***
Когда Волдеморт наконец вернулся, в камере царила пугающая тишина. Бо́льшую часть времени Гарри лежал с закрытыми глазами, стараясь просто не шевелиться, несмотря на то, что в какой-то момент он, по сути, оказался прямо в луже холодной крови. И хотя змеи обжигали и вполовину не так сильно, когда он лежал неподвижно, жгучая боль никогда не уходила полностью. Поэтому Гарри закрыл глаза, сосредоточиваясь на дыхании, и… Очисти свой разум. Конечно, он никогда не был особенно хорош в Окклюменции, но за последние сутки Гарри пришел к суровому выводу, что умение защищать разум ему просто жизненно необходимо. И если эта сосредоточенность, это монотонное повторение помогут отвлечься от боли, от змеиной мантры, звенящей в ушах… …Держите его… Держите его… Держите его… Очисти свой разум. Глубокий вдох, глубокий выдох… Не думай ни о чем… Не думай ни о ком… Гарри распахнул глаза, и на секунду ему было проще простого представить, что он не в камере, освещенной страшным темно-алым сиянием, а в своей спальне в Гриффиндорской башне, а алым был всего лишь полог его кровати с четырьмя столбиками… Он опять закрыл глаза. Очисти свой разум. Глубокий вдох, глубокий выдох… Глубокий вдох, глубокий выдох… Гарри еще раз медленно открыл глаза, и… Волдеморт. До Гарри не долетело ни единого звука — ни сердитых ветров, ни скрежета ворот, даже шагов не было слышно — но вот зловещая неподвижная фигура уже вырисовывалась в углу камеры, где всего две минуты назад, когда Гарри открывал глаза, еще ничего и никого не было… Гарри резко дернулся, в один момент выплывая из блаженной медитации. В ответ на внезапное движение змеи неодобрительно зашипели и засветились насыщенным цветом, распевая все быстрее: …Держите его… Держите его… Держите его… Губы Волдеморта дрогнули. Он бесшумно шагнул вперед, подходя к своему человеческому крестражу с плавностью, наводящей мысли о василиске. Долгое мгновение Темный Лорд просто стоял, возвышаясь над пленником и наблюдая, как тот задыхался от боли при каждом вздрагивании или подергивании. Багровый взгляд скользнул по телу, теперь прикрытому одним только слоем сажи. Это было тщательно контролируемое движение, выполненное с беспощадной методичностью. Сначала лицо, затем шея, затем туловище, затем… Теперь Гарри горел в прямом и переносном смыслах. Но лицо Темного Лорда оставалось совершенно бесстрастным, и когда он снова посмотрел Гарри в глаза, в его собственных не было ни намека на эмоцию. Волдеморт вытянул палец в том же жесте, что и чуть раньше, и поманил его к себе. — Подойди. Как только Волдеморт заговорил, змеи поползли по телу Гарри в разные стороны. Одна обернулась вокруг шеи, две — вокруг запястий, еще две — вокруг лодыжек, и последняя — вокруг талии. Шесть. Их было шесть. Замерев каждая на своем месте, змеи волшебным образом подняли Гарри на ноги, лицом к лицу с Темным Лордом. Тонкие губы опять еле заметно дрогнули, когда Гарри не удалось подавить пораженный возглас от столь резкой смены положения. Бледные пальцы Волдеморта схватили его за запястье, и это было дико странно, потому что в момент соприкосновения жгучая боль тут же улетучилась, а вместо нее… Но изумленный поток мыслей Гарри резко прервали. Волдеморт никак не предупредил его, прежде чем они невероятным, абсолютно невозможным способом аппарировали в стенах поместья.***
