7 WITH U

Стаканчик ароматного кофе с подачи запыхавшегося парня опускается на стол. Лёгкая дымка пара поднимается над поверхностью напитка, а затем на неё падает одна из снежинок, что слетела с его намокших от снега волос. Ты только тогда поднимаешь взгляд на своего помощника и шумно выдыхаешь: — Чон Чонгук, если ты думаешь, что твои косяки окупятся чашкой кофе, то очень сильно ошибаешься. Даже при том, что это мой любимый. Мысленно добавляешь, что если ходить без шапки, легко можно заболеть. Чон стягивает с себя куртку и понуро опускается за соседний стол, прямо около тебя. Он хлюпает своим напитком под твой нервно дёргающийся глаз и невинно хлопает глазками, потому что не понимает, что опять сделал не так, но на самом деле тебе особых причин для взбучки не нужно, просто новеньким нельзя давать спуску. Ну и сёрбает он бесяче. Плевать, что работает парень исправно, статистика по отделу вашего района у него не самая плохая, даже выше среднего, только вот Чонгук попал под крыло самой жестокой наставницы в полицейском участке. При первой вашей встрече ты решила, что школьник в костюме крольчонка сбежал с утренника, и без всякого стеснения спросила, с каких пор вообще детей берут в полицейские, но получила чёткий приказ Чона воспринимать, как обычного сотрудника, при том, что на курсе в академии он был лучшим. Естественно, на слова начальства ты положила огромный болт и этого маленького зайчонка оберегала, как могла, к серьёзным делам не подпуская. И это его очень злило, зато статистику не портило. — А Вы... — начинает помощник, и ты зыркаешь на него так, что он дёргается и прикусывает свою губу, исправляясь. Сколько раз ты просила его отбросить формальности? Слишком много, чтобы ещё раз повторять это словами, зато взгляд работает на все сто, — а ты чем планируешь заняться завтра? Новогодняя ночь. Рождество, время парочек и семей, уже прошло, а Сольналь ещё не скоро. Им даже выходного не дали, потому что в отделе завал. Но пока начальство не уточнило, какой. Ты поднимаешь взгляд на часы и прикидываешь. В десять вечера закончится рабочая смена, а затем... — Выпью и спать лягу. Первого января снова на работу, нет ни настроения, ни возможности кутить, а вот младшего твоя позиция возмущает. — Так нельзя. А желание загадать? Ты скептически заламываешь бровь, ещё раз оглядываешь парня и удивляешься, как внушительная мускулатура может сочетаться с детским лицом, а работа в полиции — с верой в чудеса. Но Чонгук упорно гнёт свою линию и повторяет, что надо обязательно пожелать хоть что-то. — Отлично, пожелаю, чтобы тебя поскорее перевели в другой отдел, — улыбаешься ты издевательски, пока он обиженно дует губы, хотя на самом деле к младшему уже привыкла. Если его не будет, кто ж ещё притащит тебе кофе в метель? Скорее ты пожелаешь, чтобы его НИКОГДА не переводили, чем то, что сказала. — А я вот возьму, и сам переведусь, — бурчит Чон обиженно, но ты точно знаешь: он это не серьёзно Слегка заглядываешься на Чонгука, пока он ерошит волосы, откидывая отросшие пряди с лица, и тебе мимолётно хочется стянуть резинку со своего идеально тугого хвоста, чтобы собрать его мокрые волосы и завязать на затылке. Свой вопрос о том, почему Чон просто не пострижётся, ты откладываешь до лучших времён. Выходить на улицу совсем не хочется, за окном холодина лютая, ты жалеешь, что оделась слишком легко, а тут ещё и заявляется начальник, протягивая тебе папку с делом. — У нас тут поступило несколько заявлений о краже в торговом центре. По ночам кто-то пробирается в павильоны и выносит товар. — Что крадут? — любопытный носик Чона сразу же тянется через твоё плечо в раскрытые записи, опаляя кожу дыханием, вызывающим мурашки. — Украшения и технику? — Неудивительно: нести легко, себестоимость высокая, — киваешь ты, пробегаясь глазами по делу. — Когда ехать? — Прямо сейчас. Ты переводишь взгляд на окно и рефлекторно ёжишься, представляя выход