Imma Be Under The Mistletoe

      — С днём рождения, братик, — Луи просыпается под крик сестёр — определённо Дейзи и Фиби — из телефона, прежде чем Джей забирает у них трубку.       — Я клянусь богом, эти двое, — приглушенно вздыхает она, прежде чем переключиться на Луи. — С днём рождения, малыш, мы тебя разбудили?       — Конечно нет, сейчас только, — он разлепляет один глаз, чтобы взглянуть на экран, — полвосьмого.       — Мы хотели поздравить тебя до того, как уедем к тёте Кэтрин, а ты знаешь, как тяжело собрать этих детей вовремя, — говорит Джоанна, судя по звукам, готовя что-то у плиты. — Мне так жаль, что мы не можем отметить твой день рождения с тобой в этом году.       — Всё хорошо, мам, у меня есть друзья.       — И Гарри, — добавляет она, словно Луи мог забыть об альфе, который живёт в соседней комнате. Ну, жил до вчерашнего вечера. — Как у вас дела? Он ещё дома?       Для человека, всего однажды видевшего Гарри по видеосвязи, его мама очень быстро прониклась к нему симпатией. Не то чтобы Луи мог её винить. Несмотря на беспокойство о безопасности своего сына, она была рада узнать, что у Луи будет компания на Рождество, и ещё больше она была рада, когда познакомилась со Стайлсом лично. Он старался держать разговоры об альфе в стороне, пока сам её не разберётся со всем, и сейчас точно не время, чтобы сказать ей, что Гарри неожиданно съехал.       — Да, он ещё спит, — легко говорит он, игнорируя тянущее ощущение в груди. — Зейн с Лиамом собирают всех вечером, поэтому у нас будет настоящее взрослое Рождество. Ну знаешь, с покером, кучей наркотиков, приездом полиции…       — Луи Уильям, — возмущённо говорит она, — я думала, мы уже прошли тот возраст, когда я должна беспокоиться, что тебя арестуют, каждый раз когда ты уходишь гулять.       — Мне уже двадцать шесть, мама, — драматично вздыхает Луи, сдерживая улыбку, — когда-нибудь надо начинать. В любом случае, какие у вас планы?       Томлинсон снова закрывает глаза, кладя телефон на ухо и слушая голос Джей и детские выкрики на фоне, и если хорошо притвориться, то он мог бы представить, что лежит сейчас в своей детской комнате, пока девочки бегают внизу. Его мама всегда была главным источником спокойствия, пока он не познакомился с Гарри, и теперь его запах в спальне запутывается с голосом матери в ухе, хотя ни одного из них сейчас по-настоящему рядом нет.       В какой-то момент он почти засыпает, убаюканный обманчивым чувством комфорта, так что Джоанна ещё раз желает ему счастливого дня рождения, прежде чем попрощаться, обещая позвонить позже. Он снова проваливается в сон, который по ощущениям длится буквально минуту, прежде чем вздрогнуть от громкого в тихой квартире звонка в дверь.       Комната уже намного светлее, поэтому прошло точно больше часа со звонка, но всё ещё слишком рано. И он понятия не имеет, кто мог прийти к нему раньше двенадцати в Сочельник. На долю секунды он думает о Гарри, конечно же, но не позволяет себе надеяться. Зейн не встаёт раньше полудня в выходные, а все остальные его друзья разъехались к своим семьям.       Звонок повторяется ещё раз, пока Луи выпутывается из одеяла и, чертыхаясь, натягивает первую попавшуюся одежду. Квартира кажется слишком пустой, когда он слышит собственные шаги по полу, отчего по спине пробегает холодок. Парень за дверью не выглядит подозрительно, когда он смотрит в глазок, так что он открывает дверь, надеясь, что выглядит не так растрепано, как показалось в зеркале.       — Доставка для Луи Томлинсона, — говорит он с доброжелательной улыбкой, протягивая ему большую коробку, до этого стоявшую у его ног. Тот на автомате забирает посылку, нахмурено переводя взгляд с парня в форменной футболке магазина, о котором никогда не слышал, на нечто прямиком из рекламы магазина подарков в его руках.       — Эм, что-       — Сегодня Ваш день рождения, так? — спрашивает парень, Луи кивает, всё ещё не понимая, что от него хотят. — Примите искренние поздравления от нашей компании вместе с посылкой. Отправитель пожелал остаться неизвестным, но попросил передать вам записку. Распишитесь здесь, — с неисчезающей улыбкой он протягивает Томлинсону планшет. — И желаем вам отличного дня рождения!       Луи пялится в спину доставщика ещё пару секунд, стоя босиком на пороге своей квартиры с абсурдно большой коробкой в руках. Ему не терпится прочесть записку, прикрепленную к крышке с помощью ленты, но и немного страшно. Что если это какой-нибудь жуткий коллега, один из тех, кому его пытался представить Найл.       Оставив коробку на кухне, он решает потянуть время, чтобы принять душ и прийти в себя. Судя по часам, сейчас только девять утра; девять двадцать, когда он выходит из душа; девять тридцать, когда он, наконец, решает открыть коробку. За это время мысль о подарке всё же уселась в голове, так что куча шариков, разом вылетающих из-под крышки, заставляют его улыбнуться. Кроме шаров и красно-золотых лент внутри находится самый милый букет, который Луи видел — белоснежные бутоны торчат не из пластиковой упаковки, а стоят в маленьком керамическом горшке, который напоминает ему обо всех комнатных растениях Гарри. Вокруг разбросаны ветки омелы, а из земли в горшке торчит маленькая табличка с изящной подписью «Гардения».       «Для особенного человека в особенный день» — гласит маленькая записка на обороте. Ничего личного, что могло бы сказать об отправителе, но. Но это живые цветы, и даже если это глупое чутье подвело его до этого, Луи знает лишь одного человека, который настолько заботится о растениях. Он чувствует себя жалко, не в силах сдержать волнение от мысли о том, что Гарри не забыл о его дне рождения, даже если предполагает, что Томлинсон его ненавидит.       Хорошо, ненавидит — довольно сильное слово. Он бы хотел ненавидеть его, правда. Потому что Луи до сих пор коробит от мыслей о том, чтобы зайти в свой блог, зная, что есть по крайней мере ещё один человек, который знает его по ту сторону экрана. И то, что Стайлс надеялся скрыть это от него, продолжая читать его секреты и держать Луи за идиота, заставляет его сомневаться в каждом слове, которое он услышал от альфы. Но это никак не спасает от того, что он всё ещё скучает по нему. Влюблённость не исчезает по щелчку пальцев после предательства, как он себе это представлял.       Наоборот, становится хуже, доходя до того момента, когда Луи чувствует себя ужасным лицемером, мечтая о том, чтобы Гарри был здесь. Чтобы он мог ударить его, а потом поцеловать и забыть это всё, как кошмарный сон.       От цветов исходит сладкий аромат, когда Луи вытаскивает цветы из коробки. Всё в этом подарке чертовски милое, от шаров до горшка, в котором словно есть отдельные блестящие частицы, мерцающие на солнце. Это немного отвлекает от обостренного чувства одиночества после звонка мамы.       Все остальные цветы Гарри так же стоят на подоконниках, укоризненно смотря на него из своих горшков, так что Луи добавляет гардению к ним же, понятия не имея, что ему стоит с ней делать. Так же, как Луи понятия не имеет, что делает на сайте, посвященном языку цветов. Гардения означает тайную любовь — ха, не такую уж и тайную, раз Луи получил её через курьера.       