For Henry / Ради Генри

      — Отведите меня к зеркалу, — приказала Реджина страдальческим, но всё ещё величественным голосом Чармингам, когда те помогли ей спуститься по лестнице. Острой болью пронзило сердце, и она, не сдержав стон, попыталась мысленно передать Эмме, что помощь в пути. — Придётся применить больше одного заклинания, — сказала вслух, когда они остановились перед большим зеркалом, висящим на стене в окружении резных полок, заставленных предметами из сказочного мира. — Мне надо собрать недостающие ингредиенты, — тяжело дыша, она подпёрла плечом каменную стену возле зеркала, добавила: — Принеси из машины личные вещи Генри и мисс Свон, — и смерила Мэри-Маргарет долгим взглядом, ясно давая понять, что обращается не к ней.       Но Дэвид не торопился выполнять поручение. Около минуты он переминался с ноги на ногу, неуверенный, что это хорошая идея — оставить Мэри-Маргарет наедине с Реджиной.       — Мисс Бланшар… — заговорила Реджина звенящим от напряжения голосом. — Чтобы всё получилось, мне понадобится не только тёмная магия, но и светлая. Теоретически ты владеешь светлой магией, просто не можешь с ней ничего сделать… — она резко замолчала. Сделала глубокий вздох в попытке совладать с новым приступом острой боли. Мэри-Маргарет бросилась было на помощь, но она только отмахнулась. — Но я смогу воспользоваться твоей магией только с твоего позволения. Заклинание возвращения — симбиоз. Прежде чем ты начнёшь причитать, что я каким-то образом оскверню твою чистейшую душу, имей в виду, что само по себе оно не является порождением тёмной магии.       Мэри-Маргарет нахмурилась.       — Тогда что же это такое?       Реджина закатила глаза.       — Нейтральное заклинание. В принципе магия сама по себе нейтральна. Свет и тьма — нюансы. Определяются намерениями владеющего магией, — оттолкнувшись от стены, она стала перебирать волшебные артефакты в поисках нужных. — Сила воли определяет не только конечный результат, но и цену за использование магии, — она покачнулась, на лбу выступили бисеринки пота. — Проблема в том, что большинство людей не имеют достаточной силы воли, чтобы не поддаться искушению, которое предлагает магия.       — Например? — Мэри-Маргарет осторожно забрала у Реджины одни артефакты, чтобы та могла заняться поиском следующих.       Реджина раздражённо хмыкнула, но на вопрос ответила:       — Например, власть во всех её многочисленных проявлениях, от политической до личностной, — отвернувшись, она потянулась к верхней полке за неприметной шкатулкой. — И сексуальной… — добавила почти шёпотом. Помолчала и продолжила громче: — Власть вызывает привыкание. Попробовав единожды, очень сложно устоять перед соблазнами, да что там, практически невозможно.       — Зависимость, — в голосе Мэри-Маргарет не было эмоций. Она не спрашивала и не упрекала. Просто показала проницательное умение читать между строк. — Вроде наркотической.       Реджина взяла пиалу, побросала в неё крошечные разноцветные пузырьки, и посмотрела на Мэри-Маргарет. Бледная, с блестящими от боли глазами, напряжённая донельзя, она держалась с поразительным спокойствием.       — Да.       Мэри-Маргарет помогла Реджине сесть напротив зеркала и, выпрямившись, внимательно посмотрела на неё. Она не полностью доверяла Реджине, да и вряд ли сможет, но по какой-то необъяснимой причине переживала не только за родных, запертых в прошлом, но и за неё тоже. У Мэри-Маргарет сердце кровью обливалось, когда она наблюдала за попытками Реджины контролировать дыхание во время очередного приступа, но вместе с тем её снедало любопытство.       С какой стороны не подойди, это был самый честный, спокойный разговор впервые за многие годы, и она поймала себя на мысли, что хотела бы по полной воспользоваться негласным перемирием.       — Но зачем ты использовала магию, если знала, что она вызывает привыкание?       — Сначала я не хотела, — Реджина откинула голову и ощутимо приложилась макушкой о стену. — Мне слишком понравилось. Я знала, что магия может стать моей погибелью, но… — она открыла глаза и, подавив боль и беспокойство, с ненавистью посмотрела на Мэри-Маргарет. — Ты была большей проблемой, чем какая-то там потенциальная зависимость.       — Ты в своей зависимости обвиняешь меня? — в голосе Мэри-Маргарет прозвучали защитные нотки. — Ты не можешь обвинять меня в том, каким человеком стала, Реджина. Ты сама творишь свою судьбу.       Реджина закрыла глаза, медленно выдохнула, а когда она заговорила вновь, в её голосе не было никаких эмоций.       — Я и творила. Это по-прежнему может стать моей погибелью.       Мэри-Маргарет ещё больше нахмурилась.       — Что это?       Реджина медленно открыла глаза и обвела затуманенным взглядом разложенные перед ней ингредиенты.       — Неважно. Ты поможешь мне с заклинанием?       Мэри-Маргарет кивнула и опустилась на колени.       — Что происходит?       — Во-первых, моя мать теперь знает о существовании мисс Свон. Во-вторых, понимает, что не может вырвать у неё сердце. Если мы оставим ей воспоминания, они могут перекроить будущие события. Но есть одно заклинание. Я попытаюсь воспользоваться связью с мисс Свон, чтобы наслать его на мать, и, если получится, стереть воспоминания о ней и Генри, — предложение показалось абсурдным, и Реджина едва сдержалась, чтобы не поморщиться. Всё это требовало колоссальных магических затрат, и сказать, что она сомневалась в успехе операции, было бы большим преуменьшением.       Мэри-Маргарет замерла и исподлобья посмотрела на неё.       — Ты знаешь о случившемся в Зачарованном лесу? Откуда? Кто тебе рассказал?       Реджина закатила глаза, коротко вздохнула.       — Эмма упомянула несколько дней назад. А теперь, пожалуйста, мисс Бланшар, надо торопиться. Дэвид скоро вернётся. Нам лучше быть во всеоружии. Чем раньше я применю заклинания, тем лучше.