Едва они материализовались, Гарри снова швырнули на пол. К его огромному удивлению, приземление оказалось не таким уж страшным. Голова не столкнулась с очередным кирпичом или куском бетона; вместо этого он упал на невероятно толстый ковер. — Не двигаться. И ни единого звука. Гарри не был уверен, к кому относились произнесенные на тихом парселтанге команды: к нему или к обернувшимся вокруг него змеям. Наверное, и то, и другое. Змеи прекратили монотонную мантру, но хватка их отнюдь не ослабла. Гарри как можно медленнее перекатился на бок, оглядывая пространство, которое впервые за целую вечность не представляло собой одни лишь каменные стены, да железные ворота. Он лежал на полу помещения, похожего на столовую. Комната была огромной и прямо-таки дышала роскошью, а в самом центре стоял массивный прямоугольный стол с дюжиной стульев. Гигантский камин у одной из стен освещал комнату мягким золотистым светом. Кроме Гарри и Лорда Волдеморта больше никого не было. Гарри про себя задался вопросом, были ли они все еще в особняке Малфоев или уже в совсем другом месте. Темный Лорд повернулся спиной к своему поверженному подопечному и сел в кресло ровно в центре стола — все так же спиной к Гарри. С того места, где он лежал, Гарри едва мог разглядеть змееподобное лицо. Он ничего не мог с собой поделать. Он просто не мог не спросить. — Ч-что ты… — Молчать. Волдеморт прошипел команду, даже не обернувшись. Змея, обернувшаяся вокруг шеи Гарри, усилила хватку, впиваясь горящей чешуей в нежную кожу. Остальная часть вопроса так и сгинула в горле мальчика, сменившись резким вздохом, — кислород с трудом проходил из-за давления на дыхательные пути. Все это длилось лишь секунду, но этого было более чем достаточно. Больше Гарри не смел заговаривать. На долгое время установилась пронзительная тишина. Волдеморт все так же молча сидел за столом, закрыв глаза и сложив руки перед собой, словно в молитве. А затем огонь в камине вспыхнул зеленым. Сердце Гарри подпрыгнуло от внезапно изменившейся в комнате атмосферы, от столь резкого перехода от алого к изумрудному. Кто-то прибыл с помощью каминной сети, но Гарри не было видно с пола, кто именно. Шаги, тихие перешептывания, еще вспышки зеленого, снова перешептывания… Люди все прибывали, приглушенно переговариваясь, и рассаживались, судя по всему, в заранее установленном порядке. Волдеморт оставался неподвижен, с закрытыми глазами, словно этакая мраморная статуя, при виде которой в душу закрадывалось нехорошее предчувствие. Очень медленно зала наполнялась людьми. Пожиратели Смерти. Гарри узнал некоторых, пришедших без масок. Долохов. Яксли. Беллатриса Лестрейндж. И Пожиратели тоже его узнали. Все они разевали рты в изумлении, завидев скорчившегося в углу, покрытого сажей юношу, предполагаемого Избранного, дрожащего, всего в ожогах и с обвившимися вокруг него змеями. Только у двоих реакция выбилась из общей тенденции пораженных восклицаний. Первой, конечно же, была Беллатриса, которая совсем недавно видела Гарри Поттера и совсем не удивилась, что ее драгоценный Милорд был не прочь поунижать своего пленника еще больше. Если уж на то пошло, ее глаза радостно заблестели, когда она встретилась с ним взглядом, а губы растянулись в гнусной ухмылке. Гарри злобно посмотрел на нее в ответ, но, кажется, это только еще больше ее раззадорило. Вторым человеком, чья реакция не ограничивалась секундным шоком, был Драко Малфой. Конечно же, наследник Малфоев должен был знать, кого держали в подземельях его же собственного дома, в этом Гарри был уверен. Но ничто не могло подготовить Драко к открывшемуся зрелищу: его давний школьный враг, еще совсем подросток, превратился в жалкую бесформенную кучу у ног Лорда Волдеморта, покрытый пеплом, сажей и сияющими алыми змеями. Малфой запнулся, когда они пересеклись взглядами, и даже на таком расстоянии, через всю комнату, пока огонь в камине продолжал вспыхивать зеленым, а Пожиратели все прибывали и прибывали, Гарри увидел, как с лица Драко схлынула вся краска. Ведь Гарри практически только что спас ему жизнь. Всего пару дней назад он рискнул