I don't know what to do without you I don't know where to put my hands I've been trying to lay my head down But I'm writing this at three AM
В кромешной темноте появляется образ. Образ такой знакомой неизвестности. Коуши протягивает руку, чтобы дотянуться до каштановых волос, так привлекательно развевающихся ветром. И он дотрагивается. Сугавара всегда думал о том, что они мягкие, но дотронувшись, окончательно в этом убедился.On sunny days I go out walking I end up on a tree-lined street I look up at the gaps of sunlight I miss you more than anything
— Суга-чан, мне кажется, тебе пора просыпаться, — сквозь улыбку прошептал Тоору и исчез. Открыв глаза, Коуши обнаружил, что Ойкава вновь находится в приёмной, но на этот раз нависнув над ним. Из упавших наушников доносились слабые отголоски песни. Сугавара улыбнулся Тоору и сразу после склонил голову, чтобы посмотреть время на дисплее телефона. Прошло чуть больше часа с тех пор, как Ойкава зашёл в кабинет.And autumn comes when you're not yet done With the summer passing by, but I don't think I could stand to be Where you don't see me
— Приём уже закончен? — сонно поинтересовался Суга. — Ага, ты сегодня свободен? — не дожидаясь ответа, он продолжил, — Давай сходим в Старбакс, а я расскажу тебе о приёме. — сделав небольшую паузу, он хитро улыбнулся, — ты, кстати, очень мило спишь. — Спасибо, — неуверенно протянул Суга, вставая с кожаного диванчика, — Думаю, мы можем идти. — Совсем забыл, — оказалось, все это время Тоору держал тетрадку, которая сейчас была протянута Сугаваре, — можешь, пожалуйста, убрать это к себе в сумку? У меня же с собой нет ничего, куда бы я мог ее убрать. Коуши согласился, и молодые люди прошли к лифту. Оба хотели что-то сказать, но им почему-то было неловко и, только выйдя на улицу, Сугавара вновь заговорил. — А что за тетрадь? — кивнув в сторону своего шоппера, спросил Суга. — Сато-сан дала мне её, чтобы я записывал туда какие-то положительные моменты, а как только страницы закончатся, я должен прийти к ней. — То есть, до этого ты не будешь к ней ходить? — Ойкава поймал на себе непонимающий взгляд, — я думал, тебе нужно что-то вроде терапии. — Если у меня вновь будут панические атаки, то я сразу должен бежать к ней, а так все в порядке, — Ойкава посмотрел на Сугу, в глазах которого возник какой-то вопрос. — В Starbucks мы идём потому, что она сказала мне, что нужно перестать избегать места, куда я ходил с Нэо, чтобы окончательно отпустить эту ситуацию. Ну, ещё возможно я хочу сходить с тобой куда-нибудь, — он ухмыльнулся. Сугавара не совсем понял, как Тоору предугадал то, о чем он хотел спросить, но не стал акцентировать на этом внимание, а лишь подтолкнул его в сторону какой-то улицы. Пройдя сквозь неё, они вышли к месту, где были в прошлый раз. Отсюда было видно и Старбакс, и ту маленькую кофейню, в которой молодые люди впервые немного сблизились. Дойдя до первого заведения, оба протянули руки к ручке двери и, почти соприкоснувшись, засмеялись. Ойкава открыл дверь и пропустил улыбающегося Коуши. Как только Суга сел за стол, Тоору сообщил, что ему нужно отойти. Уйдя в сторону уборной, он оставил сенсея наедине со своими мыслями. Рассматривая типичный для подобного заведения интерьер, Коуши в голову пришла мысль, при воплощении которой он мог потерять абсолютно все, что приобрёл за этот недолгий срок. Сейчас или никогда. Достав зелёную тетрадь, Коуши открыл ее с конца. Всматриваясь в голубоватые полоски на листах, Сугавара окончательно обдумывал свою идею. Он резко взял ручку, лежавшую у него в сумке, и принялся писать. Выводя, каждую букву, сенсей пытался не думать о том, что в данной ситуации такая спонтанность не поможет. Он дописал сообщение, вышедшее на пол-страницы, и убрал тетрадку обратно. Очередная песня на фоне сменилась, пока Коуши вглядывался в темную поверхность деревянного стола. — Это моя любимая песня, — подошедший Ойкава улыбался, хотя глаза его были необычно грустными и слегка покрасневшими. — С тобой все в порядке? — обеспокоенный взгляд