i want my kisses back from you

Ван Ибо. Что такое этот «Ван Ибо»? Каждый ответит по-разному. Для кого-то он любящий сын, который каждые выходные приезжает к родителям и помогает в огороде и по дому, вывозит грязь и создает идеальное место каждый раз, уже год за годом. Для кого-то он - преподаватель в художественной академии, высокий, молодой, но настолько строгий, что завалить его предмет было сродни самоубийству. Раньше никто не понимал, зачем нужна теория танцев, но сейчас... сейчас этот предмет стал самым важным из всех. Для кого-то Ибо - простой парень лет двадцати пяти, только выпавший из гнезда и выглядящий на десять лет моложе своего возраста. Для кого-то он незнакомец, простой прохожий, покупатель, обыкновенный постоянный посетитель кофейни около академии... А вот для Сяо Чжаня Ван Ибо - заноза в заднице и причина бессонницы уже третий год. Сяо Чжань - преподаватель вокала в той же самой академии, который работал в ней с ее открытия, с самого первого дня, и как только к ним работать пришел этот зеленый, юный парень только что из университета, Сяо Чжань тут же не воспринял его всерьез. А надо было. Потому что это его «не всерьёз» привело к тому, что теперь Сяо Чжань думает об Ибо каждый вечер перед тем, как уснуть. Ибо не покидает его мысли ни на мгновение, он поселился там и хорошо себя чувствует, а Сяо Чжань уверен, что больше ненавидеть он никого не может. Только Ван Ибо. Это самое чувство привело к тому, что Сяо Чжань уже третий год ходит с ним в обеденный перерыв в столовую академии. Это чувство привело к тому, что он терпит или такую пустую тишину, когда младший не в настроении, или, если тот в хорошем расположении духа, его шутки, которые падают ниже уровня «шуток за триста», и почему-то Сяо Чжаню они кажутся смешными. Особенно тогда, когда Ибо позволяет себе улыбнуться в конце. Из-за этой традиции, из-за этих чувств вот в эту самую секунду Сяо Чжань сидит за столом в столовой, а Ван Ибо, сидя напротив, самым серьёзным из своих взглядов прожигает в Сяо Чжане дырку. Если быть точнее, в его губах. И вокалист ну вот вообще не может понять, что там такого интересного, что уже полчаса Ван Ибо не ест, держит палочки с куском курицы между ними и смотрит, смотрит, смотрит... – Может объяснишь мне, что у меня на лице такого? - не выдерживает Сяо Чжань, почти возмущенно заглядывая в глаза Ван Ибо. И очень зря... В глазах Ибо можно утонуть. Он редко показывает эмоции тем, с кем не очень близок, но в его глазах Сяо Чжань научился читать все те эмоции, которые он испытывает. Его глаза, как омуты, притягивают, затягивают и медленно убивают, мучительно так, с наслаждением. «В его глазах можно утонуть»... Слишком банальная фраза, да? Каждое второе любовное письмо начинается или заканчивается такой фразой. Как можно тонуть в чьих-то глазах? Нет, тут другое, если ты «тонешь в чьих-то глазах», это необязательно означает, что дело в глазах. Ты просто любишь. Любишь так, что даже звезды кажутся блеклыми на фоне его улыбки. Любишь настолько, что его глаза кажутся самым прекрасным и ярким на этом свете. В глазах Ибо можно утонуть. Он редко улыбается, и редко его губы вообще принимают какое-либо выражение, кроме ровной тонкой линии, но его глаза... В них можно найти и горе, и радость, и счастье, и гнев. Если долго смотреть и наблюдать, можно найти чувства и эмоции. Многие считают Ибо безэмоциональным и холодным, но это не так. Точнее, нет, это не так только с Сяо Чжанем. Сяо Чжаню за несколько лет работы вместе удалось научиться видеть эмоции, когда Ван Ибо включает буку и перестает выглядеть живым человеком. Он видит в Ибо те чувства, которые он давно и успешно скрывает. А когда он улыбается даже лишь глазами, и Сяо Чжань ставит себе «галочку» личной маленькой победы. Из-за него Ибо улыбается. А сейчас, спустя почти минуту после повисшего в воздухе вопроса Сяо Чжаня, он вдруг просыпается от транса и уже осмысленно смотрит Сяо Чжаню в глаза. И вдруг растягивает губы в улыбке по-настоящему, в широкой, счастливой. Несмотря на детский характер, прячущийся за маской серьезного преподавателя, Ибо редко так улыбается, а сейчас... Сяо Чжань, кажется, забывает, как дышать. Ибо улыбается. По-настоящему, широко и счастливо, и Сяо Чжань не может поверить, что видит это. Ибо откладывает палочки и встает из-за стола. Обеденный перерыв уже почти закончился, но тарелка Ибо все еще полная. Сяо Чжань хочет возмутиться и спросить, какого хрена он не доел вкусную еду, но не успевает. Губы Ибо на вкус, как вишня. Как она сочетается с курицей, которую он только что ел, Сяо Чжань не понимает, но эти губы кажутся ему самым вкусным, что он когда-либо пробовал. Ибо целует его нежно, подойдя ближе и наклонившись к нему, все еще сидящему за столом. Ибо целует его так, будто он сейчас разобьется. Так, будто он - хрустальная ваза. И кажется, что Сяо Чжань правда сейчас разобьется, ведь Ибо отстраняется и снова улыбается, а мир наконец-то встает на свои места. – «я люблю тебя» - одними губами шепчет Ибо, а Сяо Чжань снова обретает смысл жизни. Потому что наконец-то понимает, что любит тоже.