полететь прямиком в шторм из Адского огня, вернуться за ним, даже несмотря на то, что именно Малфой, Крэбб и Гойл сами устроили всю заваруху… Драко замер, ошеломленный. И только когда его же отец нетерпеливо подтолкнул его в спину, он вышел из оцепенения, двигаясь дальше и отведя взгляд от поверженного Избранного. Люциус же не смотрел на него вовсе. Несколько секунд спустя изумрудный огонь в камине переменился на привычный золотистый. Теперь комната освещалась лишь тусклым свечением, а все места вокруг стола были заняты. Пожиратели Смерти молча ждали, когда их господин заговорит. Некоторое время тишина прерывалась только потрескиванием пламени. Гарри попытался снова поймать взгляд Драко, чтобы без слов передать ему послание (какое именно, он и сам не был уверен), но безуспешно. И, хотя в отблесках огня Гарри мог различить бледный профиль наследника Малфоев, Драко, как и все остальные, на него не смотрел. Их молчаливое внимание было приковано исключительно к Темному Лорду. Наконец Волдеморт открыл глаза. Он опустил руки на стол, раскинув их по обе стороны от себя, словно в приветствующем жесте. — Мои самые преданные последователи… Он сказал это низким шелковым голосом, словно отвешивая им всем величайший комплимент. Беллатриса, сидевшая по правую руку от него, смотрела на него с немым обожанием. — Сегодня вечером нам предстоит много чего обсудить, — продолжил Волдеморт. Он все так же ни разу не посмотрел в сторону Гарри и никак не обращал на него внимания. — Первым делом я хотел бы услышать твой доклад, Яксли. Хочется верить, что ты добился заметных… результатов? Яксли, сидевший на противоположной стороне стола чуть дальше от центра, встал, и даже от Гарри не укрылась его жуткая нервозность. Он едва посмотрел на Темного Лорда, после чего опустил взгляд и покорно склонил голову. — К огромному сожалению, Милорд, мы пока не добились никакого прогресса в обнаружении Нежелательных лиц номер два и номер три… Его и так слабый голос совсем затих. Волдеморт слегка склонил голову набок, задумчиво рассматривая съежившегося мужчину. — Никакого прогресса, — обманчиво мягко повторил Волдеморт. — Вы не добились… никакого прогресса. — Кхм, ну, технически, кое-какой прогресс все же есть, так как… так как мы т-теперь знаем, что их точно н-нет ни рядом с Косой алеей, ни с Г-годриковой впадиной… — Разве я спрашивал, где их нет? Волдеморт прервал его чуть ли не шепотом, но Яксли мгновенно замолчал. Лицо Пожирателя залилось краской. — Я… Нет, Милорд. Повисла короткая, но очень уместная пауза, во время которой никто не смел даже вздохнуть. Между тем мысли Гарри кружились в бешеном водовороте: Рон и Гермиона все еще в бегах, пока что с ними все в порядке… — Под твоим контролем все Министерство, а следовательно, и вся его мощь и ресурсы. У тебя есть полный доступ к отрядам егерей, и ты даже получил разрешение нанять еще столько, сколько потребуется. У тебя полная свобода действий, чтобы сделать все необходимое для выполнения одной задачи… И все же ты не можешь выследить двух малолетних преступников, которые даже школу не закончили. Из красного Яксли стал пунцовым. Он ничего не сказал, просто стоял, опустив голову от стыда. — …Я хочу, чтобы их нашли. Я хочу, чтобы их доставили ко мне живыми. И чем раньше, тем лучше. — Темный Лорд подался вперед, сверкая багровыми глазами. — Тебе ясно, Яксли? — Д-да, Милорд. Все так же дрожа, Пожиратель сел. — Долохов, — сказал Волдеморт уже гораздо спокойнее, повернувшись к мужчине слева от себя. — Твой доклад? — Конечно, Милорд. — Статный волшебник откашлялся и встал. — Хотя почти все магическое сообщество Британии присягнуло на верность новому режиму и Министерству, мы получили подтверждение нашим