“В полночь. Каждую ночь ты будешь здесь, один. Не опаздывай. Я не буду ждать.
В полночь”.
Такими были инструкции, которые Волдеморт проговорил ему в ухо таинственным полушепотом, прежде чем аппарировать из его спальни, даже не дождавшись согласия своего пленника.
Гарри мог бы удивиться, но не удивился. Темному Лорду не нужно слышать его согласие.
Он уже знал, что получил его.
Каждую ночь, в полночь, Гарри должен быть в своей спальне с тревожаще большим количеством зеркал в самом дальнем коридоре поместья Малфоев… в одиночестве.
Гарри подумал, что его жизнь неожиданно быстро превратилась в какую-то мрачную извращенную сказку.
Он тяжело вздохнул и лег спиной на кровать; он смотрел в кроваво-алые глаза своего отражения и чувствовал, как наваливается усталость. Сколько же они с Волдемортом просидели под сумеречным небом, прежде чем Темный Лорд аппарировал их обратно в особняк Малфоев. Гарри не казалось, что прошло так уж много времени. Но, опять же, когда доходило до волшебного манящего света, время становилось условной величиной.
Гарри закрыл глаза, игнорируя странный трепет где-то в желудке, когда провел руками по груди и вспомнил, как Волдеморт обнимал его за талию. Его руки были такими теплыми, его аура была такой ласковой и чарующей… А от света и тепла Гарри казалось, что он по-настоящему парит…
Парит все выше и выше…
Гарри лежал не на кровати в особняке Малфоев, а на большом пушистом облаке. Он медленно плыл по небу, волосы трепал приятный теплый ветерок. Солнце уже село, и Гарри пытливо вглядывался в усыпанное мириадами звезд небо.
Он очень быстро нашел то, что искал, — самую яркую звезду на небосводе. — Привет, Сириус, — пробормотал он себе под нос.
Гарри не ждал ответа. И каково же было его удивление, когда и без того яркая звезда засияла еще ярче, замерцала и запереливалась, будто подмигивала ему.
— Не забывай, — послышался знакомый тенор Сириуса. Гарри резко сел, ленивая безмятежность пропала без следа.
— Сириус? — крикнул Гарри в небо, не смея поверить тому, что только что услышал. — Это правда ты?
Звезда снова ему подмигнула. — Не забывай, кто он, Гарри.
Еще один порыв ветра прочертил небеса, но в этот раз он был холодным, почти ледяным. Гарри поежился, его охватило тревожное предчувствие. Казалось, облако под ним становилось все тоньше. Гарри со страхом посмотрел вниз: так и есть, облако таяло, и он уже чувствовал, как сползает в пустоту, он вот-вот упадет…
— Не забывай.
— Сириус! — снова крикнул Гарри, пытаясь встать, найти хоть какой-то выход, но бесполезно — идти было некуда, только лететь вниз.
— Не забывай.
Облако полностью растворилось, и Гарри камнем полетел к земле — он падал с неба, а его крики поглотил холодный ночной воздух.
Он падал все ниже, и ниже, и ниже…
Гарри рывком проснулся.
Сердце грозилось проломить рёбра, он весь покрылся холодным потом, но сон — он был такой яркий! Такой реальный! — уже начал ускользать. Гарри закусил губу, пытаясь восстановить в памяти детали…
Все, бессмысленно. Гарри сел и потряс головой; в итоге он решил, что, какой бы кошмар ему ни снился, только к лучшему, что он не может ничего вспомнить.
Гарри растерянно огляделся. Он не помнил, как снимал обувь и забирался под одеяла…
Гарри откинул одеяло и вскочил на ноги в состоянии, близком к панике. Сколько он проспал? Гарри глянул на часы и обомлел — уже было одиннадцать.
Гарри пошёл к двери, намереваясь идти прямиком в холл, чувствуя раздражение на самого себя. Как он мог вот так отключиться, когда вокруг такое происходит?..
Гарри быстрым шагом пересекал коридоры, игнорируя любопытные взгляды портретов, мимо которых проносился, но, подойдя к эркеру, он встал как вкопанный, челюсть отвисла при виде, открывавшемся из окна.
Дневной свет. Гарри был уверен, что сейчас одиннадцать вечера; что ж, он сильно ошибся. Было одиннадцать утра. Он проспал не пару часов, а целую ночь и все утро!
Гарри сорвался на бег. Пара нарисованных предков Малфоев наградила его недобрым взглядом, но Гарри едва ли это волновало. Он проспал всю ночь; это какие ужасы могли произойти за это время…
Гарри завернул за угол и врезался в Рона. Аура друга тут же засияла, а сам Рон чуть не завалился назад, с такой силой Гарри в него влетел. И вот оно, доказательство, на каком пределе у обоих были натянуты нервы, — они оба заорали, а за ними, в свою очередь, заорал и ближайший портрет светловолосой волшебницы в викторианском платье. Она уронила веер из перьев и выбежала за раму в соседнюю картину.
— Прости! — воскликнул Гарри, когда Рон схватился за сердце с таким же ошалелым видом, какой, наверное, был у Гарри. — Ты в порядке?
— Вот уж вряд ли, — проворчал Рон. — Я как раз хотел пойти посмотреть, в порядке ли ты. Ты в последнее время как-то много спишь.
В лицо Гарри бросилась краска. Он сам не знал, почему так надолго отрубался. Может, отдаёт должок за все те недели почти без сна…
— Прости, — неловко повторил Гарри. — Так что происходит? Где Гермиона?
