Марк Владимирович меняет профессию

Ночи стали светлее. А вот мысли Марка Владимировича не шибко светлели. Ну это ж надо такому было случиться: заговорил его странный дед, лапши на уши понавешал, вот и упустил Марк свой шанс уйти в открытую дверь! От такой вселенской несправедливости он вообще стал терять интерес к происходящему. Один бесконечный и бесполезный час сменялся другим – точно таким же. Растянутым, смотанным, спутанным, как мысли Марка Владимировича. Он даже морщить лоб устал. Всё ходил по камере туда-сюда, всё вертел клубок неказистый в руках. Завалялся ведь зачем-то в углу. Даже полковник Жилин, периодически наблюдавший за передвижениями по камере, в какой-то момент зафыркал своё «божечки» и поднялся со своего места, скрипя стулом по полу. – Ты бы занялся чем, Марк Владимирович, ну что ты страдаешь? Ну в самом деле уже. Полезную работу какую, прости господи, поделай. Что там у тебя, хороший мой?.. Ага, вот и мотай давай клубочек, так и срок быстрее пролетит. Ну, мотай – срок… Не соображаем уже, да? У-ху-ху-ху. На клубок Багдасаров смотрел всё ещё нехотя, но уже как будто иначе. И спицы, вроде бы, были на месте. Подкопать ими, конечно, ничего бы не удалось, даже мало-мальски стенку не вышло бы расковырять. Да и в замок они не войдут – только сломать можно было, да на всю жизнь так за решёткой и остаться. Нет уж, дудки. Другого занятия у него не было всё равно. Да и что-то в словах бородатого художника его зацепило. Не зря, ох не зря ведь он про "Канарейку" бормотал. Да и клубок – вот он, крутился прямо в руках. Сам уже не заметил Марк Владимирович, как устроился на нарах, вязать начал. Кто бы мог подумать, что руки сами вспомнят, как петельку к петельке поддевать; не зря для школьного актива в творческий кружок ходил, и пусть над ним смеялись… Петелька за петелькой, минутка за минуткой. Сначала тяжело и криво, а потом само как-то пошло. Вот красные нитки рядами легли, яркие, как пожар эмоций, горевший у Багдасарова внутри; обида на весь мир разлеталась искрами по его груди. Но чем больше вглядывался Марк в пряжу, тем больше в его голове упорядочивались мысли, тем больше в рядах петелек появлялось смысла. А срок мотается гораздо легче, если есть смысл. За синим клубком Марк Владимирович тянулся уже целенаправленно и с удовольствием. Тихонько позвякивали спицы, даже Жилин заинтересовался процессом. – Больно путаный клубочек-то у тебя, дай-ка… Ну какая же всё-таки в Катамарановске милиция! В любой работе поможет, лишь бы делами не заниматься. Жилин ловко управлялся с пряжей, только, казалось, она не кончается: до позднего вечера сидели под лампой, с чаем и конфетами. Иногда только клубочек падал и укатывался прямо за стол, где в какой-то момент стала виднеться оранжевая каска. – Игорь! Ты давай не дури! А ну выплюнь клубок, балда! Ты чего? И Катамаранов, явно устроившийся на ночь, ворчал недовольно, но в обмен на чашку сладкого чая и бутерброд нитки всё-таки возвращал. Пусть и слюнявил чуть-чуть.