7 WITH U

Если дело касается сна, Юнги ужасно груб. Ты на его поведение уже не обращаешь внимания, ни один мускул не дёргается при очередном "Отвали" с утра. Киваешь, как ни в чём ни бывало продолжая разливать кофе по чашкам, и одну отставляешь в сторону, специально для Мина. Юна, как твоя лучшая подруга, что просто в гости пришла, смотрит на тебя, улыбающуюся во все 32, и говорит: — Я б его бросила. Ты только улыбаешься шире, а со стороны прохода доносится сонное и ужасно хриплое: — Своего Хосока бросай за его постоянное шатание где ни попадя, — а затем сонное чудище под твоим влюблённым взглядом покидает кухню, предварительно прихватив с ближайшей тумбочки свой кофе. Если дело касается ваших отношений, Юнги груб уже не просто "ужасно", а катастрофически. Он не приемлет любое покусительство на вашу любовь. Старший свою маленькую девочку никогда и ни за что никому не отдаст, и уж тем более не позволит подталкивать тебя к разрыву, потому что знает: ты получаешь больше любви и заботы, чем та же Юна, выискивающая недостатки в чужих отношениях, когда в своих у неё — темный лес. — Хамло, — бурчит подруга вслед уходящему парню, а ты строго ставишь чайник на подставку и брови хмуришь осуждающе. — А вот это лишнее, Юна, — говоришь после того, как грохот металла эхом разносится по кухне, а за стенкой тихо раздаётся довольный смешок Юнги, который закутался в плед и с наслаждением сёрбает любимым кофе. — Что там Хосок? Если ты пытаешься наехать на моего парня, то косячит определённо твой. — Да с чего ты так решила? Я ведь о тебе забочусь, глаза-то разуй. Вы когда в последний раз на свидание выбирались? Когда Юнги тебе цветы дарил? Когда комплимент говорил хоть один? А? Не помнишь, да? Вы уже чёртову тучу лет вместе, а ты всё догнать не можешь, что ему с тобой просто удобно: готовишь, убираешь, даёшь, когда надо. Не будь дурой. Юна распаляется, не стесняясь даже самого объекта обсуждения, что сидит в соседней комнате, и ты слушаешь с раскрытыми в шоке глазами. Да как вообще подруга смеет такое говорить? О Юнги. Он же... самый лучший. Ты еле сдерживаешься, чтобы не залепить гостье пощечину, а потом слышишь хлопок входной двери и испуганно оборачиваешься в коридор. Никто не пришёл, а это значит только то, что кто-то вышел. Кроме Мина, больше некому. В обычных обстоятельствах он бы и через час из кровати не поднялся, а тут просто пулей вылетел. — Юна! — ты вскакиваешь, хлопнув по столу ладонью. Подруга шокировано отстраняется, думая, что перегнула и сейчас точно получит, однако получает она лишь связку ключей, небрежно брошенную на стол. Ты накидываешь джинсовку, кепку и буквально запрыгиваешь в свои потрёпанные конверсы. — Дверь закрой, ключ в почтовый ящик. И после этих слов скрываешься за закрытой дверью, пустившись в погоню за парнем и надеясь, что он не успел далеко уйти. "Цветы, комплименты... — думаешь рассерженно. — Да кому они нужны?!" И кулаки сжимаются от злости. Не нужны тебе липовые доказательства чувств, напускное всё это. Юнги не говорит "люблю", он всеми своими действиями это доказывает, подарки делает редко, но без повода, не потому что надо, а потому что хочется, потому что тебе понравилась "вон та штука, непонятно, нахрена нужная, но если хочешь, то ладно". И заботится Мин по-своему, особенно, хоть и незаметно для окружающих, но очень приятно и заметно тебе. И когда всем остальным фраза "ты сегодня отлично выглядишь" произноситься может быть и чисто для приличия, то смущённо опущенные в пол глаза Юнги и тихое бурчание "куда ты так вырядилась" красноречивее любых слов. И вот за это... за это ты всегда простишь Мину все его загоны. И отрешённость от общества, и не очень большую эмоциональность. Зато когда Юнги улыбается, он делает это от души, и у тебя в груди тепло разливается, пробирая до мурашек. А из-за таких, как Юна, твой любимый потом занимается самокопанием и втаптывает в пол свою самооценку. — Боже, Юнги, да где же ты, — шепчешь себе под нос, а самой кричать хочется. В радиусе видимости Мина не наблюдается, и ты прислоняешься спиной к ближайшей стенке и сползаешь по ней вниз, на холодный бетон. Выть хочется от безысходности, кричать, пока сердце разрывается в волнении за любимого. Где он? Что с ним? Остаётся только надеяться, что всё в порядке. И только ты глаза прикрываешь от головокружения после долгого бега, как слышишь тихие шаги и шарканье знакомое. Поднимаешь потяжелевшие веки и видишь удивлённого Юнги, что держит какой-то свёрток в руках. — Юнги! — подлетаешь моментально, поражаясь, откуда взялась энергия, но тут же виснешь на шее парня, медленно смыкающего руки на твоей талии. Мин в твою шею носом зарывается и извиняется долго, шепчет всякое, вдыхая родной аромат, что его так успокаивает, а ты чуть ли не плачешь от радости, что с ним всё хорошо. А когда силы сжимать парня и правда кончаются, отстраняешься с вопросом: — Что у тебя в руках? Юнги одну ладонь из-за твоей спины убирает и показывает закутанный в упаковку маленький горшочек с кактусом. — Цветок... — тихо поясняет Мин, отворачиваясь смущённо. — Я же знаю, что ты не любишь срезанные, а за другими надо ухаживать, вот и... — Решил, что кактус подойдёт лучше всех? — по-доброму смеёшься ты и поворачиваешь Юнги обратно к себе, положив свою руку ему на едва порозовевшую щёку. Парень угукает, и ты не удерживаешься от короткого поцелуя. — Какой ты у меня... — слова не находится подходящего, — Юнги. — А кем я ещё могу быть? — недоумевает он, и ты хмыкаешь, мол, действительно. Просто для тебя его имя — это наилучший синоним всего самого замечательного, что есть в этом мире. — Будь собой, милый. А на то, что говорят другие, не обращай внимания. Хорошо? — Хорошо. Пальцы переплетаются, и вы вместе идёте домой, бурно обсуждая, как назовёте вашего нового питомца с колючками. Юнги, как обычно, предлагает какую-то до ужаса банальную вещь, а ты убеждаешь его, что надо заморочиться. Даже если ведь мир будет против вас, тебе будет всё равно. Ты снова и снова выбираешь его любовь...