Вольный пленник

Разговор с Айзавой не сложился. Он лишь коротко предупредил Старателя, что тот затеял опасную игру, и ему хотелось бы остаться в стороне. Оба прекрасно понимали, что, если разгорится война, в стороне Шота не останется. Он уже оказал поддержку Старателю, выступив в споре на его стороне при всех. Может, потому что засранец также сильно бесил и его, может, из уважения к их общему прошлому, а может, из-за банальной любви к своему бывшему главе. Айзава служил их семье много лет верой и правдой, более того, поддерживал Энджи как никто другой. Если бы он не позволил, Старателю никогда не удалось бы свергнуть отца. Пожалуй, это был последний человек на земле, который предал бы его. «Какой же я дебил, что дал ему свободу», — затягиваясь сигарой, размышлял Тодороки. Что касалось Кая, теперь все было крайне просто. Его не интересовало, кто станет новым главой Заветов. У Чисаки не было родни, не было по-настоящему преданных друзей, иными словами, никто не придет мстить за эту падаль. Он уничтожит его, не тронув организацию. Из мыслей его вырвал отдаленный выстрел, разносящийся с территории его поместья. — Прибавь, — мрачно велел он водителю. В холе стояло рычание, какого он прежде от своих собак никогда не слышал. Еще один выстрел, заставил его ускорить шаг. Распахнув парадную дверь, он замер. Вся его охрана собралась в кучу, разрывая что-то на куски. Несколько алых перьев, замерших в темной крови, поблескивающей в свете люстр, натолкнули его на мысль, от которой по спине пробежал холодок. — Сидеть! — гаркнул он. Впервые на его памяти собаки не подчинились. Он не стал тратить пули и устраивать лишний шум. Вихрь пламени пронесся в полуметре над полом, обжигая его, некогда покорных, слуг. Вонь жженой шерсти, и собачий визг наполнили здание, разлетаясь эхом от стен. Большинство собак не умерли, а лишь дезориентировано метались по холлу. За разбежавшимися животными стало видно два тела. Сузумэ распластался по полу, тяжело дыша. По огненной шерсти стекала кровь. Одно ухо полностью отгрызли, второе было порвано. Ошейник держался на честном слове, а сам пес, несомненно, делал свои последние вздохи. В голубых глазах мелькнула радость, и пес слабо забил хвостом по собственной крови, издавая тихие всплески. — Сузу, — тихо позвал он, поглаживая любимца по голове. Ответом было тихо поскуливание. Он приставил ствол к голове своей собаки, и снял предохранитель. — Спи спокойно, хороший мальчик, — тихо сказал он. Хлопок, слишком резкая отдача, из-за неправильного положения руки, и все закончилось. Для Сузумэ, но не для лживого полицеишки. «Я ему кишки выпущу…» Отчего-то у него не возникало сомнения, что именно из-за Таками его верный друг оказался растерзан его же охраной. Он вскинул голову и затих. Неестественно выгнутые крылья едва заметно подрагивали, словно в судорогах. Сам парень валялся в таких же брызгах крови, как и его пес. Одна рука была вытянута, будто он тянулся к Сузумэ. — Эй, — окликнул он Кейго, убирая пистолет за пазуху. Ответа не последовало. «Вот же блядство!» — мысленно выругался Старатель, приближаясь ко второму, распластанному по полу телу. Собаки не просто искусали парня, они изорвали его, словно загнанную добычу после охоты. Ноги, руки, плечи, спина, крылья, даже с головы они умудрись взять свой кусок. «Он мертв или почти мертв, не иначе». Он присел рядом, осторожно потянув полицейского за плечо. Алые крылья судорожно забили его по груди. «Живой?!» — Сато! Вызови врача! — рявкнул он онемевшему дворецкому на лестнице, все еще беспомощно цепляющегося за пистолет. Тот вздрогнул и бросился к телефону. Старатель бесцеремонно перевернул израненного парня. Из золотистых глаз текли слезы, губы сжались до бела, дыхание периодически прерывалось. И ни вскрика, ни стона, ни всхлипа, вообще ни одного звука. Эта тишина пугала. — Таками, — позвал он, но ответа не последовало. Парень молча истекал кровью на ледяном полу его дома, но в глазах все еще теплилась жизнь, как и в самом израненном теле. Старатель осторожно подхватил его, унося наверх. Вопреки ожидаемым попыткам вырваться или как-то навредить, парень уткнулся в него, словно ища спасения. Внутри что-то болезненно сжалось. Если не считать огромных крыльев, это тельце было таким маленьким по сравнению с его собственным. Он измывался над совсем не равным себе. Впервые с убийства отца он боялся поднять глаза на портреты своих предшественников. Никто бы его не осудил, это его личное дело, но на душе было гадко.

