Мародёр (Marauder)

Напряжение, которое царило на мостике в последние несколько дней, рассеялось. Экипаж вернулся к привычным жестам и подшучиванию друг над другом. Теперь они игнорировали Спока, за исключением вопросов необходимости изменений в координации консолей. Корабль всё ещё находился в доке на техническом обслуживании, в то время как Звёздный флот уже несколько часов как покинул эту зону. Джим стоял за спинкой кресла Спока, небрежно поглаживая его плечо и изучая статусы систем. - Капитан, - сказал Физзи. – С Вулкана поступил запрос на установление связи. Джим сжал плечо Спока и мягко произнёс: - Я полагаю, это для тебя. Спок встал, намереваясь принять звонок в каюте капитана. - Нужна компания? – спросил Джим. Спок покачал головой в ответ. В каюте Спок сел за стол и включил терминал. Ему пришлось воспользоваться самым длинным кодом шифрования своей семьи для подтверждения приёма и передачи информации. На экране появился Сарек. Он выглядел сурово. - Спок. Капитан «Энтерпрайз» проинформировал меня, что ты остался со своими похитителями. По-видимому, добровольно. Спок был благодарен за то, что на этот вопрос можно было ответить кратко. - Да. Его отец обдумал это. - Понимаю. Капитан пиратов выполнил свою часть договорённости? Орионские устройства были сняты? - Да. Они были сняты ещё до согласованного момента, на Идре 19, где была возможна подобная процедура. Спок чувствовал себя удивительно спокойным во время этого разговора, тогда как ранее ожидал, что будет испытывать панику или стыд. - Должно быть, капитан доверял нам в том, что мы со своей стороны выполним условия соглашения. - Так и было. Сарек выпрямился. - Я должен спросить о том, почему ты решил остаться. - Я выяснил, отец, что мне нравится жить вне ограничений вулканского общества. Я обнаруживаю, что мне нравится тот, кем я являюсь вне этих жёстких условий. И я уже преодолел тот переломный момент, после которого было бы нелогично возвращаться к тем прежним ограничениям. - Это единственная причина? - Это первоочередная причина. Другая состоит в том, что я имею возможность значительно развить свои способности здесь, на этом судне. За несколько последних дней я научился управлять основными функциями контрольных станций на мостике. Я осознал, что до сих пор был жёстко ограничен в том, что мне разрешалось изучать и совершать. Меня направляли делать то, что было полезно другим, но не было интересно мне самому. Я был удовлетворён своим назначением и работой в Академии Наук лишь потому, что мои возможности были настолько лимитированы, что любая новизна казалась стимулирующей. Сарек посмотрел куда-то немного в сторону от камеры. - Прошло почти десять лет с того дня, когда ты попросил у меня разрешения вступить в Звёздный флот. Вероятно, я не уделил этой идее должного внимания. - Это бы помогло, - Спок тоже отвёл глаза от монитора. – Подчиниться твоему решению в этом вопросе было одним из самых трудных поступков, которые я совершал. Чтобы это сделать мне пришлось уничтожить часть себя самого. Между этим и непрерывным отвращением Т’Принг, разрушающим мой разум, я был как будто живым мертвецом. - В таком случае моё решение было ошибочным. Спок никогда не мог представить себе, что услышит подобное. И он почувствовал небольшое оправдание в этих словах. - Иными словами, - сказал Спок, - я сейчас полностью погружен в процесс восстановления той личности, которой я мог бы стать, если бы пошёл другим путём. И я не готов на этом остановиться. - С настоящего момента «Калипсо» переходит на исключительно легальную работу? - Таково намерение. Я выдвинул это требование как условие своего присутствия. Голос Сарека стал менее жёстким. - Если ты вернёшься домой, Спок, я дам тебе своё разрешение на поступление в Академию Звёздного флота. Спок твёрдо встретил его взгляд на мониторе. - Слишком поздно, отец. Я не могу уйти. Сарек слегка откинулся назад. - Понимаю. Спок ожидал, что Сарек будет слишком правильным, чтобы уточнять детали. Но тот не вполне смирился с ответом. - Т’Принг подала прошение Т’Пау о позволении разорвать узы, когда ты не вернулся вместе c остальными, ссылаясь на твоё отсутствие и слишком продолжительную задержку с заключением