Параллели чужих жизней

Кафе располагалось в двадцати минутах ходьбы от школы, но из–за снежно–грязевого месива я опоздал минут на десять. Владлен уже сидел за столом напротив окна в одиночестве. Его взглядом можно было резать сталь. – Как прошла встреча с отцом? – спросил я, бросив школьную сумку на пол, и устроился за столом. Ответ был налицо, но все–таки надежда издыхает последней. – Скандалы, угрозы, шантаж – ничего нового, – спокойно ответил он. Зашибенно просто. – Если это все новости, то мог и по телефону сообщить, – в тон ему заметил я. – Необязательно было мне сюда тащиться. – А как насчет варианта «просто пообедать»? – поинтересовался он. Я посмотрел в его глаза. Он криво усмехнулся. Чтоб его. С того случая с поцелуем прошло два дня, но по молчаливому согласию мы о нем не заговаривали. Когда поцелуй с парнем, при том что ты сам парень, вызывает не отвращение, а замешательство, это соглашение как раз то единственное, что удерживает тебя на рельсах. Лишний раз оставаться наедине с Владленом мне не хотелось, чтобы очередной разговор не вылился в выяснение каких–то недоотношений. Мы проверяли нервы друг друга на прочность, и я пока что, само собой, был в проигрыше, блядь. Позади раздался знакомый голос. – Мне было очень интересно, сколько протянется ваша конфронтация, – Богдан, плавно огибая стол, предстал перед нами и занял пустующее место. – Привет. – Парень, с плохо скрываемым любопытством, бросал на нас выразительные взгляды. Капец. Все в сборе. – Ну и какого хрена ты скалишься? – поинтересовался лениво Владлен у него. – Да ты не в духе. Вижу, трепетной встречи с родителем не вышло, – все еще улыбаясь, выдал Богдан, но явно совсем не то, что хотел сказать. Об этом многозначительно говорили его блестящие глаза и подхалимская улыбочка. – Мы обязательно должны об этом говорить сейчас? – Конечно, – кивнул Богдан и жестом подозвал официанта. – Ты сегодня приобрел неплохого врага в лице своего отца. А я переживаю и все такое. Я же вроде как твой друг. Мы сделали заказ. – И откуда такие выводы? – поинтересовался Владлен. – Что я твой друг? – уточнил парень. – Что я приобрел врага. – Зная характер Марата Эдуардовича, можно не сомневаться, – шутливый тон стал постепенно исчезать, и Богдан посерьезнел. – Может, на время уймешь свой крутой нрав и перестанешь его бесить? Попытка Богдана дать совет была разбита вдребезги о безразличный взгляд Берсеньева. – Владлен, я, блин, серьезно, – не отставал парень. – У твоего отца проблемы в бизнесе, сейчас он слишком раздражителен, чтобы быть в адеквате. Может сгоряча и не сдержаться. Перекрыть воздух не перекроет, ты уже большой мальчик, не зависишь от средств предков, но перегнуть палку – вполне вероятно. Берсеньев–старший–магеддон – это звучало совсем не радужно. Настроение разговора мне нравилось все меньше и меньше. – Все так хреново? – спросил, нахмурившись, я. Богдан кивнул, сверля друга недовольным взглядом: – Более чем. – Мать твою, Богдан, не истери раньше времени, – поморщился Владлен, делая глоток сока. – Его проблемы меня не касаются. – Ага, – фыркнул Богдан. – И в следующий раз в качестве предупреждения от деловых партнеров для Марата Эдуардовича будет не твоя авария, а твоя голова. За столом повисла минутная тишина. Я быстро сложил что к чему. – Зашибись, – присвистнул я. – Значит, та авария не была случайностью? Владлен холодно посмотрел на Богдана, но тот проигнорировал убийственный взгляд. – Скажем так, – пояснил Владлен, – заклятые друзья моего родителя наглядно продемонстрировали, что будет, если вдруг захотеть большего. Это просто некоторые моменты в бизнесе, – отмахнулся он. – Сейчас все разногласия на стадии уступок и переговоров, а у меня в качестве извинений – новая тачка. По–моему, все остались довольны. Я тихо продолжал охреневать: сухие факты, машина, принятая как извинение, ни капли переживаний. И этот человек говорил мне о моем чувстве самосохранения?! Да у него у самого крыша протекает, блядь. Нам принесли заказ, но к еде так никто и не притронулся. – Только не забывай, что вопрос не решен до конца, – добавил Богдан. – Блядь, не действуй мне на нервы, – предостерег Владлен. От нашего столика заискрило. Богдан хотел еще что–то сказать, но Берсеньев резко встал, достал из кармана несколько купюр и бросил на стол. – Я отвезу тебя домой, – сказал он мне и стал удаляться к выходу. – Бля, ненавижу, когда он так