***

Дела и без того не клеились, и отчет Сато лишь больше раздражал. Все оказалось куда сложнее, чем он рассчитывал. До сих пор ему не представилось возможности подобраться к Чисаки, мастерски избегающего с ним встречи. Засранец понимал, что это пахнет жаренным, причем буквально, и ускользал всякий раз, как Старатель пытался его перехватить. Вламываться в парадную дверь и громить фамильный особняк, даже не принадлежащий наглецу, ему совсем не хотелось. Конечно, всегда можно было отправить за ним человека и просто ждать через какое-то время хороших новостей, но это было личное оскорбление, и смыть его он хотел своими руками. А вот сам Кай времени даром не терял, все больше и больше осложняя ему жизнь. Срывались новые поставки, исчезали толковые «охотники», и, даже некоторые постоянные клиенты переметнулись к врагу за выгодной сделкой. При этом зачастую идиот действовал себе же в убыток. У Старателя не было ни сил, ни желания возиться со своим «гостем». Отпустить он его не мог, а убить рука не поднималась. Казалось бы, почему не дать ему помереть с голоду, но что-то из раза в раз упорно толкало его в спину, выгоняя из кабинета и отправляя прямиком в вечно запертую комнату. — Ты снова отказываешься от еды? — распахивая дверь, хмуро спросил Старатель. Заметно исхудавший за эти полгода Кейго поднял на него немного помутневшие, но все еще живые глаза. Он осторожно закрыл книгу и прижал верхним краем к себе, словно опасался, что ее могут отнять. Шрамы на руках уже начали блекнуть, волосы немного отросли, закрыв и тот вырванный с мясом клок. Крылья снова двигались без мелкой дрожи, хоть перья и продолжали постепенно выпадать. — Что ты опять хочешь? Новых книг, игровую приставку, фильмы? Снова будешь требовать свободу? Встань, когда я с тобой разговариваю, черт возьми! — полыхнул Старатель. Сегодняшняя сделка была очень важной, и он отправил своих лучших людей в сопровождение. Все мысли были заняты этим, а нервы натянуты до предела. Ему не хотелось потерять толковых ребят, но Шинсо отговорил его от личного участия в деле. По правде говоря, он держал этого парня лишь из-за его уникальной способности, но порой и сам побаивался Хитоши. Кейго осторожно выскользнул из-под одеяла, становясь рядом с постелью. Энджи тяжело вздохнул. Он шел сюда точно не для того, чтобы орать на парня, у которого, похоже, итак были проблемы с психикой. Он зажал пальцами свою переносицу, размышляя, как теперь продолжить диалог. — Зачем я вам здесь? — очень тихо спросил полицейский. Бывший полицейский. Старателю не нужны были проблемы, так что пропавший без вести был обнаружен в реке со столь обширными травмами, что опознание стоило патологоанатомам огромного труда. Вырванные ребра и лопатки, не позволяющие увидеть, были ли в строении крылья, содранная с пальцев кожа, вырванные глаза и срезанные веки, выбитые зубы, даже группа крови совпадала. Он не оставил ни одной зацепки, которая визуально бы могла опровергнуть личность, зато приложил к трупу его удостоверение. Таками Кейго был похоронен, а дело зашло в тупик. — Потому что на свободе ты опасен, но просил не убивать тебя. На что ты теперь жалуешься? — еще больше свел он брови. — Разве моя просьба вообще может играть какую-то роль? — куда-то в пол буркнул парень. — Потому что я так пожелал, тебя больше устроит? — впиваясь острым взглядом в лицо Таками, прорычал он. Кейго поднял на него глаза и тут же снова отвел. — Ешь, — велел Старатель. — Я не голоден, — мотнул головой Таками. — Я не спрашивал тебя: голоден ты или нет. Ешь! — повысил голос Энджи. Золотистые глаза заметались по комнате, словно ища выход. Старатель стремительно двинулся к столу, на котором стоял нетронутый обед. Соба темпура, суши, суп из мидий, несколько мандзю и уже остывший заварочный чайник. Он ни секунды не сомневался, что все блюда были приготовлены более чем достойно. Старатель резко выдвинул стул. — Садись, — приказал