предположениям, что радио мятежников все еще работает. Вчера они вышли в эфир с короткой передачей, в которой заявили, что не верят, что Нежелательное Лицо номер один в бегах; что на самом деле он вместе с Гермионой Грейнджер и Рональдом Уизли — где бы они ни были — работают над секретной миссией, порученной им Альбусом Дамблдором… Что они не сбежали в страхе, но были вынуждены отступить с поля боя, чтобы выполнить эту миссию. Они говорили о надежде. Они утверждали, что Гарри Поттер все еще жив, все еще представляет угрозу и все еще работает против вас, Милорд… И что война ни в коем случае не закончена. Взгляд Долохова метнулся к Гарри, и у того скрутило желудок. Значит, Ли, Фред и Джордж все еще продолжали работать над Поттеровским дозором… И они заявили на всю Британию, что он, Гарри, где-то там, борется за правое дело вместе с друзьями… — Ну разумеется… Темный Лорд совсем не казался удивленным. Наоборот, кажется, его происходящее только развлекало. И именно тогда он наконец обратил внимание на Гарри. — Встань, — прошипел он, и змеи тут же подчинились приказу. Они опять обернулись вокруг запястий, лодыжек, талии и шеи и заставили тело Гарри принять вертикальное положение. Пожиратели злобно расхохотались, когда он встал перед ними, совсем беззащитный и уязвимый. Волдеморт усмехнулся и ленивым жестом подозвал к себе. — Подойди. Змеи протащили мальчика вперед, пока тот не оказался прямо напротив Темного Лорда. Волдеморт тоже поднялся, его безумная улыбка превратилась в самый настоящий оскал при виде полного унижения своего когда-то худшего врага. — Мои верные последователи, скажите мне… Так ли уж угрожающе выглядит Гарри Поттер? Раздался взрыв хриплого смеха. — Как по-твоему, Беллатриса? — спросил Волдеморт, посмотрев на самую свою опасную сторонницу. — Он все так же неистов, как и при вашей последней встрече? Беллатриса всем корпусом повернулась к Гарри, и тот послал ей самый убийственный взгляд, на какой был способен в данный момент. Кажется, ее это никак не задело; волшебница мучительно медленно окинула взглядом его обнаженное тело, непозволительно долго задержавшись на… некоторых местах. Ярость, которую Гарри еще кое-как поддерживал в себе, быстро сошла на нет, сменившись диким стыдом. Беллатриса ухмыльнулась, заметив прилившую к щекам кровь и явно этим наслаждаясь. — Да, Милорд, согласна с вами… Неистовость нашего дорогого Гарри определенно поуменьшилась. Но зато кое-что значительно улучшилось. — Беллатриса сделала паузу, снова бросив взгляд на его торс, и Гарри залился краской еще сильнее. — Должна признать, глупыш Гарри, твой теперешний вид мне нравится намного больше, чем та старая школьная форма. Снова грянул смех, кто-то даже издевательски присвистнул. Волдеморт не пытался утихомирить слуг, только криво усмехался, но спустя некоторое время все же поднял руку и тут же положил конец веселью. — Нет, — протянул он, — Гарри Поттер больше не является угрозой ни для нас, ни для наших целей. Однако нельзя сказать, что он совсем для нас бесполезен. — Волдеморт взмахнул палочкой, и перед ним материализовался плотно свернутый свиток. Он развернул длинный лист пергамента, с виду похожий на официальный документ, и положил его на стол перед Гарри. — Это документ, постановляющий право собственности на дом номер 12 на площади Гриммо, — сказал Волдеморт, указывая на пергамент палочкой. — После смерти последнего владельца, Сириуса Блэка, дом был завещан Гарри Поттеру, его крестнику. И вместе с домом Гарри унаследовал тамошнего домового эльфа, Кикимера — которого он сегодня призвал сюда при неудачной попытке побега. Темный Лорд замолчал, алые глаза недобро блеснули, встретившись с изумрудными. — Было это разумно с твоей