No Glory

Волдеморт встал, а следом за ним и Визенгамот. Все завертелось так, будто кто-то нажал кнопку воспроизведения на остановленной телевизионной программе. Зрители тоже начали подниматься со своих мест, переговариваясь друг с другом возбужденными голосами под впечатлением от зрелища, свидетелями которого они только что стали. Всего пару минут назад зал замер в напряжённом ожидании, и внезапно все стало таким оживлённым, хаотичным. Тёмный Лорд повернулся спиной к Гарри. Его сразу же втянули в разговор несколько пожилых волшебников из числа Визенгамота, и он, казалось, напрочь забыл о Гарри Поттере, словно Мальчик-Который-Выжил больше не стоил его времени. Один из авроров подошёл к Гарри, достал из складок мантии маленький фиал с янтарной жидкостью и протянул Гарри. — Держи, Поттер. — И нахмурился, когда Гарри не пошевелился. — Это антидот к Сыворотке правды. Твоё слушание окончено. От тебя больше не требуется быть под его воздействием. Конечно, если только ты не хочешь следующие двенадцать часов рассказывать правду направо и налево… А вот это заявление тут же возымело должный эффект. Гарри вскочил на ноги и мгновенно схватил фиал. Он уже открыл его и готов был опрокинуть в себя содержимое… как вдруг замер. Он знал, что идея была идиотская, но когда подобные вещи останавливали Гарри Поттера? Гарри размашисто прошёл к рядам зрителей и преградил Слизнорту дорогу как раз в тот момент, когда волшебник хотел незаметно улизнуть через заднюю дверь. Гарри схватил его за плечо и развернул лицом к себе. Слизнорт напрягся, его аура задрожала, но Гарри не собирался его отпускать. Одной рукой он крепко держал Слизнорта за мантию, в другой сжал фиал с антидотом. От Гарри не укрылось, с каким видом его бывший профессор посмотрел на фиал, — он точно знал, что это антидот к Сыворотке правды. Люди начали оборачиваться на них, указывая пальцами и перешептываясь, но Гарри было все равно. Он смотрел прямо Слизнорту в глаза с глубочайшим отвращением. — Вы жалкая пародия на человека, — тихо сказал Гарри, так, чтобы его услышал только Слизнорт. — И вы мне отвратительны. Гарри поднёс склянку к губам и одним глотком выпил содержимое. При этом он не сводил взгляда со Слизнорта; лицо старика стало пепельным, а магия окрасилась виной. Гарри не дал ему шанса ответить. Он уронил фиал, позволив стеклу разбиться у ног Слизнорта, после чего развернулся и под шепотки и круглые глаза свидетелей пошёл восвояси, оставив бывшего профессора в одиночестве. Гарри успел сделать всего пару шагов, прежде чем его остановили. — Гарри. Перси. Старший Уизли притянул Гарри для объятий. Гарри тут же позабыл про свою злость на Слизнорта и обнял Перси в ответ, в груди бушевал ураган эмоций. И злость ему нравилась гораздо больше. — Прости, — виновато зашептал Перси ему в ухо. — Мне так жаль… Пусть Волдеморт изображал безразличие, но Гарри заметил, как его аура пугающе стремительно потемнела от недовольства. Гарри был поражён. Тёмный Лорд смотрел в противоположную сторону, улыбался, кивал и говорил с другими людьми, но при этом точно знал, что Перси его обнимает… И его это в высшей степени злило. Гарри поспешно отступил. — Не извиняйся, — сказал он полузадушенно. — Спасибо, это было… Ты правда очень… Он не мог подобрать слов, которые выразили бы в достаточной мере все его переживания. Перси понимающе улыбнулся. — Мистер Поттер. Следующей к Гарри подошла Нарцисса. Гарри обернулся, слегка удивленный этим "мистером Поттером", а потом вспомнил, где они и какие роли играют на публику. Все в Министерстве Магии носили самые безупречные маски. Нарцисса адресовала Перси мимолетную улыбку, которая была какой угодно, только не доброжелательной, но, когда она посмотрела на Гарри, ее взгляд смягчился, а аура посветлела. — Пойдём, — сказала она. — Драко отведёт тебя прямо в особняк. Я с мужем останусь разбираться с прессой. У Гарри желудок ухнул вниз. Чтобы покинуть Министерство, придётся опять пробираться наверх по лестнице, в лифт и затем через атриум… Где сотни людей, включая журналистов с камерами и Прытко пишущими перьями, ждут вердикта по слушанию Нежелательного лица номер один… Нарцисса ободряюще сжала его руку. Она уже принялась мягко отводить его в сторону, когда Перси схватил Гарри за вторую руку. Опять его аура окрасилась в решительность, и он пригвоздил Гарри многозначительным взглядом. — Я передам ей твои наилучшие пожелания, — твёрдо сказал Перси. …И Гарри понял, что речь совсем не о Молли Уизли. Во рту пересохло. Прежде чем он начал хотя бы обдумывать ответ, Нарцисса нетерпеливо дёрнула его за собой, и Перси ничего не оставалось, кроме как дать им уйти. Зрители широко расступались перед Малфоями и Гарри Поттером, пока они пробирались к выходу, двое авроров помогали расчищать путь. Люциус шёл первым с таким видом, будто сделал всему Министерству гигантское одолжение, придя сюда, и Гарри был отчасти впечатлён тем, что его жена ему вторила. Нарцисса