на улицу, а Чонгук уже натягивает куртку и поторапливает тебя. Когда дело касается работы, он становится слишком серьёзным. Машина у вас служебная, за рулём всегда Чонгук, потому что прав у тебя ещё нет, и каждый раз видеть его сосредоточенное на дороге лицо — это целое испытание. Потому что в такие моменты Чон смотрится не как мальчик, а как мужчина, очень даже привлекательный, чтобы ты сглотнула слюну и отвернулась к окну, лишь бы не смотреть в сторону подчинённого. Нельзя крутить шашни на работе, да ещё и с тем, кто младше на два года. "Посадят, меня за него посадят," — бредишь ты про себя, ведь Чонгук уже давно совершеннолетний, и за него в принципе не могут предъявить обвинение. Разве что за убийство, но ты скорее сама себе пулю в лоб пустишь, чем причинишь ему вред. Вид заснеженного города, украшенного вдоль и поперёк всякой новогодней утварью, слишком затягивает, и ты не замечаешь, как вы останавливаетесь у торгового центра. — Приехали, пойдём, — Чонгук дергает тебя за плечо, чтобы привлечь внимание, и вы выходите. Снег хрустит под подошвами массивных ботинок, и ты невольно замечаешь, что с Чоном у вас обувь почти один в один. Только вот вы в полиции не носите форму, чтобы были какие-то предпосылки для парной одежды. Разве что личные предпочтения. Музыка звучит с каждого угла, в воздухе праздничное настроение, все куда-то бегут, кто-то просто гуляет, кто-то бегает в поисках подарков, а Чонгук с восхищённым выражением лица тыкает в сторону огромной ёлки, стоящей посреди помещения. — Смотри-смотри, какая большая! Ты особо даже не успеваешь ничего понять, как крепкая рука дёргает за собой, и вы подходите под основание ели, разглядывая огромные шары, что больше даже, чем твоя голова. Чонгук крутит один, разглядывая в отражении твои удивлённые глаза, и оборачивается: — Что-то не так? Это похоже на свидание парочки, выбравшейся из дома. Вот, что ты думаешь, тут же отбрасывая своё смущение куда подальше. — Мы же на работе, — вздыхаешь ты. — Нам необходимо опросить персонал ограбленных павильонов и встретиться с охраной для просмотра записи с камер наблюдения. Чонгука твои слова снова возвращают в рабочее состояние, но он как-то немного приунывает, что если не наводит твою тормозную голову на определённые мысли, то хотя бы настораживает. Чего это он? — Да, конечно, идём. С какого начнём? У вас на повестке как минимум шесть магазинов, двадцать три человека и сорок восемь часов записей камер, умноженных на шесть. Ну, по крайней мере, пока вы не наткнётесь на хоть какие-то следы преступников. Ты уже прикидываешь, что сна вам двоим не видать, как и спокойной ночи с 31 на 1 число, так что проводить Новый год вы с Чонгуком будете, похоже, в компании друг друга, нескольких вёдер бодрящего кофе и зубочистками, вставленными под веки, чтобы те не закрылись после одной бессонной ночи. — Начнём с того, который ограбили первым. *** — Я уже больше не могу, — воешь ты, пока Чонгук где-то носится. Он сказал, что нужно кое-что проверить, а ты уже глаз не чувствуешь от нескольких часов просмотра записей с камер наблюдения, поэтому нажимаешь "стоп", протираешь несчастные свои веки и идёшь искать помощника. Допрос сотрудников вам особо ничего не дал, разве что головную боль и полную уверенность, что крадут не нынешние работники, а бывшие или хотя бы с других точек. Тоже прогресс, но не настолько. Чона ты находишь быстро. Он болтается у самой здоровой ёлки в центре зала, высматривает со всех ракурсов, непонятно что, и довольно лыбится. Ты, значит, страдала там, сидела за монитором, а он фигнёй страдает! Поэтому подходишь и шлёпаешь Чонгука прямо по заднице, из-за чего он подскакивает и хватается за пятую точку, оборачиваясь. — Да если б я не знал, что это ты... — начинает он, вдыхая, а затем сразу же меняет тему, оглянувшись по сторонам. — Пошли выйдем. Вы без курток садитесь в машину, словно шпионы, не доверяющие