Марк Владимирович меняет профессию

Ресторан "Канарейка" готовился к Новому году: в обеденном зале стояла красавица-ёлочка, а огоньки гирлянды отбрасывали причудливые блики на мишуру, которая стелилась по стенам. Из колонок что-то тихонько напевали про прошлое Рождество. Марк раньше никогда не вслушивался в музыку, но после года в заключении стал внимательнее. Он покачал головой в такт мелодии и даже не смутился, заметив недоумённые переглядки бандитов. Нечего уже смущаться: он теперь новый Марк Багдасаров, творчески ориентированный и даже в некотором роде одухотворённый. За время его тюремного срока он приобрел куда больше, чем рассчитывал. Пусть принимают таким, какой он есть, раз уж решили и дальше водить с ним дружбу. Марк никогда бы не признался, что в "Канарейке" чувствует себя как дома, словно его приняли в большую уголовную семью. Впрочем, если так подумать, то он сейчас был из них самый авторитетный авторитет. – Ну что, Марк Владимирович, какие планы на жизнь? Устроим нормальную войну? – Гриша, его старый добрый Григорий Константинович, которого вольная жизнь за этот год потрепала сильнее, чем Марка – тюремная, спрашивал как будто бы даже вполне серьёзно. Неужели ему не хватило войн в этом году? Марк вспомнил известия про Нателлу Наумовну. Как она запрещала искусство, как выгоняла граждан из дома, как предавала и отправляла на смерть своих же людей. Это была не его история. Раньше, в прошлом – да, возможно. Но не сейчас. Марк всегда каким-то шестым чувством умел отслеживать, что нужно людям – и прямо сейчас им нужна была совсем не война. Да и ему тоже. Пришла пора идти другим путём. – Нет! Никакой войны! – отрезал он так резко, что Гриша чуть не поперхнулся салатом "Оливье", – Все у меня будут творчеством заниматься! В театры ходить, на выставки. Россия – это духовность, а духовность – это свобода. Наша партия теперь будет заниматься искусством! – Променяешь Белый дом на Дворец культуры? – Гриша приподнял брови и довольно усмехнулся. – Интересная получается тенденция. А что, если сделать вот так…