отпустила руку Гарри, чтобы идти рядом с мужем, голова высоко поднята, в каждой чёрточке лица сквозило явственное высокомерие. Гарри оставалось только плестись за ними вместе с Драко. На секунду они пересеклись взглядами и тут же отвернулись. Гарри гадал, о чем думал Драко. Его аура была неспокойной, напряженной — он явно хотел уйти отсюда не меньше Гарри. Они вошли в первый подъехавший лифт, и это была настолько абсурдная ситуация, что Гарри показалось, он видит сон. Никто не говорил. Авроры статуями застыли у позолоченных дверей лифта. Люциус смотрел в потолок со сведёнными бровями. Нарцисса ещё раз мимолётно улыбнулась Гарри, а Драко пытался скопировать отстранённость отца — правда, неудачно. — Атриум, — возвестил безжизненный женский голос. Двери лифта открылись, и все чувства Гарри мгновенно испытали перегруз. Вспышки камер, громкие выкрики и мириады аур. Голова закружилась. Первыми вышли авроры, предупреждающе подняв палочки; в этот раз они действовали куда жёстче, распихивая толпу. — Я и Нотт сопровождаем Гарри Поттера и Драко Малфоя к камину, — громко сказал один, кивнув своему товарищу. — Держитесь подальше от нас, пока мы пересекаем атриум. Имейте в виду: министр разрешил нам использовать Непростительные. Эффект от угрозы последовал незамедлительно. Между делом Гарри отстранённо подумал, где сейчас был министр Толстоватый, который все ещё должен быть под действием Империуса. Гарри не видел его в зале суда. Но, опять же, он старался тогда ни на кого не смотреть. Прямо как сейчас. — Все вопросы касательно суда можете задавать мне и моей жене, — объявил Люциус. Он стоял с высоко поднятой головой и гордо расправленным плечами, Нарцисса рядом с ним, и Гарри пришлось признать — они и правда производили впечатление идеальной могущественной и влиятельной пары. — Вы двое, вперёд. Второй аврор — Нотт — жестом приказал Гарри и Драко идти за ним. Волшебники и волшебницы почти неохотно расступались перед ними, не сводя с них взглядов. Гарри изо всех сил старался ни на кого не смотреть. На секунду он задумался, почему Волдеморт оказал ему такую милость, позволил уйти из зала суда в сопровождении охраны, не боясь нападок прессы. Ответ тут же пришёл сам собой. Разумеется, Волдеморт не позволил бы ему свободно говорить ни с кем из Пророка, чтобы Гарри не брякнул что-нибудь глупое и неосмотрительное и не отправил все коту под хвост. Ну что ж, тут Тёмный Лорд не прогадал. Гарри вдруг обрадовался, что налетел на Риту Скитер до слушания. — Сюда. Они наконец добрались до стены с каминами. Нотт взял с полки пригоршню Летучего пороха и бросил в ближайший к ним камин. — Особняк Малфоев, — твёрдо сказал он. Драко прожег его недовольным взглядом, пока пламя взметалось зелёным. — Я в состоянии сделать это сам, — надменно сказал он, прошёл мимо авроров и исчез в пламени, даже не предложив Гарри пройти первым. Нотт посмотрел в камин, где только что исчез Драко, и перевёл взгляд на Гарри, словно спрашивая, есть ли у него проблемы с тем, что Нотт выполняет свою работу. Гарри не стал ничего говорить, так что Нотт бросил ещё немного порошка и повторил: — Особняк Малфоев! Гарри сделал глубокий вдох и вступил в зелёное пламя. Мир бешено завертелся, и, хотя Гарри был рад убраться из Министерства, его страшила мысль о месте, куда он направлялся. Его новый дом. Ноги приземлились на твёрдую поверхность, и перед Гарри предстал знакомый холл. — Гарри! Он успел сделать ровно один шаг, как на него налетела Гермиона и крепко обняла, ее пышные волосы защекотали ему лицо. Ее бархатистая аура обернулась вокруг него одеялом, странно приятная от переполнявшего ее облегчения. — Ну что? — послышался голос Рона. Гермиона чуть ослабила мертвую хватку. — Что он сказал, какой у тебя приговор? — Я как раз собирался рассказать… — Заткнись, Малфой, я хочу услышать все от Гарри, — огрызнулся Рон, и Драко раздраженно сложил руки на груди. — Так что… Мы будем вместе батрачить на Амбридж? — невесело улыбнулся Рон. — Нет, — ответил Гарри. — Нет, для меня никакой Амбридж… Рон нахмурился. — Тогда что? Гарри открыл рот, но обнаружил, что не может выдавить ни слова. Про себя он только рассеянно отметил, насколько аура Рона похожа на ауру Перси. — …Оправдан по всем пунктам! — выпалил Драко, когда молчание Гарри слишком затянулось. Рон и Гермиона удивленно разинули рты. — Да, вы правильно услышали, — продолжил Драко, и Гарри не смог понять, рад Малфой его вердикту или нет. — Гарри Поттер был оправдан по всем пунктам. Самим Темным Лордом. — Как? — хлестко спросила Гермиона. — Если кратко, он скинул все его преступления на Дамблдора и Снейпа, — сказал Драко. — Дамблдора и Снейпа? Но как? — повторила Гермиона. — Как он мог такое провернуть — и при этом чтобы все звучало логично? Там же был весь Визенгамот, так? — Да. Ну и, эм… Драко нахмурился и посмотрел на Гарри так, будто просил помощи. Гарри покачал головой. Он понятия не имел, как хотя бы начать объяснять, что