No Glory

Гарри подождал, пока его перестанет трясти, прежде чем попытался встать. Дрожь в руках прекратилась минут через двадцать, не меньше. И, только почувствовав конечности более-менее уверенно, Гарри, шатаясь, поднялся на ноги. Шрам все ещё кровоточил. Ещё сидя на коленях, Гарри постоянно вытирал густо падающие капли, так что теперь все руки были в крови. Гарри чертыхнулся и медленно побрел в ванную. Влага от чрезмерно горячего душа давно рассеялась. Гарри мимолётом глянул на своё отражение и быстро отвёл взгляд, пока смывал с рук улики произошедшего. Но шрам все ещё дергало, а кровь продолжала капать — правда, намного медленнее. Гарри схватил бумажную салфетку и, шипя сквозь зубы, приложил ко лбу. В последний раз, когда он испытал на себе ярость Волдеморта, кровь не останавливалась несколько часов… Гарри подождал немного и осторожно убрал салфетку. И застонал. Кровь и не думала останавливаться. Гарри с раздражением смотрел, как алые густые капли прочерчивали молнию и стекали дальше, прямо на глаза. Гарри быстро смахнул их. Потрясающе, мрачно подумал он. Либо придётся ждать, пока это прекратится, либо таскаться по всему особняку с тряпкой у лба. Гарри выбросил пропитавшуюся насквозь салфетку и схватил полотенце. Его кольнула совесть, когда на идеально белоснежном ворсе проступили алые пятна. Но у Малфоев же есть домашний эльф: Бинни не составит труда все постирать, правда? Решив, что сейчас это наименьшая из его проблем, Гарри вернулся в спальню и повалился спиной на кровать, крепко прижимая полотенце. Ждать так ждать. Гарри закрыл глаза, чтобы не смотреть в жуткое зеркало над собой, и медленно выдохнул. Он даже не пытался снова заняться Окклюменцией. Черта с два он сейчас сможет очистить разум. Боль была такой сильной, что Гарри, истекающий кровью и бьющийся в судорогах после бегства Волдеморта, не сразу осознал, что натворил. Он был ослеплён агонией. И когда он говорил сразу после той вспышки, так прямо и бесстрашно, ему казалось, что обвинения произносил кто-то другой. "Все, к чему ты прикасаешься, рано или поздно ломается, и однажды меня ты тоже сломаешь… И что тогда у тебя останется, Волдеморт?" …Как он мог сказать такое? Почему он все ещё настолько глуп, что доводит Волдеморта до белого каления, когда тот буквально держит жизни друзей Гарри в своих руках? Я был не в себе из-за боли и злости, ответил Гарри на свой же вопрос. И пусть мышцы до сих пор ныли, а шрам кровил, Гарри теперь был в здравом уме. И ему оставалось только с ужасом предполагать, как отреагирует Волдеморт, когда оправится от потрясения. Гарри не сомневался, что реакция будет чудовищной. Воображение сразу нарисовало страшные картины пыток Рона и Гермионы, но Гарри не был уверен, что Тёмный Лорд попытается первым же делом нанести им вред. Волдеморт использовал их… для чего-то. По крайней мере, они были на виду у общественности, так как их вызвали в Министерство Магии. Это, конечно, не гарант их безопасности — ничто не гарантировало безопасность любому, кто хоть как-то связан с Мальчиком-Который-Выжил… Но это хотя бы уменьшало шансы того, что Волдеморт выдернет их с задания, которое собственноручно им поручил, чтобы тут же притащить в особняк Малфоев и преподать своему человеческому крестражу очередной урок. Или не уменьшало? Гарри нахмурился, пытаясь представить ситуацию с точки зрения Волдеморта. Возможно, Гарри ошибается. Возможно, как только Волдеморт разберётся со своими противоречивыми эмоциями, он первым делом в приступе ярости примется пытать Рона и Гермиону… Что вполне в его характере. Гарри стремительно сел, когда на него снизошло понимание. Нет, Волдеморт не станет использовать Рона и Гермиону до тех пор, пока они работают на него, — но он ведь сам сказал… Давно, когда только притащил Гарри в особняк, и тело Невилла лежало на полу камеры, заливая все кровью… Что он может привести и других… "Мне нужны оковы, чтобы удерживать тебя, Гарри Поттер?" — Он убьёт