он, но парень не двинулся с места, лишь испуганно наблюдая за его действиями. Теряя терпение, Старатель в два шага преодолел разделяющее их пространство и вцепился в запястье Таками, потащив его к столу. Кейго не сопротивлялся, но запнувшись о собственные ноги, рухнул на колени, хватаясь за кисть Энджи свободной рукой. — Да что тебя ноги, что ли, не держат? — разозлился Тодороки, тормозя на полпути, но при взгляде на бледное исхудавшее лицо в это было недолго поверить. — Я сам дойду, — несильно потянул парень тонкую руку из его пальцев. — Ну так иди! — прикрикнул он. «Детский сад, черт возьми!» — Ешь! — пододвигая к нему тарелку, потребовал Энджи. — Меня стошнит, — тихо отозвался недополицейский. «Может, его правда пристрелить, чтоб не мучился?» — устало опускаясь на стул, задался вопросом Тодороки. — Что со мной будет? — спросил Таками, поднимая свои золотистые глаза на него. — Ты сдохнешь. С голоду, — снова потирая переносицу, вздохнул он. Губы парня чуть дрогнули, а затем разошлись в слабой улыбке. «Смешно тебе, значит», — мрачно подумал Старатель. — Чего ты добиваешься своей голодовкой? — наконец, отрывая руки от лица, спросил он. — Я правда не голоден, да и… какой смысл цепляться за такое существование? Я покину это место так или иначе, — тихо, но твердо ответил парень. — Я могу приказать приковать тебя к постели и кормить через капельницы, и ты будешь жить еще очень долго, — сказал Тодороки, внимательно изучая реакцию Таками. Парень сжался. Золотистые глаза впились в него в ответ, силясь определить: лжет он или лишь запугивает. Внизу, судя по звукам, рухнул шкаф с посудой. Старатель еще больше нахмурился. «Не припомню, чтобы Сато когда-то так гремел». Он поднялся и пошел к двери. Чужой взгляд прожигал спину. «Думаешь, я ошибусь и не запру дверь?» — ухмыльнулся собственным мыслям Тодороки. — Сато, — позвал он, посматривая вниз, но ни ответа, ни шагов не последовало. — Сато! — крикнул он. И без того напряженные нервы натянулись тонкой струной. Один «трунь», и он точно кого-нибудь сегодня отправит на тот свет. От парадной двери потянуло прохладным вечерним воздухом. «Видимо, садовник снова забыл закрыть ее до конца. Надо распорядиться, чтобы перестал пользоваться центральным входом», — отметил себе раздраженный Тодороки, сам закрывая створки. На секунду ему показалось, будто за спиной зацокали собачьи когти. Он резко обернулся. Само собой, позади никого не было. Все собаки в один момент оказались умерщвлены, благодаря невнимательности дворецкого и отчаянной попытки к бегству недополицейского. «Даже Сузумэ…» Храбрый пес бросился на выручку пернатому идиоту и дал ему возможность выжить, оттянув часть своры на себя. В груди болезненно кольнуло. Ему не хватало этих ласковых глаз и теплой шерсти под пальцами. Постель казалась невыносимо пустой, и он часами не мог уснуть. На душе было неспокойно. Какое-то время он пытался заказывать девиц, чтобы развлекшись, дать отдых утомленному телу, а вместе с ним и разуму, но это не помогало, а манеры на все согласных шлюх начали излишне раздражать. Он даже подумывал о том, чтобы купить такую же собаку, но стоило ему лишь взглянуть на фотографии щенков, как он сворачивал сайт. «Это не Сузумэ». Один факт, что это был подарок дочери, согревал его сердце, как не смог ни один пес до и как не сможет ни один после. В кармане завибрировал телефон. Взволнованный голос на том конце оповестил об успешно проведенной сделке. Старатель хотел бы выдохнуть, но стало лишь тревожнее. «Похоже, все прошло не так уж и гладко». — Хочу услышать подробности лично, — приказал он, и сбросил звонок. Странный шум наверху, заставил его задрать голову. «Сговорились они все, что ли, сегодня?» — Сато, — снова позвал он, но ответа по-прежнему не было. «Вышел в сад?» Энджи прошел в кухню. В самом деле, несколько шкафов валялись на полу, забрызгав пол осколками фарфора, а рядом лежал