Гермиона. Только произнеся ее имя вслух, Гарри понял, как сильно хочет поговорить с ней наедине.
Она знает, что он такое…
— Ушла, — кисло ответил Рон. — Ее не будет все утро. Опять призвали.
Его аура выцвела до цвета темной ржавчины, потяжелела. — И, эм-м, я так понимаю, ты не знаешь, куда ее призвали?
— Нет. Она сразу ушла, без объяснений.
— А между вами двумя… все хорошо?
Гарри понимал, что это глупый вопрос; ничего не было хорошо, ни у кого из них, но он должен был спросить. Рон покраснел и уставился в пол.
— Мы… да, у нас все в порядке, — промямлил Рон и почесал затылок. — Наверное, все так или иначе должно быть в порядке, учитывая, что у нас свадьба через неделю.
Об этом Гарри тоже хотел спросить, но решил, что такой вопрос в лоб будет звучать очень грубо. — Да, — протянул он, — я совсем забыл сказать до этого, но… Поздравляю!
С секунду они молча друга на друга смотрели и вдруг синхронно улыбнулись. — Совсем не в таких обстоятельствах я это представлял, — признал Рон, — но все равно это единственное в моей нынешней жизни, чему я рад. Гарри, ты не поверишь, что мне пришлось сделать прошлой ночью. После того как мы с Гермионой, эм, поговорили (Рон покраснел ещё сильнее, а его аура беспокойно заметалась), до меня дошло, что я должен сказать своей семье.
Должен сказать маме. Желательно до того, как об этом узнает из Пророка весь мир.
Гарри уставился на его чуть глуповатую улыбку.
— Да-а. Мне пришлось написать родителям письмо и объяснить, что я остаюсь у Малфоев по своей воле, что буду всю неделю занят тут и в Министерстве, так что, мам,
можешь пожалуйста прислать мои вещи? И что я тут с тобой и моей девушкой, которая теперь моя невеста, а свадьба у нас через неделю, и церемония будет традиционной для волшебников. Миссис Малфой потом его перечитала — наверное, должна была проследить, чтобы я не написал ничего лишнего, — и отправила своей совой. Лично я жду в ответ громовещатель…
— Ты написал, что Гермиона беременна? — спросил Гарри.
— Мы вдвоём решили, что лучше сказать маме об этом лично, — ответил Рон и покраснел ещё гуще. — Письмо и так вышло очень… настораживающим.
— Рон… что собой представляет традиционная свадебная церемония у волшебников?
Роном внезапно овладела робость, аура была неспокойной. — Давай лучше присядем где-нибудь, — сказал он нарочито небрежным тоном. — Нечего стоять посреди коридора; эта ведьма только что вернулась и выглядит чрезмерно любопытной.
И правда, блондинка в викторианском платье снова была в своей картине и явно подслушивала, пряча бОльшую часть лица за веером. — Соизвольте хотя бы не бежать! — рявкнула она им вслед, со щелчком сложив веер.
Рон провёл их знакомым путём к холлу, где их ждал уже привычный вид угрюмого Драко Малфоя. Он сидел за столом и читал книгу, прямо как день назад. — Извини за компанию, — пробормотал Рон, и Драко посмотрел на него, прищурившись. — Но я хочу быть поближе к камину, чтобы дождаться Гермиону, а он не хотел выпускать меня из виду… И отвязался, только когда я сказал, что хочу пойти тебя разбудить.
— Как-то не очень хотелось, чтобы на меня снова набросились, — процедил Драко. Серые глаза впились в Гарри, и Малфой захлопнул книгу. — Посмотрите, кто наконец проснулся. Что, шрамоголовый, тоже попытался придушить Уизли, пока он тебя расталкивал?
— Нет, всего лишь попытался снести меня с ног в коридоре, — жизнерадостно ответил Рон. — Он сам встал. В любом случае, Малфой, можешь свалить, если хочешь. Мы все равно никуда не денемся.
— Ага, конечно. Он попытается переместиться Мерлин знает куда в ту же секунду, как я отойду от камина, — насмешливо сказал Драко, кивнув в сторону Гарри. — Я остаюсь здесь.
Гарри кинул на него ядовитый взгляд, но не стал влезать в перепалку. Он и Рон сели за стол, и глаза Драко радостно заблестели. — Держи, Поттер. Тебе это может быть интересно. Сегодняшний номер Пророка освещает твоё слушание.
Драко кинул ему газету, но Гарри не стал ее брать. Последнее, что он хотел, так это читать эту статью.
— Спасибо, обойдусь, — мрачно сказал Гарри.
— Не беспокойся, ее писала не Рита Скитер. Вообще-то статья вышла довольно сухая… Кстати говоря о Скитер. Что ты ей сказал, Поттер?
Драко поставил локти на стол, его аура заискрилась любопытством.
— Мне прям очень интересно. Автор статьи упомянул, что ты на пути в зал суда ответил только на один вопрос журналистов, и это была “тщательно сформулированная непристойность в адрес Риты Скитер”. Насколько мне известно, ты вообще не должен был ни с кем говорить. Что она спросила? Что ты ей сказал?
Аура Рона тоже выдавала любопытство. Гарри вспомнил, как авроры прокладывали путь через запруженный журналистами атриум, как Гарри замер, услышав голос Риты Скитер, намереваясь что-то ей ответить, и даже авроры замерли в ожидании ответа Нежелательного лица номер один…
— Она… эм… — Гарри неловко прочистил горло, теперь и ему в лицо бросилась краска. Он не был уверен, что стоит им говорить, но Драко и Рон выглядели такими воодушевлёнными, что он решил уступить. — Она спросила, что я чувствую по поводу того, что на моем слушании убрали дементоров… ну и я послал ее нахуй.