Перси, — сказал Гарри вслух. Перси, который так смело говорил с ним на суде, который обнял Гарри по окончании, отчего аура Волдеморта жутко почернела… Он должен что-нибудь сделать. Гарри встал, схватил обувь и мантию с пола ванной, и побежал к холлу так быстро, как только мог. Кровь все ещё не прекращалась, но Гарри ее игнорировал, захваченный новым ужасным осознанием. Во всем особняке только один камин подключён к сети летучего пороха; если ему повезёт, Драко не будет поблизости, и он сможет переместиться в Министерство, как Рон и Гермиона… Перси все ещё должен быть там… Но удача в последнее время была не на стороне Гарри. Драко сидел за столом прямо рядом с камином, с чашкой чая и книгой в руке и со смертельно скучающим выражением на лице. Он поднял голову тут же, как Гарри показался в поле зрения, чуть ли не бегом спустившись с лестницы. — Что ты… — Я иду в Министерство. — Гарри промаршировал к камину, но Малфой в мгновение ока уронил книгу, встал и выхватил палочку. Гарри бросил на него самый угрожающий взгляд, на который был способен, — что должно быть весьма впечатляюще, учитывая красные глаза и жуткий кровоточащий шрам — однако, хоть аура Драко окрасилась тревогой, он не отступил. Когда Гарри потянулся к стеклянному сосуду, полному пороха, Драко поднял палочку выше. — Даже не думай об этом. — Малфой, я должен. Гарри почти схватил сосуд. Малфой заорал "Ступефай!", с кончика палочки сорвался алый луч, и Гарри пришлось отпрыгнуть, чтобы избежать заклятия. — Эй! — возмущённо воскликнул он. — Ты не можешь просто оглушить меня! — Ещё как могу, — гаркнул Драко. — И мне сказали сделать именно это, если придётся, — да и в любом случае, зачем тебе в Министерство? За Грейнджер и Уизли? Потому что я тебе гарантирую, если ты надеешься спасти их от того, что им там приготовил Тёмный Лорд, то… — Не поэтому, — процедил Гарри. Кровь уже капала с ресниц; он раздраженно ее стёр. — Зачем тогда? — Я не обязан объясняться перед тобой, Малфой! Но это очень важно, мне всего лишь нужно предупредить кое-кого кое о чем, вот и все — это не займёт много времени, всего лишь небольшая прогулка в Министерство, — они мне хорошо удаются… Гарри снова потянулся к пороху и едва увернулся от второго оглушающего. — Нет! — заорал Малфой, тщательно наведя палочку прямо в лицо Гарри. — Ни за что! И если попытаешься ещё раз, я тебя точно вырублю, Поттер! Пальцы сами собой вцепились в волосы, желание вырвать их было невыносимым. — Малфой, ты не понимаешь. Это не Гермиона или Рон, это другой человек, и если я не предупрежу его… — Кого? — отрывисто спросил Драко, когда Гарри замолк. Гарри не видел причин отпираться. — Перси Уизли, — коротко сказал он. — Я просто… Пару минут назад я сделал глупость и сильно его разозлил, и… — Пару минут назад? — Вот теперь аура Драко показывала непередаваемое беспокойство. — В каком смысле пару минут назад? Я думал, он все ещё в Министерстве! Драко нервно оглянулся, словно Волдеморт мог оказаться у него за спиной, и Драко каким-то образом пропустил появление своего убийственного хозяина. — Э-э, да, он был здесь. Совсем недолго, потом снова ушёл… — Зачем он приходил? — Внимание Драко — и палочка — снова сосредоточились на Гарри. В голове у Гарри стало пусто. Он, конечно же, знал причину. Тёмный Лорд так поспешно вернулся в особняк Малфоев из-за Гарри — точнее, из-за души Гарри. Чтобы плавать в дико притягательном свете, который на них обоих влиял в удивительной, но совершенно потрясающей манере… Существовала примерно тысяча причин, почему Гарри не мог объяснить это Драко. Он почувствовал, как к щекам прилила кровь, а Драко подозрительно прищурился. — Потому что… Потому что он живет, только чтобы мучить меня, очевидно! — в сердцах воскликнул Гарри, от всей души надеясь, что его покрасневшее лицо спишут на гнев, а не на… что-нибудь ещё. — Он пришёл, чтобы позлорадствовать, и я ляпнул что-то тупое в ответ… — Как ты очень любишь делать, — сухо вставил