Цена иной реальности

      Осмотр ноги Виктора установил, что повреждения носили поверхностный характер: полная регенерация тканей произойдёт в течение пяти недель. Авдий Эммануилович советовал не подвергать конечность тяжёлым физическим нагрузкам. Между тем енот выдал шприцы с сильнодействующим обезболивающим на случай, если пациент потревожит место ранения. Оплатив медицинские услуги, оказанные милиционеру, плутовка уехала от особняка в неизведанном направлении. Волк, овчарка и гепард задержались у операционной. Они периодически проведывали Евгению, покинув усадьбу после намёка медика на то, что он не снабжает посетителей спальными комнатами.       По радиостанции в кабине Миллениума транслировался ночной эфир про жестокое убийство молодой зебры. Сидя за рулём, крапчатая кошка опустила ушки, а владелец транспорта поспешил отключить магнитолу.       — Насть… прости за ту грубость, — капитан сложил пальцы замком. — На самом деле я не считаю, что ты мешаешь ходу расследования. Я ляпнул это, чтобы Черноус заткнулась.       — Забей, — хмыкнула Вишневская, — я совсем раскисла за последние дни и на всё бурно реагирую. Корал, Макс, Бунтарёвы… мне всего лишь нужен отдых от этого стресса.       — Хорошо. Полагаю, мне тоже… — канид утомленно выдохнул. — Как она вас похитила?       Юлия закуталась в тренч, забившись в угол на заднем сидении.       — Это моя ошибка. Я увидела милую женщину и решила открыть дверь. Тогда мне не казалось, что это принесёт вред всем нам… — дама взгрустнула. — В итоге эта двуличная лисья морда вынудила нас пойти с ней под дулом пистолета. Мы не смогли ничего противопоставить…       — Не кори себя, Юль, — обернулся Кошкин через подголовник, — основная вина лежит на Александре. Если бы он не сунулся к своей коллеге, к вам бы никто не пришёл. Более того, внешне Наталья и впрямь не похожа на кого-то, кто осмелится на похищение. Я бы тоже не заподозрил неладное, хоть и работаю в милиции.       — Возможно… давайте пока не будем об этом. Лучше помолимся о здоровье Жени и вернёмся к проблемам завтра.       Троица сошлась во мнениях насчёт данного предложения. Гелиомобиль завернул во двор дома чепрачной овчарки. Горе-авантюристы вошли в квартиру, где смыли с себя пыль прошедшего дня. Юлия занялась подготовкой спальных мест, а Настя с Виктором заваривали чай на кухне.       — Знаешь… то, что ты говорила в перепалке с Черноус… — капитан не поднимал взгляд от чайника, царапая стол когтем, — это звучало великодушно.       — Снова подлизываешься ко мне? — байкер вяло усмехнулась, стоя сбоку от напарника.       — Ни в коем случае, — ничуть не смутился Кошкин. — Я восхищён твоим поступком. Бунтарёв меня бесит, но я буду искать его вместе с тобой во что бы то ни стало.       Девушка долго не находила слов.       — Спасибо…       Они смотрели друг на друга в молчании, пока не прижались телами с еле заметной рассинхронизацией в движениях. Канид дополнил объятия поглаживанием затылка хищницы, дыша ей в шею с прикрытыми веками.       — Я понимаю, что идея странная, ведь ты — гепард, а я волк… но мне бы хотелось, чтобы мы были кем-то большим, чем просто друзьями. Плевать, что будут болтать звери: пусть обзывают психом, идиотом — неважно! Мне на роду написано быть с кошкой. Ты классная, Насть…       Фелида вылупилась на него.       — Ну ты и псих, Вик. Предлагать такое другому виду! Это же надо додуматься! Я и представить не могла, что тебя интересуют подобного рода извращения…       Мужчина воплотил образ моряка, утаскиваемого на дно чугунным ядром.       — … расскажи кому угодно — все будут смеяться…       Ядро достигло нижайшей точки морской пучины.       — … за это древние волки изгнали бы тебя из стаи!       Давление воды превратило бедолагу в разорвавшийся арбуз. Капитан залился краской — его бросило в жар. Дыхание спёрло на ближайшие мгновения, язык отказывался выражаться внятно. Земля уходила из-под ног. Наблюдая перемену настроения собеседника, Вишневская попятилась.       — Извини за прямолинейность, Вик, но общество нас не поймёт. Между нами всё в порядке?       Милиционер убрал чашку для чая на полку.       — В полном. Я пойду спать. Доброй ночи.       — Вик…       — Послушай, я устал, у меня болит нога. Поговорим завтра.       Не дожидаясь ответа, он ушёл в гостиную к приготовленному ко сну дивану. Из-за двери в спальню владелицы квартиры послышалось пожелание приятных снов. Коротко приняв его, хищник недружелюбно фыркнул и сдул лисьи шерстинки с левого валика, развалившись на ночном ложе.       Фантазия рисовала тревожные картины, не позволявшие отойти ко сну сотруднику правоохранительных органов. С трещиной в сердце зверь не мог отделаться от навязчивых мыслей об одиночестве и неудачливости, вгонявших ум в бездонную прострацию. Неизвестно, сколько часов прошло к моменту, когда отсутствие сил перевесило механизмы психики. Впрочем, как только это случилось, явился пресловутый гость. Он носил белый плащ с золотой окантовкой, сверкая шрамами и неестественно желтыми склерами.       — Никчёмный канид, во всём уступающий родному братцу. Будь у меня возможность, я бы потешался над тобой круглые сутки, — шипящие звуки вырывались из его пасти, как из неисправного радиоприёмника. — Боюсь, что я ошибся в твоей кандидатуре для своего дела…       — Какого ещё дела? — спящий уткнул кулаки в бока. — Ты даже не можешь показать свой истинный облик! Только и делаешь, что несёшь загадочную белиберду! Скоро мы доберёмся до тебя и твоих приспешников! Посмотрим, как ты тогда запоёшь!       — Запою счастливо и звонко, брехучая ты псина, если, конечно, твои комплексы не прикончат тебя раньше! — существо, копировавшее внешность агента, расхохоталось.       Виктор вытянулся по струнке, таращась на нечто.       — У меня нет никаких комплексов!       Создание вторглось в личное пространство волка, демонстрируя акулий оскал.       — Ты изо дня в день живёшь с мыслью о собственной незначительности, выполняя однообразную и нелюбимую работу. В тайне ты завидуешь любви старшего брата и задаёшься вопросом: «Почему повезло ему, а не мне?». Женщины не обращают на тебя внимания, чему причиной ты видишь свою внешность, несостоятельность и скучность. Ты не способен заинтриговать противоположный пол, в то время как, по твоему мнению, у всяких холёных щенков это получается незаслуженно. Ты мнишь себя лучше них, а на деле являешься кляксой. Об тебя стыдно мараться.       Сущность отстранилась от Кошкина. Она преобразилась в поджарую девушку с дерзкой обаятельной улыбкой и золотистым окрасом. Покачивая бёдрами, гепард с придыханием скользнула лапами по талии и чёрным обтягивающим легинсам.       — Как ты смеешь хотеть ЭТО, когда САМ находишься вот здесь? — «Анастасия» указала на пол.       Виктора парализовало. Разглядывая дёргающееся веко визави, существо триумфально задрало подбородок.       — Оставайся со своими демонами, гнилая ты падаль. Быть может, судьба окажется к тебе благосклонна, и мы вот-вот встретимся.       Пробравшаяся в сон фигура растворилась в серой дымке. Капитан очнулся в холодном поту под дневными солнечными лучами. Он уселся на край дивана, схватившись за голову в борьбе с желанием врезать по собственной морде.       — О, Вик! Звонила Черноус! — перевозбуждённая Вишневская вылетела с кухни. — Без понятия, откуда у неё номер Юли, но она сообщила, что обнаружила «дислокацию» Бунтарёва! Правда, здорово? — байкер хлопнула напарника по плечу. — Эй, Ви-и-ик? Милиционер отвернулся от Насти, постукивая пальцами о пальцы.       — Не то слово… — промямлил он с неохотой. ***       На фоне светила, заходящего за горизонт, конвой чёрных джипов нёсся по асфальту с линиями разметки. Цепочка машин, придерживаясь средней потоковой скорости, сместилась на просёлочную дорогу к опушке кленового леса. Красная листва шуршала под ногами десятков зверей, покинувших транспорт в солидных костюмах под осенней одеждой. Двоица крепких близнецов-доберманов вела Бойковского вперёд под дулами пистолетов. Споткнувшись и угодив в слякоть, гиена в очках с отчаянием воззрилась на невысокого широкоплечего фелида в сшитом на заказ пальто.       — В-владимир Ю-юрьевич, — заикался упавший, — это недоразумение. Дайте мне объясниться!       — Заткнись.       — Прошу…       — Заткнись! — заорал Босс, вынув зажжённую сигару из зубов. Увесистые ботинки остановились у морды Власа. — То, что ты сделал, называется изменой! Мы все рисковали задницей ради тебя, а в благодарность ты сдавал нас государственникам!       — Клянусь, всего этого не было! — хищник опёрся на ладони. — Бунтарёв Вам наврал!       — А кто сказал, что информация дошла ко мне от него? Отвечай за свои поступки, как мужчина, — с крика зверь перешёл на строгость. — Не позорься.       — Босс…       Пожилой военный цокнул языком.       — Эх… Миш, Андрей, он, кажется, не улавливает. Помогите ему встать.       — Так точно, Владимир Юрьевич! — доберманы вздёрнули Бойковского с листьев, подгоняя тычками в спину. Доведя некогда приятеля до оврага, псы швырнули ему лопату. — Копай.       С робостью младенца доносчик повиновался. Гиена орудовала инструментом, получая грозные отказы вести дипломатичный диалог. Страдающий от температуры и испачканный грязью, Александр потирал висок с запёкшейся кровью, вдыхая аромат табака под одинокий свист влажного ветра. Чистый лесной воздух не проникал в заложенный нос.       — В доме ты упомянул свою жену, Евгению… — глядя на меркнущее небо, полковник встряхнул сигару. — Мне всё казалось, что на войне в Муавако и после неё ты ухаживал за Натальей. Между вами что-то изменилось?       Канид с разбитыми губами ухмыльнулся со смесью цинизма и выдержки.       — Многое с тех пор поменялось, Владимир Юрьевич, — он спрятал кисти в карманы плаща. — У Черноус и меня слишком разные жизненные ценности. После войны мы немного пожили вместе, а потом разбежались.       — Понял, — тигр сбросил пепел на траву, — а что Евгения? Как она появилась в твоей жизни?       Лейтенант отвёл взор на древесную чащу, чтобы ни фелид, ни копающий могилу Бойковский не мозолили глаза.       — Мы встретились в Хвостовском Государственном архиве, в Северном районе… — запах пожелтевших документов, пустующие залы и ветхая мебель врезались в память лиса. — По ночам она подбирала литературу для диссертации по медицине, а я искал информацию по деятельности крупного преступного сообщества. Кроме нас и сторожа, народу там не собиралось, поэтому мы невольно начали общаться, — в воображении повествователя предстала стройная лисица в водолазке и очках с тёмной оправой, попивающая с ним кофе за читальным столом. — Однажды мне пришлось уйти чуть-чуть пораньше, чтобы успеть в управление утром. Когда я вышел из архива, четыре хулигана перегородили мне дорогу, хотели «отжать» мои часы и кошелёк. Грабить боевого офицера — тот ещё абсурд. Я намеревался донести до ребят их неправоту при помощи пистолета, — Александр изобразил оружие жестом, — но вдруг случилось немыслимое: Евгения засекла компашку через окно и вышла заступаться за меня! Не могу сказать, кто был ошарашен больше — шпана или я — но одно знаю точно: тогда эта женщина покорила меня. Я стал приглашать её на свидания, подвозить до дома и до работы. Потом мы съехались, а затем поженились. Для меня она навсегда останется самой злой и самой доброй лисичкой на свете…       Бунтарёв вытер проступившую слезу. Зверь постучал по плечу бывшего подчинённого со старческой мудростью.       — Не записывай её в потери преждевременно, боец. У меня в жизни произошёл аналогичный случай. В позапрошлом году мы с женой, Ольгой, отправились на горнолыжный курорт. Она выбрала самый опасный склон и… — военный поморщился, — в общем, спуск выдался неудачным… её госпитализировали. Врачи пророчили, что выжить с травмами Ольги невозможно, а она выкарабкалась наперекор всем! То же может относиться и к твоей Евгении. Ребята доложили, что рядом с ней ошивался кто-то ещё. Обзвони больницы, как мы тут закончим.       Поморгав и обретя хладнокровие, лейтенант уставился на ало-фиолетовые облака.       — Было бы всё так легко… сейчас я нахожусь в розыске у половины государственных структур.       — Неужто дослужился до генеральских погон, что на твою пропажу так реагируют? — импланты офицера блеснули в неширокой улыбке.       — Долгая история. Расскажу позже. Бойковский уже докопал.       