парнем? Школьным возлюбленным? Могут ли они…? Хёнджин быстро покачал головой, заставляя себя прислониться к стенке машины и сделать глубокий вдох, повернувшись к врачам, которые ухаживали за Феликсом. Феликса буквально только что сбила машина, и всё, что заботило Хёнджина, это отношения. Он сжал кулаки, ногтями впиваясь в ладони. Лицо нахмурилось, когда Хван заставил свои мысли остановиться. Ему нужно было убедиться, что Феликсу станет лучше. Обо всём остальном он сможет позаботиться позже. Он молчал всю дорогу до больницы, его вены сжимались от ужаса, пока он наблюдал, как врачи постоянно тыкают и подталкивают Феликса. Они разорвали остатки его рубашки, чтобы осмотреть остальную часть повреждений. Хёнджин должен был сопротивляться рвотным позывам на синяки и ожоги по всему торсу Феликса. Это если не брать во внимание то, как дыхание Феликса становилось быстрее и хриплее с каждой секундой, а кислородная маска затягивалась на его лице, которое вскоре покраснело. Хёнджин почувствовал, что его лицо снова заливается слезами. Врачи делали всё, что могли, накладывая повязки и оценивая повреждения, и один из них даже держал Феликса за руку, когда они подъезжали всё ближе и ближе к больнице. Всё происходило в машине скорой помощи, двигавшейся с головокружительной скоростью. Хёнджин не мог даже описать то, что чувствовал, не мог даже думать о том, чтобы пробираться через мерзкую смесь страха, отвращения и боли, завязывающихся ужасным узлом в его сознании. Он чувствовал, как кровь стынет в жилах, сердце колотится от страха, а ребра напрягаются, чтобы защитить легкие. К тому времени, как они добрались до больницы, Хёнджин был в полном отчаянии. Слово «парень» всё ещё смешивалось с ужасом в его сознании. Пребывая в смятении, его мозг не мог поспевать за тем, как карета скорой помощи беспорядочно припарковалась, и медсёстры распахнули двери. Хёнджин спотыкался, пытаясь не отстать от носилок, на которых катили Феликса, и недостаточно понимая слова, которые говорили врачи, чтобы правильно понять состояние Ли. Всё, что мог сделать Хёнджин, это надеяться, что водитель оказался прав и Феликс будет в порядке. Хван оставался с Феликсом так долго, как только мог, поэтому дыхание перехватило, когда упавшая на его плечо рука остановила его, повернув лицом к медсестре, что смотрела с сочувственной улыбкой и мягким лицом. — Мне очень жаль, милый, но мы не можем позволить тебе идти дальше, — сказала она, дав Хёнджину обернуться на несколько секунд, чтобы посмотреть, как Феликс исчезает за дверями, прежде чем осторожно притянуть его взгляд обратно к себе. — Сейчас ты должен позволить врачам помочь ему. Хёнджин подавил всхлип, рукой закрывая рот. Когда он попытался заговорить, его горло сжалось. — Но… Но что, если я ему понадоблюсь? — Ты скоро сможешь его увидеть, — ласково сказала медсестра, делая шаг вперёд, чтобы нежно положить ладонь на плечо Хёнджина. — Он в хороших руках. А пока, почему бы нам не привести тебя в порядок? Ты сможешь хорошо выглядеть, когда увидишь его позже. Хёнджину потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить её слова. Он ничего не понимал, пока не оглядел себя. Его руки были полностью красными от засохшей крови, куртка испачкана и смята, и ещё больше кровавых капель оставалось на коже шеи. Судорожный вздох сорвался с губ Хёнджина, его дыхание сбилось, и он кивнул, внезапно почувствовав необходимость смыть кровь прямо сейчас. Медсестра, казалось, всё поняла. Её лицо стало решительным, и она повела Хёнджина по коридору. Она умело пробиралась мимо всех людей на пути, уберегая парня от столкновения с кем-либо, прежде чем подойти к двери и привести Хёнджина в пустую комнату с раковиной в углу. Она усадила Хвана на стул, взяла чистую тряпку, после сполоснула её под водой и повернулась к нему. — Итак, милый, я собираюсь отмыть тебя, — мягко сказала она, подождав, пока Хёнджин кивнет, прежде чем слегка протереть его лицо тряпкой. — Я Чонён. Как тебя зовут? — Хёнджин, — выдохнул парень, заламывая пальцы, пока тёплая вода успокаивала кожу его лица. — Приятно познакомиться, Хёнджин, — сказала