***

      — Ма! — завопил перепуганный до смерти Генри.       Эмма, сжав зубы от физической боли, открыла глаза и исподлобья взглянула на сына.       — Она знает.       Генри растерянно моргнул, пытаясь понять, о ком она говорит, но уже в следующее мгновение его лицо просветлело, и он медленно кивнул.       Кора заметно напряглась и ещё крепче сдавила пальцами пульсирующее сердце.       — Кто и что именно? — раздражение в её голосе граничило с неподдельным разочарованием. Она не могла ни вырвать сердце, ни раздавить его. Тем не менее, ничто не мешало ей причинить боль, что она и намеревалась делать до тех пор, пока не получит ответы на все волнующие вопросы.       Эмма по-прежнему не сводила взгляда с притихшего сына.       — Она чувствует, она знает.       Генри моргнул.       — Откуда?       В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда сталкиваешься с правдой о себе, о которой раньше даже помыслить не мог. Правда бывает уродливой или печальной, возможно, даже приятной, но всё равно трудно принимаемой. Эмма чувствовала, как отчаянно бьётся её сердце, почти не сомневалась, что ей осталось совсем недолго, когда внезапное осознание яркой вспышкой пронзило разум.       Эмма широко распахнула глаза, произнесла беззвучное и ошеломленное «О». И, собравшись с мыслями, превозмогая шок и боль, она прошептала знаковые слова, которые, как знала, Генри поймёт, а Кора — нет.       — Потому что она всегда меня найдёт.       Генри шокировано посмотрел на неё.       — Правда? Ты уверена? — вопросы были риторические.       — Да, — выдохнула Эмма, поморщившись, когда новый приступ боли сковал всё её существо. — Уверена.       — Кем бы она ни была, — прорычала Кора, — она найдёт тебя слишком поздно.