делает, – пробурчал Богдан, откидывая скомканную салфетку в сторону. Я тоже. Ненавижу, когда мне отдают приказы. – Все херово, – подвел я итог нашему разговору. Богдан помолчал. – Отец Владлена – не рядовой директор рядового завода, а богатый и опасный человек. В этот раз у него серьезные соперники. Против таких мало кто решится идти. Охрененно исчерпывающе. И да, знать, кем является отец Владлена, я не жаждал. Нахрена? Спать буду спокойнее. Владлен курил, открыв окно. Щелкнув ремнем безопасности, я подал голос первым: – Может, стоит включить мозги и прислушаться к тому, что говорит Богдан? – Всенепременно, – скривил губы в усмешке Владлен. Я вышел из салона, как только автомобиль остановился у моего подъезда. Уже дойдя до двери, услышал, как Владлен меня окликнул. – Заеду за тобой завтра в школу. Ответ был излишним: меня не спрашивали, меня просто предупредили. Бля, люди не меняются. Я открыл дверь и вошел в подъезд. Когда комната погрузилась в сумерки, а на улице зажгли фонари, входная дверь хлопнула и я услышал вкрадчивые шаги. Мой план летел в топку: я планировал прошвырнуться по вечерним улицам. Я резко сел на постели, ожидая, когда незваный гость появится в комнате. – Чего в темноте сидишь? Ни хрена же не видно. Владлен вошел в комнату. В темных брюках и темном свитере, он, как ни странно, выделялся на фоне темной комнаты, создавая вокруг себя еще более мрачную ауру. Встреча состоялась раньше, чем «заеду за тобой в школу». – Сплю. – В одежде? Оригинально. Чай есть? – спросил он и пошел на кухню. Звякнули ключи о поверхность стола. Да ладно, проходи, конечно. Чувствуй себя как дома, чего уж там. – Он тебе не понравится, – проворчал недовольно я, поднимаясь. Помнится, пару вечностей назад мой «Ристон» назвали помойкой. – Может, начнешь предупреждать о своих визитах? Меня, знаешь ли, немного нервирует, что по моей квартире ходят все, кому не лень. Я сел на стул. – А ты не нервничай, солнце. Ромашки попей, говорят, помогает. Владлен по–хозяйски поставил чайник на плиту, достал чашки и стал изучать коробку из–под чая в свете уличного фонаря. – Что–то случилось? Блядь, не чаи же гонять он пришел, верно? – Ничего особенного. Хотел выпить кофе, но ты оказался ближе. Из центра города с кафешками и кофейнями к невзрачной окраине. Три ха–ха, ага. Пока он занимался приготовлением чая, мой мозг судорожно анализировал, к чему всё это может привести. Главное, не к новым откровениям, только не к ним, остальное я мог пережить. Забивать голову еще одной проблемой желания не возникало. Когда вскипел чайник и Владлен поставил чашку с кипятком и передо мной, все смахивало на долбаную мизансцену: два человека, ненавидящих когда–то друг друга, сидели на кухне без света, пили чай и больше ничего не делали. Охренеть не встать. Странное зрелище, но из всего этого я заключил, что явился Владлен без особой цели. Нефигово утешало. Никаких разборов полета, аллилуйя. – Черт, сигареты в машине забыл. Он поднялся со стула и пошел на выход. Я сделал глоток чая. Услышав, как шуршит одежда, вышел в прихожую. – Зачем тебе моя куртка? – На улице не май месяц, если ты не заметил, – съязвил он и добавил: – Я пальто дома оставил. Он натянул капюшон на голову и вышел за дверь. Я в своей куртке и поношенных джинсах выглядел как подзаборник, а Владлен в моей куртке как Владлен в моей куртке. Урон имиджу богатенького сынка она не наносила. Даже обидно, бля. Я вернулся за чаем и заметил, что Владлен забыл ключи на столе. Склероз в молодости – страшная, блин, вещь. Быстро обувшись, я вышел в подъезд. – Ключи забыл, – громко сказал я, перегнувшись через перила, и застыл от неожиданности, застав картину пролетом ниже: как какой–то тип в синей куртке резко отпихнул Владлена, и тот, словно тряпичная кукла, рухнул прямо на пол. Парень в синем нервно вскинул голову и бросился бежать, перепрыгивая через несколько ступеней сразу. Я по инерции скатился вниз в намерении догнать его, но затормозил у ног Владлена. Меня вдруг прошиб ледяной пот. – Владлен! – окликнул я и с размаху упал на колени рядом с ним. Он полусидел, опираясь о стену, тихо простонал в ответ: – Сука. Мое сердце застучало в горле камнем. – Блядь! Ты живой? Я стянул с его головы капюшон – ноздри защекотал металлический запах крови, и тогда я понял, что это темное сочится сквозь его ладонь, прижатую к плечу. – Живой я. В «скорую» звони, солнце. У меня пуля в плече застряла.