Закат на горизонте

Небольшой корабль плавно сел посреди площадки, заставив Асоку обратить на себя внимание. Она не ожидала, что сегодня кто-то пребудет, по крайней мере, кто-то из своих. Подкрепление они не запрашивали, гостей не звали, поэтому хотелось скорее увидеть нежданного. И скоро это случилось, вот опускается трап и по нему идёт кто-то, накрытый тёмным плащем. Он почти скрывал фигуру, но в её общем очертании Асока уловила что-то знакомое и почти родное. Вот странное существо уже на земле и идёт к её кораблю почти не сомневаясь в верности направления. Сердце тогруты учащенно забилось, когда подозрения в его личности превратились в уверенность. Это был он, Синтай, её по-прежнему самый дорогой и любимый, тот, кого она ждала так долго. Но он уже неделю не давал знать о себе, хотя связь и была, не отвечал даже на письма и Асока понемногу начала тревожится, не произошло ли беды. Быть может, он больше её не любит или обиделся за то, что она избегает его близости, а потом устал терпеть и нашёл другую, которая принимает её не терпя боль, а постанывая от экстаза. Сперва Тано боялась лишь этого, а потом стала подозревать, не произошло ли чего-то более страшного, жив ли вообще её Синтай. И если да, то ради этого тогрута не пожалеет ничего, даже своё нежелание близости оставит в прошлом, только бы он был жив и по-прежнему любил её. Ведь вся жизнь Асоки, большая её часть, прошла рядом с Синтаем, и большая же часть её души приросла к нему, связывая все мысли о будущем только с ним и не видя иных вариантов без него. Асока не знала, действительно ли так сильно любит его или просто привыкла к его вниманию и постоянному присутствию рядом и потому автоматически стала считать его частью себя. Она и думать не хотела ни о каких нюансах, она просто чувствовала и двигалась на той волне, которое это чувство ей диктовало. Пока оно говорило о том, что даже сама мысль о возможной разлуке причиняет Асоке боль, куда более нестерпимую, чем каждая близость с Синтаем. Поэтому девушка отчаянно ждала любого известия с его стороны, каким бы он ни был. А теперь вместо него появился он сам, что же могло быть лучше? Асока встала и стремительно вышла из корабля в ночную прохладу, навстречу своей любви. Синтай, а это был он, заметил Асоку и так же ускорил шаг ей навстречу. Только когда они оказались лицом к лицу, Синтай наконец сбросил с себя капюшон и Асока смогла впервые за долгое время увидеть его лицо. Оно было прежним, таким же родным, знакомым до последней чёрточки. Глаза смотрели на неё с такой же нежностью и теплотой, вот только при этом что-то поменялось в этих чертах, их поменяли шрамы, которые проходили вдоль лица, темными волнами проходя по фиолетовой коже. Но не это одно поменялось, когда прошёл первый радостный порыв от того, что Синтай просто прилетел и с ним всё, вроде, в порядке, Асока заметила и другие перемены, крывшиеся более глубоко, чем заметные шрамы. Они затаились в глубине его жёлтых глаз, ставших, казалось, ещё более насыщенного оттенка, почти янтарного, который углублялся лишь временами, но стоило чистори посмотреть на тогруту, как глаза вновь становились прежними. Или он специально старается сделать их такими, чтобы она не пугалась или не поняла раньше времени, что значат эти перемены. Асока пока не хотела ничего понимать, она просто радовалась и раскрыла навстречу ему свои объятия: - Милый, я так рада, я уже не знала, что думать, когда ты пропал. Синтай, вместо ответа, крепко обнял Асоку, словно хотел слиться с ней воедино и впитать в себя её всю. Он наслаждался радостью встречи, надеясь этим оттянуть момент неизбежного признания, которое могло сперва шокировать Тано, за то потом, когда до неё дойдёт вся суть, она вполне сможет оценить возможности, которые оно открывает. То, что их отношения могут перейти на совершенно новый уровень, независимый от чужого мнения и прочих глупостей. Но сейчас Асока так рада, с такой настойчивостью ведёт его на корабль, имея целью совсем не поговорить, что Синтай попросту не решился противиться. Тогрута и правда сейчас почти не владела собой и лишь у салона немного очнулась, ровно настолько, чтобы столкнуть на пол матрас, что скрученный лежал в углу, разворачивая его. Юноша понял, на что намекала Тано и решил принять её игру, подумав, что после секса тогрута будет более внушаемой. И вот она уже приникает губами к его, крепко обнимая за плечи. Он отвечает