Рон и Драко уставились на него с одинаковым изумлением… и одновременно расхохотались.
— Это потрясающе! — выдавил Рон между смешками. — Уже не терпится рассказать Гермионе.
Гарри робко улыбнулся. Он не знал, гордиться ему этим поступком или устыдиться собственной несдержанности. Наверное, все сразу.
Драко не озвучил своё одобрение, но все равно выглядел позабавленным и даже несколько впечатленным. С кривой полуулыбкой он глянул куда-то в сторону, крикнул: — Бинни! — и перед ними тут же с тихим хлопком материлиазовался эльф.
— Ну, чего ты хочешь? — спросил Драко у Гарри. Тот посмотрел вопросительно. — Есть. Пить, — уточнил Драко.
— А, чая будет достаточно, спасибо.
— Нет, — резко сказал Драко, и улыбка слетела с его лица. Эльф замер в полупоклоне. — Ты должен что-нибудь съесть, Поттер.
Гарри послал ему злобный взгляд. — Отлично, — отрывисто сказал он. — Тоста более чем хватит, Бинни, если не возражаешь.
— Конечно, сэр! — просиял эльф и аппарировал.
Малфой издал что-то вроде звука отвращения. — Если не возражаешь, — повторил он насмешливо и покачал головой. — Честное слово…
Гарри проигнорировал его кривляния и повернулся к Рону. — Так как волшебники женятся традиционными способом?
Аура Драко снова заиграла любопытством.
Вид у Рона был такой, будто ему было очень некомфортно. — Ну, это больше похоже на магический ритуал, чем на нормальную свадьбу…
Голос Рона затих сам собой, но, прежде чем Гарри успел спросить про подробности, вернулся Бинни с подносом, гружёным тостами, маслом, джемом и тремя чашками чая.
— Спасибо, — рассеянно сказал Гарри эльфу, но к содержимому подноса не притронулся и смотрел только на Рона. — Так что это значит?
Аура Драко с каждой секундой становилась все ярче, и Гарри был уверен, что он готов встрять в разговор при первой же удобной возможности.
— В общем, ритуал проходит между двумя людьми…
— Не поверишь, Рон, но об этом я и сам догадался, — хмыкнул Гарри.
— А, ну да, конечно… Ещё есть заклинатель, который связывает пару узами брака, и это в общем-то все, кто нужен для ритуала. Обычно такие штуки проходят без лишних людей, они вроде как очень личные…
— Это клятва, — влез Драко, прямо как Гарри и подозревал. — Клятва на крови. Жених и невеста делают порез на ладонях друг друга специальным ножом, зачарованным заклинателем, вот здесь. — Драко вытянул левую руку и провёл по линии ладони указательным пальцем. — Прямо по линии сердца. Делая порез, они произносят слова клятвы. Закончив, они соединяют порезанные ладони, завершая связующий ритуал кровью.
Гарри переводил ошеломлённый взгляд с Рона на Драко. — Магия крови, — невыразительно сказал он. Аура Рона нервозно покачивалась вокруг своего хозяина. — С заклинателем, который создаёт связывающие узы. — Рон кивнул. — Звучит дико похоже на Непреложный обет.
— Так и есть, — согласился Рон неестественно высоким голосом.
— Это так романтично, — пропел Драко с вредной улыбочкой и положил сахару себе в чашку.
— Погоди-погоди. — Гарри потряс головой. — А что надо говорить? Что там за заклинание?
— Эм… Habes… Habes con…
— Habes cor meum et animam meam, — процитировал Драко. — Мерлин, Уизли, оно не такое уж длинное. Я очень надеюсь, что ты выучишь его как следует до собственной свадьбы.
Вместо того, чтобы обидеться, Рон разнервничался ещё сильнее.
— Я тоже, — несчастно выдал он. — Представляешь, какой кошмар начнётся, если я скажу что-нибудь не то…
— Но что это значит? — перебил Гарри.
— Отдаю тебе своё сердце и душу, — чопорно сказал Драко, взяв в руки чашку. В серых глазах плясали веселые чертики. —
Очень романтично.
— Заткнись, Малфой, не тебе эти слова произносить, — огрызнулся Рон, но в его тоне не было обычной грубости, с которой он обращался к Драко.
— Ну, когда-нибудь и мне придётся, — пожал плечами Малфой.
Гарри и Рон синхронно подняли брови в удивлении. — Конечно, придётся. Верите или нет, но у ритуала есть свои преимущества. К тому же, так обручились мои родители. Так обручается большинство уважаемых волшебников… Те, кому ещё не все равно на наши магические корни и традиции.
— Но если это и правда похоже на Непреложный обет, как это работает? Что он делает? Типа, ты никогда не сможешь изменить своему супругу или супруге? И что будет, если изменишь?
— Поттер, ну что за похабщина, — фыркнул Малфой и отпил чаю.
— Ну так что, так это работает? — снова спросил Гарри, когда ни Рон, ни Драко не ответили.
— Конечно нет, — сказал Драко. — Никто бы тогда так не женился. Но ритуал создаёт что-то вроде крепкой эмоциональной связи между партнерами. Делает твою эмпатию по отношению к партнеру более чувствительной.
— Эмпатию?
— Да. Полагаю, ты лучше понимаешь его или ее. Без понятия, как конкретно это работает, так как я, очевидно, не женат, но отец говорил, что это помогало ему понять поведение матери. Что он лучше понимает ее чувства, и наоборот. Эмпатия супругов.