произошло в Министерстве. — В общем, это надо было видеть, — сконфуженно закончил Драко. Рон был поражён. — С тебя серьезно сняли все обвинения? Никаких пожизненных работ в Министерстве или чего-то подобного? — Гарри заторможенно покачал головой, тоже не до конца осознавая. — Черт побери, Гарри… Ты свободен! Малфой громко фыркнул. — Уизли, не будь идиотом, тут никто не свободен. Поттер остаётся у нас дома в целях реабилитации. Он никуда не уйдёт, так же как и ты, так же как и она. — Малфой окинул всю троицу взглядом с кислым выражением лица. — Повезло мне. — Не могу поверить, что он не воспользовался такой возможностью, — не унималась Гермиона, пропустив мимо ушей презрительный тон Драко. — С чего это он не захотел объявить тебя виновным? И как, черт возьми, он сделал правдоподобным то, что ты не виновен? — Ты понятия не имеешь, на что способен Тёмный Лорд, — мрачно сказал Драко. — Хотя уверен, тебе еще доведется узнать об этом на собственной шкуре. Серые глаза метнулись к предплечью Гермионы, но в голосе Драко не было злорадства, как удивленно отметил Гарри. Его светлая аура резонировала чем-то похожим на жалость. — Что конкретно он говорил? Какие вопросы задавал? — продолжила Гермиона, заведя руку с меткой за спину. — Я бы спросила твою мать, если бы она была здесь… Кстати, почему она не здесь? — Родители остались в Министерстве разбираться с репортерами, — отрывисто сказал Драко. — Так что возвращаться с Поттером пришлось мне. — Почему тебе? — проворчал Рон. — Честно говоря, твоя матушка нравится мне гораздо больше. Не то чтобы я в восторге от кого-нибудь из Малфоев, но она теперь хотя бы милая. — Потому что самая веселая работа всегда достается мне! — взорвался Драко, всплеснув руками; кажется, его терпение лопнуло. — Каждый раз! Убей Дамблдора, Драко! Развлекай сумасшедшую тетушку-садистку, пока она не может покинуть особняк, Драко! Будь гостеприимным хозяином для больше-не-золотого трио, Драко! Просто, блядь, потрясающе! — Прекрати так драматизировать, — закатила глаза Гермиона. — Разбираться с нами — не худшее из того, что могло с тобой произойти. — Уверена, Грейнджер? Эти двое и так были сущим кошмаром! Чтобы заставить их съесть гребаные крекеры, мне пришлось превратить это в какой-то благородный рыцарский поступок! Чертовы гриффиндорцы. Драко презрительно скривил губы. Гермиона только покачала головой. — Лучше расскажи, что произошло в Министерстве, — сказала она, переводя взгляд с Драко на Гарри и обратно. — Я хочу услышать детали непосредственно от тех, кто там был, а не в пересказе репортера Пророка. Гарри предпринял еще одну попытку заговорить… и опять провалился. В голове все перемешалось, а во рту было слишком сухо. "Я передам ей твои наилучшие пожелания". — Ну они начали с того, что дали ему Сыворотку правды, — неуверенно заговорил Драко, когда стало ясно, что Гарри не собирался ему помогать. — О, и заставили его наколдовать патронуса, чтобы доказать свою личность. А Поттер направил его прямо на Амбридж, и это было очень смешно. — Серьезно? — перебил Рон. Гарри слабо кивнул. — Это потр… Гермиона цыкнула на него. — Потом что, Малфой? — спросила она нетерпеливо. — Оправдать его по убийству Дамблдора было легко, потому что он этого и не делал. А потом… Но Драко неожиданно прервали. Гермиона резко втянула воздух и схватилась за руку, ее аура всколыхнулась, на лице промелькнул страх. Драко так и впился в нее взглядом. — Что за… — Гермиона закатала рукав мантии. Черная метка наливалась цветом, и Гарри практически чувствовал исходящую от нее угрожающую магию — черную, прямо как аура Волдеморта, но без осколков золота. — Тебя призывают, — бесцветно сказал Драко. — П-призывают? — Голос Гермионы взлетел на октаву. Лицо Рона тут же подернулось знакомым болезненно-салатовым оттенком, аура закружилась в страхе. — Но как… Я же не знаю… — Прекрати психовать и сосредоточься, — приказал Драко неожиданно четким и собранным тоном. — Ты поймешь, куда идти, что он хочет. Информация появится мгновенно. Чувствуешь это? Гермиона сделала глубокий успокаивающий вдох. Выражение лица сделалось отсутствующим, она смотрела куда-то поверх головы Драко. — Я… да, — пробормотала она. — Он хочет, чтобы я пришла в Министерство, сейчас же… Гермиона потрясла головой и посмотрела на Малфоя более осмысленным взглядом. — Как это работает? — выдохнула она. — Сообщения передаются вот так, через метку? Информация как будто… просто появилась у меня в голове! Карие глаза светились любопытством; казалось, ее настолько захватил этот новый вид магии и принцип его действия, что она даже забыла, с чего все началось. — Грейнджер, я без понятия! Я не знаю, как именно Темный Лорд делает бОльшую часть того, что он делает, но когда он тебя призывает, ты беспрекословно подчиняешься. — Драко ткнул пальцем в сторону камина. Гермиона опять побледнела, заигравший было огонек в глазах потух. — Да, точно… — Ты не пойдешь одна, — вскинулся