Людей в павильонах больше, чем даже в самом загруженном метро мира в час пик. Чонгук от всей души про себя благодарил Тэхена за то, что тот уже в который раз спасает его от иностранцев. Дело не в том, что Чонгук в английском полнейший ноль, скорее наоборот. Он каждый раз в легкий ступор входит, когда на него чуть ли не набрасываются культурно с вопросами по поводу того или иного автомобиля. Чонгук бы с радостью ответил, только вот он во французском полный ноль, их отдел в принципе приехал, только чтобы следить за состоянием машин и иногда помогать представителям компании с техническими вопросами и прочее. Чимин же с каждой такой ситуации тихо смеялся, пока его не отвлекали на работу. Чону было неудобно по началу, ведь он почти единственный, кто с французским не поладил, что даже элементарные слова отказались напрочь задерживаться в голове, не говоря уже о произношении.
Но стоит признать одну маленькую, почти незаметную деталь.
Чонгук без ума от французского Тэхена.
Мужчина теперь даже себе признался, не говоря уже о Чимине, который глаза другу и открыл со словами: «Ты уже почти по уши, парень.»
Чонгук решает свалить все эмоции и чувства на природу связи между ними.
Влюбляешься в человека по причине, а любишь просто так. Но вот как Чон сумел перескочить первый пункт и начать уверенно двигаться сразу ко второму — загадка.
Тэхен красивый, умный, интеллигентный. У него глубокий голос, красивые глаза, пусть и направленные в пустоту. Его стиль одежды, манера общения, вежливость и внимание к окружающим, которое Чон не раз замечал даже в каких-то мелочах. Да даже одна улыбка чего стоит.
Чонгук точно «по уши».
— Гук-и, приём, — Чонгук головой мотает и фокусирует взгляд на Тэхене. Встречается взглядом с собственным отражением на чёрных стёклах очков. — Ты устал? А то я зову тебя уже несколько раз, но ты не реагируешь, — Ким улыбается мягко, а мужчина думает о том, что он сейчас растечется по полу у одной из сцен. И никто и не скажет, что это далеко не первая влюбленность в жизни Чонгука. По всей видимости эти последние несколько дней стали переломными. — Ты снова не со мной? — Тэхен смеётся, а Чонгук заставляет себя больше не покидать реальность.
— Возможно просто не выспался, — ага, Чимин после расскажет, как «не выспался» связано с вечерним алкотуром по самым популярным барам Парижа. Пак тогда наслушался о том, какой Тэхен все-таки прекрасный и прочее, а ещё десяток «но я все ещё не расцениваю нас как пару».
Фраза: «вы буквально сосались после работы», — осталась проигнорирована.
По факту никто никого не целовал и Чимин преувеличивает. Но отрицать факт, что эти двое заинтересованы в друг друге, бессмысленное дело (по мнению Чонгука кончено же нет).
— Осталось немного, судя по утихающим разговорам, народ постепенно начинает уходить, — Чонгук бросает взгляд на часы, и действительно скоро закрытие.
— У тебя есть сегодня планы? — Чонгук успевает подумать прежде, чем спросить. На самом деле он этот вопрос вынашивал с самого утра, но спросить от чего-то боялся, хотя прежде такого не случалось.
— Нет, а что? — Тэхен улыбается слегка, а Чон бросает взгляд на Чимина, который рассказывает одному из посетителей о машине.
— Не хочешь сходить с нами на Эйфелеву башню после работы? — Чон на друга кивает, — Хотя думаю, что…
— Да, почему бы и нет, — Тэхен плечами пожимает, ощущая удивление парня. — Почему ты удивился? Ты же предложил, явно ожидая положительного ответа.
— Просто это одна из самых популярных достопримечательностей Франции, думаю ты не раз там был, поэтому какой смысл тебе был соглашаться.
