Цугцванг

      Я не могла перестать думать о словах Мортиуса, пока шла обратно в столовую. Он назвал Себастьяна чудовищем, монстром. Почему?       Почему он рассчитывает на мое доверие, когда не говорит мне ровно ничего? Себастьян уже не раз помогал мне, передавал ценные книги. Что делал Мортиус? Что он делал на протяжении девятнадцати лет, что я провела в стенах этого замка? Он заставлял меня чувствовать себя жалкой, ненужной, слабой.       Но он вырастил меня, не выбросил на улицу, не отказался. Первые годы я помню, как он возился со мной между лекциями для старших. Помню, как он даже пару раз играл со мной на опушке у озера. Игры, правда, были специфичными: уже позже я поняла, что так он пытался понять мой дар.       С другой стороны, я совершенно не знала Себастьяна или Шона. Они появились будто бы из ниоткуда, их прошлое было окутано плотной дымовой завесой: порой мне удавалось выхватить какие-то невнятные куски, но увидеть полную картину казалось попросту невозможным. Наше знакомство казалось до ужаса странным.       В голове всплыли слова, что я произнесла без сознания: «Жнец возрадуется урожаю. Преклоните колени перед венцом страха». Можно ли предполагать, что жнец — это смерть? Возможна ли такая легкая и очевидная трактовка? Отчего-то мне так не казалось.       Я толкнула двери столовой и прошла внутрь. Несколько студентов, еще не расправившихся с завтраком, повернули на меня головы, по залу прошлась волна шепотков. Втянув в себя воздух, я зашагала к своим друзьям. Элиз тут же отложила вилку и поднялась с места. Я мотнула головой, показывая, что все в порядке. Не хватало еще, чтобы меня считали раздавленной и слабой.       Я опустилась на деревянный стул и потерла лицо руками.       — Красивое платье, — нарушил тишину Колин.       — Спасибо, — пробормотала я.       — Я взяла тебе поесть… Не знала, успеешь ли ты… вернуться. — Элиз заботливо поставила прямо передо мной тарелку моей любимой рисовой каши.       — Спасибо, — повторила я.       — Что он хотел от тебя? — нетерпеливо спросил Ник, не сводя с меня взгляд горящих изумрудных глаз.       — Спрашивал про видения, — уклончиво ответила я.       — И все? — нахмурился Колин.       — Да. — Я дернула плечом, чувствуя неприятную тошноту. Не люблю врать друзьям.       Элиз одними губами сказала своему парню несколько слов и слегка хлопнула его по плечу, тот тут же примирительно приподнял руки, мотая головой. Ник, также следивший за парочкой, сжал губы, а затем поймал мой взгляд. Ренар тут же по-лисьи усмехнулся и закатил глаза.       — Известно что-то по семинарам? — Я прочистила горло, перемешивая кашу в тарелке.       — Сказали, что сегодня пройдет общая лекция по безопасности, там же все объявят, — рассеянно ответил Колин. Ему было тяжело, возможно, даже тяжелее, чем нам всем. Он всегда по необъяснимой для меня причине чувствовал некоторую ответственность за нас, поэтому изо всех сил старался держать лицо.       — Мы отойдем немного, — бросила Элиз, беря за руку Колина. Тот помахал нам на прощание и направился вслед за своей девушкой. Ник вздохнул и схватился за поднос, чтобы тоже уйти.       — Стоять, — приказала я, сама испугавшись своего властного тона.       Ник сперва замер, потом залился смехом, садясь обратно.       — Это на тебя так новые друзья влияют? — спросил он.       — Что происходит? — сощурилась я.       — Нашла что спросить, подруга, — фыркнул он. — Без понятия.       — Я не про… — Я вздохнула. — Почему ты так странно смотришь на… Элиз и Колина. Я заметила.       Я заметила, как на секунду он перестал дышать, во все глаза смотря на меня. Я придвинулась ближе к столу, отодвигая миску с измученной мною кашей.       — Ты… — Он приоткрыл рот и поднял указательный палец.       — Я тебя никуда не отпущу без ответа, — пригрозила я.       — Тебе определенно стоит поменьше общаться с этими…       — Ник! — прервала его я.       Я не стала говорить, что в голове мелькали самые темные мысли и я молилась о том, чтобы он рассеял мои подозрения. Чем больше я думала о своих видениях, тем сильнее укреплялось ощущение, что они наталкивают меня на мысль о предателе, которому доверяли больше всего. Мне было стыдно за такие подозрения, но ничего поделать не могла.       — Пожалуйста, — произнесла я.       — Я… — Он вздохнул и обмяк в кресле, будто сжавшись в комок.       Я внимательно смотрела, как он начал мять край салфетки и отрывать от нее маленькие кусочки, тонкими пальцами вылепливая крохотные шарики. Ник сжал губы и смотрел куда угодно, но не на меня.       — Ник… Все в порядке…       Он усмехнулся и чуть качнул головой. Внутри у меня все похолодело.       — Что происходит? — Я старалась говорить как можно мягче и ласковее.       — Я не могу… — Он сбросил все шарики на пол и потер лицо. Взъерошив рукой волосы, он тяжело вздохнул, подаваясь вперед. — Ты… Видела что-то?       Я сжала край стула, непонимающе смотря на друга.       — Что я должна была видеть? — Мои слова заглушал бешеный стук сердца.       — Я не могу сказать… Я… — Он сжал губы и зажмурился.       — Ник…       — Эстер, ты… Не поймешь. Прости.       Ник резко поднялся, грубо схватил со стола залитую чаем книгу и направился к выходу. Я откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Сложно было смириться с мыслью о том, что все рассыпалось на кусочки. Я понятия не имела, что делать, как поступить, а проблем становилось все больше и больше. Я зачесала волосы назад и зажмурилась, чувствуя подступающие слезы бессилия. Я не могла вынести всего. Я слишком слаба.       Годами я ждала возможности показать свои способности, но все вышло вовсе не так, как я ожидала. Сжавшись от холода, я скрестила руки на груди, бездумно смотря на грязный стол.