Чонён и добрая улыбка украсила её лицо. — А мальчик, с которым ты пришёл, как его зовут? Он твой друг? — Это Феликс, — сказал Хёнджин, желая сказать больше, но точно не в таком состоянии. Он повернулся к Чонён с беспомощным взглядом в глазах, когда она снова прополоскала ткань и спустилась к шее Хвана. — Феликс, — она произнесла имя так, словно это был самый драгоценный бриллиант в мире. Казалось, будто она точно знала, что хотел услышать Хёнджин. — Забавное имя. — Он из Австралии, — сказал парень, благодарный за то, что отвлёкся, когда Чонён ободряюще улыбнулась ему. — Он перевёлся в мою школу не так давно. Мы были вроде как друзьями, но потом я сделал кучу вещей, которые не должен был делать, и мы поссорились, и, не знаю, я просто… Я просто очень хочу, чтобы с ним всё было хорошо. — Похоже, ты действительно заботишься о нём, — сказала Чонён, осторожно потянув Хёнджина, чтобы помочь ему вымыть руки в раковине. — Не имеет значения, что ты делал в прошлом. Важно то, что ты сейчас рядом с ним во время самого худшего. Этого будет достаточно для вас обоих. — Но я не сделал достаточно, чтобы он не пострадал, — сказал Хёнджин и его голос дрогнул при этих словах. — Хёнджин, — Чонён наклонила голову Хёнджина вниз, чтобы он мог видеть, как вся кровь смывается с его рук. — Это не твоя вина. Феликсу повезло, что ты сейчас рядом. Вы сможете пройти через это вместе. Хёнджин уставился на раковину, наблюдая, как всё красное смылось с его пальцев и исчезло в сливе, оставив после себя мягкую кожу и чистую раковину. — Вот, — сказала Чонён, нежно сжимая руки Хёнджина. — Так-то лучше. Какая-то часть Хёнджина не могла не согласиться, ведь в груди слегка потеплело от этой мысли. Он не собирался оставлять Феликса; он собирался остаться и убедиться, что с ним всё в порядке. — Я отведу тебя в зал ожидания, — Чонён отвела Хёнджина от раковины. Одна её рука всё ещё лежала на плечах парня, а другой она вытирала его лицо полотенцем. — Усажу тебя и заварю чай. — Спасибо, — сказал Хёнджин, поддаваясь прикосновениям и пытаясь сосредоточиться на этом, а не на всех больничных коридорах вокруг него. — Вы правда очень помогли. — Я только с радостью, милый, — сказала она с улыбкой. — Ты так много сделал для своего друга, что это самое меньшее, что я могла тебе дать. Хёнджин улыбнулся в ответ, позволив Чонён снова сжать его руки. Она показала ему комнату ожидания и усадила его, снова открыв рот, чтобы заговорить, как только Хёнджин полностью устроился. — Есть кто-нибудь, кому ты мог бы позвонить, пока я делаю тебе чай? Кто-нибудь из родителей или друзей мог бы посидеть с тобой? Лицо Хёнджина вытянулось, а грудь снова сжалась, когда он понял, что ранее повесил трубку при разговоре с Чаном и не написал Сынмину, как обещал. Они, скорей всего, волновались, и ни один из них не знал, что Хёнджин прямо сейчас сидит в больничной приёмной. — Да, я… Я позвоню им сейчас, — сказал он. Глаза остекленели, когда он подумал о них. — Спасибо. — Нет проблем, милый, — сказала Чонён. — Сейчас вернусь. Хёнджин вытащил свой телефон из кармана, наблюдая, как девушка уходит, и морщась от всех пропущенных звонков и смс на экране. Его пальцы дрожали, когда он нажал на контакт Чана, поднеся телефон к уху с глубоким вздохом. — Хёнджин? — взволнованный голос Чана сразу же донёсся из трубки. — Хёнджин, ты отнёс Феликсу еду? Ты в порядке? Хёнджин глупо моргнул. Он совершенно забыл о еде, о том, что привело его к Феликсу. Голос в голове говорил ему, что, возможно, Феликс никогда бы не пострадал, если бы Хёнджин не появился, но парень заставил себя успокоиться. Всё, что он делал, это пытался помочь, Чонён и водитель убедили его в этом. — Я в больнице, хён, — сказал Хёнджин, стараясь сделать голос ровнее. — Феликс… Феликс ранен. — Что? — Хёнджин мог слышать, как Чан возится на том конце провода. — Он в порядке? — Я не знаю, думаю да, — сказал младший. — Ты… ты не мог бы просто приехать сюда, хён? Это может занять какое-то время, и я не хочу оставаться один. — Малыш, я уже почти в машине, — сказал Чан, почти обиженный тем, что Хёнджин думает