Драко. Гарри прожег его взглядом. — …Как я очень люблю делать, — согласился он. — И теперь я почти уверен, что он захочет отыграться на Перси Уизли. Лицо Драко сделалось задумчивым, и он кивнул. — Да, звучит правдоподобно. — Прекрасно. Так вот, я собираюсь… — Что? О, нет, я тебя никуда не отпущу, — фыркнул Драко, чья аура стала чуть светлее от веселья. — Да, я с тобой согласен. Это не значит, что ты теперь можешь делать, что вздумается. Гарри уставился на него, разинув рот. — Но он ведь… — Замучает ещё одного Уизли, чтобы наказать тебя? Скорее всего. Возможно, тебе стоило подумать об этом, прежде чем выводить его из себя. Ладони сами собой сжались в кулаки. Кровь опять застилала глаза, и Драко с возрастающим напряжением смотрел, как Гарри ее вытирает. Гарри чувствовал, что Малфою интересно, почему его шрам кровоточит, но боялся спрашивать. — Малфой, пусти меня. — Даже если пущу, что дальше? Что, по-твоему, произойдёт? — Драко сделал шаг к нему, но Гарри не сдвинулся с места. Когда тебя постоянно пытается заставить отступить Лорд Волдеморт, попытки остальных на его фоне кажутся совсем жалкими. — Скажем, ты пойдёшь в Министерство. Что потом? Найдёшь Перси Уизли, скажешь ему идти домой, и все? Гарри Поттер снова всех спас? — Драко высокомерно фыркнул. — Нет, произойдёт следующее. Ты появишься в Министерстве, на тебя сразу набросится толпа людей в атриуме, и дальше этого ты никуда не продвинешься. Тёмный Лорд узнает, что я позволил тебе уйти, и тогда уже я буду корчиться под Круциатусом вместе с Перси Уизли. И это в лучшем случае. Да и даже если ты сможешь предупредить Уизли, это не принесёт ему никакой пользы. Тёмный Лорд может найти кого угодно. И если он хочет заставить кого-то страдать, он это сделает. А от попытки побега все станет только хуже. Гарри раздумывал над его словами мгновение. Он очень хотел сказать Драко, что тот ошибается… Но не мог. — Ты прав, — бесцветно сказал Гарри. Он провёл руками по волосам — наверное, кровь размажется… Ну и пусть. — Черт. Ты прав. Драко выглядел слегка удивленным, что — подумать только! — Гарри Поттер признал вслух его правоту. — Да, — сказал он ровно. — Я прав. Гарри едва ли заботило удивление Драко; его мозг уже обдумывал другие варианты. Он не мог предупредить Перси. Нет, это не сработает… Ему нужно посмотреть на ситуацию с другого угла… Ему нужно убедить Волдеморта. Если Гарри успеет поговорить с ним ещё раз, прежде чем тот примется искать кого-то для возмездия, он сможет все исправить, сможет убедить не трогать Перси… Но куда ушёл Тёмный Лорд? Обратно в Министерство? Гарри сильно сомневался. Он был без понятия, куда отправился Тёмный Лорд, чтобы разбираться со своими запутанными переживаниями и продумывать следующий шаг, но, несомненно, это должно быть уединенное место. Гарри закрыл глаза и сосредоточился, призывая их странную связь показать ему разум Темного Лорда, дать ему увидеть его глазами… — Что ты делаешь? — Заткнись. — Ты выглядишь так, будто у тебя сейчас случится инсульт. — Заткнись, Малфой, я пытаюсь сосредоточиться… — На чем? Гарри открыл глаза и издал сдавленный злобный рык. — Господи, ты невыносим! Аура Малфоя весело дернулась. Гарри посмотрел на него исподлобья. Было бы очень удобно свалить на Малфоя вину за то, что он не мог заглянуть в разум Волдеморта, но это было бы несправедливо. Это не битва за Хогвартс; Волдеморт знает об их связи, и его не отвлекает множество других забот. Больше Гарри не мог просто закрыть глаза и увидеть то, что видит Тёмный Лорд. Где бы Волдеморт сейчас ни был, он, без сомнения, использовал Окклюменцию. Очередная капля крови упала на левый глаз. Гарри вытер ее краем рукава, чувствуя, как нарастает раздражение. Малфой едва заметно сморщил нос, и Гарри вспомнил, что это, скорее всего, его одежды. Прежде чем Гарри успел что-то сказать, камин вспыхнул изумрудным пламенем, и из огня вышел Рон со странно воодушевлённой аурой и сразу за ним — Гермиона. Гарри