***
Обычно, любой, кто регулярно участвует в орбитальных поставках, проводил пару дней в неделю, занимаясь вытягиванием в CGTM. Это был тренировочный модуль центростремительной гравитации, но экипаж назвал его опрокидывателем. У меня было время только на одно занятие перед посадкой на корабль, но мне не потребовалось больше минуты, чтобы понять, почему он получил такое название. Что еще хуже, у нас было так мало времени, что уборщики только бегло прошли через кабину модуля. Рвота последних парней все еще была видна в щелях пассажирского пульта управления. Но это не имело значения. Сказать, что я не был готов к гравитации, которую мы ощутим при посадке на Ауривен, было бы преуменьшением. Но я намеренно откладывал прием пищи, чтобы не повторить эпизод с опрокидывателем. Помимо того, что вся кровь в моем теле в течение десяти минут разбивалась о заднюю часть моего черепа, поездка была не такой уж плохой. Правда, она была менее ровной, чем я ожидал, но всё же я не потерял сознание. Между Ламиро и несколькими ворчунами было пари, сколько я продержусь. Но когда шасси корабля ударилось о землю с глухим стуком, я расстегнул ремни безопасности и вскочил на ноги. «Привет, Ганни», — сказал я. «Какой у тебя бортовой номер (ID)? Я отправлю вам личный перевод, чтобы покрыть все деньги, которые вы только что потеряли». Она не ответила. Вместо этого она бросила на меня стальной взгляд, и я начал задаваться вопросом, не застыло ли ее лицо таким навсегда. Хотя откуда-то из другого конца купе послышалось хихиканье, и я знал, что мой удар попал в цель. Потребовались усилия, чтобы совместить Ганни с хорошим парнем, и до сих пор я неплохо справлялся с этим. Команда приступила к проверке их брони, оружия и снаряжения. Мы все проверяли их тысячу раз, но это был нервный ритуал, и я присоединился к остальным. Однако я действительно не знал, что делал с доспехами. Итак, когда Бэлд потянул меня за руку, чтобы отвести в сторону от остальных, что было нелегкой задачей, учитывая тесноту купе: я вздохнул с облегчением. «Вы читали историю о царе Давиде?» Его акцент был успокаивающим. Я принял это к сведению и сохранил для дальнейшего использования. Я уверен, что кому-то еще нужно нас успокоить. «Это из Библии», — сказал он, как будто это все объяснило. Когда мой пустой взгляд не изменился, он продолжил. «Так или иначе, Давид был царем Израиля, и он был влюблен в Вирсавию. Проблема в том, что она была замужем за солдатом по имени Урия. Итак, чтобы убрать его с дороги, Давид послал Урию на передовую линию битвы, где его обязательно убили. Затем, когда никто не стоял на его пути, он отвел Вирсавию к себе в постель». Это была увлекательная история, но я не понял ее отношения к нашей миссии. Почему Бэлд мне это сказал сейчас? «Что ты хотел этим сказать?» — спросил я у Бэлда. «Разве вы не видите, Сэр? Как вы думаете, почему Тейлор повысил Вас? Присоединил Вас к компании B? Вы Урия. А Тейлор и Деззи — царь Давид и Вирсавия». «В этом нет никакого смысла», — сказал я. «У Тейлора уже есть Деззи. Я ему не нужен». «Если только Деззи по-прежнему любит тебя», — предположил Бэлд. «Это свело бы с ума такого человека, как Тейлор. Подумай об этом. Он привык получать то, что хочет, и ему нужна не только ее преданность. Он хочет ее сердце». Я глубоко вздохнул, затем улыбнулся. «Когда ты стал таким умным в вопросах любви? Тебе не может быть больше двадцати двух». «Мы все бедны на Церидии Прайм», — ответил он. «Все, что у нас есть, это любовь». У меня на руке зажужжал компьютер. Пришло время сходить с корабля, поэтому я набрал команду и поднес бортовой компьютер к лицу. «Икар, ты это понимаешь?» «Мы следим за вами, Офицер Джонсон». Это был голос Деззи. Пришлось делать вид, что это не имеет значения. Но по правде говоря, из всех двухсот двадцати трех голосов на «Икаре» её, вероятно, был последним, который я хотел слышать. «Офицер