— Потому что дело вовсе не в башне, Чонгук, — Чон бросает взгляд на мужчину, который уже разговаривал с одним из гостей. Парень улыбку прячет, сохраняя невозмутимость на лице. Внутри от одних только слов все сжалось, пусть Чонгук так и не услышал желаемого «а в тебе».
Люди расходятся и вот остаётся всего где-то два-три человека на весь павильон. Но даже они направляются к выходу и вот стеклянные двери закрываются, а помещение погружается в полумрак.
— Все сегодня хорошо поработали, — директор вокруг себя собирает персонал, улыбается, даже не скрывая гордости ни в голосе ни в глазах, — увидимся завтра, а теперь отдыхайте, — мужчина кланяется и все расходятся.
— Ты спросил Тэхена? — Чимин наваливается на Чонгука, положив тому руку на плечо.
— Да, — фыркает Чон, словно он недоволен таким поведением Пака.
— И что? — тянет заинтересованно Чимин, поднимает взгляд вперед и натыкается на ожидающего Тэхена.
— Он согласился, — Чонгук отвечает тихо, тоже замечает Кима. Они снова не договаривались о точном месте встречи, но что-то подсказывало, что оно находится в нескольких метрах от них.
— А я говорил, — довольно мурчит Чимин и убирает руку от парня. Тэхен подворачивает на них голову, улыбается и делает шаг навстречу.
— Привет, — Чонгук говорит первый, а Чимин поджимает губы, стараясь никак своих эмоций не выдать.
Чон очевиден в своих чувствах.
— Привет, — Тэхен же словно за стеклом спрятан, ты видишь, но почти не чувствуешь ничего в ответ. — Давно не виделись, Чимин, — мужчина уже обращается к Паку, который взгляд поднимает и встречается со своим отражением в темных линзах.
— Здравствуйте, — Чимин слегка кланяется, даже не задумываясь о том, что этого можно было и не делать.
— Обращайся ко мне на «ты». Я не намного старше, — Чимин сейчас думает о том, что Чонгука можно понять. Тэхен располагает к себе, пусть его истинные эмоции и сложно прочитать из-за неимением взгляда глаза в глаза, да и того, что мужчина сам по себе довольно спокойный и закрытый?
— Я договорился с Хьюго, он может подбросить нас до башни, — Чимин кивает в сторону выхода, уловив неловкое молчание между ними.
— Тогда пойдём, — Чонгук встаёт рядом с Кимом, когда тот выравнивается с ними.
— А кто это? — просто ради интереса спрашивает, пока они выходят на улицу и направляются к выходу с автосалона.
— Лучший друг моего парня, — Чимин отвечает раньше Чонгука и слышит смешок рядом от него.
— Ты мог просто сказать, что это наш коллега, зачем уточнять?
— Вот знал бы ты, что такое тоска по своему человеку, ты бы меня понял, — Чимин бедром толкает несильно Чонгука так, чтобы тот не налетел на Тэхена.
— Все понял, только не начинай, — Тэхен головой качает, улыбается. Взаимоотношения между этими двумя обладали широким спектром цветов, а ещё отчего-то отдавали вкусом апельсина. Просто наблюдать за переливом оранжевого в желтый и в розовый было одним удовольствием.
— Посмотрю я на тебя, когда мы уедем из Парижа, — фыркает Чимин, только потом осознав, что именно он сказал. В воздухе тишина повисает, а Чонгук смотрит на друга так, словно тот за одну секунду успел предать страну и убить половину его родни в придачу. Неловко кажется только друзьям, Тэхен из последних сил прячет улыбку, его смешит поведение парней, а реакция Чонгука как и всегда умиляет и тёплом гладит душу.
— Мы кстати пришли, — радостно говорит Чимин и ускоряет шаг, желая просто сбежать от пронзительного взгляда.
— Не воспринимай его слова слишком буквально, — Чонгук говорит, шаг немного замедляет, когда Пак уносится к автомобилю за забором.