брака, которую она уже на себе ощущала. Я полагаю, ты почувствовал некоторые сложности, когда узы были разорваны. Сарек искал объяснение, которое он мог бы принять, которое было бы приемлемым. - В начале у меня были сложности, - сказал Спок, - но в итоге это стало облегчением. - Спок избегал предоставлять что-либо, кроме фактов, но ему было приятно произнести эти слова. - Понимаю. Ты в прошлом совершил попытку проинформировать меня, что это был неподходящий выбор пары. Но когда было инициировано заключение уз, ты был удовлетворён. Я это точно помню. - Потому что я хотел быть вулканцем и порадовать тебя. - И теперь ничто из этого не актуально? - Это теперь не так важно. Спок подумал о том, насколько легко было вести этот разговор. - Я всегда буду казаться в достаточной степени вулканцем среди людей, - сказал Спок. – Я не намерен полностью забросить эмоциональные дисциплины, но я оставлю лишь то, что полезно для меня лично. Я не собираюсь быть приверженцем дисциплин и моральных норм просто потому, что мне сказали, что я должен это делать, и чтобы социально принадлежать к группе, к которой мне больше не нужно принадлежать. Сарек переплёл пальцы. - Похоже на то, что ты увлёкся абсолютным самоанализом. - У меня на это было крайне много времени. - Твоя мать утратит рассудок, когда услышит всё это. Возможно, ты сможешь объяснить это ей непосредственно. - Я смогу, если нам будет гарантирована полная приватность. Сарек кивнул и отвернулся от экрана, в силуэте его склонённой головы ощущалось поражение. Спок не намеревался причинить боль отцу, он просто хотел стать свободным. - Отец. Сарек вернулся в центр экрана. - Я не хотел опозорить тебя. Но я не могу больше оставаться тем, кем ты желаешь меня видеть. - Подчинение – это фундаментальная часть жизни вулканца, сын мой. - Тогда позор неизбежен. Я прошу прощения за это. Я знаю, что ты всегда делал то, что считал наиболее благоприятным. Просто теперь для нас невозможно достичь согласия о том, что это за собой влечёт. - Возможно, мы можем достичь согласия на этом, Спок. Спок почувствовал, как подёргиваются его губы. - Действительно. - Я позову твою мать. Возможно, мы также можем достичь согласия о том, чтобы она испытала как можно меньше боли из-за твоего решения. - Да. Когда Аманда подошла к экрану несколько минут спустя, её глаза потемнели от цвета человеческой крови, но она смогла добиться ровного звучания своего голоса. - Спок, сын мой. - Мама, я невредим. Твоя тревога не оправдана, - это прозвучало как нечто, что могло быть сказано его отцом. – Я желаю остаться здесь, мама. Хотя сейчас я свободен и могу уйти. - Твой отец не объяснил причину. - Он слишком вежлив, чтобы выяснить мою ситуацию. Я нашёл себе пару, мама. Впервые за всё время, которое я могу вспомнить, я счастлив. У меня нет желания расставаться с этим. На её лице снова отразилась боль. - Расскажи мне о своей паре. Она среди экипажа пиратского корабля? - Это сам капитан пиратов. - Это не принято среди вулканцев, - сказала она. – Хотя так бывало в старинных легендах. Но расскажи мне о нём. Что-то получше тех слухов, которые про него ходят. - Верно то, что он представляет собой вызов. Но я полагаю, что это благоприятная перемена по сравнению с ограничениями вулканского общества, которые делают всё плоским и обыденным. Он бывает угрюмым или заботливым в зависимости от обстоятельств, но я нахожу эту необузданную человечность скорее очаровательной, чем огорчительной, поскольку я был воспитан, чтобы это обнаружить. И он готов подстраиваться под меня так же, как я подстраиваюсь под него. В отличие от вулканской пары, с которой мы оба уже были бы измучены и обточены до приемлемых осколков камня и неспособны обидеть друг друга, иначе как в приступе безумия. - Если таково твоё видение этого, тогда я не удивляюсь, что ты чувствуешь себя счастливее. Воспитывая тебя вулканцем, твой отец утверждал, что подобным образом мы предоставляем тебе выбор. В теории, чтобы иметь возможность быть вулканцем ты должен быть таковым с самого начала. А чтобы быть человеком, тебе нужно всего лишь отказаться от вулканских принципов. - Я не отказываюсь, мама. Это делает меня значительно сильнее тех, кто