стороны, Гарри? — спросил он. Опять раздались смешки. Гарри перевел взгляд в пол, не желавший, да и не способный смотреть им всем в глаза. — Отвечай. В одно мгновение тенор Волдеморта, в котором еще секунду назад сквозило легкое веселье, стал ледяным. И хотя змеи все еще были невыносимо горячими, Гарри почувствовал, как по коже побежали мурашки. — …Нет, — выдавил он себе под нос, все еще не сводя взгляда с пола. В момент пальцы Волдеморта обхватили подбородок Гарри, ногтями больно впиваясь в кожу, и заставили его поднять взгляд. — Что нет? — прорычал он с убийственной яростью. И хотя Гарри практически умирал от страха, хотя он был окружен Пожирателями Смерти, а лицо его было зажато в тисках пальцев Темного Лорда… Он просто не мог этого сделать. Он прекрасно понимал, что именно этот свихнувшийся волшебник хотел от него услышать, но не собирался этого произносить. Он наотрез отказывался называть его так. — Нет, Волдеморт, это было неразумно. Все ахнули, и Гарри даже показалось, он услышал вскрик Драко с другого конца стола. Лицо Волдеморта перекосило, на краткое мгновение он выглядел так, словно сейчас сотворит что-нибудь по-настоящему ужасное, и Гарри внутренне подобрался, ожидая пылающую боль в шраме — ожидая с того самого момента, как Волдеморт к нему прикоснулся… Но тот только улыбнулся… и рассмеялся. Пожиратели нервно переглядывались, все до единого ошеломленные такой наименее ожидаемой реакцией. — Ну разве не очаровательное создание? — усмехнулся Волдеморт, каждое его слово было пропитано снисхождением. Пожиратели рассмеялись, хоть и с некоторой заминкой. — Такой бесстрашный. Я получу огромное удовольствие, пока буду ломать и разрывать тебя на куски, Гарри Поттер… Но не сейчас. Еще некоторое время твое тело должно функционировать как следует. Он опять взмахнул Бузинной палочкой, и в руке у него появилось длинное перо. Оно было необычайно острым — Гарри узнал в нем такое же перо, которым Амбридж заставляла его выводить строчки много лет назад. — Данный документ юридически заверяет в великодушном решении Гарри Поттера передать в качестве дара дом на площади Гриммо 12 Беллатрисе Лестрейндж, которая и должна была с самого начала его унаследовать… Раз уж Гарри едва ли теперь нуждается в подобной собственности. Гарри уронил челюсть, настолько возмущенный, что даже не находил слов. — Гарри, дорогой! Как это мило с твоей стороны! — воскликнула Беллатриса, приложив руку к груди, словно была глубоко польщена. — Невероятно щедрый молодой человек, — согласился Волдеморт и протянул перо Гарри. — Подпиши здесь, Гарри. — Нет, — выдохнул тот. — Нет, я не стану, я не… — Подпиши. Змеи вспыхнули, обжигая с новой силой, сильнее вжимаясь в плоть. Шрам вспыхнул болью, и, прежде чем Гарри осознал, что происходит, змея на правом запястье заставила его поднять руку и взять перо. Еще секунду спустя его с силой пригнули к столу, прямо над пергаментом, а рука с пером зависла над самой нижней строчкой, отмеченной знаком Х. — Сейчас же. Змея потянула его сопротивляющуюся руку, и вот Гарри уже буквально против собственной воли выводил в документе собственное имя — жутчайшими каракулями. Пока он писал, на тыльной стороне ладони проступали вырезанные слова Гарри Джеймс Поттер, и Гарри рвано выдохнул от болезненного ощущения. Когда он закончил, по позвоночнику прокатилась покалывающая волна, — теперь он был связан магической клятвой. — Очень хорошо, — сказал Волдеморт. Он постучал палочкой по документу, и пергамент тут же скрутился обратно в свиток. Однако подпись так и осталась впечатанной в кожу Гарри, на порезах проступала кровь — возможно, потому что ему пришлось нажимать пером гораздо сильнее необходимого. Он в ярости уставился на тыльную