— Ничего, — Тэхен поднимает руку, касается пальцев ткани пальто на чужой спине, а Чонгук вздрагивает немного скорее от неожиданности. — Я тоже буду скучать, — добавляет, а Чон голову поднимает, смотрит удивлённо. Мужчина ощущает неожиданно возникшее чувство тепла и чего-то родного. Ему хочется подойти к Тэхену ещё ближе, обнять его, прижать к себе так, словно пытается спрятать от внешнего мира. Хочет почувствовать приятный аромат одеколона и дыхание на своей коже. Хочется ощутить как Тэхен обнимает в ответ, прикоснуться губами к коже на шее и просто побыть в моменте, не думать о том, что будет и о том, что было.
— Вы садитесь на задние, — Пак открывает окно, уже разместившись на переднем сиденье и смотрит то на потерявшегося Чонгука, то на Тэхена, который кивает Хьюго и здоровается с ним после того, как садится в салон.
— Интересно, вы готовы простоять около двух часов в очереди? — Тэхен снимает очки, прикрыв глаза, и уже по обыкновению разминает переносицу.
— Сколько? — Чонгук наклоняется к передним сиденьем и смотрит почти в упор на Чимину, который выглядит не менее удивленым.
— Я знал, что там очереди большие, но, — Пак задумывается, включает телефон, заходя на почту, — не думал, что настолько, — Чимин, открывает билеты и смотрит время, сведя брови к переносице.
— Обычно люди столько стоят, — Тэхен роется в карманах пальто, пока не достаёт телефон. Чимин стонет недовольно, а Хьюго усмехается, бросая взгляд на разочарованных друзей. Пак начинает жаловаться на рушащиеся планы. Чон бросает взгляд на Тэхена, который голосовому помощнику что-то говорит на французском, а после подносит телефон к уху.
Чимин выглядит так, словно он читает реп на Шведском, чем вызывает улыбку, но только у Хьюго, который после собирается поехать в ресторан, а не торчать на улице в очереди на обыкновенную смотровую площадку.
— Inget roligt, — фыркает разочаровано Чимин и практически скатывается по сидеть вниз, бросив взгляд за окно. Над крышами домов уже виднеется башня.
Чонгук пытается прислушаться к разговору Тэхена с кем-то, но французского он все ещё не знает, а концентрироваться на словах, а не на голосе своего человека все также почти невозможно.
— Merci, je te suis redevable, — Тэхен сбрасывает вызов.
— Теперь вам не надо стоять несколько часов в очереди, — Ким улыбается, ощущает появившийся у пары интерес. — Я позвонил своему другу, он на башне работает. Нас пропустят, только вот подниматься придётся по лестнице. Там сегодня очередь не особо большая, нежели чем на лифт.
— Я уже тебя люблю, Тэхен, — тянет Чимин, руки на груди складывает. Ким смеётся, а Чон закрывает лицо рукой, также смеясь.
Наверное стоит просто опустить тот момент, что по пути на второй этаж смотровой площадки Чимин уже ненавидел не только Тэхёна с Чонгуком, но и весь Париж на пару с Францией. А виной всего скандала стала несчастная лестница, которая по словам Пака была «длиннее, чем Китайская стена».
Чонгук же с Кимом просто смеялись на негодования Чимина, который ещё и шёл впереди, молясь просто быстрее дойти уже до площадки. Чон никому не скажет, что сам готов был откинуться уже на тридцатой ступеньке (почти), но Тэхен, шедший рядом, просто не позволял проявить и капли усталости. Потому что хотелось выглядеть сильным, хотелось выглядеть так, словно парень сможет стать в случае чего опорой.
Сидячий образ жизни делает с людьми страшные вещи. Чимин со стоном победителя жизни встаёт на платформу, упирается руками себе в колени и зачёсывает светлые волосы назад.
— Была бы моя воля, я бы запретил к черту лестницы, — Пак дыхание в норму привести пытается, — их точно придумал не человек.