никому, кроме друг друга, и Чон показывает тебе фото, что сделал у ёлки. Ты бы уже давно прописала младшему подзатыльник за валяние дурака, если б не знала, что у него довольно специфические методы работы. Скажем, для ленивых и не желающих сидеть за записями камер несколько часов. Чонгук любит включать мозги и решать задачу нестандартно. Поэтому голова — это место неприкосновенное. — Я тут рассмотрел эти большие коробки, — показывает парень, а ты приглядываешься. Обычные картонки, задекорированные под подарки. Масштабнее обычных, но там и ёлочка не миниатюрная. — И? — Туда с лёгкостью могла бы поместиться, например, ты. Ну, и я. Просто я думал, как преступники проникают в закрытый торговый центр и понял, что проще выждать их как можно незаметнее и взять прямо во время кражи. Поэтому вечером предлагаю залезть в эти коробки и устроить засаду. Идея, в принципе, неплоха, только вот... — А как мы поймём, что грабители пришли? Обзор оттуда, если верить фото, не очень. — Возьмём ноутбук, сделаем удалённый доступ на монитор охраны, — выдаёт Чонгук спокойно, словно уже кучу раз так делал, а ты в этих компьютерах не то чтобы вообще понимаешь что-то сложнее обычной работы, поэтому решаешь напарнику довериться. И вместо того, чтобы сидеть несколько ночей за просмотром камер, вы берёте ноут, Чон наводит все необходимые махинации, и до вас доходит, что до закрытия торгового центра ещё куча времени, а вам уже нечем заняться. Можно, конечно, вернуться к монитору и дальше муторно пялиться в него, пытаясь заметить хоть что-то, но у тебя уже сил нет, а Чонгук изначально не собирался этим заниматься. Поступает предложение прогуляться по магазинам, потому что Чон давно хотел себе красный свитер с оленями, чтобы, наверное, сдохнуть от переизбытка новогоднего настроения, и ты соглашаешься. Вы ходите в поисках вещи по всем павильонам, как на зло, находя нужный — "да-да, именно такой я и хотел" — свитер в самом последнем. — Давай и тебе возьмём, — говорит радостно Чонгук, но ты отмахиваешься, ведь считаешь всё это глупостью, да и того, что ботинки у вас похожи, уже достаточно. Если ещё и кофты будут одинаковые... Однако Чону плевать. Он под шумок спрашивает твой размер и берёт такой же свитер, как у себя, только поменьше, и с противоположными цветами. У него белые олени на красном фоне, у тебя — красные на белом. Ещё и клетчатый красный плед вдогоночку. Все намеченные покупки сделаны, а времени всё равно достаточно, чтобы начать искать себе следующее занятие. — Предлагаю поесть, пока имеется такая возможность, — говорит Чонгук, утягивая тебя в сторону зоны всяких кафешек. Чон нагло хватает под руку, но ты особо не противишься, потому что тактильность парень свою проявляет ещё с самого первого дня знакомства, и это уже перестало напрягать. Он словно ребёнок, думаешь ты, не замечая никакого романтического подтекста в его действиях, а он есть. Чонгуку ты сразу понравилась, ещё с того момента, как наставила ему ко лбу пистолет и проверила реакцию. Он моментально скрутил тебя, отбросив оружие в угол кабинета, а затем отпустил, поклонился и извинился, однако ты припомнила этот момент младшему на первой показательной стрельбе. Твои пули вошли чётко в яблочко, только не то, что в центре, а ровно в те места, куда это этого попал подчинённый. Пуля в пулю. Хоть в рукопашном бою ты и была не сильна, но зато всё, что касалось оружия и права, у тебя отскакивало от зубов. И это парня очень впечатляло. Он всегда стремился быть лучшим, а в тебе было всё, что Чонгуку не доставало для этого статуса. Но, по правде говоря, не только это Чону в тебе нравилось. — Что будем есть? — спрашиваешь ты, оглядывая фуд-корт. — Как насчёт пиццы? — Согласен. Вы садитесь за ближайший столик, словно обычная парочка. Ничего не выдаёт вас, как полицейских, пришедших на задание. Ты даже позволяешь себе немного расслабиться перед напряжённым вечером. — Если сегодня мы