Цена несбывшейся мечты

Дверь с грохотом закрылась, вновь запечатывая принца в его комнате, отрезая от внешнего мира, в котором не было никого, кто мог бы понять его боль. Ну, или почти никого. Но даже с ним Арин сейчас не хотел видеться. Да и зачем? Чтобы его снова пожалели? Сказали, мол, да, ты такой бедный-несчастный, но ничего, крепись, у тебя долг есть. Не надо. Он же будущий король, в конце концов, значит — сильный, справится. Да и Этель наверняка не хотела видеть сына в столь омраченном настроении. С этими мыслями юноша устало завалился на кровать, отдавая свое тело и разум на упокоение царству снов. Неизвестно сколько прошло времени прежде, чем принца разбудил стук в дверь. — Опять? Да что же это такое? — бубня себе под нос, Арин нехотя разлепил глаза. — Кто? — А кого ты еще ждал в такой час? — с той стороны стены раздался слишком радостный голос Барри. Принц устало вздохнул. Несмотря на сон, чувство подавленности лишь усилилось. И все же он ответил: — Входи, нечего торчать снаружи. Дверь, поскрипывая заржавевшими петлями, тяжело отворилась, пропуская военного вперед. Однако, к удивлению Арина, вслед за лордом прошла еще одна невысокая темная фигура, лицо которой было скрыто длинным капюшоном. Лорд, продвинувшись вглубь комнаты всего на пару шагов, резко остановился, после чего махнул рукой следовавшему за ним человеку, призывая того остаться возле входа. Сам же Барри направился к кровати, с которой за ним удивленно и немного вымучено наблюдала пара карих глаз. — Что это? — принц не собирался церемониться и легким движением руки указал в направлении незваного гостя. — Не что, а кто, — военный как раз достиг своей цели и теперь сидел возле юноши. — Где твои манеры, Ваше Высочество? Лорд шутливо щелкнул Арина по носу, но увидев, что тот становился более хмурым, неловко кашлянул и поспешил убрать руку. — Если ты не заметил, то я сейчас немного не в настроении для ночных визитов, — хотя принц и не переставал корчить недовольную гримасу, которая, скорее, относилась к таинственному незнакомцу, но все же он был рад, что Барри пришел в его покои. — Ох, в любом случае я уверен, тебе понравится то, из-за чего я решил тебя потревожить. Арин лишь насторожился. В последний раз ему говорили нечто подобное перед приездом его двоюродного брата, и вот он вновь слышит эту фразу, когда в его комнате находится неизвестный ему человек. И все же его лицо стало чуть спокойней: Барри никогда бы не сделал чего-то, что бы не понравилось юноше. — Ну, давай, удиви. Лорд ухмыльнулся, заметив легкую перемену в лице своего собеседника. Но он не мог оставить столь неприветливое поведение безнаказанным, поэтому, пользуясь негласными привилегиями, решился на небольшую месть, начав свой рассказ издалека. — Как ты знаешь, свадьба — это грандиозное событие, а когда это еще и своеобразное ознаменование союза между двумя королевствами, то и речи идти не может о том, насколько все должно быть пафосно и серьезно, — от внимания военного не ускользнули чуть нахмуренные от этих слов брови принца, складку между которыми он поспешил расправить, проведя по ней рукой. — И, разумеется, такое мероприятие не может просто кануть в лету. — К чему ты клонишь? — Арин теребил пуговицу на все еще надетом камзоле. Место, к которому недавно прикоснулся Барри, почему-то странно горело. — К тому, что жениха и невесту, а также некоторых особо важных гостей принято запечатлевать на холстах. Глаза принца округлились, а руки, словно неконтролируемые, вцепились в плечи лорда. — Ты хочешь сказать, что отец позволит привести в замок художника? — Именно. Юноша замер. Прошло несколько минут, прежде чем он улыбнулся, искренне и невероятно ярко, словно освещая все еще погруженную во тьму комнату. А после произошло то, чего не ожидал ни Барри, ни незнакомец, что все еще таился в углу комнаты, не решаясь податься вперед. Арин засмеялся. Засмеялся, словно маленький мальчик, которому неведомы все те проблемы, что сейчас горой давили на уже взрослого принца. Его заливистый смех громким эхом отражался от стен комнаты, и, кажется, даже зарази двух других людей. Барри улыбнулся, наблюдая за веселящимся юношей, а незнакомец еле слышно хмыкнул, пытаясь подавить смешок. Успокоившись, Арин спросил: — Безусловно, это прекрасные новости, но все же, кто этот человек? — он уже дважды за вечер кивнул в сторону черной тени. — А это, мой прекрасный принц, и есть тот художник, — лорд вновь махнул