Стоило Чимину поднять взгляд вперёд и от усталости остались только воспоминания в головах пары. Пак метнулся к краю смотровой площадки, замирая у сетки, и огромными глазами впитывал в себя каждое мерцание огней вечернего Парижа.
— Вау, — выдыхает завороженно Чонгук, стоит ему также перевести взгляд на город. Вечер в свои объятия Париж загребает, машины неторопливо по улицам едут, мягко разбегаясь по сторонам на перекрёстке у Триумфальной арки. Чимин на экран телефона опускает взгляд, делает снимки, и проходит дальше по периметру площадки, кажется полностью оторвавшись от реального мира.
— Я знал, что будет красиво, но не думал, что настолько, — Чонгук поворачивает голову на Тэхена, который делает шаг в сторону, также направляясь вдоль сетки.
— Значит ты не видел поистине красивых вещей, — Тэхен улыбается, ощущая негодование со стороны парня.
— Для тебя конечно ничего удивительного, — фыркает Чонгук, идёт рядом с Кимом, рассматривая аккуратные ряды домов.
— Просто мне природа больше по душе, — Чонгук хочет добавить, что «каждому своё, не стоит осуждать», только вот, — ее почувствовать легче, — голос тише становится, словно мужчина вовсе не хотел, чтобы его услышали. Чонгук губы поджимает, останавливается. — Все хорошо? — Тэхен останавливается в паре шагов дальше, заметив отсутсвие рядом Чона.
— Какой для тебя Париж?
Тэхен улыбается уголком губ, поворачивает голову в сторону ночного города, задумчиво брови искривив. Чонгук в отражении стёкол видит мерцающие огни, наблюдает как на легком ветерке развиваются пряди темных волос и края шелкового шарфа на шее. Ким выглядит так, словно он создан для этого места, пусть в голосе и звучит неприязнь, пусть даже для него Париж это…
— Шумный, загруженный город, со своими недостатками в виде постоянных туристов и суеты, — Тэхен задумывается ненадолго, — хотя назови мне хотя бы одну столицу, которой не подойдут эти слова.
… но Тэхен любит Францию, потому что…
— Однако это можно принять. Франция пропитана запахами духов, пекарен, иногда даже мусора, что ни шаг, то новая атмосфера. Наверное нельзя описать Францию одним словом «прекрасна» или «ужасна», ведь они оба имеют полное право быть здесь. По-моему это весьма скучно, когда что-то настолько идеально, что невозможно прикопаться. Нельзя постоянно чувствовать, что ты всем доволен, иначе вскоре можешь устать от этих эмоций и мир окрасится в один цвет пусть даже и самый яркий из существующий, — Ким качает головой, трёт виски, опустив голову. — Не стоило мне настолько сильно распинаться. Прости.
— Что? Нет, — Чонгук немного теряется. Он отворачивается от вида, успев даже посмотреть на город хотя бы немного, но другими глазами, чтобы понять. — Это твоё виденье, твоё мнение, почему ты извиняешься?
— Не хочу грузить тебя, — Тэхен выдыхает, отворачивает голову, сохраняя на лице притворное равнодушие, — да и тебе может быть вовсе неинтересно меня слушать, — Ким пожимает плечами, а Чонгук думает лишь о том, что Тэхен упорно старается спрятаться, боясь показывать настоящего себя, являясь только идеальным.
— Если бы мне было не интересно, то я бы не спросил, — Чонгук делает шаг к Тэхену, взгляд больше оторвать не может от мужчины. Свет уличных огней приглушен и так красиво отражается на чужом лице.
— Ты другой, — Тэхен усмехается, прикрывает глаза, а Чонгук не понимает сразу, о чем тот говорит, — это так странно.
— О чем ты?
— О том, что ты не похож на тех, с кем я был раньше, — Ким замолкает слишком резко, а Чон боится надавить, чтобы узнать больше.
— Это же хорошо?