сторону ладони. Гарри Джеймс Поттер. Я не должен лгать. Он был весь покрыт шрамами. — Спасибо за твою… щедрость, — промурлыкала Беллатриса, и Гарри посмотрел на нее. Она ему подмигнула, вызвав смешки своих товарищей. Единственным, кто не смеялся, был Драко. Гарри краем глаза успел заметить на его лице плохо скрываемый ужас и неловкость, но тут Волдеморт снова заговорил. — Теперь, когда с этим покончено… Один взмах рукой, и Гарри резко отбросило в угол. Грянул очередной гнусный хохот, а змеи снова опутали все его тело, удерживая на месте. — Я скоро займусь тобой и твоей непокорной натурой, Гарри, обещаю… Но нам еще предстоит много работы, так что, боюсь, пока тебе придется подождать. Как думаешь, сможешь оставаться тихим и послушным в течение часа? Гарри поднял взгляд. Его обуяла страшная ненависть к Волдеморту, к его самодовольному выражению лица, к глумливому блеску глаз, к издевательской улыбке — Гарри его просто ненавидел. Высокий смех Беллатрисы звучал отчетливее остальных, и Гарри подумал о том, что она сотворила с Невиллом, и как Темный Лорд всем заправлял, стоя в тенях, и прежде чем в голове сформировалась хоть одна осознанная мысль, изо рта уже сами собой вырвались слова… — Вы гребаный монстр… Милорд. …Тишина. Она упала такой тяжелой завесой, что даже огонь в камине замерцал от резко изменившейся атмосферы. Лениво-довольная усмешка Волдеморта сползла с лица, сменившись холодной нечитаемой маской. — Оставьте нас. Все тут же ринулись прочь. Даже внушительных размеров камин был попросту не способен унести всех достаточно быстро. Самые проворные исчезли в зеленой вспышке, остальные предпочли вылететь за дверь в конце зала. Прошло не больше пяти секунд, а Пожиратели испарились, все до единого. Дверь сама захлопнулась, как только последний из них исчез из поля зрения. Волдеморт встал. Страх, до этого подавленный безрассудным упрямством, вспыхнул с новой силой, по мере того как Темный Лорд подходил к нему, движения намеренно медленные, тягучие. Взмахом руки он велел Гарри подняться, и змеи ответили на его зов. Волдеморт решительно схватил его за запястье и аппарировал. Гарри опять задумался, где же, черт возьми, они находились, раз только Лорд Волдеморт мог аппарировать из помещения в помещение, — но эта мысль очень быстро вылетела из головы, как только он приземлился ничком на уже знакомый каменный пол темницы. Тело Кикимера, его голова и растекшиеся лужи крови никуда не исчезли. А затем, к удивлению Гарри, Волдеморт испарил змей. Их мерцающие тела растворились в воздухе, оставив их двоих тонуть в темноте. Все, что Гарри мог видеть, — это багряные глаза и бледное лицо. — Ты хоть представляешь, что я могу с тобой сделать, Гарри? Волдеморт опустился на колени перед ним, голос был обманчиво… ласковым. Гарри ничего не ответил и даже не пошевелился, хотя его больше не сдерживали живые огненные оковы. Волдеморт наклонился, мимолетно замер в сомнении, после чего запустил длинные паучьи пальцы в волосы мальчика. Гарри напряжённо застыл, только хотел отстраниться, и тут… То самое необъяснимое ощущение света и тепла волнами прошлось по коже, исходя от места, где Волдеморт его касался. Гарри закрыл глаза, едва не вздохнул, потому что ощущение было таким успокаивающим, таким приятным, таким манящим… — Я могу оторвать тебе руки и ноги, чтобы побег больше никогда не был для тебя возможным, — прошептал Волдеморт почти любовно. — Я могу вырвать тебе язык, чтобы тот больше никогда не повернулся говорить подобные дерзкие оскорбления в адрес своего хозяина… То, с какой нежностью это произносилось, жутко настораживало, и Гарри был уверен: если бы не причудливое тепло, пронизывающее его внутренности, он уже был бы на грани паники. И