Пирсон? Приятно знать, что ты там, наверху. Твой палец на большой красной кнопке?» — сказал я. Это была ссылка на замок управления огнем для батарей рельсотрона «Икара». При необходимости корабль мог пустить тысячу выстрелов в любую точку поверхности менее чем за минуту. Было несколько обнадеживающе знать, что, если мы столкнемся с неприятностями, враг не вернется домой. Я говорю несколько обнадеживающе, потому что радиус цели в полкилометра означал, что мы, вероятно, тоже не сможем вернуться на корабль. Я спрыгнул с порога люка шаттла и приземлился на пыльную землю. Сила тяжести была легкой, но управляемой, а воздух оказался пригодным для дыхания. Тем не менее, мы надевали шлемы во избежании заражения или проникновения вредных микроорганизмов. Никакое количество идеально смешанного азота и кислорода не имело бы значения, если у вас была анафилактическая реакция на что-то, плавающее в воздухе. Нам не нужно было обращаться к нашим коммуникационным картам, чтобы найти нашу цель. Пилот нашего шаттла: женщина-подрядчик по имени Гарза, высадила нас менее чем в половине километра от руин инопланетян, которые мы видели с орбиты. «Что еще вы можете сказать нам, командир?» — спросила Ламиро, когда мы разошлись, приближаясь к руинам. «Об этих Церберах. На что они похожи? Технический уровень? Тактика? С таким небольшим количеством информации я чувствовал бы себя менее обнаженным, атакуя целый полк инопланетных ударных войск. Это был образ, которого я не ожидал увидеть на пороге битвы. Я только что встретил Ганни, а на самом деле видел только ее лицо; скафандры делали всех, кто их носит, абсолютно похожими друг на друга. Но ее лицо было самым ярким из всех, что я видел в форме ВМФ, и если бы ее лицо выглядело так хорошо, я мог бы только представить ее остальную часть. К счастью или к несчастью, мое воображение заполнило пробелы, и, черт возьми, я не смог выбросить эту мысль из головы. «Боюсь, подробностей слишком мало, Сержант». Конечно, есть вещи, о которых команде лучше не знать. Достаточно сказать, что наш первый контакт с Цербером обернулся полной катастрофой. «На месяц раньше нас мы отправили команду. Как эта. Называлась «Прометей». Вместе с «Икаром» и «Лондоном», «Прометей» был одним из трех кораблей, посланных флотом через Разлом, хотя «Прометей» опережал нас примерно на месяц». «И?» — настаивала Ламиро. Чан ускорил шаг и сократил расстояние между нами. «Они все были жестоко уничтожены Цербером», — сухо сказал он. Мои глаза расширились при его признании. Мы получили строгий приказ от Тейлора не разглашать судьбу «Прометея» и его команды. «Почему вы не сказали нам, Командир?» — проворчала Ламиро. Ее глаза наполнились злостью. Пришлось думать быстро. Я терял контроль над этим подразделением, и мы были всего в двадцати минутах от корабля. «Я не хотел убирать лужи мочи на полу Икара, если я бы сказал вам правду, Сержант». Это вызвало смешок у Бэлда и у некоторых других мужчин. Я слышал, как один из них сказал: «А он хорош». Меня это порадовало. Юмор был эффективным способом проникнуть в сердца и умы ваших людей, и мне нужно, чтобы они остались позади меня. Чан покачал головой: «Им нужно знать, Командир. Любой, кто рискует своей жизнью, должен знать правду». Я неохотно кивнул, соглашаясь, и он продолжил. «Мы обозначили систему, откуда исходил первый сигнал пришельцев, Гадес Прайм. Его звездой был красный карлик, как и в этой системе». «Дай угадаю», — прервала его Ламиро. «Эта звезда была такой же нестабильной, как и закадровый темперамент голливудской звезды?» Чан усмехнулся. «Ты могла сказать это. И планеты тоже. Команда сосредоточила внимание на единственном объекте в системе, имеющем атмосферу, и нашла источник сигнала: руины. Они также смогли найти ещё что-то достаточно ценное — какой-то Артефакт». «Майор…» — предупредил я. И он закончил свой рассказ. «Команда что-то проснулась. Какая-то