— Я не знаю, — Тэхен говорит почти одними губами, а Чонгук с трудом борется с желанием прижать его к себе и сказать, что он рядом, что ему можно довериться. Пусть Ким и согласился на отношения, но это только слова, на самом деле значащие очень мало. — Я не хочу портить тебе жизнь, мне кажется ты все ещё не понимаешь.
— Почему тебе так сложно поверить мне?
— Просто ответь на вопрос, — Чонгук вздрагивает от тона. Голос все такой же тихий, только вот ледяной до инея на коже. — Ты бы посмотрел на меня, не будь мы предназначены друг другу? — Тэхен улыбается, а Чонгук хочет закрыть глаза, только бы не видеть боли. — Нет, потому что никому не нужны проблемы. — Это не его мысли, не его слова. Вот, о чем думает Чонгук, а ещё он думает о том, что уже сейчас ненавидит всех тех, с кем был до него Ким. Потому что это они говорят за него сейчас.
— Ты прав, — Чонгук видит, как Тэхен поджимает губы и хочет сделать шаг назад, словно собирается уйти. — Но дело не в тебе, — Чон осторожно перехватывает руку под локоть. — А в том, что я не искал отношений. Я не искал себе никого, но наша связь позволила мне обратить внимание на
тебя, — Чонгук смотрит неотрывно на Тэхена и понимает, что, — ты виноват только в том, что я захотел узнать тебя получше. Захотел начать с тобой отношения, захотел тебе понравится, — очень хочет его поцеловать. — Остальное разве имеет значение? — Чонгук поднимает руку, подносит ее к оправе очков, осторожно подхватывает и, не заметив сопротивления, снимает. — Разве важно, что было бы в другой ситуации? Важно, что было бы, не будь мы связаны? — Тэхен растерян, но он не перебивает и не пытается оттолкнуть Чонгука даже тогда, когда ощущает его дыхание на своих губах. — Важно только то, что происходит сейчас, — Чонгуку дышать тяжело из-за сбитого дыхания. — А сейчас я просто хочу, — Чон не целует, ждёт разрешения или ответного шага на встречу, — быть с тобой, — добавляет шепотом. Тэхен улыбается слабо, прикрывает глаза, чувствуя на своей щеке тёплую ладонь.
Мужчина шаг делает навстречу, встречается с чонгуковыми губами. Обхватывает их смелее, притянув к себе парня за ворот пальто, а после поместив руку на плечо. Чонгук ладонью ведёт дальше по скуле, путается пальцами в волосах где-то у затылка. У Тэхена губы упругие, но ощущаются как дорогой бархат. Чон забывает на мгновения, что стоит сейчас на смотровой площадке Эйфелевой башни в окружении туристов. Что сейчас ветер заползает порывами под пальто, холодя кожу. Помнит только о том, кто конкретно рядом с ним, кто позволил себя поцеловать и кто ощущается таким родным.
Чимин на сто восемьдесят разворачивается, делает ровно десять шагов в другом направлении и закрывает себе рот ладонью, пряча улыбку. У него на экране до сих пор горит приложение фотоаппарата, а в галереи новый снимок двух людей на фоне переливающихся огней Парижа.
***
— Ты чего такой радостный? — Чонгук из лифта выходит, берет Тэхена под локоть. На улице людей много и мужчине сложнее ориентироваться в пространстве при этом не натолкнувшись на кого-то.
— А что? Нельзя? — Чимин улыбается довольно, немного выйдя вперёд. — Может сегодня день хороший.
— Действительно, чему я удивляюсь, — Чонгук глаза слегка закатывает и идёт за Паком, который уверенным шагом направляется на траву и ищет свободное место.
Люди на пледах сидят в то время, как у них нет с собой ровным счетом ничего кроме сумок с документами и ключами от павильона. Однако разве это способно кого-то остановить. Чимин садится на корточки, вглядывается в зелень травы, словно может найти что-то не совсем приятное и то, на что садится не стоило бы.