***

      Шумная аудитория, длинные дубовые столы, словно ребра. Я шла по низким ступенькам, оглядываясь по сторонам. Изредка за меня цеплялись колючие взгляды, но я смотрела вперед. В кабинете не было ни моих друзей, ни Шона с Себастьяном. Я села за самую дальнюю парту, частично занятую малознакомыми мне студентами.       В кабинет проскользнули Элиз с Колином, сразу за ними — Мортиус. Я выпрямила спину.       — Сидите, — бросил он, направляясь к лекторской стойке. — Представляется, что вы все прекрасно осведомлены о недавнем… Инциденте.       Среди студентов послышались недовольные шепотки.       — Я понимаю, что вам может быть страшно. Не буду говорить, что для этого нет оснований. Сейчас Академия — самое безопасное место для ведьм, но я допускаю, что некоторым из вас захочется покинуть наши стены. На это вам будет дано пять дней, — железным голосом произнес он. Ведьмы начали ошеломленно перешептываться. — Это не все.       Мортиус оглядывал студентов, будто выискивая кого-то глазами. Он ждал, пока все умолкнут.       — Спустя пять дней в полную силу вступят ограничения. — Он достал из папок лист бумаги, в самом низу которого виднелась красная печать. — А сейчас я расскажу вам, как избежать трагических случайностей.       — И дожить хотя бы до зимы, — пробормотал сидящий рядом со мной колдун. Я поморщилась.       — Во-первых, в академии начинает действовать новая система санкций. В частности, я снял мораторий на заключение в подвальные темницы. С данного момента в силу вступают новые правила: запрещается покидать комнаты после восьми часов вечера, в одиночестве находиться в тренировочных или библиотечных комнатах, практиковать любую магию без преподавателя и хранить у себя в комнате любые травы или магические предметы. Сегодня вечером они будут изъяты и перемещены в специальную комнату. Для исключительных случаев следует получать разрешение на пользование, которое буду выдавать я лично. Также настоящий приказ не предоставляет закрытого перечня нарушений и наказаний.       Все молчали. Замерли, словно изваяния.       — Это несправедливо! — проговорила девушка на первом ряду. — Как мы можем знать, что не нарушаем что-то?       — Действовать следует, основываясь на разумности. Любые решения будут приниматься коллегиально исходя из принципа справедливости, — холодно ответил Мортиус. — В течение пяти дней все студенты или преподаватели, которые захотят покинуть Академию, должны занести мне подписанное заявление. После этого на всю территорию, включая лес, будет установлен еще один купол, пересечь который не смогут и маги. Ни в одну из сторон, — добавил Мортиус. — Оставаясь здесь, вы принимаете новые законы. Мой приоритет — обеспечение всеобщей безопасности, а не комфорта.       С невозмутимым выражением лица, не обращая и малейшего внимания на бурные реакции студентов, Мортиус собрал книги и еще раз оглядел аудиторию.       — В течение пяти дней не будет семинаров. Вы свободны, — бросил он и быстрым шагом направился к двери.       Вот и все. Так и рухнули последние крупицы моей привычной жизни.