— Оу. — Гарри все ещё не был уверен, что понял до конца. — Как по мне, звучит не так уж плохо, — медленно проговорил он. — Но если это клятва… Тем более, клятва на крови… Ее можно потом разорвать?
Казалось, этот вопрос привёл Драко в искреннее недоумение. — Например, если кто-то из супругов решит, что больше не хочет быть в браке? Что ему или ей не нравится эта излишняя эмпатия. В таком случае развод вообще возможен?
Лицо Драко из недоуменного сделалось раздражённым. — Это маггловское понятие, — процедил он.
— Что? — удивился Гарри. — В каком смысле? Как развод может быть маггловским понятием?
— Я никогда не слышал, чтобы в мире волшебников кто-то разводился, — просто сказал Драко.
Гарри посмотрел на Рона, ожидая поддержки. — Вообще-то я тоже ни о чем таком не слышал, — задумчиво протянул Рон.
Гарри был поражён. — В волшебном мире это незаконно?
— Не думаю, — ответил Рон. — Просто такого никогда не случалось.
Гарри растерянно провёл рукой по волосам, взлохматив их больше обычного. Драко смотрел на него почти с неприязнью. — Получается, эти кровавые клятвы вечны?
— Никто этого не говорил, — раздраженно сказал Драко. — Клятва теряет силу со смертью одного из супругов. Нельзя быть связанным узами брака с призраком.
Рон нервно рассмеялся, его аура была слишком яркой и подвижной, что вряд ли предвещало что-то хорошее. И вдруг выдал небрежным тоном: — Гарри, так сколько, ты говорил, было мужей у матери Забини?
Драко сверкнул глазами. У Гарри в голове крутилось число семь, но он не стал его озвучивать. — Ну так… парочка. Но, погоди, кто будет вашим заклинателем?
И лицо Рона, и его аура помрачнели. — Угадай.
— …Нет, — ахнул Гарри. — Только не он.
— Да.
— Правда?
— Правда.
Гарри откинулся на спинку стула и протяжно выдохнул. — Вау, — сказал он, пытаясь переварить последнюю новость. — Мои лучшие друзья играют свадьбу у Малфоев… через неделю… и женить их будет Тёмный Лорд.
— …Ага.
Добавить было нечего. Повисла долгая неловкая тишина. Драко снова уткнулся в книгу, Гарри уныло жевал тост, а Рон пил чай, изредка поглядывая на роскошную люстру, словно все ещё надеялся, что небеса смилостивятся над ним, и она упадёт ему на голову.
Бинни как раз забрал пустую посуду, когда в камине вспыхнул зелёный огонь.
Это была Гермиона. Гарри никогда ещё не видел ее ауру такой здоровой и оживлённой; в руках она несла несколько увесистых свёртков. Увидев Гарри и Рона, она тут же заулыбалась.
— Все хорошо? — сразу спросил Рон и вскочил, чтобы помочь со свертками. — Что он хотел?
— Да, все хорошо, — ободрила их Гермиона. Гарри тоже встал, и Гермиона быстро обняла их обоих — что вообще-то было не самой легкой задачей, учитывая занятые руки. Драко остался сидеть и смотрел на их объятия с таким видом, будто его сейчас стошнит.
— Что он хотел? — повторил Гарри вопрос Рона.
— Что с тобой произошло прошлой ночью? — задала встречный вопрос Гермиона, одарив его многозначительным взглядом. — Вы с Малфоем ушли, и мы потом пошли вас искать, но ты как сквозь землю провалился.
У Гарри помутилось в голове. Аура Драко странно подрагивала, и Гарри сразу понял: он никому не сказал, что Волдеморт утащил его непонятно куда.
— Уснул, — ответил Гарри, надеясь, что смущение на его лице не вызовет подозрений. — Прости. Меня резко свалило. Честно, я вовсе не собирался…
Гермиона пристально в него вглядывалась, ее аура покачивалась винными волнами в явном подозрении… Но вдруг она улыбнулась. — Ну конечно, тебе нужно было отдохнуть. Кто из нас вообще хорошо спал в последнее время…
— Так что хотел Тёмный Лорд? — перебил Гарри, отчаянно надеясь перевести тему с себя на что-нибудь другое. И, только задав вопрос, он задумался, с каких пор для него стало нормой говорить “Темный Лорд”, а не “Сам-Знаешь-Кто”, и уж тем более не “Волдеморт”, как сам Гарри больше предпочитал… И почему он не стал называть это имя сейчас.
Он ведь мог. Гарри был единственным, на кого Табу не распространялось.
— Он объяснил мне пару моментов, — уклончиво ответила Гермиона. — А еще я сходила в Мунго…
— Мунго? — Аура Рона тут же выцвела от паники. — Зачем? Что-то сл…
— Нет-нет, ничего такого! — поспешно объяснила Гермиона. — Выбрала вместе с миссис Малфой целительницу, которая будет вести мою беременность. Запись на завтра. Пренатальный осмотр. Целительница Макмиллан, она чудесная, уверена, тебе понравится… Если ты хочешь пойти со мной завтра? — с легким волнением закончила Гермиона, и Рон тут же ответил: — Да. Конечно, я хочу пойти с тобой.
Гермиона радостно улыбнулась, и, когда они с Роном посмотрели друг на друга с невыразимой нежностью и любовью, их ауры соприкоснулись — пушистая ярко–оранжевая ласково потянулась к неторопливым красно-винным волнам. У Гарри возникла мысль, что стоит медленно выйти за дверь и опять убраться как можно дальше от двух своих друзей. Драко явно думал о том же. Наверное, Рон это почувствовал, потому что откашлялся и заговорил:
— Так, дай-ка мне все это… А что это, кстати? — Он забрал у Гермионы свертки с недоуменно-удивлённым видом.