— Садись, хватит лица корчить, — Чонгук смотрит на Чимина с возмущением, тот же губы кусает в усмешке и кидает быстрый взгляд на Тэхена. Ким во время их перепалки садится рядом с Паком, также совершенно не заботясь о будущем состоянии своих брюк.
— Ничего я не корчил, — фыркает мужчина, хотя поведение скорее обиженого ребёнка напоминает. — Пора прекращать пить, а то уже галлюцинации, — Чонгук под свои же недовольства садится на траву и поднимает голову. Его в бок пинают.
— Кому ещё из нас пора, — Пак уверен, что успеет налюбоваться видом мерцающей башни, сейчас важнее собственную честь отстоять. — Тебе напомнить, кто победил в игре в баре?
— Молчи, — Чонгук отмахивают от Чимин, который смотрит взглядом победителя и, уперевшись руками за собой, поднимает голову.
Башня мерцает в темноте под тихую живую музыку, где-то рядом. Чимин снова теряется в моменте, падает на спину, вдохнув воздух в лёгкие.
— Я бы не советовал так делать, — Тэхен усмехается, почувствовав, как Пак рядом приземляется на спину.
— Почему? — Чимин никак внешне не реагирует, изучает взглядом звездное небо и самую верхушку достопримечательности. На третьем этаже смотровой площадке за мутным стеклом виднеются последние туристы.
— Я не уверен на сто процентов в чистоте этого места, чтобы так смело ложится.
— Уже поздно, — Чимин переводит взгляд на Тэхена, который ложится также рядом. Под линзами видно, что тот глаза закрыл, видимо тоже вслушиваясь в шелест листьев и пение скрипки. — Грязно же, — Пак улыбается, ловит ответную зеркальную полуулыбку.
— Уже поздно, — отвечает также Тэхен, а Чимин думает о том, что Ким действительно тот человек, которого невозможно не любить. Парень переводит взгляд чуть выше, натыкается на глаза Чонгука, который направлены прямо на мужчину. В них теплота плещется океаном, чувства о скалы разбиваются, переливаются на свету миллиардами бликов.
«Ты попал, Чонгук»
Думает Чимин, встречается взглядом с другом и читает короткое «да».
Они сидят долго, Чонгук решает сходить за стаканчиками с кофе для них. Упустим тот момент, что парень долго собирается с силами и раз двадцать повторяет простую фразу «Trois cafés, s'il vous plaît» (три кофе, пожалуйста). Тэхен с трудом сдерживал улыбку из-за произношения Чонгука, тот и так боялся (хотя заказать напитки на английском ему никто не запрещал) поэтому лучшим решением было просто поддержать.
— Я его сейчас не узнаю временами, — Чимин смотрит вслед Чонгуку и снова заваливается на траву.
— О чем ты? — Тэхен брови хмурит, мысленно догадываясь в какую сторону клонит Пак.
— Он раньше был довольно холодный на проявление эмоций, наверное потому что внутри у него пустыня была, — Чимин усмехается, замечая какими сравнениями он блещет, — но не сейчас. Ты этого не заметишь, только вот его чувства к тебе творят необыкновенные вещи.
— Превращают пустыню в цветущий сад? — Тэхен отчего-то уверен, что Чимин хотел ответить так.
— Именно, — Пак подскакивает, смотрит на Тэхена и ловит в отражении линз приближающийся силуэт.
— Можешь не верить, но я замечаю, — Тэхен не лжёт.
— Чтобы ещё раз я попытался говорить на французском, — Чонгук садится на корточки перед ними, протягивает стаканчики с кофе и занимает своё прежнее место. — Это был кошмар на яву, я уверен она меня забыть не сможет, — чуть ли не воет Чонгук, которому хочется просто зарыться в землю и никогда не вылазить наружу.
— Сомневаюсь, что все было настолько ужасно, — Тэхен по траве проводит рукой, пальцами дотрагивается до чужой ладони. Чонгук поднимает взгляд, видит приподнятые уголки губ и успокаивается, словно по щелчку.