садовник. Мертвый садовник. Старатель быстро выхватил пистолет. Конечно, он мог использовать и пламя, но громить собственный дом не хотелось. Горло бедолаги, что он нанял всего пару месяцев назад, было грубо перерезано. По всей видимости, горе-убийца не смог прокрасться бесшумно, поэтому получил сопротивление и устроил погром. «Раз Сато не отзывается, скорее всего, он точно также где-то лежит. Хреново». Сато служил ему уже около десяти лет, изучив все привычки и требования своего господина вдоль и поперек. Досадно было бы потерять такого дворецкого. Вопрос «кто» был для него очевиден, но оставался вопрос «зачем». Для чего Чисаки отправил своих людей к нему в дом и принялся за его прислугу? Он еще мог понять убийство дворецкого, который мог вмешаться, но садовник… «Либо совсем неопытные идиоты, либо сам Чисаки все-таки полный кретин». Если бы они не подняли шум, то возможно, им удалось бы прокрасться незаметно, и тогда бы у них был шанс на успех. Судя по всему людей было мало. Даже, закрадывалась мысль, что всего один. «Сейчас собаки были бы неоценимой помощью», — отметил Тодороки. Шум наверху повторился. «Кабинет». Но стоило ему подняться на второй этаж, в глаза бросилась приоткрытая дверь комнаты его пленника. «Если он под шумок решил сбежать, найду и…» Его мысль прервал тихий чужой голос из комнаты. — Где печать? — шипел мужчина, приставив к виску Кейго пистолет и удерживая его за шею. — Говорю же, я не покидаю эту комнату. Я понятия не имею о чем речь, — чуть подрагивающим голосом отозвался полицейский. В паре метров от них Старатель заметил нож с плохо стертыми следами крови. Видимо, пернатый смог выбить это оружие из рук нерадивого убийцы. — Последний раз спрашиваю: где печать? — Ты действительно считаешь, что я буду каждому встречному поперечному рассказывать, где храню самую важную фамильную ценность, подтверждающую мою власть? — вскинул Старатель брови, входя в комнату. — Не двигайся! — рявкнул молодой мужчина, скрывающий свое лицо под маской чумного доктора. «Серьезно, Чисаки? Это розыгрыш?» — Иначе что? — делая еще шаг в комнату, самодовольно усмехнулся Старатель. — Пристрелю его! — истерично взвизгнул бандит, зачем-то ударив Таками дулом по виску, от чего он болезненно зажмурился. — И? — продолжая напирать, поинтересовался Тодороки. — Назад! — заорал мужчина, направляя пистолет уже на самого Старателя. Стоило ему это сделать, как Кейго перехватил его руку, один резким движением выбивая оружие. Следующим — дал масочнику под дых локтем, а затем перекинул через себя, сразу же переворачивая преступника вниз лицом и усаживаясь сверху. Каждое движение было четким и выверенным. Старателю, даже стало любопытно, сколько времени парень потратил на практику, чтобы так отточить этот прием. Полицейский молча скручивал придурку руки, используя пояс от своего халата. Старатель сделал несколько шагов вперед и выстрелил. Преступник замер. Мелкие капли крови, чуть забрызгали Кейго руки и лицо. — Фак! — вскакивая с пистолетом в руках, ругнулся он. Таками быстро отступил в сторону, проверяя обойму оружия. На лице отобразилось еще одно: «Фак!»  — Брось оружие, — целясь точно в голову Старателя, велел он. «Сразу на поражение?» — Уверен, что это хорошая идея? Я умею не только стрелять, — снова ухмыльнулся Тодороки. — Пуля быстрее твоего огня, — кивнул на подобранное оружие Кейго. — Бросай пушку! — сверкнув глазами, велел он. То, что ранее Энджи принимал за искру жизни, теперь разгорелось в пламя. Это был взгляд хищника, такого же, как он сам, только этот зверь охотился на него. Все веселье сразу сошло на нет. Кейго больше не был беспомощным и слабым, он стал противником способным убить, и у него было оружие. Старатель нехотя откинул пистолет в сторону, чуть поднимая ладони. — Ключи, — кивнув на металлический антипричудный браслет на своей руке, велел Таками. — А канкан не сплясать? — нахмурился Тодороки, размышляя, как