рукой человеку, в этот раз подзывая его подойти ближе. Незнакомец, наконец, отошел от двери и двинулся в сторону сидящих на кровати. Только сейчас, в свете догорающей на прикроватном столике свечи, Арин смог как следует его рассмотреть. Человек был одет в черные узкие брюки, которые обтягивали его длинные и почему-то слишком худые ноги, и такого же цвета объемный плащ, который скрывал не только лицо, но и верхнюю часть тела. Несмотря на достаточно высокий рост, на его ногах красовались ботинки на каблуке, что звонко отстукивали при каждом шаге. — Это большая честь для меня познакомиться с Вами. Мое имя Рэйф, — незнакомец почтительно поклонился. В этот момент капюшон еще сильнее спал на лицо, и, видимо, под давлением тяжелой ткани волосы, что до этого были собраны где-то на затылке, распустились, и из них выбилась одна аккуратно завитая белая прядь. Даже при плохом освещении было видно, что прядь уж очень мягкая и ухоженная, и, к тому же, явно не может принадлежать мужчине. Послышался тонкий смешок, и человек выпрямился. Утонченная рука показалась из-под плаща, одним движением убирая назад капюшон. Взгляду принца предстало очень странное лицо. Его обладатель имел только один голубой глаз, место второго скрывала небольшая черная повязка. Светлые усы и короткая бородка все же были на пару тонов темнее, чем собранные в низкий хвост пепельные волосы, а бледные губы исказились в широкой ухмылке, обнажая зубы. — Это все ни к чему, можешь не бояться, — голос Барри вывел принца из оцепенения. — А я и не боюсь, просто уж очень хотела увидеть реакцию твоего мальчика, — девушка не прекращала улыбаться, проводя рукой по бородке, отклеивая ее от лица. — Арин, ведь так? — она не отрывала взгляд от ничего не понимающего юноши. — Да, верно, — принц, наконец, заговорил. — Я тоже рад, а Вы?.. — Это Илу, — лорд указал на девушку, которая уже полностью освободилась от накладных волос на лице. — Она художница и моя очень хорошая знакомая. — Все верно, — она кивнула, смотря по очереди то на военного, то на принца. — За пределами Эрстеда я весьма прославленный бродячий художник по имени Рэйф. Твой отец доверил Барри подыскать лучшего живописца, и тот, в свою очередь, по старой дружбе предложил эту работу мне. Тем более, насколько мне известно, — Илу уже по-хозяйски расхаживала по комнате, зажигая свечи, — мне предстоит быть не только свадебным портретистом. Арин утвердительно мотнул головой, после чего девушка вновь ухмыльнулась, подмигнув единственным зрячим глазом, и продолжила: — Барри кратко ввел меня в курс дела. Если я правильно понимаю, то рисуешь ты уже давно, но тебе нужен учитель, чтобы дальше совершенствовать свои навыки, — комната уже была освещена, и девушка наклонилась, извлекая спрятанный под кроватью мольберт. — Будь добр, покажи тете, что ты умеешь. Принц удивленно взглянул на лорда, но тот лишь виновато улыбнулся и одобрительно кивнул. Юноша вздохнул, но, все же, опустился на колени, доставая сундук с художественными принадлежностями. Выбрав небольшой чистый холст, тонкую кисть и пару баночек с красками, он переместился к уже установленному возле скопления свечей мольберту. Первый неуверенный мазок кисти коснулся чистого листа, за ним еще один и еще. Постепенно, шаг за шагом на холсте появились очертания высокой фигуры, что смотрела вбок, будто наслаждаясь чем-то. Позже добавились детали, и теперь уже можно было рассмотреть длинные каштановые волосы, развивающиеся на ветру, черный военный камзол, верхние пуговицы которого оставались расстегнутыми, и зеленые глаза, в которых отражалась трава. Илу, что все это время стояла за спиной Арина, подала голос, как только тот закончил: — Оу, у тебя получается довольно неплохо, — девушка наклонилась к плечу принца и чуть тише добавила: — Такой же стиль рисования был у твоей матери. Юноша выронил кисть, из-за чего на уже готовом рисунке образовалась неприглядная полоса растекающейся краски. — Ч-что? — Только не говори, что ты ему не сказал! — Илу театрально взмахнула руками. — Решил предоставить эту честь тебе, да и раньше как-то не было подходящего момента, — лорд пожал плечами и поднял упавшую кисть. — Да что, в конце концов, происходит?! — Арин не разделял их спокойствия и только растерянно моргал. — Как ты думаешь, юноша, сколько мне лет? — девушка, казалось, просто игнорировала вопрос. — Какое это имеет дело к моей матери? — Если я спрашиваю, — ее голос стал грубее, — значит