***
— Привет, — Дэвид плюхнулся на табурет рядом с Мэри-Маргарет, которая, судя по всему, медитировала на кружку с горячим шоколадом. — Справишься? — Не знаю, — ответила она приглушённо. Украдкой взглянула на мужа. — Со временем? Дэвид кивнул. — Понадобится много времени. Не скажу, что сам счастлив, но… — Как ты можешь оставаться таким спокойным? Мы говорим о нашей дочери и Реджине… — она покачала головой. — Поверить не могу, что это происходит на самом деле. — Я давным-давно усвоил один момент, — произнёс Дэвид мягко. — Мы не выбираем, в кого влюбиться, а если влюбились, то вопреки всем невзгодам найдём способ оставаться вместе, — он коротко, но грустно улыбнулся, вспомнив обо всём, через что им самим пришлось пройти, чтобы найти друг друга. — Если речь идёт о истинной любви, мы с тобой бессильны. — Полная бессмыслица, Дэвид… — простонала Мэри-Маргарет. — Боюсь, я бы предпочла, чтобы Реджина наслала на неё какое-нибудь заклятие. Лицо Дэвида расплылось в улыбке. — Отчасти она действительно вроде как зачаровала её… Мэри-Маргарет хмуро посмотрела на него. — Дэвид! — она шлёпнула его по плечу, но сама не сдержала улыбку. Они немного помолчали. — Всем в городе потребуется время, чтобы свыкнуться… с этим. — Куда они денутся. И мы тоже. Достаточно просто принимать ситуацию изо дня в день, и… — он пожал плечами. — Может, именно это и нужно нашему городу? Если Эмма и Реджина созреют встречаться, все наши семейные конфликты окажутся под вопросом, нет? — Вполне себе способ положить им конец, — подытожила Мэри-Маргарет со вздохом. — Генри спит? — Да, в обнимку с Халком и Дино. Может, последуем его примеру и тоже немного поспим? Что-то мне подсказывает, что завтра нас ждёт очень долгий день, — он встал и рывком поднял Мэри-Маргарет на ноги. — Придётся созвать ещё одно городское собрание? — со стоном спросила она. — Да, но не завтра. Послезавтра. — Почему не завтра? — Потому что завтра будем помогать Эмме и Генри собирать вещи. Мэри-Маргарет смерила Дэвида долгим взглядом. — Не знаю, смогу ли справиться… - проворчала она мрачно. Дэвид с сочувствием посмотрел на неё. — Переживём.Глава 36
24 января 2021 г., 19:57
— Серьёзных повреждений нет, — Вейл пролистал медицинскую карту Реджины. — У вас обезвоживание, и я настоятельно рекомендую поставить хотя бы одну капельницу, прежде чем мы отправим вас домой. Я бы даже сказал, что вы сейчас находитесь на грани истощения, следовательно, ближайшие несколько дней нужно как можно больше отдыхать и избегать любых стрессовых ситуаций, — он нахмурился. — Мой вам совет — соглашайтесь на электрокардиограмму сердца. После всего, что вы рассказали, сложно поверить, что Кора своими действиями не нанесла серьёзного вреда Эмме, и вы приняли удар на себя…
Реджина, сидевшая на больничной койке с неестественно прямой спиной, вздохнула и звенящим от раздражения голосом произнесла:
— Было бы в разы проще, в разы беспроблемнее, если бы ты перестал занудствовать и просто посмотрел на моё сердце, — постепенно недовольство тем обстоятельством, что она на несколько мучительно долгих часов застряла в больнице, брало верх над усталостью.
— Тебя послушать, так он может вскрыть тебе грудную клетку голыми руками и просто… посмотреть, — Эмма послала Реджине неодобрительный взгляд. — Было бы неплохо убедиться, что с тобой всё в порядке, нет?
— С врачебной точки зрения мне было бы спокойнее знать, что ваше сердце не пострадало, — говорил Вейл сдержанно, но весь язык его тела буквально кричал, что с гражданской позиции он предпочёл бы, чтобы ей перепало неприятностей. — Я оставлю вас в покое, не сомневайтесь, но только при условии, что вы согласитесь на обследование…
— Боже мой, Реджина, что ты творишь?! — Эмма бросилась к ней, но опоздала. Она сдавленно вскрикнула, скрученная фантомной болью в груди, и вцепилась в поручень кровати, чтобы не упасть.