бы не прибив парня, обезоружить его, и при этом не словить дырку в башке или еще где. Палец полицейского пробежался по предохранителю, как бы намекая на следующее действие. Старатель еще с меньшей охотой потянулся к ремню, снимая брелок и демонстрируя небольшой магнитный ключ. — И что дальше? Думаешь, сможешь просто уйти отсюда? Или надеешься, что и эту выходку я спущу тебе с рук? — прищурился Энджи. — Уйти, вряд ли, — нервно усмехнулся Кейго в ответ. — Бросай на пол. Руки за голову, встать на колени. — Может тебе еще отсосать?! — взбесился Тодороки, хоть и прекрасно понимал, что это стандартные команды при задержании, вот только он не обычный преступник и такого обращения в собственном доме не потерпит. — Не дви… Золотистые глаза метнулись ему за плечо. Пуля пролетела в сантиметрах от его головы, обдав щеку раскаленным воздухом. Позади что-то упало. Таками попятился. Старатель осторожно обернулся. Еще один масочник валялся с аккуратной дыркой точно во лбу. «Без промаха», — отметил Старатель, прикидывая расстояние и фактор своего присутствия на линии огня. Он снова перевел взгляд на пернатого. Прежде уверенный в своих действиях, даже несмотря на шаткость своего положения, теперь он судорожно цеплялся в выскальзывающий из влажных ладоней пистолет. «Одна пуля», — сопоставляя кислое лицо Кейго, как только он проверил обойму, и панику сейчас, понял Тодороки. — Мог бы решить все свои проблемы одним выстрелом, — покачал головой Старатель, в упор идя на полицейского. — Не приближайся, — севшим голосов, потребовал он. — Иначе что, выстрелишь? — поинтересовался Тодороки, снова вскидывая брови. Пистолет полетел точно ему в лицо, вынуждая рефлекторно отклониться и вскинуть руки. Вслед за этим последовала подсечка, довольно слабая, но сработавшая на элементе неожиданности. Очутившись на полу, Энджи почувствовал, как его шею берут в удушающий захват. Это бы непременно сработало, если бы не разница в мышечной массе. Может, Кейго все еще и был достаточно силен, чтобы опрокинуть взрослого обычного мужчину, но справиться с Тодороки он никак не смог бы. «Как глупо, возможно, попытайся он просто убежать, у него был бы призрачный шанс». Он схватил худые руки, не без усилия разжимая захват. — Нет! — сорвался на крик полицейский, понимая, что проигрывает схватку. Тяжело поднявшись на колени, Старатель придавил руки вырывающегося парня к полу. Алые крылья замелькали перед лицом, и нога так точно двинула в челюсть, что перед глазами разлетелся салют. Следующий удар пришелся под дых и руки вырвали из его цепкой хватки. — Дьявол, — прорычал Старатель, с трудом поднимаясь с колен после легкой дезориентации, но далеко Кейго не убежал. Похоже, по лестнице он спустился кубарем, и теперь так и остановился на четвереньках под прицелом Сато. Дворецкий выглядел потрепанно, по виску текла кровь, костюм порван, но руки с пистолетом оставались твердыми. — Сука… Мать твою… Фа-ак! — заорал Кейго, ударив кулаком по полу, и просто разрыдался от собственного бессилия. Дверь к его свободе была в какой-то одной лестнице, и не дворецкий помешал ему достичь цели. Со слов Сато, он не ел уже шестой день, перебиваясь лишь водой, и это было далеко не в первый раз за последние четыре месяца. Такие доклады приходили к Старателю регулярно. — Сато, — дал Энджи отмашку слуге. — Почему пристрелил не меня? — опускаясь на карточки рядом с парнем, поинтересовался он. — Со спины. Подло, — невнятно пробормотал сквозь всхлипы Таками. — Ты хоть понимаешь, какой ты идиот? — уточнил Старатель. Кейго кивнул, и Энджи хохотнул с такой простой честности. «Детектив и никакой хитринки». Он подхватил Таками на руки и понес в комнату. — Если поешь, позволю тебе прогуляться по саду, — сказал Старатель, вглядываясь в золотистые глаза. Пламя, что бушевало в них несколькими минутами ранее, снова превратилось лишь в искорки, но теперь Энджи знал, что их можно снова разжечь.