С первого глотка

«Пандемониум» через два часа. — Познакомься с моим детищем, — горделиво произнёс Магнус, неопределённо взмахивая рукой в сторону то ли танцпола, то ли бара, то ли парня с густыми сдвинутыми бровями. — Вообще-то меня Рафаэль зовут, — заметил он, протягивая Лайтвуду руку. — Алек, — представился брюнет с улыбкой. — Это ты посоветовал Магнусу забить на предрассудки и слушать своё сердце? — Ага, — тот растянул губы в довольной улыбке. — Спасибо, — искренне поблагодарил парень. — Сильно не распинайся, потому что также благодаря мне Магнус четыре года провёл в поисках своей судьбы, — извиняющимся тоном сказал он.       Брюнет засмеялся. Ему нравился этот немного хмурый, но прямолинейный испанец. — А у тебя есть соулмейт? — заинтересованно спросил он у него. — У него не может… — начал было Магнус. — У меня есть кое-что получше, — доверительным тоном поделился Раф прямо поверх уверенной речи Бейна. — Любимый человек. — Чееегооо у тебя есть? — завопил азиат. — Это как вообще понимать? — Это был почти секрет, но что делать, если об этом спрашивает не лучший друг, а его парень, с которым я знаком всего пять минут, — пожал плечами Сантьяго. — Я не понял? — грозным голосом произнёс Магнус. — Когда это ты успел? — Ничего я не успевал, Бейн, — поморщился Раф. — Если начистоту, я никогда и не был асексуалом. Просто видеть надо немного выше, чем… О чем это я, ты же втрескался, что с тебя взять… — он махнул рукой. — Ох, язва, — покачал головой Магнус, заметив ошалевшего от их странных отношений Алека. — Потом поговорим, а то мне кажется, что Александр посмотрит на всё это и сбежит от меня. Сделай нам мартини, ладно? — Обещаю, что при побеге оставлю хрустальную туфельку на ступеньке, — рассмеялся Алек. — Очень большую туфельку — 43 размера. — Какой ты романтик, — умилился Магнус, утягивая его в вип-ложе. — Только я… Не пью алкоголь, — смущенно сказал Алек. — Почему? — удивился Магнус. — Так, особые отношения… Как раз на двадцатом свидании и расскажу, — пообещал Алек. — Это мартини, он довольно приятный на вкус. Как напиток он дает только легкое настроение, а основное опьянение падает на твоего соулмейта. Ничего такого, если не напиваться, поэтому мы не испортим им планы на вечер, — он хмыкнул. — Я помню, что ты чувствуешь себя неловко в толпе, поэтому подумал, что, может, тебе захочется немного расслабиться? Но если ты не хочешь, то я, конечно, не буду настаивать, — поспешно произнес он.       Алек вспомнил все свои годы мучений, когда после особо бурных выходных он даже слово «вино» не мог слышать, и содрогнулся. А потом представил своего неизвестного истинного, который наверняка обомлеет, когда ему прилетит из той же катапульты, что и он столько раз заряжал для Алека, и мстительно усмехнулся. Он второй раз в жизни в клубе, он абсолютно трезв, свободен, а ещё у него есть обалденный парень, пиджак которого переливался всеми цветами радуги, а соблазнительные губы так и умоляли к себе прикоснуться. Он, ни секунды больше не раздумывая, подсел на диванчик к Магнусу, взял в руки бокал и, легонько стукнувшись стеклянным боком о бокал Магнуса, тихо прошептал: — За нас. — За нас, — повторил, улыбаясь, Магнус.       Ощущение сладости, горечи и кислинки заполнили вкусовые рецепторы Лайтвуда. Он удивленно выдохнул и опрокинул бокал полностью. Магнус с самой мягкой улыбкой наблюдал за его решением. — Ну, что скажешь? — полюбопытствовал он. — Непередаваемо, — выдохнул брюнет, утягивая своего парня в неистовый поцелуй.       Магнус был здесь хозяином. Это чувствовалось по тому, как он перемещался внутри клуба, держался и говорил, а ещё по тому, как уверенно он прижимал распалившегося Алека к кожаным сиденьям, скользя руками под его футболкой.       Они пили, смеялись, целовались, Магнус вытащил Алека на танцпол, где они слишком близко прижимались друг к другу, и Лайтвуд снова чувствовал опьянение, но в этот раз оно было другим, оно было словно смешано с миллионом других ощущений, и ему нравилось, хотелось продолжения и совсем не хотелось прекращать. Снова кожаный диван, горячие губы на его губах и шее, и с каждым бокалом руки Магнуса спускались всё ниже и ниже с талии брюнета. — Магнус, — зашептал Алек. — Нам нужно… — Остановиться? Да, я знаю, — пристыженно кивнул он. — Просто это очень сложно, ты такой… — он не договорил, снова впиваясь в его рот поцелуем. — Нет, ты не понял, — с трудом оторвался от него Лайтвуд. — Я… Я не хочу останавливаться. Я хочу больше! Ты ведь тоже хочешь меня, я это слышу, — едва ли он понимал, что произносит. — Боже, что ты такое говоришь, — жалобно прошептал Магнус. — Ты меня так опьяняешь, я весь на взводе, я же просто не смогу потом остановиться! Александр, пожалуйста… — Я знаю, — горячо проговорил брюнет. — Не думаю, что я бы решился на что-то подобное так скоро, прошло всего пару недель, но… Мне кажется, что это что-то правильное, что-то до боли необходимое, понимаешь? — Это… Просто желание, либидо, — забормотал азиат. — Мы всего лишь немного выпили, но… Боже, почему я так пьян? Я не понимаю… — Магнус, послушай, — с отчаянием сказал Алек. — Да, мы выпили, но дело не в этом. Вспомни нашу встречу! Я буквально растворился в тебе с первого взгляда — в твоих тёплых глазах и мягкой улыбке, тогда я почти поверил, что ты пришёл ко мне, и мне было безумно больно, когда ты спросил про Иззи и Джейса, а когда собрался уйти… Мне было жизненно необходимо остановить тебя всеми правдами и неправдами, и я бы мог тебе позвонить… Но я должен был убедиться, что ты не будешь принадлежать никому из них. А теперь мне плевать, кому ты там предназначен, потому что я не смогу тебя отпустить. Мне плевать, если я тороплюсь, но я люблю и хочу тебя всего целиком, Магнус! Мне даже кажется, что я слышу твои мысли, а они говорят, что ты страстно желаешь меня всей душой. Поедем домой, Магнус…       Он без оглядки окунулся губами в сладкий поцелуй, стараясь донести до азиата всё, что он хотел ему сказать. — Это какое-то безумие, — прохрипел Бейн, крепко сжимая податливое тело в руках. — Прекрати об этом думать, я ведь… Чёрт возьми, да, поехали! Ты меня с ума сведёшь… — и он тоже страстно поцеловал Алека.