часть его была на грани паники, но вот другая его часть… даже бо́льшая часть… была просто… просто… — Я могу кастрировать тебя и сделать из тебя ещё более жалкое подобие человека, чем твой мёртвый домовой эльф, — прошептал Волдеморт, выпутавшись из волос Гарри и вместо этого обхватив его лицо ладонями. Он легко, почти невесомо держал его за подбородок, слегка наклонив его лицо назад так, что, когда Гарри открыл глаза, он смотрел прямо на Волдеморта. Тепло исчезло. До этого нейтральное выражение лица Темного Лорда исказилось; он ухмыльнулся, в глазах мелькнула искорка садистского наслаждения, и от этого зрелища Гарри замутило. — Я могу влить в твоё изодранное горло Амортенцию, и тогда ты узнаешь, каково любить гребаного монстра. Гарри издал полузадушенный звук, который можно было интерпретировать только как смех, — к этому моменту он уже позабыл о всяком страхе. Волдеморт сузил глаза, но по какой-то безумной причине это только заставило Гарри рассмеяться ещё сильнее. — Какая мать, такой и сын, — выплюнул Гарри, у которого от выброса адреналина уже слегка помутилось в голове. Волдеморт выглядел нехарактерно ошеломлённым. Губы Гарри скривились в победоносной ухмылке от того, что ему удалось вызвать у него такую реакцию. Вот только чувство триумфа длилось недолго. — Как ты узнал? — прошипел Волдеморт с искаженным от ярости лицом. Гарри даже не уловил никакого движения — настолько стремительным оно было — но вот Бузинная палочка уже уперлась ему в горло. Наверное, он окончательно начал терять рассудок, потому что внезапно почувствовал себя намного смелее, чем следовало бы в данной ситуации. — О, я все о тебе знаю, Том, — выдавил Гарри, все ещё безумно скалясь. — Знаю все о твоей жалкой жизни. О твоей матери, о том, как ты родился… В ту ночь, когда ты взял кость отца и мою кровь, чтобы возродиться в жалком подобии человеческого тела, ты сказал, что наконец и твой папаша принёс тебе пользу — но на самом деле больше всего пользы он тебе принес, подарив свое лицо. Могу поспорить, тебе было бы намного сложнее запудривать мозги студентам и преподавателям Хогвартса, унаследуй ты черты Меропы Гонт. Гарри рассмеялся, и Волдеморт выглядел почти… испуганным, и это было настолько нереально, что подтолкнуло Гарри продолжить. — Но, видимо, больше это не имеет никакого значения. Теперь внешнее идеально совпадает с внутренним. Ты выглядишь в точности как тот, кто ты есть на самом деле. Гарри сделал паузу, глаза лихорадочно блестели. — Монстр. Волдеморт очень долго молчал. Ошеломление на лице сменилось холодным безразличием. Гарри протащило через всю камеру. Невидимая сила пригвоздила его спиной к каменной стене. Волдеморт тоже поднялся на ноги, нечеловечески плавно и грациозно, как и всегда. Гарри попытался заартачиться, но не смог даже пальцем пошевелить. Страх и выворачивающее кости мучительное предвосхищение, заглушенные кратковременной вспышкой храбрости, обрушились на него со страшной силой цунами. — Это ты видишь, когда смотришь на меня, Гарри? — шелковым голосом спросил Волдеморт. Он сделал шаг вперед, и Гарри понял, что, несмотря на сказанное ранее, сейчас он не мог выдавить ни звука. Аура ярости Темного Лорда вдавливала его в стену, словно это была реальная, физически ощутимая сила, а алые, поразительно живые глаза опасно поблёскивали в темноте. — А что ты теперь видишь? Стёкла очков лопнули. Гарри едва успел вовремя закрыть глаза — крошечные острые осколки полетели ему прямо в лицо; он поспешно их стряхнул. Пустая оправа упала на пол, а когда Гарри моргнул и снова открыл глаза, мир вокруг, и так почти непроглядный из-за темноты в камере, стал совсем размытым. Темный Лорд предстал перед ним расплывчатым белым пятном с