учителя скользил по силуэту в поисках ещё чего-то, — ты уверен, что больше не нужно ходить к ней? — Все замечательно, спасибо, — он посмеялся и аккуратно сел за стол, — уже почти декабрь, но мне хочется чего-нибудь осеннего. Что ты можешь мне предложить? — Что думаешь насчёт тыквенно-пряного латте? — всматриваясь в лицо собеседника, спросил Коуши. — Звучит вкусно, сейчас вернусь, — он подмигнул и пошёл в сторону кассы. Смотря на то, как Тоору пританцовывает, пока идёт к очереди, Суга улыбнулся. С момента их знакомства прошло чуть меньше трёх недель, но Коуши явно успел привязаться. Это глупо. Наверное. К тому же, Ойкава, вероятнее всего, не готов к отношениям, учитывая его нынешнее состояние. Конечно, один сеанс никак не мог избавить его от гнетущего чувства, которое преследует его уже шесть лет. Нужно будет обсудить это с Сато-сан. Может, Ойкава вообще наврал, потому что не хотел туда больше возвращаться. Кто ж его знает. Вот именно. Сугавара не знал ничего об Ойкаве, кроме ситуации с семьей Такахаши, которую он наверняка рассказал, чтобы не держать в себе. Долгое молчание о какой-то стрессовой ситуации или даже периоде может травмировать ещё больше, чем сама ситуация. — А теперь рассказывай, почему у такого замечательного человека в друзьях только я? А как же тот невероятный бариста из соседней кофейни? Неужели вас связывает что-то большее, чем просто дружба? — Тоору сел обратно за стол и, смотря прямо в глаза собеседнику, продолжил. — Я жду интереснейшую историю. — Ты угадал. На самом деле, тот молодой человек — мой муж. Пару лет назад мы уехали в Швейцарию, оформили там наш брак, а ещё у нас есть шесть детей, четыре мальчика: Фрэнк, Филип, Майкл и Кейджи, а также две девочки: Мария и Ева, — они смотрели в глаза друг друга несколько долгих секунд, а потом рассмеялись так громко, что все посетители обернулись. — А если серьезно? Я, действительно, не понимаю почему, — он пытался унять смех, но получалось это крайне плохо. — Ну, если кратко, когда мне было десять, у меня умер отец, — все так же улыбаясь, ответил Коуши, — уличные бандиты напали на него в переулке, когда увидели его обручальное кольцо, вроде очень дорогое. На вид уж точно. После этого моя мать свихнулась и решила, что никогда не выпустит меня из дома, чтобы не потерять последнего родного человека. То есть, когда все мои ровесники ходили в школу, общались и так далее, я сидел на домашнем обучении и не выходил гулять. Раз в год, на день рождения мне позволялось выйти на задний двор на полчаса, но под строгим надзором матери. Чаще всего она брала меня за руку или обнимала и плакала, говорила как сильно меня любит и не хочет потерять. На свой шестнадцатый день рождения я решил, что с меня хватит. На протяжении двух лет я вынашивал план побега, и как только мне исполнилось восемнадцать, я собрал свои вещи, написал записку для матери и сбежал. Как ты знаешь, добраться из Мияги в Токио не слишком сложно, поэтому я и оказался здесь. Я не особо верил в судьбу, но то, что в этот же день меня нашла Сато-сан, заставило переосмыслить некоторые вещи. Она тогда только начинала работать психотерапевтом и, услышав мою историю, решила взять меня на курс абсолютно бесплатно. Я до сих пор предлагаю ей оплатить хотя бы часть, но она наотрез отказывается. Кстати, в школу я устроился именно благодаря ей. Ни в одну приличную школу Токио не берут без диплома, а я до сих пор учусь, но надо же на что-то жить, верно? Ее муж работает директором в школе Изао. Меня взяли достаточно легко, но немного снизили зарплату из-за неполной квалификации, — он до сих пор улыбался… — Ойкава, ваш заказ готов, — высокий голос со стороны кассы, заставил Тоору дёрнуться. Резко встав, он быстро пошёл в ту сторону. — Должно быть, я его напугал. Сугавара рассказывал эту историю дважды. Сато-сан и Ойкаве. Если первый раз был вынужденной мерой, то сейчас он рассказал это просто из-за доверия. Доверия к человеку, которого он толком не знал. Даже звучит смешно. Наверное, стоило промолчать или отшутиться… — То есть