Закат на горизонте

Взрыв имел весьма мощную силу, такую, что несчастного телохранителя, который стоял к эпицентру ближе всех и пилота, оставшегося на свою беду в кабине, буквально разорвало на части. И все, кто был рядом, могли сейчас лицезреть лужи крови, покрывавшие плитку, её капли и целые лепки, разлетевшиеся по стене здания сената и одежду пришедших встретить корабль. Даже на мантии канцлера и его седых волосах виднелись красные пятна. А уж про куски плоти и остатки органов несчастного нечего было и говорить. И далеко не сразу во всём этом кровавом кошмаре можно было разглядеть самого Бэйла Органу, который лежал без чувств на плитке, отброшенный взрывной волной. На вид мужчина был совершенно целый, лицо на лицо и руках виднелись ссадины. Палпатин подошёл к нему и склонившись над Бэйлом, приложил руку к его шее и после этого набрал на коммуникаторе контакт медкорпуса. - Всё в порядке, - объявил он собравшимся - Сенатор Органа жив, я уже вызвал бригаду медиков, скоро они будут здесь, а вам я настоятельно советую разойтись и вернуться к своим обязанностям. Большинство сенаторов и джедаев поспешило исполнить настоятельную просьбу канцлера, лишь только Энакин и Эйла, одновременно решившие поговорить друг с другом, остались на месте, но разговор начать так и не успели, поскольку именно сейчас прибыл белый медицинский спидер с красным крестом. Оба подумали, что врачи захотят узнать, что случилось и возможно спросят и их тоже. Но медики, два немолодых мужчины, никого спрашивать не собирались, видимо им хватило того, что успел сказать Палпатин, и потому сразу же принялись за дело. Прежде всего они достали передвижную каталку и осторожно переложив на неё пострадавшего сенатора, начали снимать все нужные показатели, при этом обрабатывая и заклеивая пластырем все его царапины, которые до сих пор кровоточили. После этого они подключили его к аппарату искусственного дыхания и поставив капельницу, стали завозить каталку в спидер. На прощание врачи сказали Палпатину и джедаям из совета, самым внимательным образом следившему за их действиями: - Состояние сенатора Органы не представляет опасности. Скорее всего, у него сотрясение мозга, переломы нескольких рёбер и ушибы внутренних органов. То есть, ничего серьёзного, но, думаем, на неделю или чуть больше, он у нас задержится. О любых изменениях в состоянии будем сообщать. - Как думаете кто способен на такое? — Спросила Ади Галия — Я думаю, на это способен Дуку. - Дуку - политик и идеалист, —Тут же возразил Магистр Мунди — А вовсе не убийца. - Дуку или нет нам, нам нужно защитить канцлера, — Заявил Винду. Энакин и Эйла всё это тоже слышали и вздохнули с облегчением, поняв, что сенатор Органа теперь в безопасности. Ведь, в отличие от льстиво-самодовольного Палпатина, этот человек снискал у обоих искреннюю симпатию. Он действительно жил и работал для народа, не жалея времени и сил на любые его просьбы и проблемы. Такой даже ночью проснётся и полетит в другой конец галактики лишь потому, что его попросили. Именно такие люди должны, по идее, стоять у власти, но пока это было невозможно, ибо, как показывает практика, политикам не нужна правда, им нужен повод урвать своё и при этом покрасоваться. Это было неправильно, но пока с этим ничего не поделаешь. Поэтому осталось лишь смотреть, как Палпатин, вполне натурально изобразив сочувствие к пострадавшему коллеге, учтиво поклонился медикам и пообещав любую нужную помощь, вальяжной походкой отправился обратно в сенат. Но не успел мужчина сделать и пару шагов, как услышал звонок коммуникатора и нажав на приём, стал слушать, что говорит ему невидимый собеседник. И при этом его лицо становилось всё более озабоченным и испуганным. Но то был не суеверный ужас за вверенных ему людей, а животный страх за собственную судьбу. Некоторое время после прекращения разговора Палпатин стоял неподвижно и беспокойно оглядываясь по сторонам. И наконец, когда увидел стоявших неподалеку Скайуокера и Секуру, его лицо осветилось неожиданной надеждой. Уж не защиты ли он решил попросить у этих двоих, годящихся ему в дети. Но они ошиблись, думая так. Канцлер подошёл ближе и без обиняков заявил: - Рыцарь Секура, Падаван Скайуокер, я только, что получил сигнал и ещё одном покушении на сенатора. На сей раз его жертвой стала сенатор Амидала, представитель планеты Набу. Это произошло во дворе её дома на Корусанте, к счастью, она не