— Пара мелочей. Миссис Малфой вроде как взяла меня на шоппинг после Мунго. Рон, ты не преувеличивал, это и правда очень странный опыт. Гарри, она сказала, что и тебя в понедельник возьмёт, вроде бы тебе нужны новые мантии? Она должна скоро вернуться.
Гермиона проговорила все это очень быстро, щеки слегка покраснели. — Рон объяснил тебе, как будет проходить церемония? — спросила она нарочито деланным тоном.
— Типа того.
— О, хорошо. Тогда ты… будешь моим свидетелем?
— Прости, кем? — Гарри вскинул бровь и недоуменно посмотрел на Рона, теперь до макушки нагруженного увесистыми свёртками Гермионы.
— Не добрался до этой части, — открестился Рон. — Я это… пойду положу все это в твою комнату.
Он бочком неловко прошёл мимо Гарри и Гермионы. Драко между тем опять уткнулся в книгу с таким выражением, будто мечтал оказаться где угодно, но только не здесь.
— Он хотя бы объяснил, как проходит церемония? — негромко спросила Гермиона.
— Ну так, основы, — замявшись, сказал Гарри. Он был удивлён, что Гермиону не сильно обеспокоила часть с клятвой на крови. Наверное, у неё было достаточно времени, чтобы принять это.
— В общем, все будет происходить здесь — и свадебный приём, и церемония — но сам ритуал будет очень уединённым. Традиционно присутствуют всего три человека — заклинатель, жених и невеста — но каждая сторона может пригласить по свидетелю, и Рон уже спросил маму — ему пришлось написать ей вчера письмо с просьбой, представляешь? Они не дали ему уйти домой… Но, в любом случае… Гарри, ты будешь моим свидетелем?
Гарри уставился на неё, отметил, как задрожала ее аура, как заблестели карие глаза. Он почти сразу понял, почему.
Он был единственным человеком, которого Гермиона могла попросить об этом. У нее не было братьев и сестёр; ее родители остались где-то в Австралии и даже не подозревали, что у них есть дочь… Все в ее семье были магглами. Разумеется, Лорд Волдеморт ни за что не позволит им присутствовать.
— К-конечно, — тут же выпалил Гарри, хотя понятия не имел, на что этим подписывался. — Вообще без вопросов.
Гермиона просияла и притянула его к себе, уткнувшись макушкой ему в ключицу. — Спасибо, Гарри, — прошептала она, ее ауру переполняли эмоции. Гарри обнял ее в ответ и подумал о значимости происходящего.
Через неделю он будет стоять в одной комнате с Роном, Гермионой, Волдемортом и миссис Уизли и смотреть, как два его лучших друга проводят магический ритуал на крови…
От мысли о миссис Уизли заныло в груди, а от мысли о всех остальных, кто придёт на приём, скрутило желудок. Там точно должна будет быть вся помилованная семья Уизли… Билл, и Чарли, и Перси, и Фред, и Джордж, и…
Пламя опять взметнулось изумрудным.
Гермиона тут же от него отпрянула. Драко ругнулся вполголоса, захлопнул книгу и вскочил на ноги, пока из камина выходила целая толпа людей. Первой шла Нарцисса Малфой, а за ней — не меньше шести волшебников и волшебниц, разодетых в яркие модные мантии.
— Добро пожаловать в особняк Малфоев, — коротко объявила Нарцисса, и ее свита тут же начала выдавать комментарии вроде “Какая чудесная отделка!”, “Какие высокие потолки!” и “За такую люстру и умереть не жалко!”. Все они взмахнули палочками, наколдовав из воздуха Прытко пишущие перья и свитки пергамента, и тут же принялись строчить.
— Матушка, — приветствовал Драко, натянув на лицо гостеприимную улыбку.
— Это мой сын Драко и наш временный гость, мистер Поттер.
Все шестеро уставились на него во все глаза. Гарри неловко помахал им, но, к счастью, Нарцисса заговорила первой и избавила его от необходимости как-то их приветствовать: — А вот наша чудесная невеста, мисс Гермиона Грейнджер. Гермиона, это лучшие во всей магический Британии организаторы свадеб, флористы и декораторы… По крайней мере, мне так сказали. Так, а где?.. А, вот он.
Вернувшийся Рон ошеломлённо уставился на толпу людей, которой ещё пару минут назад тут не было. — Рональд Уизли, жених, — представила Нарцисса. Рон покраснел. — Свадьба уже через неделю, так что нам предстоит много работы. Рон, Гермиона, буду очень признательна за ваш вклад; пока что мы планируем провести приём в розовом саду, но есть и другие варианты… Драко, где твой отец? Он должен быть здесь.
— О–он пошёл в Косой переулок, — с секундной заминкой ответил Драко. — Сказал, что ему нужно… э-э-э…
— Встретиться с художником-каллиграфом, который сегодня после обеда должен начать рассылать приглашения, я надеюсь? — спросила Нарцисса, чья аура опасно сверкнула.
— Да, — мгновенно ответил Драко. — Именно так он и сказал.
— Хорошо. — Нарцисса повернулась к организаторам, половина из которых все ещё откровенно пялилась на Гарри. Данный факт не ускользнул от Нарциссы, и она раздраженно щелкнула пальцами, привлекая их внимание. — Идемте, я покажу сад и особняк, чтобы выбрать лучшее место для приема. Мы ожидаем больше трёх сотен гостей, нам нужно большое пространство. Жених и невеста, разумеется, идут с нами; Гарри, Драко, можете присоединиться, если желаете.