Реджина хмыкнула, вырвала себе сердце и протянула его на раскрытой ладони.
— Видите? Всё в порядке.
— Адская срань… — Эмма во все глаза смотрела на пульсирующий орган. — Поверить не могу, что ты правда это сделала! За каким вообще?!
Доктор Вейл несколько мгновений с деловым видом рассматривал сердце Реджины, затем потянулся, чтобы дотронуться до него, но в последний момент передумал.
— Похоже, ничем не отличается от других.
— Да, подозреваю, так оно и есть, — ответила Реджина холодно. — Разве что остальные наверняка были менее пятнистыми, — она задумчиво склонила голову. — Доволен?
Вейл смерил её внимательным взглядом, ничуть не смущаясь презрительного отношения, затем посмотрел на Эмму и снова уставился на сердце. У него в голове проносились десятки предположений, одно изощрённее другого, но все они были зарублены на корню из-за неизбежных разногласий с шерифом. Последнего совсем не хотелось. Вейл со вздохом кивнул, пообещал подготовить бумаги для выписки и пружинистой походкой вышел из палаты.
— Серьёзно? — замешательство Эммы не знало границ. — Ты просто взяла и сделала это?
Реджина закатила глаза.
— Да, мисс Свон. Почему ты задаёшь один и тот же вопрос? Ты сама всё видела.
Эмма буквально заставила себя посмотреть Реджине в глаза.
— Но зачем?
— Затем, что ты должна понимать, во что ввязываешься. Справедливо. Ты знала мою историю, но ты не знала моё сердце, — Реджина указала на него. — Теперь знаешь. Видишь затемнения? — Эмма кивнула. — Они появились из-за моих нечестивых поступков. Знать и понимать — разные вещи. Ты должна понять, потому что я ничего не сделаю, — она взмахнула рукой, показывая, что подразумевает дальнейшее развитие каких бы то ни было отношений, — пока ты не поймёшь.
Эмма облизала пересохшие губы. Робко взглянула на сердце и, помедлив, коснулась его подушечками пальцев. Удивительное дело, но потемневшие участки были холодными на ощупь, а красные — обжигали. Эмма завороженно провела пальцем вдоль сердца, кожей впитывая жар и прохладу, но отдёрнула руку, когда Реджина вздрогнула.
— Больно?
— Нет, — отозвалась Реджина безразлично.
— А можно вернуть былые краски? — с надеждой спросила Эмма. — Мы можем починить его?
— Сколько живу, ни разу не слышала, чтобы почерневшее сердце можно было «починить», — всё таким же лишённым эмоций голосом проговорила Реджина. — Обычно сердца чернеют всё больше и больше, пока не превращаются в угольную головешку.
Эмма замотала головой.
— Не верю. Каждый человек может получить искупление, — она очень серьёзно посмотрела на неё. — Ты не исключение. Ты сейчас его получаешь.
— Ты правда думаешь, что это возможно?
— Я думаю, — прошептала Эмма одними губами и бережно забрала сердце. — Что ни одно событие в нашей жизни не проходит бесследно. Остаются метки, — она подошла к изголовью кровати, схватилась левой рукой за поручень. — Но не все метки плохие, Реджина, они могут быть хорошими, если мы совершаем что-то правильное в стремлении стать лучшими версиями себя, — Эмма коснулась её груди. — Знаешь, о чём я ещё думаю? — вопрос был риторическим, и она не ждала ответа, было достаточно того, что Реджина не сводила взгляда с её лица. — Я думаю, что все плохие метки остались в прошлом, что ты нашла в себе силы жить дальше, и уже за одно это… — Эмма резким движением вернула сердце на место, отчего Реджина рвано выдохнула, и она вместе с ней. — Я очень горжусь тобой.
Их лица разделяли считанные дюймы, дыхание смешалось, и они просто смотрели друг другу в глаза. Обеим казалось, что прошла целая вечность, хотя на деле — всего несколько мгновений. А потом Реджина обхватила её лицо ладонями и поблагодарила, да так тихо, что она едва расслышала банальное, но искреннее «Спасибо» среди больничного шума.
— На здоровье, — Эмма послала ей нежную, обнадёживающую улыбку. — Но… — склонила голову и хрипло прошептала: — Никогда больше так не делай. Напугала меня до усрачки.