только открыл рот, чтобы засыпать их вопросами — они в порядке? Что Тёмный Лорд заставил их сделать? Они видели Перси? — но, стоило Гермионе выйти чуть вперёд, как внимание Гарри было успешно сбито. Гарри никогда бы не подумал, что его можно отвлечь чем-то настолько приземлённым, как украшение, но он не был уверен, что штуку, которая сияла на левой руке Гермионы, можно отнести к украшению. Бриллиант — это точно бриллиант? — был гигантским. Он был таким большим и так привлекал внимание, что точно должен быть зачарован, чтобы ловить каждую искорку света, как будто на него направлен мощный проектор. Гермиона прижала руку к груди под совершенно ошарашенным взглядом Гарри, и при движении бриллиант вспыхнул россыпью новых оттенков. — Что это? — выдавил Гарри. — Охренеть, — выдохнул Драко. Гермиона покраснела, а ее аура выдавала крайнюю нервозность. — Что это? — повторил Гарри, быстро глянув на Рона, — лицо и уши друга уже начали заливаться краской. — Гермиона, что это такое? Но он и так знал ответ. Наверное, даже в Лондоне видно сияние камня на безымянном пальце левой руки Гермионы Грейнджер. Гермиона откашлялась и очень тонким голоском ответила: — Мое обручальное кольцо. — Ты обручена, — тупо повторил Гарри. Гермиона робко кивнула. Гарри посмотрел на Рона. — Ты тоже обручён? Рон умудрился послать ему саркастично-раздражённый взгляд и рассмеялся. — Да-а, — сказал он, почесав затылок. — Да, мы обручены! Гермиона застенчиво уставилась в пол. Гарри никогда ещё не видел, чтобы она краснела сильнее Рона. — И вот для этого вы нужны были Темному Лорду? — переспросил Драко с неверием. Он все ещё смотрел на явно дорогущее кольцо так, будто это чья-то шутка. — Вообще-то да, — ответила Гермиона. Гарри видел, что она пыталась поймать привычное самообладание. — Они открыли новый департамент, который подпадает под Отдел магического правопорядка… Регистрация магических браков. — Что?! — воскликнули Гарри и Драко одновременно. Гарри немного приободрило то, что для Малфоя это тоже была неожиданность. — Да, они… О, Гарри, твой шрам!.. Гарри торопливо стёр новые капли крови. — Я в порядке, все хорошо, — соврал он. Ну, вроде крови стало поменьше, и шрам уже не болел. — Они что, теперь заставляют людей вступать в браки? — спросил он с отвращением. — Нет-нет, ничего такого, — быстро ответил Рон. — Не совсем, — гораздо более мрачно сказала Гермиона. — Министерство таким раньше не занималось. Теперь все, кто хотят заключить брак, сначала должны получить разрешение комитета — уверена, ты угадаешь, кто там сидит. Они аргументируют это тем, что так удобнее следить за ростом магических семей, но очевидно же, что не это настоящая причина. Рон недоуменно вскинул брови. — Нет? — Господи, Рон, ты вообще его слушал? — чуть раздраженно спросила Гермиона. На секунду они все словно снова были в школе, и Гермиона отчитывала Рона за то, что тот недостаточно внимательно слушал лекцию Биннса. — Конечно, слушал… — Тогда основные причины должны быть совершенно понятны! — Уж извини, что я не уловил "основных причин"! Сложновато думать о хитроумных тактиках, когда знаешь, что следующими словами человека, которого ты должен слушать, могут быть "Круцио" или "Авада Кедавра"!.. — Что за основные причины? — вклинился Гарри. — Комитет создали, чтобы удостовериться, что магглы не смогут жениться на волшебниках, — объяснила Гермиона с неприязнью. — И дело не только в том, чтобы получить разрешение. Теперь Министерство признаёт только браки, заключённые традиционным для волшебников способом. Мы с Роном, по сути, пробная попытка. Гарри только хотел спросить, что представляет собой традиционный для волшебников способ заключения брака, но Драко опередил его. — Ты точно этого не покупал, — бесцеремонно заявил он, указывая на кольцо Гермионы, но глядя на Рона. — Ты бы ни за что не смог позволить себе подобное, Уизли. Рон прожег его взглядом, а его аура потемнела настолько, что стала почти красной. — …Нет, я