***
Я проснулась, оглядывая совершенно незнакомую комнату. Она была в разы хуже, чем та, в которой я жила в Академии. Пахло старостью и сыростью, на каменном полу не было ковра, а на скромной постели — белья. Я приподнялась на руках, прогоняя головокружение. Тело ныло, будто меня избили. На всякий случай я проверила кожу: помимо небольших синяков и ссадин, все было в порядке. В голове всплывали события прошедших дней, казавшиеся сном. Я до сих пор не верю, что у меня хватило смелости сбежать в неизвестность, шагнуть в совершенно новый мир, о котором я так давно мечтала. Я до сих пор не верю, что мое безумие все же свергло здравый смысл. Я подошла к высокому узкому окну: пейзаж казался унылым, не таким захватывающим, как в Академии. Небольшой замок стоял на холме с пожухлой травой, над которой нависало серое небо, затянутое грузными грозовыми облаками. Около замка стояло несколько простеньких домиков, совсем крохотных. Я проглотила разочарование. На самом деле я не знала, что ожидать: я видела разные картинки огромных городов, толп людей, различных фантастических механизмов, до которых дошли изобретатели. За окном должны были быть высокие стеклянные дома, царапающие облака, шумная вереница «автомобилей», огромные светящиеся надписи, а не пара сараев и мертвая трава. Дверь со скрипом отворилась. Я испуганно обернулась, будто была застигнута за каким-то постыдным занятием. — Я уже думал, что ты и вовсе не проснешься. Ты в порядке? — Себастьян стоял, облокотившись о дверной косяк. Он выглядел изнуренным. Его глаза, которые всегда так необъяснимо притягивали меня, потемнели. — Да… Да, нормально. — Мой голос хрипел, я прокашлялась. Миллион вопросов царапал горло, но я оставалась безмолвной: не знала с чего начать. — Ты спала два дня. Есть хочешь? Этот разговор был странным от начала и до конца. Я вдруг осознала, что не имею понятия, что делаю. Я была в растерянности, сбита с толку. Меня вырвали из привычного уклада, где все было до боли понятно и знакомо. Я точно знала, что буду делать утром, на какие занятия пойду днем, в какой библиотеке проведу вечер. Все запахи, все трещинки в многовековом мраморе — все было знакомо мне. Сейчас я бы многое отдала, чтобы увидеть шумного Ника, ураганом разрушающего столовую, сияющую Элиз, щебечущую что-то на ухо серьезному Колину. Хотела бы раствориться в их смехе, облачиться в их счастье и забыться на долгие часы. — Что мы здесь делаем? У нас есть план или… Или хотя бы что-то? — Я беспомощно огляделась. Мне нужна была ниточка надежды, которая спасет от захлестывающей паники — ее холодный язык уже лизал кончики пальцев. Ламарк вздохнул и сел на кровать. Он помрачнел. Мне не нужен был дар ясновидения, чтобы знать, что он сейчас скажет. — У нас нет плана. Есть только домыслы, догадки. Но это больше, чем у нас могло быть, останься мы в Академии. Твои слова про жнеца нельзя трактовать слишком однозначно. Пока ты спала, я спускался в библиотеку-хранилище, читал про видения, предсказания. Как я и предполагал, слова провидцев, сказанные в глубоком трансе, всегда несут ценную информацию. «Жнец возрадуется урожаю. Преклоните колени перед венцом страха». Было бы слишком просто подумать, что жнец — это жнец смерти. Слишком очевидно и неинформативно. Будто бы бесполезно. Поэтому я решил, что это послание было для нас с Шоном. Мы начали думать дальше. Что значило «преклоните колени перед венцом страха». Мы подумали о малоизвестной книге La Peur, в которой рассказывается о путешествии в Африку. Я начал искать информацию про «венец» и Африку, ничего не нашел… — Он