— Вообще-то, матушка, я только что пообещал Гарри показать ему лазарет. У него все ещё немного болит голова, а я не хотел проявлять грубость и оставлять его с домовым эльфом.
Гарри, Рон и Гермиона уставились на Малфоя. Мало того, что он назвал Гарри по имени, так ещё и вся фраза прозвучала весьма убедительно. Хотя Нарцисса и организаторы вроде бы не заметили их замешательства; они бросали на Драко одобрительно-восхищенные взгляды. — Очень мило с твоей стороны, Драко. Конечно, идите. Но не задерживайтесь, у меня есть для вас работа на потом. Остальные, вперёд.
Нарцисса тут же направилась к выходу быстрым шагом, жестом приказав следовать за ней. Гермиона храбро пошла следом, но, когда она коснулась руки Рона, тот не выдержал и посмотрел через плечо на Гарри. У него был такой несчастный и отчаявшийся вид, будто его сейчас будут пытать. Это было настолько забавно, что Гарри почти рассмеялся.
— Пойдём, Гарри, — сказал Драко с самой сияющей улыбкой, какую тот когда-либо видел на заострённом лице Малфоя. Они все ещё были в зоне слышимости остальных. — Найдём тебе что-нибудь от головной боли.
Гарри не стал ничего отвечать и позволил увести себя из холла. — У вас такой очаровательный и воспитанный сын, — донёсся до Гарри голос одной из волшебниц.
— Что, — негромко сказал Гарри, когда они отошли на приличное расстояние, — это было?
Фальшивая улыбка сползла с лица Малфоя. — Это я спас нас от очень мучительного времяпрепровождения. Всегда пожалуйста, — желчно сказал он.
Гарри не совсем понимал, как экскурсия по дому могла быть мучительной; он вообще-то был не прочь посмотреть массивный особняк и сад. — У вас правда есть лазарет? Потому что у меня не болит голова.
— Конечно, есть, но мы туда не пойдём. — Драко быстро проходил коридор за коридором. — Мне нужно в Косой переулок, найти этого художника-каллиграфа, или как его там…
— Что? Зачем?
— Потому что я только что солгал, прикрывая задницу отца. Поттер, будь внимательнее.
Драко неожиданно остановился напротив огромной картины, изображающей, как понял Гарри, вход в сам особняк.
— И зачем тебе его прикрывать? — подозрительно спросил Гарри. — Если он просто исчезает, оставляя тебя один на один с нервной матерью?
— Потому что тогда он будет мне должен.
Гарри тупо уставился на него. — Малфой, ты что, шантажируешь собственного отца?
— В такой формулировке и правда звучит не очень, — хмыкнул Драко. — Но, поверь, в итоге все сработает, как надо. Что я могу сказать, наша семья — змеиный клубок. Я все равно собирался свалить как раз, когда пришла матушка…
— Но мы только что ушли от камина, — удивленно заметил Гарри.
Драко ухмыльнулся. — Я тебя умоляю. Из дома можно выйти не только через главную дверь или камин. Это старинное здание, построенное волшебниками. Могу поспорить, тут больше спрятанных ходов и комнат, чем в самом Хогвартсе.
Продолжая ухмыляться, Драко вытянул руку… и постучал по нарисованной двери. Звук получился такой, будто он и правда стучал по дереву, а не по холсту. — Косой переулок, — громко сказал Драко, ни к кому конкретно не обращаясь.
Дверь распахнулась.
— Не может быть, — выдохнул Гарри, когда Драко вошёл в картину.
Ухмылка Драко стала только шире, его аура кружилась в веселье. — Не радуйся слишком сильно, Поттер, для тебя это не сработает. Ты не Малфой, — сказал он, одной ногой стоя в коридоре, а другой — в картине. — Все потайные ходы в доме работают только для тех, в чьих жилах течёт наша кровь… Или для тех, кто приносил нашей семье клятву на крови. Так что тебе чертовски не повезло, если только не собираешься жениться на мне.
Малфой рассмеялся над выражением лица Гарри, которое, наверное, должно представлять собой забавную смесь смущения и злости. — И что, ты оставишь меня здесь? — возмущённо воскликнул он. — Вот так просто?
— Не так просто. Бинни!
Эльф тут же материализовался в воздухе и поклонился. — Убедись, что Поттер не подойдёт к камину в холле ближе чем на три метра и не будет пытаться покинуть дом. — Серые глаза засверкали, когда Малфой злобно улыбнулся. — А если попытается, накажи себя. Жестоко.
Эльф задрожал, отвесил ещё один поклон — и тогда Гарри впервые заметил
ее — всего на секунду. Крошечная искра магии кружилась вокруг Бинни.
Он никогда до этого не видел ауры эльфов.
Искра потухла так же быстро, как появилась.
Гарри старался увести мысли подальше от этого открытия и прожег Малфоя взглядом. — Ну ты и сволочь.
— Хорошего дня, — жизнерадостно сказал Драко. Гарри с трудом подавил желание схватить его за плечо и повалить на пол — его остановило только отсутствие палочки у него и наличие палочки у Драко.
Драко ушёл. Нарисованнная дверь за ним закрылась, и, когда Гарри провёл по ней пальцами, он почувствовал только холст и краску.
