***
Если в Конохе было место, которое Неджи любил больше полигона, где проходили тренировки их команды, то это, опредёленно, была гора Монумента Хокаге. Здесь было тихо, спокойно, никто не мешал думать. А ещё отсюда были видны самые красивые в селении закаты. Неджи сидел на земле, задумчиво глядя на то, как лучи закатного солнца опускаются на ещё не до конца восстановленную после нападения Пейна деревню. Где-то там, внизу, сновали туда-сюда фигурки людей, с такой высоты казавшиеся совсем маленькими. Последние приготовления к войне завершались. Завтрашний вечер уже не будет таким тихим и спокойным, в этом Неджи был уверен наверняка. — Я знала, что найду тебя здесь, — голос Тен-Тен за спиной не испугал, но удивил. Они всего несколько минут назад расстались на полигоне, где в последний раз виделись всей командой, прежде чем на следующий день оказаться в разных дивизиях на противоположных концах фронта. Он думал, на этом прощания закончились. — Откуда? — не то чтобы Неджи был важен ответ. Но молчать с ней сегодня не хотелось. Возможно, это был последний раз, когда они слышат голоса друг друга. — Ты любишь одиночество, тишину и красивые пейзажи, — просто ответила Тен-Тен и подошла ближе. — А ещё приходишь сюда перед каждой миссией, так что догадаться было несложно, — Неджи печально усмехнулся. Эта миссия точно будет сложнее предыдущих. — Можно я присяду? — Да, — он ответил тихо, всё ещё не оборачиваясь, и тут же услышал, как рядом, меньше, чем на расстоянии вытянутой руки, села Тен-Тен. Справа сразу словно выросла стена, которой так не хватало до этого. Неджи ни на секунду не пожалел о том, что она пришла. Возможно, ему так будет даже спокойнее. — Люблю здесь бывать, — после продолжительного молчания прошептал Неджи. Тен-Тен чуть повернула голову, внимательно слушая его. — Отсюда всё то, что ограничивает внизу, кажется таким... крошечным и незначительным. Это единственное место, где я хоть немного чувствую себя свободным. Иллюзия, конечно, но... — голос с каждым словом становился всё тише, и в итоге фраза так и осталась висеть в воздухе незавершённой. А впрочем, договаривать и не нужно было. Неджи не знал точно, зачем говорил это сейчас, но ему почему-то казалось необходимым поделиться этим с Тен-Тен. Какое-то странное, неприятное предчувствие подсказывало, что другой возможности может не предвидеться. — Неджи... могу я попросить тебя кое о чём? — Неджи наконец позволил себе повернуться и посмотреть на неё. Осознание того, насколько красива Тен-Тен, сидящая к нему боком на фоне окрасившегося в розовый неба, не заставило себя долго ждать. А ведь раньше он и не замечал этого... — Попроси, — Неджи даже не думал над ответом. В самом деле, что такого она может сказать, что он не сделает? Она ведь никогда не требовала ничего, что было выше реальных вещей. Она вообще никогда от него ничего не требовала. — Я не стала говорить при Ли и Гае... — Тен-Тен тянула. Решиться решилась, а вот как сказать то, что хотела, видимо, не знала. — В конце концов, они в одной дивизии, я за них не так сильно переживаю: если что, они будут рядом друг с другом. А ты... Ты ведь совсем один. — Нет. В моём отряде Хината-сама, — поправил Неджи. Он уже понимал, к чему она клонит. Но всё равно решил оставить ей право договорить до конца. — Это... не успокаивает, — Тен-Тен подтянула к груди согнутые в коленях ноги и скрестила руки перед собой. «Как будто прячется», — подумал Неджи, но промолчал. — Пойми, Хината... Она сильная. И может справиться со многим, — Тен-Тен продолжала, тщательно подбирая слова и кусая обветрившиеся губы. Ходила вокруг да около. Боялась. — Её не надо защищать от каждой мелочи. И я хочу, чтобы ты... Нет, не так. Я... Прошу, чтобы ты пообещал мне, что не будешь рисковать, если на то не будет весомых причин. Я не хочу... терять тебя. — Ты ведь понимаешь, что я не могу обещать подобное, — Неджи тяжело вздохнул. Кажется, не у одного него было это «предчувствие». — Я не могу предугадать, что будет на поле боя. И ты тоже. Никто не может. — Да, ты прав, но... — Тен-Тен снова запнулась. Неджи показалось, что её глаза заблестели в полумраке. Переведя дух и смахнув с глаз непрошенные слёзы, она продолжила: — Помнишь, я когда-то говорила, что никогда не теряла близких и вряд ли пойму, каково это? — голос её чуть дрогнул, но Неджи не стал указывать на это. Только кивнул: помнит. — Тогда мне это казалось такой далёкой и непонятной вещью, но теперь... Теперь по-настоящему страшно. Я не хочу узнавать, каково это. Вы трое... Вы стали мне очень дороги за эти годы. Только по-разному дороги. Гай и Ли скорее как отец и неугомонный младший брат, — Неджи позволил себе улыбнуться. Такое сравнение и ему было близким. Только слова эти он бы не подобрал. — А ты... Это что-то другое. Я не знаю, что, но... — Тен-Тен повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. Неджи готов был поклясться, что столько печали в них не видел ещё никогда. — Мне иногда кажется, что, если тебя вдруг не станет... я больше никогда не смогу улыбаться. И я... не хочу, чтобы ты геройствовал, жертвовал собой или что-то ещё. Просто вернись живым. Умоляю, — на последних словах её голос совсем сошёл на шёпот, а по щеке всё же стекла предательская слезинка. Неджи почувствовал, как в груди что-то немеет. Он совсем не умел реагировать на чужие чувства. — Тен-Тен... — он протянул к ней руку и стёр совсем ненужную влагу с её лица. Какая же у неё мягкая и тёплая кожа... И этого раньше он тоже не знал. — Я сказала глупость, да? — Тен-Тен не дала ему договорить и снова попыталась спрятать взгляд. Ками, ну почему всё должно быть так сложно?.. — Нет, — Неджи приподнял её подбородок, заставляя снова посмотреть на себя. А затем тихо, почти неслышно прошептал: — Я чувствую то же. Перемена, произошедшая в эту секунду на лице Тен-Тен, была похожа на то, как весной распускаются бутоны, выпуская наружу яркие цветы. Только во много раз быстрее. Сначала Неджи увидел, как радостно заблестели её глаза. А потом улыбку, чистую и искреннюю. — Выходит... Я теперь могу так? — Тен-Тен вдруг придвинулась ближе и, не дав Неджи ни подумать, ни ответить, поцеловала его. Совсем неумело, но так нежно и ласково, как он даже представить не мог. Как не описывают даже в книгах. Неджи не отталкивал её, но и не отвечал. О, скольких усилий ему это стоило! Так хотелось разомкнуть губы, податься вперёд, дать ей полную свободу... Но что-то держало, заставляя лишь плотнее сжимать тонкую линию губ. Словно где-то внутри него сработал стоп-кран, оглушая осознанием того, что и так сказано слишком много. Слишком много дано надежды на то, что может не сбыться. Наверное, не стоило говорить о чувствах сейчас, накануне войны. Потом ведь больнее будет. — Я... Тороплю события? — Тен-Тен отстранилась и её полный ожидания светлого будущего взгляд встретился с печальными глазами Неджи. — Определённо, — ему не хотелось этого говорить. Хотелось просто смотреть на неё и верить, что да, всё будет хорошо. Но мир не похож на сказку, а война — не рядовая миссия. Надо здраво оценивать свои силы. — Я не могу обещать, что вернусь живым, — Неджи бережо взял её руки в свои и со всей внимательностью и участием посмотрел ей в глаза, стараясь сделать голос как можно более убедительным. — Как не можешь пообещать этого ты, как не может никто. Но я обещаю тебе, что буду делать всё, что в моих силах, чтобы это произошло.***