потер лицо руками. — Нам надо расшифровать вторую часть твоего предсказания. — Но мы даже не уверены, что первая расшифрована правильно, — проговорила я. Себастьян смотрел в окно и не отвечал. Его лицо исказила невидимая боль, а мне захотелось обнять его и успокоить. — Тебе надо поесть, — отстраненно сказал он. — Не беспокойся насчет этого всего. Мы с Шоном обязательно все решим. Всегда решали… — Он задумчиво посмотрел в окно. — Он сейчас в библиотеке, изучает архивы, а мы пока можем прогуляться, покажу тебе рестораны. — Вымученная улыбка маской застыла на лице. Вот-вот и она треснет, обнажая бурлящий котел эмоций, что Себастьян так тщательно скрывает от меня. — Хорошо. — Я согласилась. Меньше всего хотелось вырваться из одной клетки и добровольно запереться в другой. — Какой у тебя размер одежды? Тебе нельзя покидать замок в твоих нарядах. — Он задумчиво оглядел меня, а я инстинктивно сложила руки на груди. — Размер? Я никогда не покупала себе одежду, поэтому я… — Встань ровно. Нехотя опустила руки. Сейчас, под пристальным взглядом Ламарка, я ощущала себя обнаженной. Его глаза загорелись, а мое тело начало гореть, красными пятнами на щеках расцвела лихорадка. Себастьян ходил вокруг меня, словно хищник, оценивающий добычу, угодившую в ловушку. По правде говоря, именно так я себя и чувствовала. — Подожди тут, хорошо? — Не дожидаясь ответа, он направился к выходу. Босые стопы пробирал холод. Я поспешила запрыгнуть обратно на кровать, чтобы хотя бы немного согреться. В этой комнате определенно необходим камин или, на худой конец, несколько свечей. Закрыв глаза, я с наслаждением представила, как держу онемевшие ладони над танцующем в сумраке пламенем. Я тут же мотнула головой, сбрасывая наваждение. Разве не этого всего я так отчаянно желала? Разве я не мечтала увидеть больше, открыть новый мир? Прошлое плотно вцепилось в меня острыми клыками, отказывалось отпускать. Казалось, что еще шаг, и я потеряю важную часть себя. Вырву ее с мясом, убегая в неизвестность. Но правда в том, что дорога назад есть. Пусть даже Мортиус говорит, что установит защитный купол, я все равно уверена, что сумею найти дорогу обратно, к месту, которое я называла домом всю свою жизнь. А сейчас призракам прошлого пора отпустить меня. Я не хочу забывать, нет. Я хочу освободиться от тяжкого груза вины за оставленных позади друзей. Почему-то я была уверена, что наши пути вовсе не разошлись, мы найдем дорогу друг другу сквозь время и препятствия. Может быть, мы изменимся, может, даже не узнаем друг друга при встрече, но наши души тесно связаны — это не изменить, не забыть, не потерять. Аккуратный стук в дверь. Себастьян был нетерпелив, решил не дожидаться разрешения войти. В его руках был ворох тканей. — Примерь. — Он положил рядом со мной вещи. Я осторожно рассмотрела их. — Что это такое? — спросила я, поднимая жесткие синие штаны. — Джинсы. В них все ходят здесь. — Улыбка на его лице походила на снисходительное умиление, которое из вежливости выказывают незнакомцы, когда видят дитя, познающее окружающий мир. — Мне их жаль, — проговорила я. — Вернусь через пару минут. — Ламарк тактично удалился, оставив меня наедине с непонятной одеждой. Голубые «джинсы», футболка — клянусь, если бы не человеческие книжки, я бы ни за что не отличила ее от бедной ночной рубашки — и свитер из очень плотной ткани. Покрутилась у зеркала. Я была похожа на бездарную ведьму Линду. Она никогда не носила платья, всегда предпочитала штаны и странные свитера. Что же, если это правила мира людей, то я приму их. Дверь отворилась. Себастьян