Рон, расправив плечи, несмотря на то, что его, судя по виду, сейчас стошнит. — Я иду с тобой!.. — Мерлин, Уизли, не будь идиотом… — Нет, — перебила Гермиона Малфоя, — нет, он… как раз должен прийти вместе со мной. — …Должен? Гермиона медленно кивнула. — Да, ты и я должны прийти в Министерство. Второй уровень. Сейчас же. Все уставились на Рона. В его глазах мелькнуло что-то похожее на понимание, и из салатового его лицо сделалось ярко-красным. — Т-точно? — слабо спросил он. — Рон. — Внезапно выражение лица и тон Гермионы стали очень обвинительными. — Зачем Темный Лорд вызывает нас двоих в Министерство Магии? Рон покраснел еще сильнее. — Я н-не знаю… — Ты запинаешься, у тебя уши покраснели, и так происходит каждый раз, когда ты пытаешься не проболтаться о каком-то секрете, — беспощадно наступала Гермиона. — Н-неправда, — заикался Рон. — О чем ты нам не говоришь? Гарри было в равной степени любопытно, как и Драко — очевидно, он тоже не знал, в чем дело. Рон попеременно переводил взгляд на каждого из них, его аура вибрировала смущением. — Я не… то есть, я не могу… Его жалкие попытки оправдаться прервал вскрик Гермионы, которая снова схватилась за руку. В ту же секунду шрам Гарри полоснуло болью, и следом пришла явственная злость. Он инстинктивно хлопнул себя по лбу. — Ч-что за?.. — Гермиона была на грани паники. — Это потому что ты медлишь! — воскликнул Драко, но без злости. Если уж на то пошло, он выглядел по-настоящему обеспокоенным, и его аура ему вторила. — Тебя призвали, и он знает, что ты здесь, что у тебя нет причин заставлять его ждать! — Он вне себя, — опустив руку, добавил Гарри, что, в общем-то не особо помогало ситуации. Боль в шраме уменьшилась, но не для Гермионы, если судить по ее лицу и ауре. — Даже до шрамоголового дошло, — проворчал Драко. — Если ты и Уизли должны быть в Министерстве, так отправляйтесь немедленно. Чем дольше ты заставляешь его ждать, тем невыносимее будет боль, поверь мне. Гермионе больше не нужно было повторять. Она слабо кивнула и взяла Рона за руку, потащив к камину. Рон кинул на друга взгляд, который Гарри мог истолковать разве что как умоляющий. Боль, которую вызывала Чёрная метка, когда Волдеморт испытывал недовольство, должна быть поистине ужасна. Аура Гермионы все ещё беспокойно кружилась, а сама она двигалась очень быстро, явно надеясь как можно скорее остановить жжение. Ее правая рука дрожала, когда она потянулась к Летучему пороху, но Рон опередил ее. Он прокашлялся и бросил горсть пороха в камин. — Министерство Магии! — крикнул Рон, и пламя взметнулось изумрудными всполохами. Гермиона вступила в огонь и исчезла. Рон последовал за ней, на прощание кинув Гарри ещё один нервный взгляд. — Надеюсь, скоро увидимся, — пробормотал Рон. Он исчез до того, как Гарри успел хотя бы кивнуть в ответ. Рон исчез, огонь потух… И Гарри и Драко остались одни. Повисла неловкая тишина. Гарри все ещё чувствовал странное онемение, хотя его слегка подташнивало. Но его мозг будто перестал обрабатывать поступающие сигналы. Гарри должен чувствовать миллион эмоций: беспокойство за друзей, которые только что отбыли на встречу лицом к лицу с Волдемортом; любопытство по поводу происходящего и странного поведения Рона; и злость, определённо Гарри должен злиться на то, как прошёл его суд, на то, какие вещи говорил Тёмный Лорд… Но внутри была пустота. Гарри невидяще уставился на камин, в ушах глухо звенело. — Эм… — Драко почесал затылок, нарушив тишину. И стоило Гарри посмотреть на Малфоя, как его тут же вырвало из безэмоционального состояния. Над ним нависло угрожающее осознание реальности. Драко был там, своими глазами видел произошедшее… Слышал каждое лживое слово, сказанное Темным Лордом, слышал, как тот говорил о жизни Гарри у магглов, о его прошлом и его матери… И вдруг Гарри захотелось оказаться как можно дальше от Драко Малфоя. Гарри развернулся в сторону лестницы. — Эй! Куда, по-твоему, ты собрался, Поттер? — закричал Драко ему в спину. Его серебристая аура вспыхнула раздражением. Гарри посмотрел на него через плечо с ничего не выражающим лицом. — В мою комнату, полагаю, — сказал он, пожав плечами. Драко уставился на него с подозрением. — В твою комнату? — Да. Я же тут теперь живу, забыл? Гарри отвернулся и принялся подниматься по лестнице. — Только не вздумай пытаться покинуть дом, понял? Я узнаю, если ты попробуешь! Здесь повсюду оповещающие чары и… — Малфой, ты правда думаешь, что я куда-то собираюсь? — устало спросил Гарри. Его монотонный голос и отсутствие привычной ответной реакции выбивали Драко из колеи, это было видно по его ауре. — Двое моих лучших друзей только что отправились на встречу с Темным Лордом. Думаешь, я сделаю что-нибудь, что поставит под угрозу их безопасность? Драко замолчал. Гарри уже отвернулся, как тот снова заговорил, очень тихо: — Ты спас меня. — Гарри вскинул бровь. — В комнате спрятанных вещей. Я помню, как Уизли крикнул, чтобы ты не возвращался за мной и