Fiancée

Франция, декабрь 1849 года. Я был приглашен на очередной бал. Поводом для празднования стал первый и относительно спокойный год новоиспеченного президента, Наполеона III. Множество знатных родов устраивали приемы в его честь, однако более всего меня заинтересовал устраиваемый страсбургским князем. Он обладал значительным влиянием не только во Франции. Часто на Совете выдвигался вопрос о переносе вампирской столицы из Парижа в Страсбург. Заручиться его поддержкой было бы не лишним, при том я знал о достаточно враждебных его взаимоотношениях с нидерландским князем. В предстоящем столкновении я уже не сомневался, лишь не знал о том, когда оно произойдет.       Балы стали однообразны для меня, их череда буквально приводила в ужас. После недавней передышки я был даже счастлив от мысли о предстоящем маскараде. Это немного облегчало мне задачу, инкогнито позволяло не задерживаться долго на самом балу. Я вновь осознал ценность времени и то, на что его можно потратить. Но тем не менее, мое мнение о маскарадах оставалось неизменным. Я постоянно ловил себя на мысли, что за приметными образами прячется совершенно иное. За невозмутимой маской скрываются пороки и страхи, присущие абсолютно всем. Но не каждый способен показать истину без глупых притворств. Маска лишь создаёт зрительный барьер, который в итоге становиться несопоставим с реальностью. Эти образы слишком назойливы.       Прибыв в поместье семьи Лопест, я был приятно удивлен. Ближайшее окружение и сам дом не выглядели кричаще, наблюдалась исключительно сдержанность стиля. О статусе его хозяина говорила лишь нескончаемая толпа знати, постепенно становившаяся все больше. Закрепив серую маску на лице, я проследовал внутрь здания. Следующее, что встретило меня, был яркий свет от массивной люстры. Глаза постепенно привыкли; удалось более четко рассмотреть огромный зал, специально созданный для проведения балов. На противоположной стороне я приметил достаточно широкий балкон, где и предполагается открытие приема — первая речь хозяина вечера. «Bonsoir, mesdames et messieurs!» — раздался приветственный французский диалект. Я долго не мог понять, откуда ораторствует страсбургский князь, пока не опустил взгляд чуть ниже. Он стоял перед входом во второй зал, виднеющийся через широкую арку. Рядом с ним не было сопровождения, кроме одной молодой девушки. Она была облачена в длинное корсетное платье черного цвета. Тысячи таких же угольных перьев полностью покрывали его юбку и часть из них украшала лиф, чуть прикрывая её оголенные плечи. Надетые на руки длинные перчатки закрывали локти, немного не доходя до предплечья. Половина её лица была закрыта маской: характерный и слегка удлиненный с одной стороны нос клевал вниз, скрывая нежную улыбку. На контрасте выделялись вставки из золота. Её наряд был доведен до совершенства, однако выбор именно этого образа вводил меня в ступор. Я был наслышан о его единственной жене, умершей уже достаточно давно и оставившей ему дочь. Потому предположение, что это она и есть возникло само собой. Но я не видел в ней чистокровного вампира. «Я рад видеть вас, — уже на английском продолжил князь, — и также готов открыть этот незабываемый вечер!» После окончания его речи зал разразился громом бурных аплодисментов. Из-за высоких потолков звук отскакивал от стен и становился громче, чем есть на самом деле. Хозяин вечера взял руку дочери в свою и начал бал торжественным полонезом. За ним, проходя в следующий зал, проследовали остальные гости.       Оркестр играл уже привычную мне мелодию. Совсем скоро должен был начаться первый вальс. Я подхватил бокал шампанского у проходящего мимо официанта и решил остаться в стороне. Постепенно освобождался центр зала; люди отходили к его краям, создавая широкий круг внутри. Вскоре снова раздались аплодисменты и толпа пропустила князя и его дочь в эту зону. Я был удивлен: по обыкновению подобный танец можно было встретить на какой-нибудь свадьбе. На балах же такая традиция была не принята. Однако не успел я опомниться, как заиграла музыка для венского вальса. Пара стремительно начала этот танец, демонстрируя превосходную технику. Окружающим оставалось лишь только всплёскивать руками и охать. Выверенные движения впечатляли; казалось, что даже их эмоции были отточены до идеала. Я невольно залюбовался за тем, как они плавно перемещались по кругу. Показавшееся быстрым окончание танца даже расстроило меня.       Опомнившись, я наконец решил продвигаться ближе и аккуратно проходить через толпу. Она же преграждала мне путь, пары хаотично расходились по всему залу. «Мсье Ван Арт, — прозвучал нужный мне голос позади, — рад, что вы приняли мое приглашение». Обернувшись, я встретился глазами с показавшимся мне молодым князем. Очевидно, обращен он был лет в 35, потому и выглядел свежо. Его лицо слегка прикрывали пряди волос, выбившиеся из длинного хвоста во время танца. Почтительно поклонившись, я тотчас ответил ему: «Прекрасный вечер. Однако, полагаю, мы оба понимаем истинную цель моего визита, лорд Лопест». Чуть приподняв один уголок губ, он понимающе склонил голову. «Прошу, следуйте за мной...» — чуть тише произнес вампир. Подождав несколько секунд, я спокойно прошел в том же направлении.       