ей, привычно проникая языком в ротовую полость тогруты, затем привычно, хотя и медленно, Синтай начал раздевать свою партнершу. Асока поддавалась ему и даже помогла снять с себя тунику, чтобы он затем, как и до этого, сжимал её грудь руками и облизывал соски своим длинным горячим языком, говоря, как долго скучал по этому. Тогрута знала, что последует далее и потому с готовностью села и первая сняла сапоги, чтобы Синтай мог стащить лосины с трусиками, носки он оставил, но обоим было всё равно. В этот раз он не стал усаживать Асоку, а уложив на спину, решил испробовать с ней новую позицию, актуальную в оральном сексе, до которого Синтай оказался большим охотником. Она заключалась в том, чтобы они легли друг на друга лицом к половым органам друг друга при этом имея возможность взаимно удовлетворять друг друга. Хотя, вернее будет сказать, это Синтай мог иметь двойное удовольствие, Асока даже возбуждения не испытывала, она, как всегда, подгоняла время, ожидая, когда тот получит своё и они смогут поговорить обо всем. Но решила не мешать ему, подумав, что если тот сбросит напряжение, его настроение поднимется и разговор будет такой же, как всегда. Вскоре Синтай перешёл от прилюдии к главному и с положения лёжа, вошёл в Асоку, едва не рыча от вожделения, заставляя ту закусить губу от пронзительной боли, которая не проходила во всех трёх обычных позах. И вот всё завершилось, снова струя бурной страсти, салфетка, стершая её результат с ладони и тяжёлое дыхание, прерываемое рычанием выплеснутой страсти. Асока сидела рядом, в другом конце матраса, прикрывшись простыней, но вот Синтай перевёл дыхание и придвинулся к ней, обнял и положив её голову себе на грудь, начал рассказывать то, зачем собственно и прилетел сюда: - Асока, ты знаешь почему я так долго отсутствовал и не выходил на связь? - заговорил он проникновенно, поглаживая Тано по плечу - Я был в плену у сепаратистов. Граф Дуку и его приспешники схватили меня и взяли в плен. - Представляю, как тебе трудно далось это вынести, - сочувственно произнесла Тано, погладив его по руке, но тот заговорил снова и нежность постепенно сменилась сперва на испуг, потом на почти негодование: - Они пытали меня и старались сломить, обратив в свою веру, я сперва сопротивлялся, думал мня убьют но потом, когда сам граф Дуку пришёл ко мне и безо всяких пыток и внушений просто рассказал мне всё, что являет собой Тёмная сторона и я понял, что это не так уж плохо. - То есть... Ты хочешь сказать... - одними губами прошептала Асока, боясь ещё поверить в то, что слышала и до последнего надеясь, что это не то, что ей показалось. Что это всё только розыгрыш, маскировка, внедрение в тыл врага под видом своего. Но последние слова Синтая разрушили последнюю надежду: - Да, Асока, я, понял, что Тёмная сторона открывает большие возможности и я решил принять предложение Дуку, став его новым учеником. Пойми и ты, Асока, это такой шанс на изменение жизни, от которого одна только польза. Мы сможем больше не прятать наши отношения, сможем обрести величие и власть. Асока, если бы могла осознать на сколько могущественная мощь тёмной стороны силы? Давай прямо сейчас полетим к графу и скажем ему о своём решении, я уверен, он будет рад. Ведь это великий человек, я преклоняюсь перед его могуществом... Дальше тогрута уже не могла слушать, то, что ей предстояло сейчас узнать было не просто ударом. Это была одна сплошная боль, от которой не было лекарства, которая не утихала от стандартных средств, которая всегда будет с тобой, сколько бы времени не прошло. А всё потому, что это было нереально, слишком чудовищно, чтобы быть на самом деле. Слишком огромно, чтобы душа тогруты могла вместить это в себя. Но это было. Этого уже не отменить. И это было ужасно. - Этого просто не может быть, - прошептала она посеревшими губами - Ты ради этого готов бросить всё, что тебе родное, тех кто тебя принял в эту семью и...нашу с тобою любовь. Лицо её было совершенно бледным, а глаза смотрели в никуда, не видя ничего перед собой. Одно только осталось в сознании как никогда чётко и ясно - она не последует за Синтаем, не совершит его ошибку, продавшись Тьме. Синтай это понял и потому сразу же невозмутимо встал и холодно бросив: "Кто не со мной, тот мой враг", молча вышел из корабля, на ходу одеваясь, оставив Асоку одну, наедине с тем, что осталось в её душе, продолжая болеть и выпивая из неё последние соки.