правда за это не платил, — холодно сказал он. — Хотя вообще-то собирался… Но мне не пришлось. Гарри, помнишь, меня потащили в Министерство на следующий день, как пришла Гермиона? Гарри молча кивнул. — Ну вот для этого меня и позвали. Чтобы заполнить первичные бумаги и купить кольцо. С твоими родителями, — продолжил Рон, не сводя взгляда с Драко. — Страннейший опыт в моей жизни. Они повели меня в магазин, в который я бы ни за что даже не подумал зайти, а когда я сказал, что не могу позволить себе то, что тут продают, твой отец чуть меня не проклял. "Ты правда думаешь, что кто-то от тебя ожидает, что ты будешь платить, Уизли?" Гарри подумал, что имитация Роном Люциуса Малфоя вышла не особо удачной, но не стал это озвучивать. — В любом случае, намёк был понятен. И тогда я сказал: «О, ладно. В таком случае я хочу самое красивое и дорогое кольцо в магазине». Я не думал, что они воспримут это всерьёз; владелец магазина точно не воспринял. Бедняга смотрел на меня так, будто у меня окончательно крыша поехала… Но потом твой отец показал свою Тёмную метку, а твоя мать сделала такое лицо, словно этот мужик — всего лишь грязь у неё под ногами, ну и… Рон жестом указал на потрясающее кольцо Гермионы. — Обалдеть, — тихо сказал Гарри, гипнотизируя огромный бриллиант. — Он должно быть весит тонну! Честно, Гермиона, я удивлён, что ты вообще можешь поднять руку. — Вообще-то оно почти ничего не весит, его специально так заколдовали. Я едва ли его чувствую. Гермиона помахала рукой в качестве доказательства. У Гарри в голове был полный сумбур. — Но… получается… Вы поженитесь! — Ага, — кивнул Рон. — Когда?! — …В следующую субботу. — Что? — У Гарри отвисла челюсть. — Но… как? Где? — Эм. — Гермиона неловко перекатилась с носков на пятки. — Здесь. В особняке. — Нет. Все трое обернулись к Драко, который сказал это внезапно севшим голосом. Его аура приобрела неприглядный голубо–серый оттенок, а лицо выражало настоящий ужас. — Здесь? — повторил он с отвисшей челюстью. — Здесь?! Гермиона кивнула. — Да, думаю, твоя мама уже отправилась на встречу с организаторами свадеб. Она спросила, не хотим ли мы пойти с ней, но мы предпочли вернуться сюда, очевидно… А вот куда пропал твой отец, я не знаю. — Конечно, ты не знаешь. Никто не знает. Блядь. — Лицо Драко стремительно бледнело. — Свадьба, здесь… Блядь. Это пиздец! — Но почему? — недоуменно спросил Гарри. Пусть он все ещё был в состоянии полнейшего шока, губы сами собой растянулись в улыбке. Рон и Гермиона поженятся… — Ты не знаешь мою семью, — голосом убитого отчаяния сказал Драко. — Моя мать… Родители на каждое Рождество устраивают масштабный приём, и каждый год это настоящий апокалипсис. Мать с ума сходит, когда организует такие вещи. Отец всегда таинственно исчезает, и я понятия не имею, куда он каждый раз уходит, потому что он не берет меня с собой — и оставляет с ней, пока я судорожно пытаюсь прикрыть его задницу!.. И эти вечеринки планируются за месяцы до события! Но свадьба? Свадьба? Через неделю?! — Драко покачал головой. — Это будет чертов ночной кошмар. Единственный раз, когда Гарри сталкивался с планированием свадеб, были приготовления к свадьбе Билла и Флёр, и он все ещё живо помнил тогдашнее нервозное состояние миссис Уизли. Он попытался перенести эту картину на миссис Малфой. Гарри начал подозревать, что Драко совсем не преувеличивает. — Но почему здесь? — снова спросил Гарри, пока мозг продолжал обрабатывать столь неожиданное развитие событий. — Почему вы женитесь здесь, и так скоро? — Потому что нам так сказали, — пожал плечами Рон. — Судя по всему, это будет что-то грандиозное. Грандиозное. Я тоже не понимаю прикола… Сам-Знаешь-Кто никогда не казался мне человеком, который заботится о свадьбах и вечеринках… — Господи, Рон, ну как можно быть таким наивным? Он заставил миссис Малфой организовать все это, не потому что ему интересны свадьбы или вечеринки. Он использует это для политических целей! Рон