меня окружает. Но я покончил с ограничением себя в удовольствии и в наслаждении тем, что доставляю удовольствие другому. Аманда склонила голову. - Связанные узами вулканцы не так уж отличаются. Ты никогда не ценил свои предварительные узы и обрёл всё это в другом месте. Спок ощутил ледяной страх в своей груди лишь представляя подобное. Его мать казалась такой искренней. - Я рад, что освободился от Т’Принг. Она ненавидела меня всё сильнее с каждым днём, что оказывало бесконечное разрушительное воздействие на мой дух. Её голос смягчился. - Я не знала. - Я не желал причинять тебе боль, рассказывая об этом. Предполагалось, что я буду достаточно сильным, чтобы всегда это терпеть. И если это что-то в моём разуме, то оно всегда было моей слабостью. Иными словами, вулканская дисциплина по избеганию своей собственной природы кажется мне нелогичной теперь, когда я немного от неё дистанцировался. Она сложила руки напротив себя. - Я рада удостовериться по твоему поведению, что ты явно думаешь своей головой и не действуешь по принуждению. - Единственное, что принуждает меня сейчас, это моя биология. Но я становлюсь спокойнее по этому поводу, когда знакомлюсь со своей природой. Она замолчала, похоже формулируя в уме непростой вопрос. Её голос звучал тихо, когда она заговорила. - Спок. Ты влюблён? - Я не могу знать. Я не знаю, что это за эмоция. Казалось, она испытывала жалость к нему. - Тогда это не правда, что тебе был предоставлен выбор между вулканцем и человеком. - Я не нуждаюсь в том, чтобы делать такой суровый выбор. Я гибрид, и я не могу чувствовать отсутствие того, что я не могу понять. Она опустила голову. Он пытался утолить её эмоциональную боль, но похоже, что сумел достичь противоположного. - Я хочу, чтобы ты не волновалась за меня, - сказал Спок. - Для того, чтобы это стало истиной, ты должен перестать быть моим сыном, - вопреки её словам, её лицо прояснилось. - Я не намерен этого делать, - сказал Спок. – И я сожалею, что мой отец чувствует себя опозоренным. - Мы также совершили выбор, Спок, будучи неспособными предсказать влияние, которое он мог на тебя оказать. Твой отец испытывает разочарование Звёздным флотом за их ухищрения касательно твоей научной миссии. Я думаю, что его разум успокоится, когда он справится с этим. Спок улыбнулся. - Понимаю. В её голосе прозвучало благоговение. - Я не видела твоей улыбки с тех пор, как тебе было три года, - она выпрямилась и снова стала сдержанной. – Если ты выбираешь свой собственный путь, тогда я довольна твоей ситуацией. Я опасалась, что ты всё ещё пленник в каком-то роде, и я не могла этого вынести. - Я в меньшей степени пленник, чем был на протяжении предыдущего десятилетия, мама. Возможно, этого не следовало говорить. Она утратила свою сдержанность и снова выглядела огорчённой. - Прости меня, мама. Я всё ещё учусь тому, как нужно обращаться с людьми. Она легонько улыбнулась. - Тебя учили быть честным, - она снова выпрямилась. – Мы приедем увидеться с тобой. Если ты пожелаешь. Спок представил себе замешательство своей пары на подобной встрече и сказал: - Я был бы этому рад. *** Джим резко поднял глаза, когда Спок вернулся на мостик. - Как всё прошло? - Настолько хорошо, насколько возможно. - Всё улажено? - Утвердительно. Джим подарил Споку улыбку, которая лишь подразнила уголки его губ, но сияла в его глазах. Он повернулся и встал, расправив плечи и приосанившись, глядя на станцию за главным обзорным экраном. - Старпом, ты можешь свободно пройти через транзитную зону. Почему бы тебе не подыскать нам какое-нибудь дельце? Работу по сопровождению любого рода, предпочтительно к планете, подходящей для краткого отдыха. Старпом встал, застегнул воротник рубашки и расправил её. - Что-то законное? - Настолько законное, насколько возможно. Старпом почесал свою лысую макушку по дороге к двери с мостика. - Что же. Никто не знает «Калипсо». Мы редко использовали этот идентификатор. Когда кто-нибудь спрашивает, кто мы такие или кто Вы такой, что я должен им сказать? Должен ли я сказать им, кто Вы такой? Джим облокотился на консоль позади себя, выглядя слегка безразличным. Он смотрел прямо на Спока. - Непременно. Скажи им, Серебряный Пират.