имеет. — Эм, ну, не знаю, где-то около тридцати пяти? — Ахахах, видал, Барри, меня уже к тебе в ровесники записали, — военный улыбнулся, но взгляд его был прикован к испорченному портрету. — Нет, хоть волосы у меня и седые, но я немного моложе. Мне тридцать один. И Этель я встретила в одиннадцать. Я с детства любила рисовать, но мне, в отличие от тебя, не повезло уродиться женщиной. Мои родители умерли, когда я была еще маленькой, и я, чтобы хоть как-то заработать на жизнь, решила продавать свои картинки. Думаю, ты как принц очень хорошо осведомлен о здешних правилах и знаешь, какое наказание ждет девушку, если она будет рисовать. — Ее сочтут ведьмой. «Женщина по природе своей не владеет никакими талантами, она — хранительница очага», — так гласит закон Эрстеда, — юноша запнулся, подумав, что такую глупость уже давно пора бы упразднить. — Если докажут ее связь с магией, то несчастную ждет казнь, если нет — она лишится руки, которой рисовала. — Именно. Я тоже в свое время слышала об этом, так что решила перестраховаться: взяла имя Рэйф, обрезала волосы, украла мужскую одежду, — Илу заметила округленные глаза принца и неодобрительные кивки Барри. — Не надо на меня так смотреть, где, по-вашему, сирота может найти деньги на такую роскошь? Так вот, после этого я и приспособилась к жизни бродячего художника. Путешествовала пешком от города к городу, продавала картины, иногда даже рисовала на заказ. Разумеется, не все было так гладко. Многие люди откровенно недолюбливают бездомных. Приходилось не раз терпеть побои и унижения. Меня даже пару раз обворовывали. Представляете? — девушка недовольно топнула ногой. — Красть рисунки у ребенка, которому даже на еду не всегда денег хватало! Но все же, судьба благоволила мне. Однажды в очередном городе, через который я проходила, ко мне на улице подошла невероятной красоты девушка. Ее пышные рыжие волосы были распущены, но сбоку виднелась ювелирной работы золотая заколка с небольшим красным камнем. Одета она была не слишком вычурно, но во всех ее движениях была видна грация и уверенность, а в голубых глазах, казалось, плескался океан. — Мама… — Ты прав, Арин, это была твоя мать. Тогда ей было примерно столько же, сколько тебе сейчас. Этель очень тронул вид несчастного мальчишки, но еще больше ее впечатлили мои рисунки. Она только недавно вышла замуж, но король, ослепленный любовью, уже потакал всем ее прихотям, пытаясь добиться расположения возлюбленной. В итоге, по ее просьбе, меня взяли помощником конюха во дворец, а дважды в неделю преподавали уроки рисования. — Но разве в замке могли свободно присутствовать художники, и, к тому же, еще и обучаться? Разве отец не против всего этого? — Были времена, когда Теос не просто не был против, — Барри решил подключиться к разговору. — Он был буквально влюблен в искусство. — Точнее, в художницу, которая это искусство создавала, — Илу мельком окинула взглядом изрисованный холст. — Стоп, подождите, — Арин зарылся пальцами в волосы, не в силах что-либо сказать. — Твоя мать рисовала. Она и была моим учителем. — Ты не шутила, когда говорила, что у нас с ней схожий стиль? — За кого ты меня принимаешь? — Илу обманчиво-обижено надула губы. Все замолчали, но тишина не продлилась долго. — Что было дальше? — принц смотрел на девушку. — Этель узнала, что я девушка, но обучать меня не перестала. Во время бунта, из-за которого погибла королева, я пыталась хоть как-то защитить ее. В замке я все еще занимала должность конюха, поэтому хотела тайно вывести для нее лошадь, чтобы она могла бежать. Но не успела, к тому же, в стычке я потеряла глаз. После это с помощью Барри я поступила в лучшую художественную школу, опять под именем мальчика, а когда закончила — живописцев в Эрстеде уже не почитали. Тогда я снова отправилась в путешествие, вновь примеряя судьбу бродячего художника. И вот я тут. Комнату заполнила тишина, и только равномерное дыхание троих людей не давало ей полностью обрести контроль. Первым очнулся Барри: — Ну все, пожалуй, хватит новостей на сегодня. Арин, тебе следует отдохнуть, завтра будет первый урок, — Илу кивнула. — Я тоже пойду, — девушка накинула капюшон на голову. — Хочу выспаться после дороги. Художница покинула спальню, и Барри уже хотел последовать ее примеру, как вдруг был остановлен парой рук, что крепко обхватили его поперек торса. — Спасибо, — голос Арина был еле слышен. Лорд улыбнулся, обнимая юношу в ответ. — Все для тебя.