поймаем этих воришек благодаря твоей идее, то на завтра нам дадут отгул, — довольно улыбаешься, получая ответную лыбу от младшего. Он кивает, с удовольствием поедая ваш обедо-ужин, а затем задумчиво говорит: — Если дадут... — но Чонгук не заканчивает, оставляя тебя в неведении этого загадочного "если". Ты хочешь спросить его об этом, но время уже потихоньку подходит к закрытию, и вам приходится уходить к большим коробкам у ёлки. Вокруг всё ещё много людей, так что встаёт вопрос, как беспалевно залезть в укрытие. Ты настаиваешь на том, чтобы остаться с охраной после ухода всех посетителей, но Чон хмурится и отрицательно качает головой. — Думаю, охрана с ними заодно. Иначе как объяснить такое идеальное проникновение? Ни взлома, ни свидетелей. Надо же, какие у нас прохаванные воры. — Допустим, что ты прав. Но как нам тогда это провернуть? — спрашиваешь ты, а Чонгук уже пялится куда-то тебе за спину, где парень с девушкой фоткаются у ёлки. Никто не обращает на них внимания, кроме вас двоих, и ты понимаешь, к чему намекает взгляд Чона, вытаскивающего мобильник из кармана. Чёртов агент под прикрытием. Как же он любит эти шпионские игры. Наверное, только за ними в полицию и пошёл. — Делай вид, что тоже позируешь, — с улыбкой просит Чон. Ты выполняешь его просьбу, сначала без особого энтузиазма, но Чонгук строит тебе смешные рожицы, от которых невозможно не улыбаться. В итоге, пока ты списываешь это на обычное притворство, Чон успевает сделать пару фото и одно даже ставит на заставку телефона. И тут происходит ещё более неожиданная и абсурдная вещь, чем предыдущие. Чонгук подходит, обнимая тебя за талию и наклоняется к лицу, скрывая всё своими волосами. У тебя сердце становится похоже на электрический отбойный молоток, колотя по рёбрам с бешеной скоростью, слова резко выветриваются из головы, а тело само подаётся навстречу Чону. Он почти вжимает тебя в ёлку, и искусственные иголки начинают щекотать щёки, по одной из которых парень нежно проводит своей ладонью, после чего шепчет тебе прямо в губы: — Мы сейчас плавненько сдвинемся вправо и заберёмся в самый большой подарок. Главное — не спалиться, что мы тут делаем что-то, кроме поцелуев и зажиманий. Ты не удерживаешься от разочарованного вздоха, а Чонгук просто не мог его не заметить. Однако вы и правда находитесь на работе, поэтому ты запихиваешь все свои ванильные мечты куда подальше, следуя плану. Вам действительно удаётся юркнуть в коробку прямо между уходом посетителей и вечерним обходом охраны. К сожалению, а может и к счастью, ваше укрытие одно на двоих и дико тесное. Ты едва ли представляешь, как тут можно будет ещё и ноутбук открыть, ведь Чонгук еле помещается между твоих слегка раздвинутых ног. Он стоит на коленях, пока ты сидишь, прислонившись к стенке здоровенного подарка, поэтому положение нужно было как-то менять. Так что вы начинаете шуршать, но тут фонарик охранника проходится неподалёку. Его свет попадает через щель в вашу коробку, и Чон прижимает палец к твоим губам, потому что видит, как ты уже глубоко начинаешь вдыхать для выдачи какого-нибудь звука. Когда шаги снаружи стихают, Чонгук меняет вас местами. Сам присаживается на пол, а тебя устраивает у себя на коленках, спиной к его лицу. Тебе это кажется нереально неловким, особенно после событий десятиминутной давности, да и сейчас градус абсурда становится всё выше и выше с каждой секундой. Парень кладёт голову тебе на плечо и вытаскивает ноутбук, располагая его на твоих ногах. — Я тяжёлая, — говоришь ты, на что получаешь беззаботное: — Вовсе нет. Сиди и не дёргайся. И ладно бы Чонгук говорил это просто так, но он на каждую свою фразу поворачивается к твоему уху, обдавая его горячим дыханием, и идея с засадой уже не кажется тебе такой уж хорошей. Чон проверяет записи камер, пристально смотря в монитор, и ты тоже пытаешься заниматься делом, мониторить вторую половину помещений, однако ощущение