Гойлом, но ты вернулся. Ты рискнул их жизнями. Гарри не был уверен, как правильно интерпретировать ауру Драко. Она была тяжелой и вязкой, непроглядным туманом легла на плечи своего обладателя. В чем Гарри был уверен, так это в том, что его это никак не волновало. — Ну да. Я всегда был немного идиотом, — невыразительно сказал он, после чего развернулся и ушёл до того, как Драко успел отреагировать на его угрюмость, и в этот раз Драко не стал его останавливать. Гарри на автопилоте поднимался по лестницам и пересекал широкие коридоры — ноги сами несли его куда надо. Он всего пару раз ходил из своей комнаты в холл, но портреты на стенах и хрустальные канделябры подсказывали ему, что он идёт правильно. Около огромного эркера Гарри остановился и заглянул в сад. Сердце заныло. Солнце было таким ярким, трава — сочно-зелёной, а небо — чистым и безоблачным… Когда он в последний раз был на улице? Гарри покопался в памяти и понял, что это был Запретный лес, когда призраки любимых людей сопровождали его на верную смерть… Гарри с силой задвинул подальше угрожающие захлестнуть с головой эмоции. Он не хотел разбираться с этим прямо сейчас. Он не хотел ни о чем думать. Он продолжил идти. Наконец Гарри добрался до своей комнаты. В ней прибрались, кровать выглядела так, будто до неё вообще никогда не дотрагивались. Почему Гарри решил прийти именно сюда, он не знал. Он не устал. Но это место было не лучше и не хуже остальных, главное, как можно дальше от Малфоя… Тут Гарри на глаза попалась дверь, ведущая в ванную, и он сразу понял, что ему нужно. Он зашёл туда, закрыл за собой дверь и быстро стянул одежду. Он избегал своего отражения в зеркале. Душ звучал превосходно. Гарри включил воду, вступил в мраморный бассейн и счастливо вздохнул, когда вода потекла по груди. Он позволил ей свободно течь по волосам и спине, и пусть вода была горячей, этого все ещё казалось недостаточно. Гарри вывернул горячий кран на максимум. Вода стала почти обжигающей, ванную быстро заволокло паром; но Гарри это не беспокоило. Ему нравилось жгучее ощущение. Оно отвлекало внимание, не давая думать о том, о чем думать не хотелось. Гарри не знал, сколько стоял под почти кипятком, яростно натирая кожу и волосы мылом, словно так он мог смыть с себя все, что пошло наперекосяк, всю жизнь, полную ошибок, и выйти новым человеком. Но это было невозможно, так что Гарри наконец выключил воду и вышел из душа. Кожа покраснела и пощипывала, воздух стал густым и влажным. Зеркало было полностью покрыто влагой. Гарри принялся вытираться пушистым полотенцем и понял, что, кажется, переборщил. Кожа ныла от легчайшего прикосновения. Она по-настоящему заболела, когда он натянул футболку, боксеры и штаны. С остальной одеждой Гарри решил повременить. Гарри вернулся в спальню и закрыл дверь на ключ, хотя прекрасно понимал, что вряд ли такая мелочь остановит любого, кто захочет сюда войти. Не зная, что ещё делать, Гарри сел на край кровати. Он рассеянно подумал о том, как долго будут отсутствовать Рон и Гермиона и что он узнает по их возвращении. Скорее всего, что-то ужасное. Гарри не стал утруждать себя догадками. Не желая видеть своё отвратительное отражение в зеркале над кроватью, Гарри закрыл глаза и медленно откинулся на спину, стараясь не делать резких движений. Шёлк приятно холодил кожу. Гарри решил, что в отсутствие других идей может снова попрактиковаться в Окклюменции. Не думай ни о ком, не думай ни о чем… Очисти свой разум… Мысли о суде так и норовили перетянуть на себя внимание, но Гарри отгонял их прочь. Очисти свой разум… Не думай ни о ком, не думай ни о чем… "Мистер Поттер, вы знали, что воспоминания редко используются в суде?" Холодный снисходительный голос Темного Лорда эхом отдавался в мозгу. Гарри яростно потряс головой. Глубокий вдох… Глубокий выдох… "Мы помним вещи так, как хотим их помнить". Гарри не мог ничего поделать. Как бы он ни желал очистить свой разум, ничего не выходило. Без ошпаривающей воды, отвлекающей почти болезненным жаром, Гарри не мог сдержать поток воспоминаний. Гарри провёл руками по волосам и встал. Он забрал из ванны оставшиеся вещи, а, вернувшись, невольно поймал своё отражение в зеркале трюмо. Он замер, изучая себя и такие ненавистные красные глаза. Руки сразу зачесались разбить зеркало. Гарри старался не вспоминать прошлый раз, когда оно разбилось. По крайней мере, кожа выглядела не так страшно, как казалось. Он осторожно коснулся щеки. Лицо было чуть порозовевшим, но всё-таки не казалось опалённым или заплывшим. — Совсем чуть-чуть, и мне не пришлось бы сюда возвращаться, — уныло сказал Гарри, вспоминая решительную речь Перси и последствия суда. — Совсем чуть-чуть, и мне не пришлось бы снова переступать порог этого проклятого места. Его отражение нахмурилось. — Как грубо, — сказало оно отчитывающим тоном. Сердце Гарри пропустило удар. Волдеморт выбрал именно этот момент, чтобы появиться. Гарри наблюдал в зеркале, как Тёмный