охрана. Произошла перестрелка. Морские пехотинцы прекрасно себя проявили, до того момента…» «До какого момента?», — подсказала Хименес. Я вскочил, чтобы довести дело до конца. «После этого всё становится немного нечетким. Они попытались вернуться на десантный корабль со всем, что они нашли на станции, но прежде, чем они успели завести его и улететь, неопознанный корабль атаковал и уничтожил «Прометей». Все, что мы знаем, это было быстро. Очень быстро…» Выражение шока на всех лицах не было неожиданностью. Я чувствовал то же самое вчера, когда узнал. Я знал нескольких человек на борту «Прометея», некоторые из них были моими друзьями. «Уолл-Стрит был ближайшим кораблем и первым получил сигнал бедствия», — сказал я. «Они взяли курс на него, чтобы найти выброшенный на берег десантный корабль и обыскать обломки «Прометея» в поисках выживших». «Что сказали десантники, когда они взяли их на борт Уолл-Стрит?» — спросил Бэлд. Я остановился и набрал команду в свой бортовой компьютер, вызвав топографическую карту, затем переключил HUD в своем шлеме, чтобы включить тепловизор на своем шлеме. Я надеялся, что любое живое существо: биологическое или механическое, испустит тепловой отпечаток. Я не хотел удивляться, застав где-то там инопланетян. Затем я ответил на вопрос Бэлда: «До уничтожения «Уолл-Стрит» оставалось шесть дней. Как я говорил ранее, звезды в Галактике Гадес крайне нестабильны. И вот эта звезда, рядом с которой «Уолл-Стрит» разбирал обломки «Прометея», также стала Сверхновой, уничтожив заживо и «Уолл-Стрит», и остатки «Прометея», и спасательные капсулы с выжившими. Ламиро нажала переключатель на боковой стороне шлема, чтобы убрать лицевую панель. Он со свистом скользнул назад, и она глубоко вдохнула чужой воздух. Затем она посмотрела на багровое солнце, низко расположившееся в небе. Поскольку вращение планеты было относительно медленным, мы знали, что до захода «солнца» оставалось ещё несколько часов. Я не мог понять ее эмоции, и это меня беспокоило. «Вы, ребята, точно знаете, как успокоить даму», — сказала она наконец. Ее попытка по типу «Дамы, высказывайтесь» из 1930-х годов с сильным французским акцентом не увенчалась успехом. Чан хлопнул ее по спине и улыбнулся. «Давай, Сержант. Все знают, что ты не леди». После короткого нервного хихиканья и искоса взглядов мы направились к краю инопланетных руин. Я рассеянно взглянул вниз и заметил, что одной рукой держу рукоять своего Кольта, а другой — BR-105. Нервничал ли я? Возможно, но это было больше похоже на волнение, типа того, что я чувствовал в канун Рождества в детстве или как я чувствовал себя в игре в прятки. Я не знал точно, на что я рассчитывал, но я не ожидал, что это будет так. Но это случилось. Конечная игра в прятки с пришельцами. Надеюсь, мы скоро узнаем, что представляет из себя «Цербер» на самом деле. Готовы ли мы или нет, мы идем.Затишье перед Штормом
5 января 2021 г. в 22:29
Примечания:
Гимн поётся перед боем,
Чтобы развеять страх солдат.
Каждого он встретит, как героя,
Себе ж внушая, что конец настал... (Аттикус Браун)
Бэлд нервно заёрзал с пятиточечным ремнем своего сиденья, склонил голову и закрыл глаза. Я сел напротив него в узком отсеке для персонала десантного корабля. Справа от меня сидела артиллерийский сержант Жанна Ламиро, а напротив нее — сержант Хименес, бывший сотрудник Компании Z. Ламиро с подозрением посмотрела на мою кобуру, прежде чем покачала головой. — «Вы рассчитываете вести одиночную войну, командир?»
Я бросил на нее испуганный взгляд. Она кивнула в сторону моего Кольта: «Ты единственный офицер на корабле с двумя пистолетами». Ее французский акцент и темная кожа заставили меня предположить, что она родом из Кот-д’Ивуара. Ее волосы были коротко подстрижены, что было популярно в наши дни среди молодежи, и она была небольшого роста. Даже сидя было легко увидеть, что она не намного выше полутора метров.