Реджина рассмеялась и свела на нет всё повисшее в воздухе напряжение.
— Ты всегда портишь хорошие моменты, да, мисс Свон?
Эмма лукаво улыбнулась, пожала плечами, но не попыталась отодвинуться.
— Наверное. Не знаю. У меня нет большого опыта в области личных отношений.
Реджина вернула улыбку, зарывшись пальцами в волосы Эммы, притянула к себе, чтобы подарить первый поцелуй. Простой, но уверенный, без попыток доминировать или что-то доказать, естественное продолжение происходившего между ними до сегодняшнего дня. Словно они всегда были так близки. Необычно, конечно, они обе понимали это, но чёрт бы с ним.
— Ты неисправима, мисс Свон, — пробормотала Реджина весело.
— Как и ты, — ввернула Эмма, потянувшись за ещё одним поцелуем, а потом выпрямилась. — Можешь называть меня Эммой. Сдаётся мне, мы с тобой только что перешагнули через официоз, скажешь, нет?
Реджина приподняла бровь.
— Наверное. Не знаю. У меня нет большого опыта в области личных отношений.
Эмма насмешливо фыркнула и плюхнулась в кресло рядом с кроватью.
— Славно, — пропела она, на что Реджина лишь пожала плечами. — Может, когда выберемся отсюда, поужинаем с Генри «У Бабули»? Я проголодалась, но готовить не умею, а тебе сегодня нельзя перенапрягаться.
Реджина с серьёзным видом обдумала предложение.
— Можно так, а можно отправить Генри к его бабушке и дедушке, заказать пиццу и пойти спать пораньше.
— Твоя идея мне нравится больше, — Эмма, достав мобильный из кармана, повертела его в руках и как бы невзначай обронила: — Было бы здорово притвориться нормальными, пусть и на один вечер.
Реджина вздёрнула брови.
— Ты правда собираешься позвонить нашим… как бы их обозвать по-нормальному?
Эмма закатила глаза.
— Пока что я просто изъявила желание притвориться. В моей жизни давно нет ничего нормального. И давай не будем ходить вокруг да около. Мы обе понимаем, что между нами происходит, и могли бы называть вещи своими именами.
Реджина не повелась.
— И что же это?
— Господи, почему я должна говорить об этом первой? Не начинай, Реджина, — заныла Эмма. — Я провела несколько стрёмных дней в Зачарованном лесу, а потом попала в прошлое, где меня чуть не прикончила твоя мать. Прояви снисхождение, а?
— Я могла бы в два счёта оспорить все твои аргументы, но так и быть, — Реджина расправила плечи с таким видом, словно собиралась вести деловые переговоры с кем-то крайне нежелательным. — Но, если я это скажу, тебе придётся идти на уступки в других вопросах.
Эмма изогнула бровь.
— Да ладно? И в каких?
— Вы с Генри вернётесь домой, — Реджина, скрестив руки на груди, склонила голову. — Насовсем.
Эмма негромко рассмеялась.
— Честно? Такая себе уступка, но если ты настаиваешь, то не проблема. Ты говоришь об этом первой, и мы с Генри сегодня же вечером собираем вещи и возвращаемся домой.
Реджина задумчиво поджала губы. Она очень тщательно подбирала слова. Не хотела показаться уязвимой или слабой, ровно как и неискренней, хотя они обе знали, что ничего неискреннего в этом точно нет. Она со вздохом опустила руки.
— Я допускаю, — заговорила осторожно, — что на данном этапе можно со всей уверенностью заявить, что у нас с тобой истинная любовь, каким бы болезненным это ни казалось твоим родителям, горожанам или даже нам самим.
— Буквально, — Эмма помассировала грудь при воспоминании о фантомной боли.
— Да, — Реджина помолчала. — Прости. Мне понадобится время, чтобы привыкнуть к мысли, что мы делим физическую боль на двоих.
— А что в остальном? — Эмма поиграла бровями. — Другие ощущения мы тоже будем делить?
Реджина хмыкнула.
— Не знаю. Я встречала не так много задокументированных случаев, где бы упоминалась настолько мощная связь между истинно влюблёнными. Полагаю, нам придётся поэкспериментировать, чтобы ответить на твой вопрос.
Эмма расцвела в дьявольской улыбке.
— Позволь мне сделать несколько звонков.