Лорд материализуется в паре метров от него в чёрном облаке с золотыми прожилками. Он был в той же развевающейся мантии с суда, с золотой В на груди. Их взгляды пересеклись в зеркале. Он улыбнулся. Гарри беззвучно выругался и развернулся на пятках, замершее было сердце неслось галопом, разгоняя адреналин по венам. Он никогда не привыкнет к неожиданным появлениям Темного Лорда. — Гарри, — негромко сказал Волдеморт в качестве приветствия. Алые глаза пробежались по всему телу Гарри, темная аура поблёскивала весельем. — Ты не можешь вот так просто появляться из воздуха! — возмущённо воскликнул Гарри, держась за грудь там, где сердце грозило пробить рёбра. Усмешка Волдеморта стала совсем высокомерно-снисходительной. Гарри знал, о чем он думает: что он Лорд Волдеморт и может делать все, что ему заблагорассудится. — Где Рон и Гермиона? — спросил Гарри, отодвигая злость в сторону. — Не здесь, — последовал туманный ответ. — Но в полной безопасности. — Не здесь? Что это должно значить? Что ты заставил их сделать? Как обычно, Волдеморт проигнорировал его вопросы и занялся любимым делом — вторжением в личное пространство Гарри. — Ты сегодня отлично сыграл, Гарри, — сказал Волдеморт, делая шаг вперёд. — Я весьма доволен. — Я не играл, — прорычал Гарри. Ярость забурлила внутри, мгновенно заставив забыть о друзьях. — Я был искренен… В отличие от тебя. — И все же мне едва ли пришлось лгать. Дамблдор настолько упростил мне задачу. Почти все сказанное сегодня было правдой. — Нет, не было! — вскинулся Гарри. — Ты представил все так, будто Снейп намеренно заставил тебя преследовать моего отца и меня — но все было не так, это ты решил, не… Гарри не закончил предложение. Он не мог заставить себя повторить его имя. Магия Волдеморта потемнела, но он тоже не стал заканчивать предложение Гарри. — Неужели в это так тяжело поверить, Гарри? Что, по-твоему, более вероятно: что Северус Снейп по глупости рассказал мне о пророчестве, не обдумав его как следует, и потом был шокирован тем, что я решил, что речь в нем идёт о тебе? Или что Снейп, человек совсем неглупый, обдумал возможные варианты и решил обернуть пророчество себе на пользу? Он понимал, что я рано или поздно узнаю о пророчестве; Пожиратели работали под прикрытием во всех отделах Министерства, включая Отдел Тайн. Так что же сделал бы Северус Снейп в таком положении? Во рту у Гарри стремительно пересохло. Но он все равно покачал головой, отказываясь верить. — Дамблдор сказал… — Дамблдор говорил и делал множество подлых и коварных вещей, — выплюнул Волдеморт. — Вау. Про тебя такого, конечно же, не скажешь, — парировал Гарри. — Знаешь, твоя неспособность научиться уважению почти впечатляет. — Я уважаю только тех, кто это заслужил. С моего места мне едва ли кажется, что ты моего уважения заслуживаешь. Волдеморт хищно оскалился. — С твоего места… — почти ласково повторил он. И вдруг его голос стал выше и резче. — Мне бы стоило надеть на тебя ошейник, подавляющий магию, раздеть догола и протащить на цепи через все Министерство Магии. Тогда и ты, и весь волшебный мир ясно увидели бы, где на самом деле твое место. Гарри побледнел. Ухмылка Волдеморта стала ещё злораднее, когда он, вне всякого сомнения, вообразил себе эту картину. — Ты этого не сделаешь, — дрогнувшим голосом сказал Гарри, словно своим отрицанием мог уничтожить саму идею. — Но цепи тебе так идут, Гарри, — промурлыкал Волдеморт. Его аура искрилась весельем. — Ты этого не сделаешь, — повторил Гарри и тут же понял, что это не просто его желание, а правда. — Этим ты бы свёл на нет все свои усилия. Ты потратил слишком много времени и энергии, убеждая людей, что ты не совсем сумасшедший. А если бы ты правил как сумасброд, ты бы не стал утруждаться моим судом. Ты бы не стал утруждаться тем, чтобы освободить меня. Ты пытаешься казаться справедливым и разумным правителем, а таскать людей на поводках совсем не вписывается в портрет здорового человека. И лицо Волдеморта, и его аура стремительно мрачнели. — Тебе никогда не приходило в голову, Гарри, что я и есть справедливый и разумный правитель? Гарри почти фыркнул. — Нет, эта мысль никогда не приходила мне в голову. Ты смог одурачить остальных, но не меня. Я знаю, кто ты. Искусный лжец, который подло и коварно изворачивает правду, чтобы это послужило его целям. Аура Волдеморта наливалась яростью, но лицо опять стало безэмоциональным. Но Гарри игнорировал все тревожные звоночки, сам охваченный злостью. — Я всего лишь представил факты в другом свете, — сказал Волдеморт. — Ничто из моих слов не было выдумкой. — Я помню иначе, — холодно ответил Гарри. Волдеморт сделал ещё шаг, перекрывая то немногое расстояние между ними, но Гарри не собирался больше отступать перед Темным Лордом. Благодаря возмущению ему было очень легко сымитировать бесстрашие. — Хорошо, Гарри, — негромко сказал Волдеморт, подойдя вплотную. — Скажи, где конкретно я солгал. — Когда говорил о моей матери, — выдавил