иначе. — Я скоро буду там, хорошо, малыш? — Спасибо, хён, — сказал Хёнджин, вытирая глаза. — Не мог бы ты написать Сынминни для меня? Он, наверное, волнуется. — Будет сделано, — тут же сказал Чан. — Ты будешь в порядке, пока я еду? Или хочешь остаться на связи? — Всё нормально, хён, — сказал Хёнджин, глядя туда, где Чонён стояла у кофеварки в другом конце комнаты. — Со мной пока одна из медсестёр. — Хорошо, малыш, я сейчас приеду, ладно? — произнёс Чан с некоторым облегчением. — Окей, хён, — отозвался Хёнджин. — Пока. Хван подождал, пока Чан тоже попрощается, прежде чем повесить трубку. Тяжело вздохнув, он стукнулся головой о стену позади себя, чувствуя, как весь адреналин, наконец, выходит из него и оставляет его с неоспоримым чувством усталости. Но как бы сильно Хёнджин не хотел, он знал, что не сможет заснуть. Он должен быть здесь на случай, если Феликс в нём будет нуждаться. Он должен быть здесь, если врач захочет поговорить о состоянии Ли. Хёнджин понимал, что такой разговор должен происходить с семьёй Феликса, но, насколько Хван знал, у Феликса не было семьи, которая могла бы здесь появиться. Его мама постоянно оставляла его одного, и Хёнджин сомневался, что у Феликса была какая-то другая семья, иначе они бы уже забрали его у мамы. Часть Хёнджина хотела попытаться связаться с мамой Феликса, понимая, что этот несчастный случай — то, о чём она заслуживала знать. Но Хёнджин сомневался, что её это волнует. Даже если ему удастся взять её номер из телефона Феликса, он не думает, что она ответит, так как она явно не отвечала ни на один из телефонных звонков Феликса, когда уходила. Эта мысль разозлила Хёнджина. Феликс был ранен и без сознания, без семьи, которая бы позаботилась о нём. У него не было никого, кроме школьного друга, который отчаянно пытался помочь ему, даже когда это было не нужно. Хёнджин понимал, что он, вероятно, не сможет навестить Феликса сразу, так как он не является членом семьи, но он поклялся сделать это в любом случае. Он никогда не боялся нарушать правила во имя дружбы и не собирался менять этого сейчас. Чонён, казалось, заметила это, когда принесла чай. Её глаза понимающе мерцали. — Я понимаю, что ты действительно хочешь его увидеть, — сказала она, слегка касаясь пальцами руки Хёнджина, когда протянула ему кружку. — Но только будь осторожен, хорошо? Это очень деликатная ситуация. — Знаю, — кивнул Хёнджин, которому, честно говоря, за последние несколько недель преподали много уроков о том, как быть осторожным. — Просто… Мне всё ещё нужно быть рядом с ним. На самом деле, у него больше никого нет, я иногда его немного защищаю. Печаль на мгновение наполнила глаза Чонён. Её губы сжались, прежде чем она снова заговорила. — Я понимаю. Видимо, ты идеальный человек, чтобы заботиться о нем. Я знаю, что это не моё дело, просто я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал ещё больше. — Я знаю, и я действительно ценю это, — Хёнджин выдавил небольшую улыбку. — Все были так добры ко мне, и я хотел бы заставить Феликса увидеть это. — Ты сможешь, — сказала Чонён с абсолютной уверенностью. — Тот факт, что ты здесь, будет много значить для него. И, эй, пока он здесь, он больше не сможет убежать от тебя. Возможно, в кой-то веки ему придётся тебя выслушать. Хёнджин усмехнулся, встретившись с почти озорным взглядом Чонён. — Это правда. — Вы оба будете в порядке, я вижу это, — сказала Чонён с улыбкой. — Теперь мне нужно вернуться к работе. Было приятно поговорить с тобой, Хёнджин. Если тебе понадобится что-нибудь ещё, не стесняйся, приходи ко мне или спроси кого-нибудь ещё. — Большое спасибо, — сказал Хёнджин, и его улыбка стала серьёзной. — Правда. — Всё в порядке, милый, — сказала Чонён. — Я постараюсь проверить твоего друга позже. До тех пор всё будет хорошо. Хёнджин кивнул. Когда девушка ушла, её слова всё еще кружились в его голове. Всё будет хорошо. Хёнджин подумал о водителе, осторожно проверяющем Феликса, о Чонён, обещающей присматривать за ним, о Чане, который едет, чтобы позаботиться обо всём. Хёнджин улыбнулся. Может быть, всё действительно будет хорошо.