Класс, едко подумал Гарри. Он посмотрел на крошечного эльфа, который следил за его исследованием картины с таким страхом, будто боялся, что Гарри каким-то образом сможет через неё пройти… и тогда ему придётся жестоко себя наказать.
— Я не буду пытаться уйти, — попытался приободрить эльфа Гарри.
Но чем он собирался заняться, он не имел ни малейшего понятия.
— Покажешь мне, где библиотека? — Все равно ничего другого на ум не приходило.
Эльф кивнул, взял Гарри за руку, и двое тут же испарились в воздухе.
***
Остаток дня не был богат на события. Гарри больше не видел Драко или Нарциссу — как и Люциуса, хотя это было неудивительно. Только ближе к вечеру, после того как Бинни предусмотрительно принёс ему ужин, Гарри пересекся с Роном и Гермионой — они нашли его в библиотеке. Гарри уютно устроился в глубоком кресле рядом с ревущим пламенем в камине, с головой погрузившись в детективный роман с загадочным убийством. Как же приятно для разнообразия потеряться в проблемах и метаниях вымышленных персонажей.
— Ну? — первым делом спросил Гарри, закрыв книгу. — Как все прошло?
Друзья обменялись унылыми взглядами. — Малфой не шутил, когда сказал, что его матушка превращается в ходячий кошмар, — прямо сказал Рон.
— Справедливости ради, с нами она была достаточно мила, — вставила Гермиона, — но с бедными организаторами она не церемонилась. А они ведь даже не успели ничего сделать… Она уже ушла. Мне кажется, она пошла искать Люциуса.
Гарри фыркнул. — Драко скорее всего опять скажет, что его отец занят какими-то чрезвычайно важными делами.
— Драко? — вскинул брови Рон. Он плюхнулся на софу напротив Гарри, а Гермиона отошла к близстоящим полкам с книгами. — Все, мы теперь друзья навек и зовём друг друга по имени?
— Нет, но, согласись, странно называть их всех Малфоями.
— Нарцисса настаивает, чтобы я называла ее по имени, — рассеянно сказала Гермиона, исследуя названия на корешках. — И Рону она сказала то же самое.
— Мне тоже. — Гарри в который раз подивился такому странному укладу вещей: называть Нарциссу по имени, но к ее сыну все ещё обращаться по фамилии.
Кажется, Гермиона не услышала его последнюю фразу. — Библиотека у них впечатляет, — отметила она, завернув за полку и оценив размеры комнаты. — Вы только гляньте на все эти книги по Темной магии…
— Книги по Темной магии? У Малфоев? Я в шоке, — зевнул Рон. Вид у него был такой, будто он вот-вот провалится в сон. По тому, как покачивалась оранжевая аура, было видно, что Рон был сильно измотан.
Наверное, после всего произошедшего за последние пару дней они должны без остановки обсуждать тысячу разных вещей, все свои надежды и страхи… Но никто не заговорил. Гермиона выбрала себе пару книг, села на софу рядом с Роном и мгновенно уткнулась в одну из них; Гарри вернулся к своей книге, а Рон в итоге задремал, привалившись к плечу Гермионы. Когда по его ауре и расслабленному лицу (он даже начал пускать слюни) стало ясно, что его крепко вырубило, Гарри подумал было поднять тему, которую он больше всего хотел (и боялся) обсудить с Гермионой — что он человеческий крестраж Лорда Волдеморта — но так и не собрался с духом. В библиотеке было так блаженно хорошо и спокойно, что он просто не мог заставить себя разрушить это спокойствие.
На фоне негромко трещал огонь и похрапывал Рон, и они словно снова сидели последними в общей гостиной Гриффиндора, когда время давно перевалило за полночь, удобно устроившись в любимых мягких креслах у огня.
***
Гарри не составило труда ускользнуть в свою спальню перед полуночью. Чуть позже вечером их пришла проверить Нарцисса и заодно сообщила Рону, что вернулась сова с ответом его матери, а также со свёртком его вещей. Рон тут же проснулся и схватил письмо с выражением легкой паники на лице, предчувствуя ответ. По крайней мере, это хотя бы был не громовещатель.
Письмо оказалось очень коротким. Миссис Уизли написала только, что она очень счастлива и что вся семья с нетерпением ждёт, когда сможет увидеть их троих в следующую субботу.
Гарри гадал, что она думала на самом деле.
После этого Гарри смог со спокойной душой пожелать друзьям спокойной ночи и уйти с Нарциссой, которая проводила его до спальни. По дороге она сообщила ему, что новая пижама уже ждёт его на кровати, а новые мантии — в шкафу, но она все равно поведёт его за покупками в понедельник.
Перспектива похода по магазинам с Нарциссой Малфой воодушевляла и пугала одновременно.
То, что ему придётся предстать перед рядовой публикой, вызывало беспокойство — а, если судить по реакции организаторов свадеб, пялиться на него будут больше обычного, — но при этом возможность выйти наконец из особняка Малфоев куда-нибудь ещё, кроме Министерства, была слишком соблазнительной.
С такой почти радостной мыслью Гарри оставили одного в спальне.
В спальне, которая была достаточно далеко от комнат его друзей, с вычурными темно-зелёными обоями, с образцово заправленной кроватью и многочисленными зеркалами…
На часах было всего одиннадцать.
Гарри заметил новую пижаму: изумрудного цвета, шелковую — такой роскошной у него ещё не было. Интересно, она тоже принадлежала Драко? Скорее всего. И что ему теперь делать, надеть ее до или после того, как появится Волдеморт, чтобы…
Чтобы что? Гарри не был уверен, что именно будет делать Волдеморт. Ну, кроме того, чтобы нежиться в божественном свете от связи их душ, разумеется.