Гарри, сцепив зубы. Эмоции клокотали, угрожая взорваться многотонной бомбой в любую секунду. — Это не ложь, всего лишь предположение… Хотя есть весомые доказательства того, что я угадал верно. Но мы ведь никогда этого не узнаем, так? Мертвые не говорят. — Иногда говорят, — мрачно выдал Гарри. — Мне вот интересно, что говорили тебе твои жертвы, когда они кружили вокруг тебя в ту ночь на кладбище, когда ты снова не смог одолеть меня? Что говорил тебе мой отец, моя мать, когда ты в очередной раз пытался убить их сына? — Губы Гарри дёрнулись при виде того, как окаменело лицо Волдеморта. — Полагаю, ничего приятного, — заключил Гарри, ухмыляясь. — Они были ненастоящими, — прошипел Волдеморт. — Как удобно. Ты так легко выбираешь между тем, что реально и что нет. — Да, я решаю, что реально и что правда, — продолжил Волдеморт. — Историю вершат победители, не слышал о таком? Я выиграл эту войну, и я буду провозглашать правду, которую сочту нужной, любым способом, который сочту необходимым. — И ты посчитал необходимым выставить мою мать алчной манипуляторшей? — Гарри горько рассмеялся. — Нет, ты прекрасно знаешь, что эта ложь была совершенно излишней. Ты сказал так, только потому что ты ужасный человек с обидой на весь мир, и ты злишься, что я знаю правду! Только потому что твоя мать опоила твоего отца любовным зельем, не значит, что моя мать поступила так же! Ты не имеешь никакого права навязывать свою трагическую жизнь мне! Аура Волдеморта опасно кружилась, и он не мигая смотрел на Гарри кровавыми глазами. Но Гарри было на все наплевать; его так поглотила собственная ярость, что ему было все равно, как сильно он разозлит Темного Лорда. — Моя мать была хорошим человеком, но ты ведь так хотел отомстить, да? Потому что ты больной ублюдок! Ненормальный, невыносимый, вероломный, злобный… — Ты такой красивый. Гарри резко оборвал мысль. На какое-то мгновение он даже завис, решив, что точно выдумал это страннейшее заявление — но с приливом страха понял, что нет, не выдумал. Аура Волдеморта полыхала не гневом, как сначала подумал Гарри, а чем-то совершенно иным. Чернильная аура поблескивала, и ее движение снова навело Гарри на мысль о дёргающемся хвосте довольного кота, о хищнике, готовом нанести удар. Вопреки всякой логике, Тёмный Лорд не был зол. Его аура переливалась тёмной похотью, этой неуёмной ядовитой жаждой. И он только что сказал… О боже. Волдеморт сделал ещё шаг вперёд, и Гарри, начисто позабыв о предыдущих своих клятвах, сделал шаг назад. — Ч-что? — выдавил он, изо всех сил стараясь удержать остатки храбрости, подпитываемой гневом. — Ты бы себя видел, — сладко протянул Волдеморт. Его совершенно не смутила резкая перемена настроения Гарри. Он смотрел на Гарри со слишком явным интересом, слишком безумной нежностью, поблескивающей в его магии. — Тебе почти удалось вырваться из заколдованных цепей, которые отмечают эмоциональные выбросы и соответствующе реагируют. Я ещё никогда не видел, чтобы кто-то двигался так быстро. Ты прошел половину зала. Такая чудесная яростная магия, такая сила… Гарри замер, пока Волдеморт говорил этим вкрадчивым бархатным голосом. Он надвигался все ближе, и вскоре Гарри спиной упёрся в трюмо, в то самое чертово трюмо, и дальше отступать было некуда. — Твоя магия божественна, — закончил Волдеморт почти с благоговением. Гнев Гарри давно потух, сменившись крайней настороженностью. Сердце трепыхалось как сумасшедшее, пока Волдеморт прожигал его взглядом, наклонился к нему, его чернильная магия с осколками золота собственнически обернулась вокруг Гарри. Гарри замер, чувствуя, как играет чужое тёплое дыхание на его лице. Слишком близко. — Я тебя ненавижу, — дрожащим голосом прошептал Гарри. Волдеморт улыбнулся так, будто Гарри сказал прямо противоположное. Бледные пальцы ухватили подбородок Гарри, аккуратно запрокинули ему голову. На кончиках пальцев расцвело приветствующее тепло. — О да… Но твоя ненависть так красива… И без какого-либо предупреждения Волдеморт впился в губы Гарри. Свет, яркий и прекрасный, вспыхнул с неожиданной силой. Он сметал любую здравую мысль, перегружал ощущения — Гарри будто скинули с метлы, и его поймали в момент падения, в момент невесомости перед неизбежным ударом о землю… Вот только чувство невесомости не исчезало. Когда Волдеморт прошёлся языком по его нижней губе, рот Гарри раскрылся сам собой, а пока его разум затапливало блаженством, их языки переплелись, и Волдеморт без усилий уговорил его ответить взаимностью. Забыться было слишком легко. Все вокруг превратилось в свет и наслаждение, и Гарри казалось, он парил в руках Волдеморта, который уже зарылся пальцами в непослушные волосы. Сердце подскочило куда-то к горлу, тело вместе с удовольствием начал заполнять невыносимый жар… Нет, — сказал очень-очень тихий голосок в его голове. — Нет, это Волдеморт, и ты ведёшься на его уловку — это всего лишь очередная манипуляция, и ты позволяешь ему использовать