Глаза болели. Сутки без сна не проходили бесследно. Неджи никогда бы не подумал, что придётся пользоваться бьякуганом так долго. Ни одна самая сложная тренировка Гая не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило последние часы. О спокойствии можно было только мечтать, но и на пространные мечты времени не было. — Нии-сан, тебе нужно отдохнуть, — голос Хинаты над ухом звучал разумно. Но Неджи впервые не мог заставить себя прислушаться к нему. Всё вокруг казалось страшным сном, через каждое событие которого неизменно проходило напряжение и осознание собственного бессилия, невозможности что-либо исправить. Нет, он не может, не должен давать себе и минуты на передышку. Каждая боевая единица на счету. Нельзя так просто сойти с дистанции сейчас. Дашь слабину однажды, захочется ещё раз. А из мелочей складывается целое. Где-то он уже это слышал... — Не нужно. Я в порядке, — возможно, Неджи отвечал слишком резко. Но сидеть сложа руки он был не намерен. Бой мог продолжиться в любой момент, нельзя было упустить его. — Нет, не в порядке! — Хината кричала редко. На него — ещё реже. В относительной тишине опустевшего поля битвы голос её звучал пронзительно громко. Неджи на секунду отвлёкся от наблюдения за горизонтом. — Я прошу, хоть раз послушай меня, — она выглядела уверенной, как никогда. — Сейчас всё, что от нас требуется — наблюдение. И я могу тебя подменить. Пока есть возможность отдохнуть, почему ей не воспользоваться? Зачем рисковать своим здоровьем без причины? При слове «рисковать» внутри Неджи всё похолодело. Он сразу вспомнил Тен-Тен и данное ей обещание. Наверное, она это и имела в виду, говоря «не геройствовать». Может, стоит прислушаться? Ведь и в самом деле страшнее будет упасть в обморок посреди сражения, чем сейчас позволить себе небольшую передышку. — Наверное, вы правы. Короткий сон мне не помешает, — вены вокруг глаз перестали быть видны, и Неджи отошёл, пропуская Хинату на место, откуда сам только что вёл наблюдение. Девушка с серьёзным видом кивнула, заступая на пост. Неджи слабо улыбнулся. Да, она стала сильнее с их первого экзамена на чунина. Наверное, ему стоило гордиться сестрой. «Надеюсь, с ними всё в порядке», — думал юноша, покидая свой пост. Новостей от Первой и Третьей дивизий не было. Это настораживало. Но ему не суждено было долго думать об этом: когда голова коснулась земли, Неджи почти сразу же провалился в сон.***
Когда все союзные силы шиноби собрались в одном месте, Неджи понял, что эта битва была решающей. Вот сейчас всё и закончится. В чью пользу — неизвестно, но дальше боёв уже не будет. Останутся либо полная разруха, либо крошечная радость победы на руинах. Третьего не было дано с самого начала. Он должен был давно понять, что ничего хорошего эта война не принесёт. После разрушения штаба надежды на победу дали первые трещины. До этого вера в свои силы была больше, уверенность в том, что они обязательно справятся и вернут мирные времена, — твёрже. Сейчас всё это пошатнулось. Но какая-то необъяснимая сила внутри, природное упрямство заставляло брать себя в руки и идти. Вперёд и вперёд, невзирая на то, что надежды с каждой секундой становились всё призрачнее. Сражаться бок о бок с Главной ветвью, вести клан в бой... Наверное, Неджи стоило как минимум радоваться своему положению. Добиться такого, будучи всего лишь членом Побочной ветви... Во всей истории клана не найти таких примеров, даже если постараться. Но Неджи не чувствовал ничего. Только пустоту в сердце, словно всё это неправильно, словно он не должен всего этого иметь. В голову опять полезли мысли о Судьбе, не посещавшие его уже много лет. Выходит, её в самом деле можно перебороть? И всё, во что он верил большую часть жизни, — бред? «А может, и не бред», — подумал Неджи, уже падая на землю. Подумал, и тут же заставил свой внутренний голос замолчать. Нет, он не поддавался Судьбе. Это было его собственное решение. Когда деревянные колья пронзили грудь, было больно. Настолько, что хотелось кричать. Но Неджи этого не делал. Зачем? От его голоса ведь ничего не изменится. Истошный крик Наруто над ухом заставил самолюбие Неджи где-то глубоко внутри саркастично улыбнуться. Надо же... Этот оптимистичный болван переживает так из-за его смерти. Даже медиков зовёт, думает, что ещё можно что-то исправить... Вот уж о чём Неджи не мог даже догадываться. Говорить последние слова было тяжёло. Неджи бы и вовсе