расфокусированными красными точками вместо глаз. Он подошёл ближе. У Гарри перехватило дыхание, когда он подошёл ещё ближе, и еще, невыносимо близко… — Помнишь тот день, когда ты пришёл ко мне, Гарри? Ты сделал, как я сказал?.. Ты запомнил небо? Гарри тяжело сглотнул, сердце бешено колотилось — было нечто до ужаса пугающее в том, в какой мягкой манере он это говорил; по коже от дурного предчувствия побежали мурашки. Размытая фигура Волдеморта была так близко, что Гарри опять почувствовал знакомый запах крови и льда. Такое холодное дыхание. Ненормально холодное. А затем и без того искаженные очертания размылись еще больше. К нему поползли щупальца чего-то… словно дым?.. — Ты помнишь звёзды, как они сияли в мою честь? Помнишь мою метку на небесах, великолепное созвездие, венчающее замок, словно божественная корона? Только это был не дым, а нечто мерцающее и слабо светящееся… И это что-то воронкой закрутилось перед бледным лицом Гарри, словно эфемерный серебряный ореол… …Это было воспоминание. — Дар, — сказал Волдеморт и одним движением перекрыл совсем небольшое расстояние между ними, соприкоснувшись лбами. В этот же момент разум Гарри захлестнула мощная волна невесомости, и ему казалось, что он падает, падает куда-то вглубь… Мир приобрел четкость и контрастность. Перед Гарри развернулось невозможное зрелище. Он увидел… увидел небо, только глазами Лорда Волдеморта… И это было потрясающе. Гарри не мог удержаться от мысли: неужели его собственное зрение правда было таким ужасным? Либо все-таки да, либо Темный Лорд видел окружающее с поразительной четкостью — а может, оба варианта сразу. Потому что небо глазами Волдеморта захватывало дух. Звезды сияли невозможно ярко и четко — словно диковинные небесные существа, образовывавшие змеиное созвездие внутри черепа. Цвета неба мешались в каскаде индиго и фиолетового, с едва заметными мазками алого на востоке, — и цвета эти были невыносимо яркими, такими насыщенными; Гарри мог поклясться, что различал нежные оттенки, которых никогда раньше не видел, различал цвета, которым просто не было названия… Гарри был ошеломлен столь грандиозной красотой. Он затаил дыхание — и от невозможного зрелища, и от легкости, волнами расходящейся где-то глубоко в душе, и эта легкость была его, и Волдеморта, и ей не было конца, и они были сплетены воедино… Воспоминание исчезло. Тепло исчезло. Все погрузилось в непроглядную черноту. Гарри моргнул, дезориентированный столь сильными ощущениями, — но холод камеры быстро привел его в чувство, вернул в страшную реальность. Какая бы магическая сила ни удерживала его, она рассеялась вместе с воспоминанием, и Гарри рухнул на пол. Он прищурился, пытаясь высмотреть валявшиеся где-то рядом с ним разбитые очки, вытянул руки, но он не видел их, он ничего не видел… До него донесся скрежет решетчатой двери. Гарри вскинул голову в направлении звука, вглядываясь в темноту в поисках бледной кожи и алых глаз… Ничего. Гарри закрыл глаза… и никакой разницы. Вообще никакой. Вокруг была только темнота, все то же бесконечное непоколебимое море черноты, неважно, открыты или закрыты были глаза. Ужас, какого он еще не ведал, сжал сердце. — Я… я ничего не вижу, — выдохнул он едва различимо, испуганно. Ответа не последовало. — Ты… ты ослепил меня. Долгая пауза. Гарри знал, что Волдеморт все еще был здесь, просто чувствовал его рядом, понимал, что тот прекрасно слышал его слова… Но когда он заговорил, голос прозвучал совсем не там, где Гарри ожидал. Темный Лорд был гораздо дальше, он уже пересек камеру, должно быть, стоял у ворот и вот-вот оставит Гарри одного… — Еще один дар, — мягко сказал Волдеморт. Дверь громко захлопнулась, и тогда Гарри узнал, что такое настоящая тьма.