Учитывая, что в нынешней одежде он ходил почти два дня подряд, Гарри всё-таки решил переодеться. Это навело его на мысль, что, наверное, стоит заодно залезть в душ, и внезапно Гарри стало очень не по себе от мысли, что Лорд Волдеморт появится в его спальне меньше чем через час.
Гарри понимал, что его вообще не должно волновать, насколько презентабельно он будет выглядеть перед Волдемортом. Это неважно. Это не имеет никакого значения.
Он все равно залез в душ.
В итоге Гарри порадовался такому решению: тёплая вода и пена с запахом сандалового дерева отлично успокаивали нервы. Гарри говорил себе, что он решил помыться исключительно поэтому и ни по какой другой причине, все время, пока выходил из мраморного бассейна, вытирался, шёл в спальню и натягивал позаимствованную пижаму, которая, стоит признать, оказалась невероятно удобной. Цвет напомнил парадную мантию, которую когда-то купила ему миссис Уизли.
Под цвет твоих глаз, милый.
Печально, что это больше неправда.
Гарри вынырнул из невеселых мыслей и посмотрел на часы. Без десяти двенадцать. Почему-то у Гарри было впечатление, что Волдеморт как раз из тех людей, которые приходят секунда в секунду назначенного времени.
Так что Гарри сел на край кровати и принялся ждать. Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и постарался очистить разум.
Глубокий вдох, глубокий выдох…
Не думай ни о чем, не думай ни о ком…
Гарри ждал, и ждал…
Вдох и выдох…
Стрелка часов переместилась на цифру двенадцать, и он появился — словно шёпот в ночи.
Гарри чувствовал, как танцует магия Темного Лорда на веках; с закрытыми глазами она была для него одновременно и яснее, и нет. Гарри не видел осколков золота в облаке тьмы, зато чувствовал их. Крапинки света, пульсировавшие сдерживаемым, но болезненно очевидным желанием. Магия Волдеморта наполняла воздух. Гарри медленно выдохнул через рот. Так вот какова полночь на вкус.
Гарри не хотел показывать, что знает о появлении Волдеморта, а потому продолжил сидеть с закрытыми глазами и глубоко дышать, делая вид, что практикует Окклюменцию. Волдеморт двигался бесшумно, но Гарри чувствовал его, улавливал магию, которая неброско посверкивала при каждом движении. Он был за спиной Гарри, вот поравнялся с ним, теперь перед ним…
Прямо перед ним. Но Тёмный Лорд не заговорил, а Гарри не открывал глаза.
Он ждал.
Промелькнула вспышка тепла, и Гарри больше не мог притворяться. Он позволил теплу и свету свободно течь между ними.
Гарри открыл глаза, и как раз Волдеморт подошёл вплотную, сел рядом с ним так близко, что их колени соприкасались. Сердце пропустило пару ударов, пока Волдеморт, улыбаясь, обвивал пальцами шею Гарри.
— Хороший мальчик.
Рассудок уже достаточно помутился, так что Гарри даже не успел испытать смущение или негодование. На этих словах свет вспыхнул с силой сверхновой.
Веки Гарри затрепетали и снова закрылись, и он уронил голову на грудь Темному Лорду, который при этом издал низкий одобрительный звук, а свет при дополнительном физическом контакте затопил все вокруг.
Он тебя использует, прозвучал где-то в глубине сознания тихий голос.
Он тебя использует.
Я знаю, подумал Гарри, пока пальцы Волдеморта, прекрасно тёплые и невесомые, проходились по все ещё влажным волосам. Их связь так сильно ревербировала, что Гарри стоило гигантских усилий не вздохнуть от счастья.
Я знаю…
Но он ведь пообещал, что не будет забирать этот волшебный свет.
Возможно, как-нибудь со временем… Гарри как-нибудь сможет показать Волдеморту, что у него должна быть такая же цельная душа… Что он должен почувствовать раскаяние… Даже если боль будет невыносима…
Но зачем ему проходить через такое, когда он может просто тебя использовать?
Ядовитая мысль быстро вылетела из головы, стоило Волдеморту потянуться к нему свободной рукой и переплести их пальцы. Для человека, воплощающего собой смертельную опасность, его движения были слишком нежными, слишком бережными. Гарри открыл затуманенные глаза как раз, чтобы увидеть, как Волдеморт поднимает его руку и легко прижимается губами к его запястью, дыша медленно и глубоко…
Только Гарри подумал, почувствовал ли Волдеморт его зачастивший пульс, как свет стал ещё сильнее, и это было настолько невозможно приятно, что Гарри опять закрыл глаза и в этот раз не смог сдержать вздоха.
Ему показалось, что Волдеморт что-то сказал, но слов было не разобрать… Они вдвоём дышали в унисон, размеренно и глубоко. Это было все равно что неторопливо качаться на морских волнах. За закрытыми веками Гарри чувствовал, как свет и тепло кружились в танце, и мир раскрашивался разноцветными красками…
Алый… желтый и коричневый…
Гарри закружило в вихре осенних оттенков. Мир заполонило разноцветной листвой, чьи прожилки четко выделялись, когда их просвечивало ласковое послеобеденное солнце. Налетел лёгкий ветерок, и листья посыпались вниз, закружились вокруг Гарри миниатюрным ураганом золотого и алого, охрового и оранжевого. И в шепоте ветра Гарри услышал смех ребёнка, невинный, полный чистой радости. Это было похоже на музыку.
И весь мир был средоточием света, тепла и невесомости.