ты не выходил из дома 8 лет? — вернувшийся парень совсем не был удивлён. Получив удовлетворительный кивок, он вновь спросил, — а разве твоя мама не должна была тебя искать? Не думаю, что из-за какой-то записки, что бы в ней не было, она так просто на тебя забила. — Она искала. Ну, — он пытался подавить смешок, — утром она побежала в полицейский участок, чтобы подать заявление, начала что-то кричать, и, я не знаю подробностей, но ее вроде в психушку забрали. — Пиздец. — Можно и так сказать. — А друзья по переписке, например? — Мне блокировали все, что не касалось школы. — Ясно, — Ойкава обдумывал все сказанное. — Мне нужно проверить тетради, и если ты не против, пойдем немного погуляем и по домам, — палец Коуши коснулся тыльной стороны ладони Ойкавы. — Да, конечно! Взяв напитки, молодые люди вышли из заведения. Температура воздуха с каждым днём понижалась, поэтому можно было наблюдать, как все большее количество людей всячески утеплялось. Сугавара предполагал, что его друг совершенно не понимает, куда они идут, поэтому, повернувшись к нему, он шепнул о том, что молодые люди направляются в метро через сквер. Они шли молча, но эта тишина, иногда разбавленная поздними птицами, совсем не напрягала. — Мы пришли, — они подошли ко входу в подземку, и Суга остановился, — я поеду на автобусе, поэтому попрощаемся тут, ладно? — Да, конечно, — Тоору неловко раскрыл руки. Сугаваре потребовалось несколько секунд, чтобы понять что к чему. Он ответил на объятие и, уткнувшись немного замёрзшим носом в шарф Ойкавы, он обвил его талию и сразу же отошёл, дабы не смущать приятеля. Коуши уточнил, точно ли все в порядке, и, получив положительный ответ, они попрощались. Он проводил взглядом Тоору, пока тот не скрылся в подземке. Сейчас Суге предстояло пройти приличное расстояние, но несмотря на это, он шёл с самой искренней улыбкой. — Baby come home, home, so baby won't you say somethin', — сероволосый молодой человек шёл в сторону своего рабочего стола, напевая одну из любимых песен, и, слегка пританцовывая, — Кёко, тебе не надоело просто лежать? Иди-ка сюда! — Сугавара взял кота на руки и прислонил его упитанное тельце к своему животу. Подмигнув рыжему, он начал двигаться в такт музыке. — I just want to rewind, I haven't seen you in a long time… Ладно, — он поставил шокированного кота на пол и сел за стол, заваленный тетрадками, которые должен был проверить. Ему предстояло оценить тридцать сочинений до завтрашнего дня. Коуши должен был растянуть это на выходные, но из-за того, что полтора дня он провёл вместе с Ойкавой, времени у него попросту не было. Он открыл первую тетрадку, принадлежащую Сакурадзиме Еве — дочери Шикичи-сан. Тема сочинений была «Как я планирую отметить Новый год», и дети очень обрадовались ей, ведь предновогодняя атмосфера была практически самым любимым периодом у учеников. Подобные сочинения об их жизнях приносили Суге особое удовольствие, ведь таким образом он узнавал о них все больше. Ева писала о том, что в этом году она будет отмечать Новый год вместе с папой: сначала они пойдут в торговый центр, чтобы купить все необходимое, а после поедут к его родителям и будут встречать праздник именно там. На каникулах они съездят на каток и куда-нибудь ещё. Сугавара удивился тому, что Шикичи и ее муж празднуют не вместе, но он старался не лезть в чужие жизни, поэтому, поставив оценку, он принялся за проверку следующей тетради. В основном, дети писали о том, что будут проводить время с родителями, но Изао сообщил о том, что его старший брат пообещал ему отпраздновать вместе. Насколько Коуши знал, у Ойкавы-младшего есть только один брат и это Ойкава. Суга немного завидовал людям, которые находятся в новогоднюю ночь с кем-то близким, ведь последний раз он был в компании Сато-сан четыре года назад. Раздумья Сугавары прервало уведомление, пришедшее на рядом лежащий телефон. Скорее всего, это кто-то из родителей пишет о том, что их ребёнок заболел и завтра не придёт в школу. Подняв мобильник, он слегка удивился. Экран показывал, что сообщение пришло от Ойкавы. Ойкава Тоору:) 22.49 «Спокойной ночи)» Быстро напечатав ответ, Коуши убрал телефон. Спустя несколько попыток проверить оставшиеся тетради, он откинул ручку и встал. Лицо его болело от улыбки. Он глубоко вдохнул и пошёл в сторону кухни, все так же улыбаясь. Проверка тетрадей закончилась, а Сугавара доедал ванильное мороженое.***
