Les petits coureurs

      — Поверить не могу, что нас пронесло с побегом, — Даниэль все еще был немного в шоке, что план Данила сработал и они спокойно вернулись в школу, не попав в неприятности. Риккьярдо про себя думал. Макс же видел их, если он действительно ненавидел бы их, он бы тут же сдал их, но он этого не сделал. Вообще фраза «поверить не могу» слишком часто всплывает здесь. Никогда не знаешь, когда получиться что-то провернуть       — Ну, брух, я же мастер планов по нарушению дисциплины, с вероятностью 70% они срабатывают, а остальные 30% сдают небезызвестные личности, — Дэн толкнул Даню в бок. Ему не понравилось высказывание его друга. Потому что он понимал о ком идет речь. Даниэль хотел схватить Данила за плечи и закричать на него, чтобы тот наконец перестал злиться на Ферстаппена, но он имел право, хотя он все еще считал, что это не выход, — если нас не спалили на этой неделе, значит мы можем спокойно выйти и на следующей. Картинг, ребят?       — А сбережений хватит? Мы, конечно, получим карманные, если не будем «хулиганить», и, допустим мне, Дэну и Карлосу могут родители докинуть, а вот Пьер чисто на школьных карманных, — Нико шел галопом рядом с ребятами, чтобы видеть их со стороны.       — Ну… тогда можно через неделю, чтобы сильно не тратиться, — предложил Пьер, он почувствовал себя немного неловко, что из-за него ребята не смогут постоянно ходить кататься на карты. Гасли даже поник немного, но все согласились с этой идеей. Это казалось логичным, — Эй, Карлос, как Ландо?       — Он в норме, — Сайнц улыбнулся. Остаток вчерашнего дня он провел в компании Ландо, рассказывая ему про Испанию. Так они и познакомились. Услышал, как Карлос ругается на испанском и попросил научить его паре фраз. Потом поняли, что у них похожее чувство юмора и им просто приятно общаться между собой. Хотя они знали, что их компании разняться. Какая-то история Ромео и Джульетты. Сайнц обнимал Норриса, укатанного в одеяло, что притащил из своей комнаты, он смотрел на окно, что вело в лес и слушал речь Карлоса, у которого был классный испанский акцент. Потом он тихо уснул, а за ним и испанец, — хочет помириться с Максом. А еще… Он хотел бы еще раз попробовать со мной встретиться. Только в этот раз, чтобы тот не узнал. Чтобы эта информация была в закрытом кругу людей.       — Братан, мы могила, даже не парься, — Даня похлопал Сайнца по плечу, приобнимая своего друга, — герой-любовник. Похититель юных сердец, — Карлос был рад, что друзья приняли его выбор. Карлос вспомнил часть вчерашнего разговора с Ландо.       — Вопрос, — Сайнц решил поинтересоваться у компании их мнением. Скорее всего это не закончилось бы хорошо, но попробовать стоит, — никто из вас не задумывался о мотивах Ферстаппена? Что произошло в тот вечер? Не то чтобы я ставил под сомнение, что поступил он как настоящий гондон, но что-то здесь не чисто вам не кажется? — Даниэль сначала удивленно посмотрел на Карлоса, а затем насупив брови на Данила.       — Я об этом, черт возьми, и говорю, — подал голос Риккьярдо, — вы не замечали, что Макс… плачет? — Пьер и Даниэль снова переглянулись друг с другом. Они вспомнили ту сцену у телефона, когда Макс плакал после разговора с отцом, — ребят, мы же знаем его. Не мог человек так измениться за один вечер.       — Может все же скажете, что произошло? — Гасли подумал, что имеет право знать, что же произошло и раз они в открытую об этом заговорили, — а то прям какая-то тайна за семью печатями. Вы будто секретным шифром общаетесь.       — Если вкратце, — конечно, главный по объяснениям был Нико, — Макс был нашим другом, частью команды. У него была кличка Король-Лев. Весь такой буйный, горделивый, всегда лез вперед паровоза и не всегда следил за тем, что говорит. Он был классным другом. Пока не кинул нас с одним делом и нам всем прилетело по первое число, а особенно Дане, — все посмотрели на Квята, который снова был мрачнее тучи, что-то очень глубоко обдумывал, — с того дня он нас мягко говоря… недолюбливает. Завел новую компанию. Он и раньше дружил с той британской троицей, как-то так. Все произошло слишком быстро. Не знаю, что и думать.       — Мне, лично, без разницы, — Квят после встречи в коридоре он тоже подумал, что с Максом что-то не так, но не хотел в это верить. Он хотел на кого-то злиться, не хотел оправдывать его за произошедшее.       — А мне кажется мы должны разобраться, — Дэн снова начал за свое и, кажется, он был не прав, что его не поддержат. Как минимум Карлос выглядит как кто-то кто согласится с Риккьярдо. Нико 50 на 50, но это Нико. Он необычный экземпляр. В этом плане он и Антонио похожи.       — Вот только не начинай опять, пожалуйста, — прыснул Данил, который явно был недоволен этим разговором, — хочешь. Сам разбирайся с этим. Я с ним дел никаких иметь не хочу, — парень побежал чуть быстрее вперед, оставляя позади своих друзей.       — Приплыли, вот зуб даю, он пойдет и снова зароется в свою «пещеру», о которой никто не знает, и на завтрак еще не пойдет и будет дуться дня два, — Даниэль сам начинал злиться, когда злился Данил. Они просто постоянно ссорились, потом мирились. У них часто бывало, что они во мнении не совпадали.       Мальчишки прибежали на разминку и Дани стоял поодаль от них. Рядом с Кими, Себом и Вальттери. Данил страшно обидчивый, хотя очень сильно старался отстраняться в такие моменты, чтобы не наговорить чего непростительного своим друзьям, это была его проблема, о которой он знал, только поделать ничего не мог со своим характером, но в остальное время был хорошим другом. Разминка прошла быстро, но Квят не вернулся в свою комнату, даже в душ не пошел и на завтраке не было, а еще нигде не было видно Макса. Вообще ребят было заметно меньше. Странное ощущение. Карлос отпросился у своих друзей и подсел за стол к Ландо, где были уже знакомые Джордж, Алекс, Вальттери, Серхио Перес, тот неизвестный, что напал на Пьера, и сосед по комнате Даниэля - Эстебан Окон. Мальчишка, что был длинным как палка, с торчащими передними зубами и короткими черными волосами, что похожи на иголки. Опасный тип. Дэн, конечно, был дружелюбен с ним, но опасался чем-то с ним делиться из новостей. Если выбирать из главных «хранителей тайн» Эстебана, Антонио и Льюиса, он бы предпочел Анто. Тот был хотя бы порядочным и с ним можно было договориться. Он не вредит ради смеха или ради своей выгоды. Он вредит только если навредили ему, что вполне себе честно. К тому же он в хороших отношениях с Мальчиком-Благородство. Хэмильтон был главным за этим столом, Боттас сидел от него слева, а справа место пустовало, вот уже с прошлого года никто его не занимает.       — Эй, Сайнц, как прошла ваша «встреча» с Ландо, — ну как же без этого злорадства со стороны первого мальчика школы. Как же это было клишировано. Карлос уже сто раз пожалел, что пересел к Ландо, а не позвал его за стол к его компании. Хорошо, что тот вслух не сказал «свидание». Здешней политикой любовные связи были запрещены, поэтому все этому все интрижки держатся в тайне, даже злейшими врагами. Солидарность так сказать. Проблема в том, что Карлос хотел также познакомиться и с Джорджем и Алексом, чтобы они не переживали за своего друга. Вальттери перепугано смотрел на испанца, но было в его глазах еще сожаление. Он не был каким-то плохим парнем, но был очень ведомым, ему всегда нужен был тот, за кем нужно следовать. Когда он только попал сюда, Льюис сразу просек, что парень не дурак и довольно способный, взял его под свое крыло и действительно у них была дружба. У них было трио, немного токсичное, но трио. У Хэмильтона всегда был характер не подарок, но все стало хуже, когда ушел Нико. Его Нико.       — Уж поверь, лучше, чем у тебя с Росбергом, — все знали эту историю, когда мальчишка с белыми пышными волосами и идеальным лицом чуть живым покинул стены этого места, но это была лишь ее часть. Кажется, это задело Льюиса, его глаза блеснули, и он усмехнулся, — один от тебя уже ушел, сколько понадобиться, чтобы и второй бросил тебя, — Карлос ответил жестокостью на жестокость и не чувствовал никакого стыда.       — О-хо-хо, а кто-то может лаять, — Боттас хотел провалиться на месте, закрывая свое лицо рукой. Его давно уже давно мучали сомнения, но его преданность единственному другу не позволяла ему просто взять и уйти. Он боялся. Когда Нико ушел, тот просто рвал и метал.       Больше Карлос и Льюис не высказывали в адрес друг другу никаких едких комментариев, но Сайнц понимал, что тот совершенно точно от него не отстанет и это не первая его выходка в его адрес. За его старым столом. Тоже были небольшие перестановки. Пьер и Шарль сидели вместе и о чем-то беседовали, а Нико прямо напротив Кевина, но сегодня оба были на удивление тихими, и дело не в том, что Нико снова не спал ночью. Он просто о чем-то думал, что-то явно произошло ночью и пока его не дергает у него есть время подумать. Хюлькенберг даже не замечал, что Магнуссен на него косо поглядывает, будто пытается силой мысли заставить Нико сказать ему что-то колкое и они снова бы начали словесную перепалку. Роман сидел рядом и с улыбкой смотрел на своего друга и соседа по комнате, вот его взгляд датчанин сразу уловил и на вопрос «что не так» француз лишь загадочно покачал головой. Мальчишка был в полном недоумении. Что это блин означало? Он же не умеет читать мысли. Неизменными остались Себ, Кими и Антонио, хотя сам Феттель менялся очень сильно, что довольно настораживало. Кими так и не смог поговорить с Себастьяном. Каждый раз его друг, то убегал от него, то появлялись ненужные зрители, но сегодня он точно прижмет Себа и силком выжмет из него правду, а пока завтрак.       — Не хочешь сегодня походить по школе? — Пьер положил голову, на сложенные на столе руки, он уже давно наелся и просто ждал, когда другие закончат. Он посматривал на пустующее место Данила и почувствовал какую-то легкую грусть, на его компанию видимо можно было сегодня не рассчитывать, — или ты снова занимаешься уборкой, Золушка?       — Ха-ха. Меня загрузят работой часов до 12, — пробухтел Шарль, он с начала наказания практически никогда не мог отдохнуть. Мальчишка и так был худ, но сейчас он осунулся еще сильнее, — какая-то колония для малолетних преступников. Я уже спины не чувствую постоянно перемывать полы вручную в этой дурацкой столовой. Почему все такие свиньи? — в этот момент Шарль уронил случайно на пол кусок сосиски, который был насажен на вилку. Двое не смогли сдержать смеха от всей ироничности ситуации. Смех Шарль чуть не ушел в истерику, в которой слышались нотки безысходности.       — Браво, лучший. Сам себя работой загружаешь. Ну да, работа не Вольф, работа это ворк, — Леклер понял, что у Пьера был довольно странный юмор, но он ему нравился. Это было так глупо, что прекрасно. Шарль про себя отмечал, что компания странного новичка ему приятна, хотя обстоятельства знакомства были странными, — я мог бы побыть с тобой за компанию, не знаю там… Помочь с уборкой?       — Гасли, давай заканчивай со своим джентльменством, — Шарль состроил осуждающее выражение лица, Пьер даже не понял, чем его заслужил, — какой парень в здравом уме променяет свое свободное время на помощь в уборке мальчишке, которого знает от силы пару дней? У меня уже неправильные мысли в голове, — осуждение сменилось хитрой ухмылкой и аккуратно подтолкнул Пьера. Леклер стал на удивление активным с момента их знакомства. Анто был прав. Королева драмы и ноль информации. Только с Гасли все выглядит так будто он пытается флиртовать, но, когда на горизонте появляется кто-то лишний. Он становится тихим и колючим. Каким он был в первые дни их знакомства. Такие резкие перемены в его поведении поражали Пьера. Хотя ответ этой перемене был прост. Проблемы с доверием.       — Да иди ты. Я просто вежливым хочу быть, — засмеялся Пьер. Парень поднял голову и потянулся, половина стола отправила свои возмущённые взгляды, хрустящим костям Пьера. Он привык, что люди так на это реагируют, — ты бы так и так на меня бы дулся, любитель разводить театр.       — Туше, — наигранно пожал плечами Леклер, за всем этим внимательно следил Себастьян, который давно не видел Шарля таким активным, он будто старший брат, который следит, чтобы его малыша никто не обидел. Он был искренне рад, что его сосед по комнате, наконец решил, хоть с кем-то попробовать подружиться, — ну хорошо. Разрешаю тебе удостоиться чести побыть в моей компании, — его «высочество» наигранно вскинуло рукой, а затем протянул Пьеру.       — Вы так добры, — он аккуратно взял ладонь Леклера, подарив невесомый поцелуй «своему господину», — я почту это за честь, Принц ведер и тряпок, — мальчик цокнул языком и закатил глаза.       — Буду рад разделить с вами мою каторгу сэр «Мальчик-благородство», — он перевернул свою ладонь, и теперь уже тыльная сторона Пьера оказалась у губ Шарля. Некоторые смотрели на это как вкопанные, не совсем понимая юмор и контекст происходящего. Сам Гасли не совсем понял, что произошло, даже странное подмигивание Шарля двумя глазами. Пьер еще в медицинском кабинете понял, что для своего амплуа этот загадочный мальчишка не научился подмигивать, что было очень мило.       — Боже, и ты уже эту кличку знаешь, — вздохнул Пьер, взявшись руками за голову и оперившись на стол, — мы вроде решили, что она не очень, а все равно привязалась, — усмехнулся Пьер. Не то чтобы кличка была плохая, но она не была броской как у остальных ребят. По его мнению, в ней чего-то не хватало.       — Ну так она отвечает сути, — ни на секунду не задумавшись ответил Шарль, — плюс не думаю, что уже «квинтет вершителей хаоса» согласился бы на «Короля Артура», предыдущий «король» изрядно наломал им дров, — он говорил наиграно, кривляясь будто говорил о чем-то не очень важном, а вот Пьер сразу понял, что речь про «Короля льва»       — Погоди ты про Макса? — Он наклонился чуть ближе к Шарлю, чтобы сидящие напротив Нико и Дэн не услышали, — ты что-то знаешь об этом? — Пьеру показалось важным узнать от стороннего человека мнение по поводу произошедшего. В прошлом году.       — Ну я с ним не общаюсь. Мы вроде как недолюбливаем друг друга, — поморщился немного Шарль, — я часто становился объектом конкретно его шуток. Мне даже на мгновение показалось, что я ему нравлюсь. Знаю про то, что он закрысил своих друзей. Из-за чего они получили большой нагоняй от верхушки. В порыве злости и обиды банда травила Ферстаппена вплоть до начала лета. Не то чтобы это было без оснований, но в какой-то момент мне стало его даже жалко. Там был такой обмен «лестными» словами. Макс на них страшно обозлился, — в голове Пьера не могла уложиться травля, как эти четверо могли позволить себе это… Пьер с недоверием посмотрел на Хюлькенберга и Риккьярдо, которые о чем-то трепались с улыбками на лицах, — ты выглядишь так будто они не рассказали, что было потом… ой, упс, — невинно похлопал ресницами Шарль.       — Я не услышу уже коронной здесь фразы «я ничего не говорил»? — каждый раз, когда здесь всплывает очередной секрет, то он слышал это в самом конце. Будто бы люди, что делились этим, умывали руки.       — Так говорят только те, что чего-то боятся, ну знаешь потерять доверие, получить на орехи, прослыть очередным стукачом, а мне чего боятся? — Хмыкнул парень. Он был либо очень храбрым, либо очень глупым, одно другому не мешало, — Или что? Хочешь меня кому-то заложить? — Он быстро вскинул бровями, посмотрев Пьеру прямо в глаза.       — Очень смешно, — скорчился Пьер, — мне же не по статусу, — Пьер игриво наклонил голову. Тогда на лице Леклера расползлась улыбка.       — Мальчик-благородство, во плоти, — ехидно сказал Шарль, снова вскинув своими идеальными бровями, опираясь о свою руку, — аж тошно, — он засмеялся, а Пьер наигранно оскорбился.       — Какая же ты сука, Леклер, — мальчик рассмеялся и начал шуточно отбиваться от Пьера, который хотел ущипнуть парня перед собой, — как я вообще продолжаю с тобой общаться? — Шарль выпрямился и в момент стал очень серьезным.       — Ну. Беру харизмой и загадкой. Разве не ясно, — это прозвучало почему-то холодней чем предполагалось, будто его осуждали за то, что он купился на красочную обертку Леклера, — ты сыщик. У тебя же, по сути, лучший друг Данил. У него секретов больше, чем у половины воспитанников вместе взятых. Даже Антонио тебе не сможет поведать и треть из них, без обид Анто, — к Шарлю повернулся Джовинацци, который слушал диалог Себастьяна и Кими и вскинул одной бровью, задавая немой вопрос «чего?», — Смотри, мой странный друг, тебя интересует, что случилось с Жюлем, Максом, суешь нос не в свои дела. Да я просто твой типаж.       — Туше, — ответил Пьер в той же манере, что и Шарль. На последних словах Гасли почувствовал, как румянец прильнул к щекам. Он решил, что в срочно порядке надо менять тему, — я, кстати, Веббера не видел сегодня за завтраком. На его месте «надзирателя» сидит Тост.       — Какая разница, где он? — прыснул Шарль, махнув рукой, — с глаз долой из сердца вон.       — Знаешь. Не хочу показаться занудой, но я предпочитаю видеть опасность в лицо, а не ждать, когда на меня нападут из-под тяжка, — Веббер занимает почетное первое место среди опасностей школы. Сколько слухов вокруг него, да и сам он тот еще садист и без слухов.       — Ну тут не поспоришь, — внезапно в открытых дверях начали раздаваться какие-то разъяренные крики и звуки драки, топот, глухой звук падения, еще крики. И все не очень разборчиво. Видимо что-то происходило в конце коридора, — о, вспомнил говно, вот и оно. Смотри как все засуетились. Кажется, что-то произошло, твой «любимчик» видимо на кого-то охотился.       — Данила повели к Вольфу, — внезапно оповестил Феттель, которому передал Льюис с соседнего стола, а тому передал Шумахер, а тому Вернь и так далее, удивительно как это все не превратилось в испорченный телефон, — Дэн… вы вчера покидали территорию интерната?       — Как они узнали? — Риккьярдо побледнел, он схватился за голову, запуская пальцы в свои кудряшки, будто хотел начать рвать волосы на своей голове. Он начал прокручивать все, что могло выдать его и Даню и не хотел принимать самый очевидный вариант.       — Макс? — Неуверенно произнес Нико. Даниэль сам сказал, что те чуть не попались из-за него, потому что тот следил из окна. Это был самый очевидный вариант, однако к нему была парочка вопросов.       — Блять, — протяжно завыл Даниэль, ударяясь головой о стол, но тут же выпрямляясь. Будто от удара о стол к нему тут же пришла мысль, — погоди, но зачем ему сдавать нас сейчас, если он мог сделать это вчера. В этом нет никакой логики.       — Может… внезапно решил насолить? - Хюлькенберг пожал плечами. У него абсолютно отсутствовали идеи, кто это мог быть, потому что очевидные варианты, не совсем подходили, — Себ. Откуда ты узнал?       — Сейчас в коридоре услышали, как проходили Веббер и Квят, точнее тот скорее тащил его. Все знают куда обычно он тащит кого-либо, — начал пересказывать слова Льюиса Себ, — и Данил увидел Ферстаппена. Он налетел на него и Веббер принялся их разнимать.       — Какой же он дурак… - Даниэль снова ударился лбом о стол, о чего стаканы других немного подпрыгнули, все сочувствующе наблюдали за происходящим, — что делать… что делать… Блять. Это конец.       — Смысла куда-то бежать и прятаться тебе нет. Мне очень жаль, — Халк сочувствующе похлопал по спине своего друга, — я могу поговорить с Максом узнать был ли это он. Это вряд ли Хэмильтон. Он был с нами в первом автобусе, и он вроде как Вальттери потащил совсем в другую сторону. А что, если… Эсте?       — Издеваешься? — Дэн лениво повернул голову к своему собеседнику, — он же мой сосед по комнате. Ему думаешь жить надоело такую глупость делать, — девиз человека, который решит так сдать Дэна будет «слабоумие и отвага». Парень тяжело вздохнул, — как только я выйду отсюда… меня же примут?       — Под бело-рученьки прямиком в пыточную, — внезапно вякнул Кевин. Все снова посмотрели на него с осуждением. Умел Магнуссен, конечно, подбодрить.       — Ну что же. Было приятно иметь с вами дело господа. А меня с почином, — наконец все за столом закончили трапезу и медленно начали выходить из холла. Дэн шел очень медленно, как на расстрел, а рядом с ним были Нико, Карлос и Пьер, которые провожали друга в «последний путь». Все понимали, что после выходки Леклера им светит клетка дня на два и вряд ли их отпустят пораньше как вышло с Шарлем. Эту загадку, кстати, еще никто не разгадал.       — Брат. Родина тебя не забудет, — проскандировал Хюлькенберг. Мальчишки положили правые руки на свои сердца. На выходе мальчика уже ждал Веббер, который сразу же больно взял Дэна за локоть и повел в неизвестность, — пал полусмертью храбрых, — из-за спины появился Ландо, который выглядел не менее расстроенным, а вместе с ним Джордж и Алекс.       — Нам жаль, что так получилось с Дэном и с Даней, — это было искренне, врагу не пожелаешь, то, что ожидало этих двоих. Нико был очень серьезен, он намерен был выяснить, что произошло. Это случалось часто в школе, но обычно ты знаешь от кого ждать подставы, а здесь было вроде бы очевидно, но одновременно совсем нет.       — Кто-то сдал их. Надо найти крысу, потолковать, — конечно, Халка не мог пойти и поговорить с Максом с глазу на глаз, тот даже слушать не будет, а на такое предположение может и в драку полезть, особенно после того, как он уже сцепился с Даней. Идея пришла сама собой, когда он посмотрел на Албона, — эй, Алекс. Ты ведь его сосед. Можешь спросить, не он ли сдал их?       — При всем уважении, но он на такое не способен, — реакция была ожидаемой, однако зерно подозрения уже посеяно, и Алекс уже про себя задался вопросом, уверен ли он в своем друге, — чтобы между вами в прошлом не произошло.       — Я понимаю, Алекс, он сейчас твой друг, но наши друзья попали в беду, — Нико не любил называть себя манипулятором, но он всегда знал, что кому надо сказать, чтобы достичь нужного ему результаты. Плюсы умения обращаться со словами и понимать людей, — Макс видел, как вчера они сбегали из школы. К тому же в прошлом у нас уже был подобный инцидент с ним. Мы просто проверяем версии. Мы еще прижмем Льюиса, может он что знает об этом, — Нико поднял взгляд и увидел перед собой Окона, который, как только понял, что его заметили попытался скрыться. Вот это было уже подозрительно.       — Так. Карлос… можешь проследить за Эстебаном? А я поговорю с Льюисом. Если он не сдал, то он может знать, кто это сделал, — на секунду Нико задумался, — Пьер, спроси Антонио, может он знает кто это, — мальчишка кивнул и пошел в сторону комнаты Джовинацци и Райкконена, оставляя Нико и Карлоса позади.       — А если это кто-то из других классов? Хотя зачем им это делать, — Карлос пожал плечами, — Можно спросить Стоффа или Де Вриса, Айткена… А что, если это тот придурок из младших классов, который руки распускать любит, ты понял в каком смысле, — Хюлькенберг скривился и покачал головой.       — Он из разряда непрошибаемых дебилов. Не думаю, что это он, пока нам надо проверить очевидные варианты. Потом разберемся с остальными, — Мальчишки разошлись выяснять у своих целей кто же сдал Дэна и Даню.       Хюлькенберг шел по коридорам, разыскивая Льюиса, но он как будто бы испарился. Нико прокручивал в голове мотивы каждого и четкого объяснения у него не было. Внезапно кто-то окликнул его с лестницы. Это был Боттас, который сидел на ступеньках, сложив руки.       — Это был не Льюис, он сам был удивлен, — усмехнулся парень. Нико облокотился о стену. Он внимательно смотрел на мальчишку, — он думает, что это Эстебан. Сосед Дэна. Думает это вроде как из-за зависти, у него ведь не так много друзей и тот надеялся провести время с ним. Ведь он к нему вроде как хорошо относится. А так это вроде как месть, ну и все знают, что если сотрудничаешь с персоналом, то трогать не будут. Поверь мне я знаю о чем говорю.       — Я одного понять не могу, — Вальттери рассказал правду. Он видел это по его глазам и мотив был вполне себе правдоподобный. Это многое объясняло, но также создавало новые вопросы. Про человека, который сидел перед Хюлькенбергом, — ты ведь неплохой парень, Вал, а тусуешься с главным интриганом всей школы, который попросту использует тебя.       — Это сложно, — грустно усмехнулся Боттас, — поверь мне. Он тоже неплохой. Все не так просто, как кажется, — Нико покачал головой. Ему было жаль его. Халк просто хотел знать, почему он это делает.       — Ты ведь понимаешь, что не обязан делать все по его указке, — он хотел дать какой-то совет. Подсказать что-то, хотя изменить ничего не мог, это не его проблема, — если дружба себя изжила, то зачем ее продолжать. Ты ведь не…       — Нет, Нико, — засмеялся Вальттери, он понял, на что намекает Халк, аж покраснел, — нет. Хах. Знаю это странно звучит… — Он показался ему таким одиноким. Чувство такта здесь у многих имело проблему. Нико был не исключением.       — У тебя есть кто-нибудь из друзей? Ну. Кроме Хэмильтона, — Вальттери молчал. Он начал немного подрагивать ногой. Он вскинул голову, а затем снова опустил. Он не очень видимо хотел об этом говорить.       — Да… да есть, — имя он называть не стал называть, постеснялся видимо, — забавно, он говорит тоже самое, что и все, но я не могу просто взять и бросить его. Это будет как-то не круто.       — Понимаю. Ладно, спасибо, за информацию. Бывай Вал.       Кими прошел вверх по лестнице мимо двух мальчишек. Себастьян снова от него скрылся, но сейчас он слышал его голос вверх по лестничному пролету, но на секунду остановился, услышав чей-то агрессивный шепот. Он давно подозревает, что кто-то обижает Феттеля, но он должен был понять причину. Райкконен надеялся расслышать хоть что-то, но все никак не получалось, он начал подниматься и тут услышал.       — Да когда же ты отстанешь от меня! — Это был крик Себастьяна. Раздался громкий хлопок и звук падения, Кими сорвался с места и побежал наверх, но там никого не было, кроме лежащего на спине Феттеля с горящей щекой. Он тяжело дышал и плакал, — Кими?       — Твою мать… Себ? Кто это был? — Кими не знал, стоило ли ему побежать за обидчиком или помочь своему другу. Он понимал, что упускает возможность узнать, что происходит, но присел рядом с Себастьяном, пытаясь помочь ему встать. Он обхватил его за бок и тот зашипел, от неприятного саднящего чувства, — прости-прости, давай пойдем в твою комнату.       — Неважно кто это был, — прохрипел Себастьян, медленно перебирая ногами. Он утер свой нос длинным рукавом своего свитера, — честно. Я разберусь, — шмыгнул носом мальчик. Кими кипел от злости. Или на Себастьяна или на того, кто делает ему больно.       — Ты хочешь назвать это «я разберусь», — прорычал Райкконен, — получить по лицу от какого-то хмыря и корчиться от синяков после побоев думаешь это нормально. Это «я разберусь», — Кими и Себ не смотрели друг на друга. Один смотрел под ноги, чтобы не упасть вместе, а другой в бок, чтобы не видеть того, кто так старательно пытается ему помочь, — ты вроде подаешь пример. Один из лучших ребят здесь. А о помощи банально попросить не можешь. Ты поступаешь глупо.       — Смотри кто у нас разговорился, то слова не вытянешь, а тут мне нотации читает, — Себастьян вырвался из хватки Кими, резко отбросив его руку от себя, — Отстань, Райкконен! — Себастьян снова расплакался, он аккуратно держал себя за бок. Ему было противно, больно. Он не хотел ничего объяснять. Он не хотел, чтобы кто-то знал о том, что с ним происходит.       — Тебе нужна помощь, Себ, — грустно сказал парень. Он смотрел на мальчика перед собой и не мог узнать. Это будто был не Феттель. Не мальчик, который всегда улыбался. Даже его золотые волосы будто бы потускнели. Будто это солнце начало медленно гаснуть. Кими взял аккуратно руку Себа, пытаясь его успокоить.       — Нихрена мне от тебя не надо, Кими, — крикнул Себ. Все кто был рядом, на лестничных пролетах или просто появились в коридоре, внезапно повернулись, в том числе в коридоре были Пьер и Анто, что обсуждали кто мог подставить Квята и Риккьярдо, — отпусти! — он выдернул свою руку и ушел от Кими. Блондин выругался и пнул невидимый камень. Он винил себя за то, что не может помочь своему друга. Он винил Себастьяна за то, что он не хочет говорить кто на него нападает. С самого первого дня как он увидел его плачущего в своей комнате, он даже пошевелиться не мог…       Пьер развернулся к Антонио и хотел было спросить, что между ними двумя происходит, но предвещая вопрос. Тот лишь покачал головой. Гасли кивнул, понимая, что это не его дело. Тогда он собрался идти вниз. Он вроде как договорился помочь Леклеру по уборке. Прошла только половина дня, а уже столько всего произошло, голова кругом шла. По пути Пьер встретил Карлоса и Нико и все они сошлись на мнении, что подставил их друзей именно Эстебан. Что они пойдут с ним разобраться. Гасли согласился, но участвовать отказался. Он спустился вниз и вошел в холл. На одном из столов лежал Леклер и смотрел в потолок.       — Мне сказали, что через два дня твои друзья присоединятся ко мне. Будут так же месяц драить всю школу, а еще они отстранены от занятий дня на три, их обоих посадили в «клетку», — Пьер закрыл за собой дверь и тяжело вздохнул.       - Хреново. Мы плюс минус выясняли, кто все рассказал. Нико и Карлос пошли с ним поговорить, — Гасли медленно пошел вдоль столов, и сел за стол, на котором лежал Шарль, — какой ты у нас труженик. Диву даюсь.       — Они его побьют, — внезапно выдал Леклер. Пьер перепугано посмотрел на своего собеседника, который сел, ссутулившись на столе, сложив ноги. Пьер помотал головой.       — Что? — в голове начала рушиться картинка своих новых друзей, которых он считал вполне себе хорошими ребятами. Ему показалось, что Шарль ему врет. Пытается настроить против? Или проверяет его на преданность? — Да быть такого не может, они не такие. Почему ты это сказал?       — Забей, — хмыкнул мальчишка с взъерошенными волосами, он смотрел куда-то в пустоту абсолютно пустыми глазами, — Здесь нет хороших. Здесь нет плохих. Есть только это место, которое чевствует культ насилия. Которая поощряет стукачесвто. Здесь всем плевать на тебя. Сюда ссылают чтобы избавиться. Забыть на время о твоем существовании.       — Это ведь неправильно, — Гасли намерен серьезно поговорить со своими друзьями, если слова Шарля окажутся правдой, а еще он должен был тайком пробраться к Дэну и Дане. Сказать, что произошло, сказать, что сдал не Макс и на всякий случай убедиться, что эти двоя не убили друг друга, — я тебя считаю хорошим.       — Не смеши, мальчик-благородство, — он сказал это с мягкой улыбкой, потрепав шевелюру Гасли своей мягкой рукой. Было приятно и как-то больно, но в душе, — ты единственный хороший парень здесь. Мне это нравится в тебе, но боюсь скоро и тебя поглотит это место. Оно забирает тебя и все что ты любишь.       — Расскажешь мне про Жюля? — это первое, что всплыло в голове Пьера, когда тот упомянул о том, что это место забирает то, что ты любишь. Это лишь предположение, которое он хотел проверить, но видимо ему не светило. Потому что Леклер покачал головой.       — Еще рано. Пока рано. Ты должен заслужить мое доверие, чтобы я тебе рассказал свою историю, — хитро блеснул глазами Шарль. Пьер устало зарычал и положил голову на стол. Шарль начал аккуратно поглаживать его и тот безвольно промычал.       — А получить по лицу за тебя это так, цветочки? — Он повернул голову и посмотрел на Шарля. Леклер был несносным мальчишкой, если уж говорить честно. Дьяволенок с ангельским лицом, которого очень сложно понять, но чем-то он очень сильно притягивал. Наверное, и правда. Харизма и загадка.       — Предлагаю продолжить твою миссию заслужи доверие «мелкого поганца» тем, что ты будешь чистить столы, а я полы, — хлопнул в ладоши парень и спрыгнул со стола. Он поставил перед Пьером ведро и тряпку, — командная работа вроде сближает. Проверим?