Мы поднялись на второй этаж, откуда открывался вид на весь бальный зал. С двух сторон начинались коридоры, которые насчитывали множество комнат. Князь проследовал в левое крыло и вскоре дернул ручку нужной ему двери. Он зашел внутрь кабинета и оставил дверь приоткрытой; я воспользовался этим и повторил его действия, только лишь закрыв дверь до конца. «Я наслышан о вас, потому захотел увидеть быстрорастущего вампира своими глазами», — оглядывая меня, обычно произнес вампир, — простите мне это». Он прошел за большой деревянный стол, тот был усеян ровными стопками бумаг. Учтиво рукой указав на ближайшее кресло, князь опустился на свое. «Ничего страшного, хотя обычно оценивают своих врагов, коим я не желаю являться для вас...» — я вызвал волну удивления с его стороны своими словами. Лопест еще раз прошелся по мне взглядом, пытаясь что-то понять. Боюсь, что это мне никогда не удастся узнать. «Вы весьма смелый молодой человек, Виктор, это не может не вызывать уважения. Но знаете ли вы цену своей дерзости? Мне очень хочется услышать то, что вы хотите мне предложить», — в его глазах я увидел сталь, тот мгновенно сосредоточился на мне. Оценив все “за” и “против”, я наконец произнес: «Первостепенной проблемой сейчас для меня является верх Нидерландов. Ваша политика ограничивается им, он не дает распространить ваши идеи в Свет. Полагаю, отрешение его от должности облегчило бы жизнь нам обоим...» Князь сомкнул кончики пальцев, оперевшись руками о подлокотники. Выждав паузу, он будто бы продолжил за меня: «Его смерть бессмысленна, вы правы». Затем тот встал изо стола и неторопливо подошел ко мне. «Я услышал вас, Виктор. Прошу, никуда не уходите до 12, мы продолжим. Сейчас же я предлагаю вам продолжить этот дивный вечер».

Вернувшись в общий зал, я почувствовал, что не прошло и 10 минут с моего отсутствия. Пары все также общались между собой, танцевали, развлекались. Подобный досуг стал обыкновенной формальностью для меня. Сверившись с наручными часами, я обнаружил, что до полуночи осталось чуть меньше часа. Мне показалось, что мой вздох отчаяния был слышен каждому. Лучшим решением я видел времяпровождение за стенами здания, прогулка в тихом ночном саду была для меня раем. Быстро проскользнув мимо толпы, наконец, мои легкие наполнились прохладным вечерним воздухом. Я незаметно для себя залюбовался окружающей меня местностью, ноги сами несли меня вглубь сада. Была середина декабря, однако даже ночью не чувствовался зимний мороз. И луна не блестела так ярко, как это бывает во время холодов; она лишь изредка напоминала о себе, бросая свои лучи вниз, когда облака ненадолго расходились перед ней.       Я прошел еще один поворот между живыми стенами и был секундно ослеплен. Передо мной стояло замерзшее дерево. Лунный свет будто сосредоточился в застывших на ветвях льдинках. Он отражался и блекло освещал почву под собой. Широкий ствол скрывал стройную фигуру, вышедшую ко мне. Это была дочь князя, но на ней не было маски. Я застыл на месте, почувствовав себя мальчишкой. Она вопросительно прошлась по мне глазами, её взгляд был такой же изучающий, как и у него. Вернув над собой контроль, я склонил перед ней голову, в то же время снимая свою маску. Эмоции на её лице вводили меня в ступор; легкая улыбка буквально сбила меня с ног. «Как вы оказались здесь?» — поинтересовалась девушка, поднимая глаза на меня. Порывисто выдохнув, я стыдливо опустил взгляд, отвечая спустя полсекунды: «Я отвык от наслаждения бальной суетой... Обычные вещи приносят намного большее умиротворение». Она легко кивнула, мысленно соглашаясь со мной, затем подошла ближе к дереву и притронулась к его стволу. Застывший лед в узорах коры начал таять от её прикосновений. Гас холодный свет в деревянных “венах”, стекая по женской руке. «Как ваше имя?» — не открывая глаз, спросила девушка. «Ван Арт... Виктор Ван Арт», — все еще взволнованно я незамедлительно ответил ей. Уголки её губ слегка поползли вверх, мы вновь столкнулись взглядами. Отходя от дерева, она руками раздвигала свисающие от тяжести льда ветви. «Равенна Лопест», — подражая мне, девушка подала руку, с которой предварительно сняла длинную перчатку. Трепетно я взял её руку в свою и теперь наконец невольно осознал, что неспроста был выбран образ черного ворона. Это даже было похоже на игру. Еле касаясь губами тыльной стороны женской ладони, я нехотя отстранился. И снова её изучающий взгляд, он медленно сводил меня с ума. Оторваться от девичьих глаз — невозможно. «Вам не холодно?» —я вдруг резко вспомнил об основах банального этикета. Равенна коротко рассмеялась, демонстративно указав глазами на мою одежду и отрицательно мотнув головой. «Отец что-то увидел в вас, господин Ван Арт, — протянула Равенна, попутно надевая перчатку обратно, — я хочу знать, что именно...»