Голова Бэлда вскинулась. «Он может носить с собой столько оружия, сколько хочет», — сказал он в мою защиту. Думаю, он был более взволнован моим повышением, чем я. Ламиро нахмурилась, но не осмелилась спорить. Даже Е-7 в морской пехоте должен был проявить уважение к такому низкому морскому офицеру, как Бэлду. Выиграв обмен, он самодовольно улыбнулся, скрестив долговязые руки на своей узкой груди.
«Старая привычка», — ответил я, снимая с кобуры BR-105, выданный мне для миссии. Я с любовью посмотрел на него, прежде чем вернуть его в кобуру для магазина на правом бедре. В моей голове плясали образы искривленных стальных мишеней со вчерашнего занятия в зоне стрельбы. «Не пойми меня неправильно, Ганни. Я фанат 105-го. Но Кольт принадлежал моему дедушке, и без него я никуда не пойду». Она хмыкнула.
Майор Чан, бывший лидер Компании B, положил руку Ламиро на плечо и склонил голову набок, как бы пытаясь что-то вспомнить. Я провел большую часть дня на инструктажах с Чаном, но все еще не привык слышать эту техасскую растяжку, исходящую от кого-то, кто был похож на моего детского учителя Тэ Кван До. Возможно, это была не самая культурно-чувствительная мысль, но черт, я вырос на ранчо. Пока он говорил, было трудно не представить Чана без формы, одетого в тон его голоса. Техасцы могут носить ботинки и большие пряжки на поясе, но все знали, что настоящие ковбои были родом из Монтаны.
«Но он же космонавт», — пожаловалась Ламиро, как будто это оправдало ее пренебрежение ко мне. Майор нахмурился, когда она использовала этот термин, который никогда не имел целью выразить уважение.
Майор Чан сел на свободное место рядом с Бэлдом, с лёгкостью пристегивая ремни безопасности. «Я надеюсь, что моя точка зрения будет рассмотрена, Сержант?»
«Конечно, Сэр», — последовал строгий ответ Ламиро.
Мой бортовой компьютер громко зажужжал, сигнализируя о том, что пришло время для нашего инструктажа в полете. Как командир Компании B, это была моя работа. Я отдавал приказы раньше, но никогда не делал ничего подобного. Как офицер логистики, самые опасные инструкции, которые я когда-либо давал, заключались в том, где разгрузить пачку гигиенических салфеток. Сейчас же я понимал, что одно моё слово может отправить человека на верную смерть, и моя грудь сжалась при мысли об этом.
Я набрал пару команд в свой компьютер и провел пальцем по сенсорной панели, отправил инструктаж на огромные потолочные мониторы, чтобы все на этом и двух других десантных кораблях увидели последующие действия. Он показал трехмерное изображение звездной системы, в которую нас привел «Икар». Система состояла из четырех планет и звезды, темно-рубиново-красного цвета, мало чем отличавшейся от «Gliese 581» из Млечного Пути. Но в отличие от своего дальнего родственника эта Красная звезда была нестабильной. Огромные колонны солнечных выбросов извергались с его поверхности, как гигантские супервулканы. Но если мы думали, что звезда в этой системе нестабильна, состояние планет было совершенно тревожным. Самой внутренней планетой был скалистый шар из кремния и железа, а три самых дальних от звезды — Газовые гиганты. Внешние планеты больше походили на массивные кометы с большими шлейфами газообразного вещества, струящимися от них гигантскими желто-коричневыми и пурпурными хвостами, как будто какая-то невидимая сверхсила разорвала их на части. Нашей целью была каменистая луна голубого свечения. Но даже она выглядела не менее изношенной. Его кора была потресканной, как скорлупа яйца, из которого выплеснулся янтарный желток огненной магмы.
«Несколько месяцев назад, — сказал я, откашлявшись, — Галаксия обнаружила слабый сигнал, исходящий из самых внутренних частей туманности Гадес. Были отправлены и возвращены зонды с многообещающими данными, доказывающими существование разумных существ в этой галактике». Я сделал паузу, чтобы экипаж осознал только что полученную информацию. У Бэлда был открытый рот, а Хименес улыбнулась, как ребенок в магазине игрушек. Ламиро смотрела на монитор с невыразительным лицом. Отлично. Я мог уважать кого-то с таким профессионализмом, несмотря на ее первоначальное нежелание принимать меня в качестве командира Компании B.