от прикосновений Чонгука перебивает весь серьёзный настрой. Ты не знаешь, сколько просто сидишь, нервно сминая свои губы, но это время кажется вечностью. — Смотри, — тихий шёпот отвлекает тебя от напряжения ситуации, и ты смотришь в экран. Там происходит какое-то движение ещё с запасного входа для сотрудников. Как и сказал Чонгук, охрана тоже была в деле. Мужчина проходил там некоторое время назад, будто проверял, всё ли закрыто, но трое в масках вошли без каких-либо препятствий. Видимо, охранник наоборот открывал защёлку на замке и отключал сигнализацию. — Это всё потому что у них система древняя. Нет истории использования служебных кодов, — недовольно говорит Чонгук, пока на мониторе видно, как грабители пробираются в один из магазинов. Младший сразу же вызывает подкрепление из участка, но задержание вам всё равно придётся производить вдвоём. Теперь бояться шуметь не надо, потому что воры и сами гремят похлеще всего остального, скидывая награбленное в сумку, поэтому вы выползаете из укрытия спокойно, без страха быть обнаруженными. Но перед тем, как ты встаёшь на ноги, Чонгук аккуратно берёт твоё лицо в свои большие ладони, едва касается своими губами твоих и с тихим чмоком отстраняется, весело улыбаясь. — Не сдержался. Ну, пусть будет на удачу, — объясняет он, после чего встаёт и поднимает офигевшую тебя. Раздаётся щелчок снятого пистолетного предохранителя, и ты хватаешься за своё оружие тоже. Охренеть от произошедшего ты ещё успеешь, а сейчас надо провести захват преступников. *** Устало опускаясь на сиденье в своём кабинете, ты вздыхаешь. Задержание прошло успешно, преступники пойманы, но у охранника, который никак не хотел сдаваться за соучастие, был травмат. Ты с ужасом вспоминаешь то, как на тебя наставили оружие, а до противника было слишком далеко, чтобы повалить его на землю и выбить пистолет из рук. И самое ужасное, что Чонгук, даже не подумав, выскочил, закрыв тебя собой. Это при том, что ты сама себе поклялась оберегать его от опасности. А если бы это была обычная пуля? Совсем Чон не думает о последствиях. Точнее, думает, но мнения у вас уж очень расходятся. Он считает, что лучше пострадает сам, чем даст тебя в обиду, а у тебя настрой максимально противоположный. Нет, конечно, в этот раз никто не пострадал, так как подкрепление вовремя прибыло и пригрозило преступнику большим тюремным сроком, но именно из-за наличия вероятности таких случаев ты Чонгука и не подпускала к серьёзным делам. Из-за двери вдруг появляется предмет твоих мыслей с двумя кружками ароматного напитка, и ты про себя поражаешься, где же парень их достал в три часа ночи. — А я принёс твой любимый кофе. "И заодно притащил моего любимого себя, — усмехаешься мысленно. — Хорошо, что целый." — Ещё раз влезешь вперёд меня, я тебя лично из своего отдела выпру, — сердитым взглядом окидывая младшего, говоришь ты. — У меня ж была твоя удача. Я почти бессмертен с таким уровнем везения. — Я тебе не птица счастья и не стопроцентный оберег от пуль, — ты краснеешь, утыкаясь в свою кружку. Странно, что не бумажный стакан, как обычно. — Откуда кофе? — Из дома. Я живу тут буквально через дорогу. Он притащил из дома кружки и чёртов кофе?! На самом деле, это лишь малая часть того, что он для тебя обычно делает. — Ого, а я и не знала, — ты отпиваешь напиток и думаешь ещё и о том, как каждый раз Чонгук после работы подвозил тебя до дома. — Ты что, постоянно ездил до меня, а потом сюда возвращался? — Да. Мне нетрудно было. — Ага, как же. Через полгорода и обратно. По вечерним пробкам. — Ну, тогда больше не буду, если так хочешь, — звучит немного обижено, в этот раз на полном серьёзе, поэтому ты оправдываешься: — Не хочу тебя напрягать. — Я бы не делал ничего, если бы это меня напрягало. Может, это я тебя напрягаю своими действиями? Чонгук смотрит недовольно, с вызовом, первый раз вообще показывая какие-то эмоции, кроме положительных, и ты