Чимин закрывает глаза, улыбаясь своим мыслям. Он слушает непонятные для него разговоры людей, шум машин, которые поют в унисон под скрипку в вечернем Париже.
Такси приезжает быстро. Они садятся ровно также как и по пути сюда. Чимин искренне удивляется, когда обнаруживает, что таксист из Швеции и мужчина был тут же утянут в разговор. Чонгук всегда удивлялся, как Пак мог так быстро начинать разговор с совершенно разными людьми. Чон иногда вставлял свои несколько слов, когда тема была ему близка, но в основном он с Тэхеном обсуждал прошедшую выставку.
Ким тянет руки, складывает очки и убирает их в футляр, который после пропадает где-то в сумке.
— Пора бы купить удобные очки, — Тэхен ухмыляется, когда снова разминает переносицу.
— Наверное да, — Чон задумывается, смотрит на мужчину, вспоминая, что тот в первые дни и вовсе не пользовался очками. — Но ты же можешь их не носить.
— Могу, только вот не все могут спокойно отнестись к этому. Не хочу доставлять людям неудобства, — Тэхен выдыхает устало, застёгивает сумку и откидывается обратно на сиденья, прикрыв глаза.
— Ты мне и без них нравишься, — Чонгук снова говорит не подумав, только вот улыбка, появившаяся на чужих губах значит слишком много. Чон осторожно заносит руку и смахивает пряди с чужого лба, пока те не спали на глаза. Тэхен вздыхает, роняет голову на плечо Чонгука. — Если я усну, то разбуди, когда приедем.
— Хорошо, — Чонгук словно забывает, как двигаться. Он не хочет нарушить чужой покой, а просьба разбудить звучит как что-то невыполнимое. Чимин с водителем говорят тише, также убавив громкость музыки. Чонгук наблюдает из окна ночной город, ощущает как усталость накатывает на него и осторожно наклоняет голову, едва касаясь щекой мягких волос на макушке.
Чонгук бросает взгляд за окно, разглядывает витрины уже закрытых магазинов, велосипеды у подъездов и одежду редко встречающихся людей. Держать глаза открытыми становится с каждым разом все труднее, сон подкрадывается медленно, загребая в свои объятия. Тэхен голову слегка поворачивается, почти утыкается носом в основание шеи, где-то у шарфа. Чон вдыхает запах, чувствует смесь одеколона и чего-то ещё. Тот лёгкие заполняет собой, оседая где-то на дне грозясь остаться там, а ещё в памяти не выводимым пятном.
Машина медленно замедляет свой ход, пока окончательно не тормозит перед аккуратным зданием. Чонгук поднимает голову, отгоняет остатки сна и заглядывает Тэхену в лицо. Осторожно за плечо берет, сжимает.
— Тэхен, приехали, — Чонгук не хочет будить мужчину, вместо этого он хочет продлить поездку, проехать ещё несколько раз по Парижу. Однако Ким просыпается сам, открывает глаза, практически сразу отодвигается, оставляя парня без ощутимого тепла под боком.
Чонгук выходит из машины, освобождая дорогу Тэхену, чтобы тому не пришлось выходить на проезжую часть. Ким поправляет пальто, достаёт из салона трость и останавливается рядом с Чоном.
— До завтра, — Ким улыбается, а Чонгук делает шаг вперёд и оставляет поцелуй на губах. Ему отодвинуться не позволяют, за шею обратно притягивают. Чон млеет, плавится от чужих прикосновений и ощущения бархата на своих губах. У парня дыхание снова сбито к чертям вместе с сердцебиением, которое усиливается с каждой секундой, пробивая рёбра.
— До завтра, — выдыхает в приоткрытый рот Чонгук, когда воздуха в легких больше не осталось. Он готов поклясться, что слышит в перемешку с рваным дыханием пульс вовсе не своего сердца. Тэхен только выглядит спокойным, делает шаг назад и вовсе удаляется к дверям.