себя… Собрав в кулак последние крупицы решимости, Гарри изо всех сил пожелал, чтобы это прекратилось. …Он никогда еще не пробовал это сделать. Много раз он пытался сопротивляться невесомому свету, не дать затопить себя полностью, но ни разу не пытался заставить его погаснуть. Ему даже в голову не приходила такая возможность. Гарри считал, что у него в принципе нет никакой власти над их связью, что только Тёмный Лорд может контролировать волшебное тепло. Похоже, это не так. Да, это было тяжело, но Гарри с изумлением понял, что это работает. Он сконцентрировал всю свою волю, и свет начал медленно, но уверенно тухнуть. Гарри уловил отголосок удивления, которое не было его собственным. Волдеморт крепче ухватил его за волосы, и его магия вспыхнула голодом. Он ещё сильнее запрокинул голову Гарри, углубляя поцелуй, словно хотел проглотить его душу целиком… Но свет продолжал ослабевать, и Волдеморт наконец отстранился. Его аура источала замешательство и легкую панику; он явно не понимал, почему это не работает, почему он больше не чувствует чистую цельную душу. Их взгляды пересеклись, Волдеморт вскинул бровь в немом вопросе. Гарри криво улыбнулся. Ему не нужно говорить вслух, чтобы Волдеморт понял, о чем он думает. Тёмный Лорд читал его разум с такой легкостью, как если бы Гарри кричал на него. Я могу забрать это у тебя. Гарри гадал, видел ли Тёмный Лорд тот же блеск превосходства в его красных глазах, какой частенько доводилось наблюдать самому Гарри в глазах Волдеморта. Была ли его усмешка такой же высокомерной и унизительной. Когда на краткое мгновение на обманчиво красивом лице Темного Лорда промелькнул чистый ужас… Гарри гадал, чувствовал ли Волдеморт себя беспомощным. Ему недолго пришлось упиваться триумфом. Мир окрасился в ярко-красный, наполнился страшной агонией. Шрам взорвался раскалённой добела болью, быстро перекинувшейся на все существо Гарри. Ему был знаком этот ужас — бесконечная мука, когда Волдеморт насильно пытался захватить его тело… Жаждущая крови змея крепко обвивалась вокруг него, обвивала его внутренности, заставляла кожу гореть, а кровь — закипать. Чудовище оплетало его сердце, разрывало душу, вгрызалось в кости, разъедало мышцы. А когда чудовище, бывшее Лордом Волдемортом, заговорило, слова полились изо рта Гарри. Угроза, которую Тёмный Лорд уже говорил ему однажды, только в этот раз произносил ее Гарри. — Никогда больше. И все закончилось. Зрение вернулось к Гарри, алое марево рассеялось. Он лежал на полу, сердце бешено колотилось, его сильно трясло, как будто он лежал на толще льда. Шрам все ещё страшно дергало, и когда Гарри приложил подрагивающие пальцы ко лбу, они окрасились кровью. Волдеморт смог удержаться на ногах. Гарри посмотрел на него снизу вверх. Пусть Тёмный Лорд справился с болью намного лучше Гарри, все же было заметно, что на него эта вспышка повлияла так же сильно. Его аура была неустойчивой, золото едва проглядывалось в хаотичном буйстве черноты, а на шее были видны капли крови. Гарри не сразу понял, откуда она взялась. Из ушей. Гарри стало интересно, заметил ли Волдеморт. Гарри кое-как сел на колени, несмотря на дикую трясучку. Кровь из шрама застилала глаза, но он не стал ее вытирать. Гарри смотрел прямо в лицо Темного Лорда, чувствуя себя смелее, чем когда-либо. — Вот она, твоя суть, — сказал Гарри, пока кровавые капли падали на его кроваво-красные глаза, затуманивая зрение и снова раскрашивая мир в алый. Гарри этому не препятствовал, словно кровоточащий шрам — единственное доказательство, которое ему нужно. И так и есть. — Все, к чему ты прикасаешься, рано или поздно ломается, и однажды меня ты тоже сломаешь… И что тогда у тебя останется, Волдеморт? Чёрную ауру разрывало от противоречивых эмоций. И, о, сколько же было этих эмоций, переплетшихся в тугой комок из тьмы и золота… Но чётче всех вырисовывался страх. Страх от вида Гарри с обильно кровоточащим шрамом, страх от осознания того, что он мог толкнуть свой последний крестраж за черту, после которой его уже будет не восстановить… Лицо Волдеморта превратилось в фарфоровую маску. Гарри задержал дыхание, ожидая реакции, — Волдеморт чуть заметно покачал головой, и какая-то новая эмоция начала проступать в облаке тьмы… Волдеморт аппарировал. Гарри разинул рот, ошеломлённый внезапным отступлением… Потому что это именно оно и было. Отступление. Лорд Волдеморт сбежал. Гарри шумно выдохнул и упал на бок, наконец вытерев кровь с лица. И так он лежал, тело колотило, а разум пытался переварить новое знание. Он может удержать соблазнительный свет от Волдеморта, если захочет… Волдеморт мог причинять ему чудовищную боль, овладевая им, но он не мог с помощью грубой силы заставить их связь открыться — иначе он бы только что сделал это, в этом Гарри был уверен. Нет, Гарри должен позволить ему это сделать… И это меняло все. Гарри издал натужный хриплый смешок. Теперь они играли в совершенно новую игру… И следующий ход за Волдемортом.