ошарашенно уставился на нее. — В смысле? — Он явно даже не думал о таком варианте. — Так он покажет всем, как здорово жить под его правлением. Союз магглорожденной, которую зарегистрировали по всем правилам, и чистокровного, прощенного режимом, — причем оба довольно близки к Мальчику-Который-Выжил; если даже они могут спокойно жить в Британии Темного Лорда, то все могут. Он превращает нашу свадьбу в масштабное событие и практически требует присутствия всех, кто имеет хоть какой-то вес в обществе, тем самым пытаясь убедить своих противников, что он не тиран, каким они его представляют. В принципе, он уже начал это делать тем, что вернул себе человеческий облик и оправдал Гарри… — Он сам тебе это сказал. — Это был не вопрос, а утверждение. Гермиона печально кивнула. — Да, сказал. Он кстати очень подробно все объяснял и был неожиданно вежлив… — О да, очень вежлив, — проворчал Рон. — Как только прекратил сжигать твою руку заживо. — Но это даже не самое странное, — продолжила Гермиона, проигнорировав ремарку Рона. — Гарри, смотри! Она полезла в карман мантии, и глаза Гарри округлились, когда Гермиона продемонстрировала ему нечто даже более невероятное, чем ее обручальное кольцо. Волшебная палочка. Ее палочка. Гермионе Грейнджер вернули ее палочку. — Знаю-знаю, — сказала она, тоже глядя на свою палочку так, будто не могла до конца в это поверить. — Мне теперь официально и законно можно пользоваться палочкой. Драко вдруг рассмеялся, и все трое повернулись к нему. — Магглорожденная стала Пожирательницей Смерти, чистокровный признан виновным в государственной измене и приговорен к шести месяцам работ в Министерстве — палочка отобрана, разумеется, — а Гарри Поттер — свободный человек. — Драко обвел их всех взглядом, уперев руки в бока, с напускным весельем. — Но, по крайней мере, можно с нетерпением ждать свадьбы! Зашибись. Если бы меня до этого спросили, как закончится война, я бы сильно прогадал. Рон злобно зыркал на Драко, но Гарри только кивнул и пожал плечами. — Да уж, тоже не могу сказать, что ожидал такой концовки. Гарри повернулся к Гермионе, которая все еще с недоверием смотрела на свою палочку. Он лихорадочно обдумывал возможности. Драко ведь сам только что сказал… Для общественности Гарри был свободным человеком. Он не был приговорен к работам в Министерстве, у него не отбирали привилегии ношения палочки… В груди заворочалось сильнейшее желание снова взять в руки палочку, словно монстр, проснувшийся от спячки и в предвкушении принюхивающийся к воздуху. Конечно, это будет не его палочка, даже если ему разрешат ее носить, ведь ее уничтожил Волдеморт… Гарри усилием отставил закипающий гнев в сторону. Рука Гермионы и ее аура странно задрожали. — Гермиона? — обеспокоенно позвал Гарри, тронув ее за плечо. — Мне показалось странным, что он заставил тебя наколдовать патронуса перед судом, — пробормотала Гермиона, не сводя взгляда с палочки. — Зачем ему это делать? Всем и так было очевидно, что это настоящий ты; предположительно, тебя несколько дней держали в Азкабане, а даже самая мощная Сыворотка правды не может действовать больше двенадцати часов… Так зачем? Зачем просить тебя показать патронуса? Заклинание, которое невероятно сложно наколдовать в любых обстоятельствах и почти невозможно, когда ты в состоянии крайнего стресса или пережил серьезную травму… Гарри, Драко и Рон уставились на Гермиону, чья рука дрожала все сильнее с каждым словом, но не стали прерывать ее. — И мне кажется, теперь я понимаю, почему. Не думаю, что он так хотел доказать, что это ты. Скорее всего, им двигало любопытство. Потому что патронусы могут изменяться, и зачастую такое происходит после травматических событий в жизни — особенно когда присутствует сожаление. Думаю, он хотел понять, остался ли ты тем самым Гарри Поттером. Изменили ли тебя все ужасы, которые он заставил тебя пережить, и сообщить об этом всему миру. Наверное, он был бы рад, если бы смог это сделать… Но он