***

      Реджина сдавленно вскрикнула и, вжавшись в стену, дождалась, пока вспышка острой боли отступит.       — Нам придётся действовать сразу в нескольких направлениях, — бледная, почти белая, она едва дышала. Вытерла пот со лба и протянула Дэвиду флакон. — Как только я произнесу заклинание, ты посыплешь порошком вещи, которые мы привезли, и бросишь мне на колени, — она перевела взгляд на Мэри-Маргарет. — Смотри, чтобы мы всё время держались за руки, это очень важно, и не выпускай раму зеркала, — она снова обратилась к Дэвиду. — Если всё пойдёт по плану, у тебя будет достаточно времени, чтобы дотянуться до них и вытащить на нашу сторону, но поторопись. Портал долго не продержится. Как только Эмма и Генри окажутся здесь, первым же делом выбрось чёртовы броши, чтобы мисс Свон опять не перешла в другое временное пространство.       Дэвид кивнул.       — И я просто дотянусь… через зеркало?       — Да, магия поймёт, за кем ты пришёл, — простонала Реджина. Теперь боль была постоянной. — Но жизненно необходимо, чтобы с нашей стороны оставался кто-то, вроде агента поддержки, направляющий и контролирующий, поэтому за ними пойдёшь ты, — она посмотрела на Мэри-Маргарет. — Когда я прочитаю второе заклинание, ты почувствуешь истощение, но не противься. Оставайся расслабленной и открытой. Если запаникуешь, попытаешься заблокировать меня, заклинание не сработает, а повторить я вряд ли смогу, — она стоически выдержала взгляд зелёных глаз. — Тебе придётся довериться мне.       Мэри-Маргарет неловко потопталась.       — Ты уверена, что у нас получится?       — Нет, — честно ответила Реджина, — но я сделаю всё возможное.       — Получится, — решимости в голосе Дэвида можно было позавидовать.       Реджина вопросительно изогнула бровь.       — Откуда такая уверенность?       — Потому что ты уже нашла её, — Дэвид украдкой взглянул на Мэри-Маргарет. — А когда ты находишь кого-то, кто тебе небезразличен, ты…       — Мне небезразличен Генри, — отрезала Реджина.       — Но связана ты не с Генри, — возразил он и, перехватив полный ужаса взгляд жены, опустил голову.       — Дэвид, нет… — она покачала головой. — Она — сводная бабушка Эммы.       — Связь возникла после нападения Рейва, — парировала Реджина, не позволив Дэвиду и рта раскрыть, чтобы ответить на заявление Мэри-Маргарет. — Наша магия смешалась, когда она дотронулась до меня, за секунду до того, как образовался портал в Зачарованный лес. Дело в шляпе. Это не первый раз, когда я чувствую эмоциональное состояние мисс Свон, просто раньше наша связь не была настолько мощной.       Мэри-Маргарет сузила глаза.       — Почему ты ничего нам не сказала? Почему Эмма молчала?       — Мисс Свон, наверное, считала, что у неё очень сильно развита интуиция, — Реджина невесело усмехнулась. — И с чего бы мне делиться информацией, которая давала мне преимущество над вами?       — Должна быть причина, почему ваша связь стала сильнее, — повысил голос Дэвид. — И она, — он кивком указал на Реджину, — настолько же «бабушка» Эммы, насколько Кора — твоя.       — Но, Дэвид, это другое! Разумеется, Кора не моя… — Мэри-Маргарет осеклась. Слова мужа не были лишены здравого смысла, и она не знала, какие контраргументы использовать в споре с ним.       Впрочем, Дэвид не ждал от неё ответа, а внимательно разглядывал Реджину, отмечая про себя, что состояние той оставляет желать лучшего.       — Время на исходе. Вы должны принять происходящее и использовать во благо. Что бы ты ни думала, Реджина, любовь — это сила, и прямо сейчас тебе нужны все силы.       Реджина вытерла лицо тыльной стороной ладони, снова закатила глаза, размышляя над ситуацией. Она чувствовала, что Эмма пришла к точно такому же выводу, но ей самой страсть как не хотелось соглашаться с Прекрасным принцем. Умом же понимала, что Эмма не сможет долго противостоять Коре, и всего лишь вопрос времени, когда ведьма доберётся до Генри, что не устроило бы ни одну из них.       Реджина с тяжёлым вздохом села поудобнее, кашлянула и прохрипела срывающимся голосом:       — Я никогда не была сильна в вопросах любви.       Дэвид понимающе кивнул.       — Самое время учиться.       Реджина вернула кивок и обратилась к Мэри-Маргарет:       — Готова? Думаешь, справишься?       Мэри-Маргарет покачала головой.       — Нет, — было очевидно, что она отвечала сразу на несколько вопросов, в том числе и невысказанных. — Но разве у меня есть выбор?       Реджина взглянула на неё с непривычным сочувствием.       — Начнём.