«За прошедшие недели специалисты по визуализации разработали метод усиления сигнала — своего рода сканер. При этом они не только лучше установили точку происхождения сигнала, но и обнаружили новые: тысячи отдельных искусственных сигналов. После внезапного появления Разлома возле Юпитера было много предположений о существовании разумной нечеловеческой жизни. Лично я всегда думал, что стабильная межгалактическая кротовая нора, появляющаяся прямо у нашего порога, слишком хороша, чтобы быть правдой. Теперь у нас есть положительное доказательство. Мы не одни». Я обратился к майору Чану за второй половиной инструктажа. Он встал и заложил руки сзади, прежде чем указать на пиксельное изображение инопланетного городского пейзажа.
«Наша миссия — разведать руины на Ауривене I. Это самый большой спутник газового гиганта Ауривен. Если мы столкнемся с какими-либо силами Цербера, мы должны по возможности избегать столкновения».
«Столкновение, Сэр?» — спросил Хименес, его голос был полон опасения. Я не мог его винить. В конце концов, он был инженером и не пошел добровольцем на службу в Компанию B. Нет, это я виноват. То же самое и с Бэлдом, который был, пожалуй, самым ловким человеком, которого я когда-либо видел при нулевой гравитации. Большинство инопланетян привыкли к микрогравитации, как рыба к воде, но Бэлд обладал особым талантом, который мог оказаться полезным в крайнем случае. Кроме того, мне нужен был друг для этой миссии, и после того, как мы с Деззи расстались, он был для меня самым близким человеком.
«При необходимости, Лейтенант, мы сделаем то, что всегда делают пехотинцы Галаксии. Мы зададим жару этому Церберу. Это заявление соответствовало потенциальной стычке в галактике, названной в честь греческого бога подземного мира — Гадеса (Аида). Я бы улыбнулся, если бы мой живот не скрутился от страха.
«Кто они такие?» — спросил один из пехотинцев.
«Я собираюсь надрать им их маленькую зеленую задницу!» — ответил другой.
Ламиро, которая привыкла быть высокопоставленным рядовым лицом в Компании, заткнула мужчин, взмахнув рукой. «Вы назвали врага Цербером, Сэр? — спросила она, — как трехголовый пёс ада, охраняющий врата в преисподню?»
«Абсолютно верно, Ганни, — сказал Чан, — мы собираемся выяснить, что они из себя представляют, в чем их слабые места, и что они охраняют, и тогда мы это возьмем. Вероятно, это что-то очень ценное».
У меня скрутило живот. ВМФ никогда бы так не поступили. Взломать и захватить просто не в нашем стиле, и меня удивило, что майор Чан, похоже, так хорошо воспринял эту стратегию. Но, как я должен был постоянно напоминать себе, теперь мы работали на Галаксию, и наши приоритеты и тактика были повернуты против их ушей. Этого было достаточно, чтобы довести меня до грани дезертирства, но разрыв двадцатилетнего контракта всего через год после его начала был основанием для военного конфликта. Кроме того, я не собирался проводить следующие тринадцать месяцев в помещении для заключенных какого-нибудь прыгуна по лужам, направляясь обратно через Разлом к станции около Юпитера. Я видел пайки, которыми кормят заключенных. Порошок из сверчков и соевое молоко мне абсолютно не нравились.
Чан продолжил информировать команду о параметрах нашей миссии, целях и правилах взаимодействия. Я пытался слушать, но мои мысли были в другом месте. Вернемся к Икару. Я был снова с Деззи, при этом до сих пор не понимая, почему Тейлор так резко меня продвинул, а затем раскрутил передо мной возобновившиеся отношения с Деззи, как морковь перед мулом. Это просто не имело смысла. Это из-за того, что я хорошо владел пистолетом? Так было и со всеми в Компании B, и они привыкли стрелять по живым целям. Какую ценность я действительно добавил к миссии? Мое чутье подсказывало мне, что это было нечто большее, чем просто результат лучшего стрелка на Икаре, и я уверен, что раньше или поздно я узнаю правду.