Последствия игнорирования собственного телефона, наконец, настигают его. Куча различных уведомлений постоянно всплывают на экране, когда он по очереди пытается с ними разобраться. Сообщения от Гарри он не глядя закрывает, решая начать с чего-то полегче. Тамблер также уходит в отложенную папку, как и остальные соцсети. Большинство сообщений — поздравления с днём рождения от коллег, друзей или родственников, но одно цепляет его взгляд. Потому что это не поздравление. О чёрт. «…должны приехать к обеду. Я просто хотела ещё раз убедиться, всё в силе? Буду ждать твоего звонка :)»       О нетнетнет, Луи хотел бы дать вчерашнему себе пощечину за то, что он не проверил телефон заранее. Как он мог забыть? Он никогда не забывает важные вещи, но этот гребаный Стайлс— чёрт возьми, Гарри же не здесь!       Томлинсон начинает лихорадочно продумывать действия, одновременно стягивая с себя домашнюю одежду и пытаясь привести себя в приличный вид. Его собеседница сразу же берёт трубку, и Луи любезным голосом договаривается с ней о деталях, пока к горлу подкатывает знакомое волнение. Следующая часть должна быть сложнее.       — Лиам, — говорит Луи сразу же, как тот поднимает трубку. — Лиам, мне срочно нужен адрес отеля Гарри.       — Что? — растерянно спрашивает тот, что довольно ожидаемо. — Десять утра, Луи, о чём ты говоришь? Давай я сначала позвоню ему—       — Нет, мне нужно поговорить с ним, типа, прямо сейчас. С глазу на глаз.       — Боже, ладно. Я не задаю вопросов только потому, что сегодня твой день рождения, — вздыхает Лиам, диктуя ему адрес. — С днем рождения, кстати. Мы с Зейном собирались прийти к тебе, когда я вытащу его из постели.       — О нет, если всё пойдёт как надо, нас не будет дома, — отвечает Луи, запрыгивая в обувь и накидывая куртку, недовольно морщась из-за всё ещё влажных после душа волос. — Но я же всё ещё приглашён к вам на Рождество?       — Конечно, — когда Луи уже собирается попрощаться, Лиам окликает его. — Кстати насчёт этого, мы с Зейном хотели спросить, хочешь ли ты видеть Гарри у нас сегодня. Мы знаем, что пригласили вас обоих, но ты только скажи, если—       — Я знаю, знаю, — это всё выглядит неловко, но у него определенно не хватило бы совести заставить Гарри не приходить к своим друзьям из-за их конфликта. — Не переживайте об этом. На самом деле, я бы хотел, чтобы он был там.       — Отлично, — облегчённо говорит Пейн. — Мне позвонить Гарри? Или ты скажешь сам?              — Я передам ему, — быстро отвечает Луи, спускаясь на парковку. — Мне пора. Спасибо, Пейно!       Он торопится запрыгнуть в машину и включить печку, холодный воздух щипает кожу лица даже за несколько минут, и слава Богу, Гарри не может видеть его с мокрыми волосами на улице. Отель всего в нескольких улицах от его дома, скорее всего, с неоправданно завышенными ценами на праздники и заполненными номерами. Ему правда не стоило съезжать.       Всю дорогу Луи действует на эмоциях, начиная нервничать, только когда заходит в просторный зал на ресепшн отеля. Возможно, он выставит себя идиотом, опять. Он даже не помнит, что последнее сказал Стайлсу, прежде чем уйти. В любом случае, это должно быть как сорвать пластырь — болезненно, но быстро.       Девушка за стойкой регистрации вежливо говорит ему, что не имеет права разглашать информацию о постояльцах, но после некоторых уговоров соглашается позвонить мистеру Стайлсу, чтобы сообщить о неожиданном визите. Что бы он ей ни сказал, спустя пять минут Луи уже поднимается на пятый этаж, комната 505. Женщина рядом странно косится на него в зеркало, когда Луи всю поездку нервно заламывает пальцы, резко убирая их в карманы при звуке открывающихся на нужном этаже дверей. Он может почувствовать Гарри ещё до того, как видит нужный номер. Должно быть, это работает и в обратную сторону, так как дверь распахивается до того, как он успевает постучать.        — Луи, — Гарри смотрит на него почти удивленно, словно не слышал администратора по телефону. — Всё в порядке?       — И тебе привет, — огрызается Луи, сразу же одёргивая себя. — Да, мне надо поговорить с тобой кое о чем. Если ты не занят? — он приподнимает бровь, переводя взгляд с Гарри на номер позади. Вблизи Томлинсон не чувствует никаких запахов, кроме самого Гарри, но чужая обстановка и куча незнакомых людей вокруг всё равно заставляют его чувствовать себя неуверенно.       — Конечно, эм, — парень отступает от двери, пропуская его внутрь, — я не ожидал гостей, но могу заказать что-нибудь в номер. Чай? Кофе? Если ты голоден, у них есть завтраки-       — Нет, всё— всё нормально, — Луи делает глубокий вдох, сканируя глазами комнату. Номер довольно просторный для одного человека, и судя по двуспальной кровати, рассчитан на двух постояльцев. Знакомый хвойный запах заглушают ароматизаторы, забирая у него ассоциации с домом и безопасностью. С пятого этажа открывается хороший вид на город — возможно, Стайлс даже мог бы разглядеть его дом отсюда, если бы захотел.       Луи ненавидит всё это с первого взгляда.       — Зачем ты ушёл? — он собирался спросить совсем не это, но вопрос вырывается прежде, чем Луи может подумать. — Нет, стой, — Гарри открывает и сразу закрывает рот, — я здесь не для этого. В смысле, и для этого тоже, но–       Луи раздражённо вздыхает, когда с каждым словом ему всё труднее сказать что-то связное.       — У тебя есть планы на сегодня? — Стайлс удивлённо вскидывает брови, и Томлинсон слишком поздно понимает, как это прозвучало. — Черт, я имел в виду, завтра ведь уже Рождество. И, эм, я бы не стал просить тебя об этом, но так как я уже дал обещание, я скажу тебе информацию, и ты можешь делать с ней, что хочешь.       — Хорошо-о, — в замешательстве тянет Гарри. — Что за информация?       — Около недели назад я думал над твоим подарком, — Луи решает начать издалека, — и вспомнил, как ты говорил, что хотел бы встретить Рождество с семьёй. И я подумал, что мог бы попытаться и посмотреть, что будет. Так что я нашёл твою сестру, Джемму, у тебя в друзьях на Фейсбуке и написал ей. Сначала она посчитала меня за сталкера, — нервно усмехается он, — но потом она мне всё-таки поверила, и мы поболтали.       Гарри издаёт какой-то сдавленный звук при упоминании сестры, но молча кивает, чтобы он продолжал.       — Эм, суть в том, что я спросил, не хотела бы она зайти к нам на Рождество, но Джемма предложила другой вариант. Они с твоей мамой будут в городе в этом году, так как она заехала в новую квартиру со своим парнем, — от него не ускользает удивленный взгляд Гарри. Может быть, ему пока не стоило говорить об этом. — И говоря дословно, «если ты готов вытащить свою голову из задницы», она пригласила нас к ней на обед. Сегодня.       — Что значит сегодня? — первое, что спрашивает Стайлс, когда он заканчивает, чувствуя, словно сбросил маленький камень с плеч. Минус один, осталась ещё сотня. — Подожди. Сегодня — ты имеешь ввиду прямо сейчас?       — Ну, понятие «сегодня» довольно обширное, но да, я имел ввиду, если ты хотел бы пойти, нам нужно быть там, — он проверяет время, — через два часа.       — О Боже, — Гарри панически кидает взгляд на комнату с неразобранным чемоданом, беспомощно смотря на Луи. — Почему ты не рассказал мне раньше?       — Я собирался, типа, в ближайшие дни. Если бы ты не уехал, не сказав ни слова, — раздражённо отвечает Томлинсон, но альфа словно не обращает на это внимания из-за внезапного кризиса.       — Что именно она сказала? — он подходит ближе, нарушая их негласную дистанцию. — В смысле, ты уверен, что она пригласила нас не из вежливости? Может быть, они просто не могли сказать—       — Я уверен, что они обе хотели бы увидеть тебя, — перебивает Луи, не давая ему накрутить себя. — Серьёзно, Гарри, это твоя семья, и они скучают по тебе. Джемма писала мне вчера, чтобы уточнить время и место, но я увидел сообщение только утром.       — Я не готов, — стонет Гарри, зарываясь пальцами в волосы. — Я не знаю, что говорить, у меня даже нет подарков.       — Ты готов с тех пор, как расстался с Ханной, — уверяет его Луи, впиваясь ногтями в ладони, чтобы удержать себя от порыва успокоить Гарри, прижаться к нему и позволять вдыхать свой запах, пока ему не станет лучше. — Всё будет нормально. Если захочешь, мы всегда можем уехать, — добавляет он уже более мягким голосом.       — Ты не должен идти ради меня, — говорит Гарри, хотя его голос подразумевает как раз обратное. — Я и так доставил тебе слишком много проблем.       — Шутишь? Я хочу пожинать плоды своих трудов вживую — это, между прочим, было частью моего гениального подарка на Рождество. Жаль, что сюрприз не удался, но что есть, то есть. — Луи, — Гарри не ведётся на его шутливый тон, серьёзно обращаясь к нему, из-за чего голос звучит ещё ниже, чем обычно. — Я могу обнять тебя? Пожалуйста, просто, только один раз, я—       Томлинсон успевает лишь кивнуть, что срабатывает, скорее, как рефлекс, из-за которого он сделал бы что угодно, попроси альфа его таким голосом. Спустя секунду знакомое тепло и аромат окутывают его со всех сторон, и будь это любой другой человек, особенно альфа, Луи бы пнул его по яйцам за столь крепкие объятия. Но это Гарри, поэтому он принимает, всё, что может получить, утыкаясь носом ему в плечо и прикрыв глаза. — Спасибо, — шепчет ему Стайлс рядом с ухом. Луи не предпринял ни одной попытки обнять его в ответ, но того это, кажется, не волнует. Руки за его спиной сжимаются чуть крепче, и словно он пытается сделать работу за них обоих. — Прости, я даже не поздравил тебя с днём рождения.       — Цветов было достаточно, — невнятно бормочет Луи, борясь с инстинктом подставить альфе шею. Это почти физически больно.       — Они сказали тебе, от кого посылка?       — Сам догадался. Не так много моих знакомых повернуты на живых цветах, — фыркает он, всем телом чувствуя смешок Гарри. Было бы так просто сейчас притвориться, что всё нормально. — Это ничего не меняет. Я всё ещё зол на то, что ты сделал.       — Я знаю, — парень прочищает горло, прежде чем ответить. — Прости.       — Отлично, — фальшиво-уверенным тоном заключает Луи, игнорируя вторую часть. — Теперь можешь отпускать.       — Да, точно, — он в последний раз крепко сжимает его в объятиях, прежде чем отступить назад, и теперь всё кажется ещё более неловким. Прекрасно.       — Нам нужно собраться, — деловым тоном говорит ему Луи, осматривая необжитый номер. — Тебе стоит вернуться ко мне домой. Я даже не собирался выгонять тебя, за кого ты меня принимаешь? — теплота внутри уступает место раздражению, когда он вспоминает про номер. По непонятной причине ему хочется разгромить эту комнату, который действует на него словно красная тряпка на быка.       — Только если ты пообещаешь больше не уходить, — говорит Гарри, нахмурившись.       — По рукам.