пострадала серьёзно, с ней примерно то же, что и с сенатором Органой. Но я всё равно ужасно встревожен и теперь абсолютно уверен в том, что кто-то всерьёз настроен сорвать голосование. И намерен по по возможности защитить всех моих соратников и начать намерен прямо сейчас. Рыцарь Секура, у вас есть на сегодня задания? - Нет, на сегодня обошлись без меня, - ответила Эйла с улыбкой, это вышло у неё не осознанно, она всегда общалась с мужчинами с лёгким кокетством. - В таком случае я могу возложить на ваши хрупкие и такие очаровательные плечи одну маленькую ответственность? - сразу же взял её в оборот Палпатин, он тоже всегда говорил с женщинами с намёком на галантность, привыкнув держать марку всегда, что бы ни случилось. - Всегда пожалуйста, господин канцлер, - продолжила Эйла этот импровизированный обмен любезностями. - Не могли бы вы сопроводить на родную планету генерала Чама Синдуллу, он прилетел на Корусант представить интересы Рилотского народа, но, поскольку, голосование откладывается, он предпочёл дождаться его на родине, считая, что так будет безопаснее и я понимаю почему, - ответил Палпатин, внимательно глядя на Эйлу, рассчитывая на её понимание тоже, а так же на то, что она не сможет оставить земляка без помощи. Секура и внимания не обратила на то, что этот неприятный ей тип сейчас бессовестно играл на её патриотических чувствах. Она увидела в этом задании только одно - возможность осуществить свою задумку, чем она и занялась немедленно и прежде всего спросила: - Ваше превосходительство, скажите, а возможно ли мне будет взять с собой падавана Скайуокера? Мне кажется, это будет для него хорошей практикой по части навыка сопровождения. Палпатин ненадолго задумался. С одной стороны такое было рискованно, ведь Энакин не был ещё самостоятельным джедаем, а значит его нельзя отправлять на задания без ведома учителя и тем более без него. Однако, с другой, ведь он же полетит не один, рядом с ним будет другой самостоятельный специалист, поэтому, если Мастер Квай-Гон позволит, а он непременно разрешит, ему можно было полететь на Рилот. И в конце концов канцлер озвучил обоим именно это решение и сразу же связался с Квай-Гоном, тот не высказал протеста, хотя и немного удивился такому повороту. Но в итоге они с канцлером сошлись во мнении в том плане, что Энакин должен учиться самостоятельному ведению заданий, не вечно же ему быть за спиной наставника, который, к тому же, уже очень немолод, а значит может произойти всякое. По крайней мере сам Квай-Гон давно уже решил, что как только закончит обучение Энакина, он сразу подаст прошение об отставке, чтобы спокойно дожить оставшиеся ему годы, изучая возможности Силы, а Республике пусть служат те, кто моложе, а у него уже скоро не будет сил и здоровья, чтобы летать по всей галактике. Он только попросил передать Энакину, чтоб тот прежде зашёл в храм и взял необходимое в дороге. Скайуокер заверил, что так и сделает, после чего они с Эйлой отправились в храм, решив потом забрать господина Синдуллу прямо от дома, тот боялся выходить из квартиры, чтобы не стать очередной жертвой неясных покушений. У него была маленькая дочь, которую Чама растил один и от одной мысли, что та может остаться сиротой ему становилось не по себе. Эйла вполне разделяла его тревогу, о чем и сказала сейчас Энакину, который воспользовался возможностью и снова принялся разглядывать её. - Как ты считаешь, кому это может быть выгодно? - спросила она, отрывая его от созерцания своей небесной красоты, в которой, впрочем, ничуть не сомневалась. - Понятия не имею, - честно ответил Энакин, мысли которого были сейчас далеко ото всех сенаторов и покушений на них, он был здесь и сейчас, как его и научил Квай-Гон - Наверное, конкуренты или претенденты на их место. - Вполне вероятно, - поддержала Эйла это расхожее и совсем не оригинальное мнение, ведь мужчины любят, когда их одобряют и хвалят - Ведь я сама даже не знаю, зачем и кому это надо, главное, чтобы этого не случилось с нашим Чамой, я знаю его дочку, Гера очень милая малышка и сильно любит отца. Энакин тоже в этот момент искренне проникся словами Эйлы. В этой незнакомой ему Гере он неожиданно увидел себя в то время, когда потерял маму. И никому не желал испытать подобного чувства. Впрочем, это его сейчас и не должно было коснуться, ему готовили совсем другие препятствия и ловушки, некоторые из которых выглядели очень привлекательно.