оглядел меня с ног до головы и кивнул. — Отлично подойдет, чтобы не выделяться, — одобрительно сказал он. — Благодарю. А ты не спешишь смешиваться с людьми. — Я критично оглядела его старый образ: черные штаны, белая рубашка и все то же пальто, прикосновение к которому неизменно уносило мои мысли к озеру со светлячками. — Моя одежда вполне схожа с привычной человеческой, — произнес он. — А мне кажется, что ты надо мной потешаешься, — честно парировала я и подняла голову. — Не могут они так ходить. Этот свитер похож на холщовый мешок. — Позволь мне показать тебе людей, и ты убедишься, что я никогда не посмею смеяться над тобой. — Его глазам хотелось верить. Он определенно гипнотизировал меня. — Я согласна. — Я подняла подбородок, откидывая назад темные пряди волос.***
Себастьян открыл передо мной дверь в автомобиль. Я не спешила садиться внутрь, сначала обошла его, разглядывая со всех сторон. Мне безумно хотелось дотронуться до гладкой блестящей поверхности, но я боялась. Вживую это изобретение выглядело гораздо более внушительно, чем на старых фотокарточках, что я находила в забытой библиотеке. Ламарк терпеливо ждал, наблюдая за моими движениями. Я боялась что-то сломать или обжечься: кто знает, как работает эта адская машина. — Внутри еще интереснее, — произнес он, не скрывая улыбки. И я поспешила проверить это. Он оказался прав. Я аккуратно села в кресло. Мое внимание тут же привлекла большая светящаяся поверхность. Ламарк тем временем захлопнул дверь, сквозь большое окно я видела, как он обходит автомобиль. — Готова? — спросил он, садясь в кресло рядом со мной. — Только надо пристегнуться… — Он сразу словил мой непонимающий взгляд и резко прильнул. Я замерла, не дыша. Он тянулся к чему-то прямо через меня, а затем потянул за какой-то замок и обвил меня ремнем. — Не надо… — сдавленно прошептала я. — Это для безопасности. Ты всегда можешь его отстегнуть сама, но лучше не делать это, когда машина едет. Смотри. — Его лицо было настолько близко к моему, что щеку щекотало легкое дыхание. Он указал на красную кнопку, слегка нажал ее и замок выпал из крепления. — Этот ремень защитит тебя, если произойдет авария. — Авария? — эхом повторила я. — Столкновение двух машин, — пояснил он, оттолкнувшись от кресла. Себастьян нажал какие-то кнопки, и гладкая поверхность изменилась. Ламарк продолжил наблюдать за моей реакцией и тихо засмеялся. — Это дисплей. Ты можешь потрогать его, он будет реагировать на твои касания. — Что это за магия? — вырвалось у меня. — Люди — интересные существа. Я много думал над их изобретательностью. Они бездарны, но смогли достичь того, что ведьмам кажется чудом. Мне никогда не были близки хранители, но изучать человеческие приборы довольно занятно. Сегодня покажу тебе много всего. — Автомобиль заурчал, словно довольная кошка, греющаяся в лучах весеннего солнца. — Если со мной тебе надо будет чего-то бояться, я тебя обязательно оповещу, а пока можешь расслабиться. Толчок. Я сильнее вжалась в кресло, смотря, как стремительно начал меняться пейзаж за окном. Мы передвигались явно быстрее, чем могли бы идти своим ходом. — И куда мы направляемся? — Честно говоря, это не имело никакого значения, но мне хотелось впитать больше этого фантастического мира. Хотелось ловить каждую крупицу незнакомой мне вселенной. — В Париж. Я не знала, что это такое, но звучало слово так гладко, но в то же время самодостаточно, что мне понравилось. Я улыбнулась и прислонилась лбом к холодному запотевшему окну, неотрывно наблюдая за статными деревьями и небольшими домишками, проносившимися мимо.