замолчал, но говорить самому — единственный способ заткнуть неугомонного Узумаки. Лоб начинало жечь. Печать исчезала. Поймав себя на этой мысли, Неджи взглянул на Хинату. Видеть слёзы на её лице было непривычно: она всегда при нём держалась, даже если очень хотелось плакать. Неджи вдруг окончательно осознал, что ни о чём не жалеет. Не потому, что Хината из Главной ветви, а его долг — защищать наследницу; не потому, что он чувствовал вину за всю боль, что сам когда-то ей причинил. А потому, что он не изменил бы решение, даже если бы печать была у неё. Хината сейчас казалась совсем маленькой и беззащитной. Младшая сестрёнка, которую хочется спрятать от всего мира, чтобы не дать её в обиду. «Вот видишь, Тен-Тен, — где-то на задворках сознания проскользнула ещё одна несвязная мысль, направленная куда-то вдаль от этого места. — А ты говорила, её не надо защищать...» Что было потом, он бы не сказал, даже если бы сильно захотел. Мир медленно погрузился во мрак.***
Неджи подскочил на кровати от звука будильника, долго не понимая, зачем вообще его ставил и почему на улице ещё так темно. Понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы понять, что резавший ночную тишину звук оповещал о звонке, а не побуждал к пробуждению. Неджи быстро потянулся к телефону и, прищурившись, взглянул на экран, где ярко светилось имя Тен-Тен. Недолго думая, юноша провёл по экрану, принимая вызов. — Почему ты так долго не отвечаешь?! — Неджи сначала подумал, что у него соскользнул палец и он нажал кнопку «громкая связь». Но дело было не в этом: Тен-Тен просто кричала в трубку. Медленно досчитав до трёх, чтобы не ответить ей тем же, Неджи поднёс телефон к уху. — Наверное, потому что сейчас ночь и все нормальные люди спят, а ты, вероятно, перебудила всю округу, — холодно сказал он, надеясь так заставить её чуть поумерить пыл. — Тебе тоже привет. — А, да... Извини. Привет, — сработало: Тен-Тен стала говорить своим нормальным голосом, но Неджи слышал через динамик, что дыхание её прерывистое. Волнуется... — К чему такая срочность? — он был рад слышать её, но не понимал, зачем звонить так поздно. Это у него больничный ещё не закончился и хорошо, если голова завтра не разболится снова, а Тен-Тен как-никак идти на занятия. — Мне просто... Сон плохой приснился, — полгода назад после такого ответа Неджи мгновенно повесил бы трубку. Но сейчас всё было по-другому. Он догадывался, что именно она видела. Зная, как много бывало совпадений раньше, винить её в суеверности он не мог. — А ты уже третий день не отвечаешь на мои сообщения. Я волновалась. — Со мной всё в порядке. Просто не до телефона было в эти дни, — он старался говорить как можно спокойнее, чтобы по возможности передать это чувство и Тен-Тен. Кажется, у него получилось — в крайнем случае, дыхание её выровнялось и теперь не так явственно слышалось. — Понимаю... Очень плохо было? — Терпимо. Если учесть, что большую часть времени я благополучно проспал. — Ясно... — Тен-Тен какое-то время помолчала, после чего робко спросила: — Я... Могу зайти к тебе завтра после уроков? Хочу поговорить в более... реалистичном формате. — Ты имеешь в виду сегодня? — уточнил Неджи, глядя на серп месяца, видневшийся в окне. — Уже за полночь. — Ну да, сегодня, — Тен-Тен на секунду запнулась и зачем-то добавила: — Так что? Можно? — Приходи, — Неджи кивнул, хоть и знал, что она этого не увидит. — Надеюсь, я буду более активным собеседником, чем в прошлый раз. — Спасибо, — в динамике зашуршало, и Неджи понял, что Тен-Тен облегчённо выдохнула. — Тогда... Пока? — Спокойной ночи, — почему-то это прощание показалось сейчас уместным. — Спокойной, — голос в трубке сменился короткими гудками. Тен-Тен завершила звонок. Неджи положил телефон на место и со вздохом откинулся на кровать. Следующий разговор будет куда дольше. Зато они наконец смогут расставить все точки над «i». Думая так, Неджи закрыл глаза. Это была первая ночь без сновидений.