немного стопоришься, а затем вспоминаешь, что вообще было перед тем, как вы пошли на грабителей. Тут всё становится очевидно, как дважды два — четыре. Чону ты нравишься, и он просто задолбался пытаться тебе об этом намекнуть. Всё равно толку ноль, так как любое его действие ты трактуешь по-своему, максимально убеждая себя в том, что твоя симпатия к помощнику невзаимна. Идиотка одним словом. — Я ужасно хочу спать, — говоришь ты, зевая, и прежний Чон возвращается. Ну не может он на тебя злиться в принципе, а инстинкт заботливого парня у него на тебя работает автоматически. Поэтому младший предлагает тебя подвезти, хотя сам только что говорил, что больше не будет, и ты ожидаемо отказываешься, но только для того, чтобы спросить: — У тебя нельзя сегодня остаться? Близко же. Не думаю, что мы в состоянии тащиться до моего дома. Все твои слова — просто отмазки, лишний предлог, чтобы наконец сдвинуть ваши отношения с мёртвой точки, и Чонгук с радостью соглашается. Заходя в квартиру, ты даже не удивляешься тому, что внутри. У тебя на хате в холодильнике мышь повесилась, стены голые и серые, полный минимализм, одним словом, а у Чона везде висят гирлянды, свет немного приглушен, в гостиной есть уголок с кучей подушек на ворсистом коврике, на столе ароматная тарелка с мандаринами, а у стенки виднеется обогреватель в форме камина. Неподалёку от всего этого висят огромные носки, в которые принято класть детям всякие небольшие угощения, а рядом со столом стоит двухметровая ёлка. Естественно, полностью обмотанная мишурой и наряженная различными игрушками, и ты невольно представляешь, с каким энтузиазмом Чонгук всё это вешал. Наверное, много времени убил, но зато как уютно... — У тебя всегда так мило? — ты усаживаешься в тот самый уголок с подушками, подгребая почти все под себя, а Чонгук тем временем достаёт из рюкзака купленный вами плед. Парень протягивает вещь тебе, а ты накрываешь ноги, сразу же откидывая один край и похлопывая по месту рядом с собой. — Иди сюда. Тут классно. — Я знаю, это вообще-то моё личное место силы, — усмехается Чонгук и неловко подсаживается, а ты вдруг берёшь и исполняешь то, что хотела сделать уже давно: снимаешь со своих волос резинку и завязываешь волосы Чона в пучок на затылке, довольно улыбаясь своей работе. — Не сдержалась, — хихикаешь ты на его небольшой ступор, а затем коротко чмокаешь парня в губы в отместку за фокус в торговом центре. — Забираю свою удачу обратно, так что бойся теперь. — А если я её опять возьму? — тихо спрашивает Чонгук, заглядывая тебе в глаза. И оба вы понимаете, что эта фраза несёт в себе совершенно другой смысл. "А если я тебя ещё раз поцелую?" — Тогда мне придётся каждый раз возвращать свою удачу обратно. "На каждый твой поцелуй я отвечу своим..." Кажется, не получится не устраивать отношения на работе. Долго, как же долго тянулась эта игра с намёками, которая Чонгуку так и не помогла. А ведь он мог бы просто прямо сказать и не придумывать велосипед. Однако, результат всё равно его устраивает. Ты находишься рядом с ним, в его квартире, и вы целуетесь, лёжа на мягких подушках в свете сияющих гирлянд. Что может быть лучше? Только... — У нас завтра отгул? — спрашивает Чон, на секунду отрываясь от твоих губ, но щёки твои не отпускает, не давая отодвинуться. Ты киваешь. — Начальство расщедрилось за срочность. До второго января мы свободны. — Тогда, проведём этот новый год вместе? — Заставишь меня загадывать желание? — улыбаешься ты, поглаживая Чонгука большим пальцем по ещё влажной после поцелуя губе. — Обязательно. Я уже знаю, что буду загадывать, а ты подумай. — Я тоже уже знаю. "Проводить каждый новый год с тобой," — думаете вы одновременно, улыбаясь друг другу, словно можете читать мысли. Хотя это и не надо, у вас двоих на лицах всё написано. И даже если нет никакой магии исполнения желаний, то вы сами устроите её, потому что любовь — сама по себе магия...