не смог. — На глаза Гермионы неожиданно навернулись слезы. Она посмотрела на Гарри и улыбнулась. — Конечно, ты все тот же Гарри. Ничто бы тебя не изменило. Гермиона опять смотрела на палочку, и внезапно Гарри понял, почему у нее так тяжело на душе. Гермиона гадала, можно ли то же сказать о ней. — …Что-нибудь счастливое, — мягко сказал он. Аура Гермионы была тяжелой и мрачной. Она громко сглотнула и потрясла головой. — Я не знаю, как ты это сделал, Гарри, — прошептала она. — Как после всего, что произошло, ты смог подумать о чем-то счастливом и наколдовать патронуса? Мы проиграли войну, я стала Пожирательницей Смерти, Рона заставили сделать мне предложение, чтобы Темный Лорд мог использовать нашу свадьбу для своей выгоды — а я еще собираюсь принести в этот мир ребенка… — Ты правда так думаешь? Рон перебил ее тихим, но очень холодным голосом. Гермиона теперь смотрела на него, он не отводил взгляд, и Гарри подумал, что никогда еще не видел такого серьезного выражения лица у своего друга. — Ты думаешь, я сделал тебе предложение, только потому что меня заставили? За доли секунды атмосфера в комнате стала дико напряженной. Гермиона выглядела ошарашенной. — Т-тебя не заставляли? — Не заставляли, — вспыхнул Рон с неожиданной для него злобой. Гермиона отшатнулась. — Я спокойно мог отказаться; ты правда думаешь, что я просил твоей руки, потому что мне угрожали или шантажировали? Я даже не думал о какой-то там подоплечной ерунде, я думал о тебе! И мне казалось, всем очевидно, что я безумно в тебя влюблен и хочу быть с тобой! Для столь пылкого признания в любви Рон выглядел очень расстроенным. Его аура тоже подрагивала, а лицо снова наливалось красным, только теперь от злости. — Ты искренне хочешь быть со мной? Или ты сказала «да», только потому что думала, что иначе тебя закруциатят или еще что? Глаза Гермионы были огромными и блестели от слез. Она смотрела на Рона так, будто до этого никогда по-настоящему его не видела. — Я… н-нет, я… Напряжение было неописуемым. Гарри и Драко переглянулись, и без слов Гарри понял, что они думают об одном и том же. Драко кивнул в сторону выхода и начал медленно пятиться. — Мы только… — начал Гарри, но ни Рон, ни Гермиона на него не посмотрели. Они сверлили друг друга взглядами, их ауры переливались настолько контрастными эмоциями, что Гарри даже не был уверен, что за этим последует: грандиозная ссора или что-то совсем иное. Он тут же развернулся и последовал примеру Драко. Рону и Гермионе явно стоит многое обсудить. Гарри и Драко убрались так быстро, как только могли, не срываясь при этом на бег. Они ушли через заднюю дверь и не останавливались, не сбиваясь с торопливого шага, пока не оказались в комнате в конце коридора, далеко от драмы, которая вот-вот должна разыграться между Гермионой и Роном. Гарри с удивлением обнаружил, что Драко привел его в очень старомодную гостиную. Здесь были большие мягкие кресла, книжные полки, битком забитые книгами и странными, но внушительными магическими предметами, и что-то типа игрового стола, который наводил Гарри на мысли о волшебном эквиваленте бильярда. В конце гостиной также располагался бар, куда Драко и направился. Он зашел за стойку, схватил стеклянную бутылку, полную янтарной жидкости, без слов наполнил два стакана и придвинул один из них к Гарри. — Я слышал поводы и похуже, чтобы выпить, — сказал он. — И теперь ты точно не сможешь сказать, что я не веду себя, как радушный хозяин. Возможно, если бы Гарри мыслил более трезво, он бы отказался от предложенного алкоголя. Но он не отказался. Гарри потянулся к стакану, даже не спрашивая, что в нем. — За славный новый режим, — сказал Драко с саркастичной, нарочито яркой усмешкой, и поднял стакан. Губы Гарри сами собой разъехались в улыбке. Ну хотя бы шрам перестал кровить, отметил он про себя. Они чокнулись бокалами. — За новый режим, — сказал Гарри с таким же фальшивым энтузиазмом. Они оба мрачно ухмыльнулись и осушили стаканы.