— Да, Шикичи-сан, Ева получает отличные оценки, и, скажу вам по секрету, для меня она одна из способнейших учениц в этом классе, — улыбающийся Сугавара разговаривал с родительницей одной из девочек после уроков, как и делал это каждый раз после уроков. — Мне кажется, Вы мне лукавите, — блондинка звонко засмеялась. — Ни в коем случае! — Коуши перевёл взляд на дверной проем и увидел того, кого совсем не ожидал. Ойкава стоял и аккуратно поглядывал за разговаривающими людьми, — Я был очень рад с Вами побеседовать! Увидимся завтра, Шикичи-сан, — он по-доброму улыбнулся. Шикичи ответила на улыбку и собиралась пройти в коридор, где ее ждала дочь, но, остановившись у двери, она очень удивилась. — Вы же продавец из «Книжной аллеи»! Ойкава, верно? — она улыбалась так радостно, будто видела старого друга, — а что Вы здесь делаете? — Тут учится мой младший брат, — он неловко улыбнулся, посматривая на Коуши. — Невероятно, вот это совпадение. Должно быть, это судьба, — она улыбнулась, но из коридора появилась невысокая девочка со светлыми волосами и голубыми глазами. Она была одета как истинная первоклассница: белая блузка с синим галстуком на ней и юбка чуть выше колена такого же цвета. Сукарадзима Ева была порядочной и умной девочкой, учить ее для Сугавары было сплошным удовольствием. — Мам, мы скоро пойдём? Я устала, если честно… — Да, уже идём, — она взяла дочь за руку, нежно улыбнулась ей и вновь посмотрела на Ойкаву. — Надеюсь, мы ещё увидимся, Ойкава-сан! Сугавара-сенсей, до завтра! Ойкава подошёл к Сугаваре, но почему-то не смотрел ему в глаза. Коуши же, наоборот, пытался поймать его взгляд. После пары неудачных попыток он решил с ним заговорить. — Ты не выспался? — он посмотрел на два стакана кофе из той кофейни, где они были в первый раз. — Ой, нет! Это тебе, — он протянул стакан из левой руки и улыбнулся, — это фисташковый раф, ты говорил, что любишь его. — Огромное спасибо, — Суга подмигнул Ойкаве и как ни в чем не бывало провернулся к единственному оставшемуся ученику, — Нэо, ты случайно не знаешь, когда придет твоя мама? — осознав, кому ещё принадлежало это имя, учитель подкосился на друга, но он успокоился, когда получил кивок, скорее всего, значащий что-то вроде «все в порядке». — Мама сказала, что будет в течение нескольких минут, — мальчик улыбнулся, считывая сообщение с телефона медленно и по слогам. — Тоору! — влетевший в класс Изао запрыгнул на старшего брата, который из-за этого чуть не пролил кофе, — стоп, а что ты здесь делаешь? — За тобой пришёл. Что я ещё могу здесь делать? — он с улыбкой покосился на Коуши, — Сугавара-сенсей, а Вы когда домой? — Сейчас дождусь маму Нэо и пойду, а что такое? Хотите меня проводить? — Да. Они вышли из школы через полчаса. Изао держал Ойкаву под руку как и делал это обычно. Сугавара лишь улыбался, смотря на это. Троица уже почти подошла к перекрёстку, на котором им нужно было разойтись, как первоклассник заявил. — Сугавара-сенсей, а мы можем взять Тоору с собой на экскурсию? — он невинно улыбался и хлопал глазами, смотря на учителя. — Думаю, можем, — он ответил на улыбку и повернулся к Тоору. — Что за экскурсия? Когда? — непонимающе спросил тот. — В следующий понедельник. Мы едем на шоколадную фабрику! — Братик, соглашайся! — Да без проблем, — они дошли до перекрёстка, и Изао резко остановился. — До свидания, Сугавара-сенсей! — Пока, Изао. Не забудь сделать домашнюю работу. — Я за этим прослежу, — в их небольшой диалог вклинился Ойкава-старший, — До свидания, Суга-сенсей, — он протянул руку для прощания. — До свидания, — он протянул руку в ответ, смотря на то, как Ойкава по-доброму ухмыляется.возможно, то послание в тетради не было лишним…