— Они пара? — водитель сигарету выбрасывает в рядом стоящую урну через окно, когда Чонгук садится в салон.
— Ага, — Чимин выглядит крайне довольным, поворачивает голову в сторону друга, а тот лишь глаза закатывает, заметив чужой взгляд. Пак быстро из машины выходит и садится на задние рядом с другом, даже не собираясь менять выражение лица.
— Перестань на меня так смотреть.
— Я просто не могу перестать радоваться тому, что я был прав, — мурчит Чимин и отодвигается со смехом к двери, когда Чонгук скалится и брови хмурит. — Ты по уши, как и он.
— Или как говорят во Франции, — водитель закрывает окно и давит на педаль газа, выезжая с парковочного места у обочины. — L’amour est la seule maladie dont on n’aime pas guérir, — Чонгук смотрит на мужчину через отражение в зеркале на пару с другом, — Любовь единственная болезнь, от которой не хочется излечиться.
— Я обожаю Францию, — Чимин откидывается на спинку сиденья, переводит взгляд за окно и усмехается, когда слышит, как цокает рядом Чон.
— Вы с ней явно в сговоре.
***
— Ты вид из каждой клетки сетки фотографировал? — Чонгук снова заходит в диалог с другом и листает отправленные фотки. — Почему так много фотографий?
— Я ракурс удачный искал, — фыркает Чимин и кидает в Чонгука мокрым полотенцем, стянув его с собственных плеч. — Так что не жалуйся. Да и следующая тебе точно понравится, — Пак в довольной улыбке расплывается и отправляет ещё одну серию фотографий, пока Чон пойманное полотенце кидает к своему на стул.
— Я уже понял, что ты хочешь в Лувр, — Чонгук листает фотографии и поднимает взгляд на Чимина. — И я согласился с тобой пойти.
— До конца листай, от Лувра ты бы у меня ни в каком случае не отделался, — Чонгук закатывает глаза, листает ещё несколько фотографий, пока не доходит до последней. На ней он с Тэхеном на фоне ярких огней ночного города у границы смотровой площадки. Внизу под ногами Марсово поле с множеством людей, пледов и бокалами вин. Отсюда весь город как на ладони, его можно в подробностях разглядеть, понаблюдать за беспорядочным движением машин, за спешкой пешеходов и за аккуратными лабиринтами домов, ведущими к самому горизонту.
— Ты зачем нас фотографировал? — Чонгук брови к переносице сводит, выглядит недовольным, хотя пальцы сами нажимают на кнопку «сохранить в галерею».
— Я принимаю твою благодарность, — Чимин телефон откладывает на тумбочку и падает на подушки, раскинув руки в стороны.
— Ладно, фотография красивая, — Гук говорит почти не слышно, однако друг все равно подскакивает на месте, опирается на предплечье и смотрит на Чонгука во все глаза.
— А я что говорил, — Чимин не успевает вознести себе дифирамбы, когда подушка врезается в его лицо. — Это война, Чонгук, — Пак берет одну из подушек и садится на кровать, занеся ее над головой.
— Я принимаю вызов, — Чон копирует позу Пака.
— И почему Тэхену достался детсад за сто восемьдесят сантиметров ростом? — выдыхает Чимин, уворачивается от подушки.
— Тот же вопрос и к твоему человеку, только вот, — Чон губы в ухмылке кривит, а Чимин смотрит с неподдельным ужасом. — Ты же вырос выше полутора метров?
— Пошёл ты, — Чимин шипит недовольно. Вообще-то парень почти одного ростом с Чонгуком, только вот со времён первого знакомства мало что изменилось в их отношениях. Даже шутки.
***
Сердце словно в хрупких объятиях
И бьется, и бьется сильней
Под звон голосов, между улиц прекрасных
Под мысли с тобой и любовь.