Промёрзшая до костей гиена вцепилась когтями в тоненький пиджачок, стоя по пояс в яме. Черенок ржавой лопаты глухо рухнул вниз. За лацканы псы выволокли мужчину наверх, на суд товарищей. Представители криминального мира выстроились полукругом. Непосредственно напротив сгорбившегося мученика возвышались глава Семьи и потасканный лис. Фелид затушил табачное изделие и растоптал остатки утеплёнными ботинками, подойдя к гиене.       — Что ж, Влас, тебя ожидает судьбоносная процедура. Я катастрофически зол на тебя, но поверь: это не личное. Таковы наши правила, ты сам это знаешь.       — Но Вла…       — Тс-с! — шикнул полковник. — Тебе не дозволено открывать пасть. Слово принадлежит твоим друзьям. Они и решат твою участь, — он обвёл взглядом толпу каменных морд. — Итак, господа, для соблюдения формальностей… Влас оказался здесь потому, что вёл двойную игру и передавал сведения о нас ГУБ. Поскольку на кону стоит чужая жизнь — а любая жизнь ценна априори — мы проведём голосование. Кто за то, чтобы отправить Власа на небеса?       Преступники переглянулись. От отсутствия поднимающихся лап в сердце Бойковского воспылала вера в высшие силы. Тем не менее, стоило проявить инициативу хотя бы одному из хищников, как её моментально поддержали другие. Ноги гиены всё сильнее напоминали вату. Насчитав практически треть лиц, выступающих за казнь, Влас в истерике упёрся лбом в землю.       — Парни, п-п-прошу вас, н-не надо! Я не хоте-е-е-ел!!! Меня заставили-и-и!!! Мы же… с вами… столько пережили!       Он зарыдал. Звери взирали на Бойковского в смешанных чувствах, но голосование продолжалось. Переставший различать отдельные реплики, виновный задёргался, как при ударе током, когда его перевели в вертикальную позу.       — Вердикт принят…       — Нет-нет-нет!!! НЕ СТРЕЛЯЙТЕ! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!       — Замолкни, — Босс вмазал гиене пистолетом по носу. — С разницей в один голос собрание постановило, что тебе дарована жизнь.       — СПАСИБО! СПАСИБО!       Игнорируя кровотечение, Влас упал в ноги тигру.       — Не прикасайся ко мне, мерзавец.       Опьянённый восторгом усвоил предостережение с запозданием, вытерпев несколько пинков от отставного военнослужащего. Подмечая, что обладатель непрезентабельного ожога не прекращает радоваться, обозлённый агент одёрнул офицера за рукав.       — Мы так не договаривались. Ты обещал, что я исполню приговор!       — Исполнить его тебе не запрещается. Ты можешь подбросить Бойковского до аэропорта, где он окончательно свалит из страны, — фелид повернулся к лису с твёрдостью и невозмутимостью. — Я держу данные слова. Как видишь, решение вынесено в соответствии с нашими традициями.       — В ваших традициях, — процедил Александр, — всаживать провинившемуся пулю в лоб.       — Не всегда.       — Я не отпущу эту мразь так просто.       — Уверен? — произнёс военный с натиском.       — Уверен. Можете попытаться меня остановить.       Наглость канида привлекла внимание публики, ожидавшей, что станет с ним в следующий миг. Морщинки на лбу полковника складывалась в пугающую линию, а пристальный взгляд сулил нечто отрицательное. Вопреки этому, ГУБшник сохранял непоколебимость, что в конечном счёте вызвало улыбку старика.       — Всегда любил тебя за смелость, но учти: будешь хорохориться передо мной дальше — утратишь моё уважение. Развлекись с ним. У тебя пять минут.       Владимир отошёл в сторону, жестом приказав подчинённым расступиться ещё шире. Влас с мандражем озирался вокруг, постепенно фокусируясь на агенте.       — Этого ты никогда не забудешь, Бойковский, — Александр хрустнул костяшками пальцев и влетел в гиену       Он сражался, как фурия, чья ярость росла пропорционально количеству нанесённых ран. Бунтарёв завершил наказание выбиванием трёх зубов и смачным плевком в гадкую рожу. Достигнув катарсиса, он освободил кряхтящего Власа от своего веса. За три сотни секунд стукач превратился в котлету.       — Везите его в аэропорт, — государственник отряхнулся.       По щелчку фелида Михаил и Андрей подхватили Бойковского под локти. Глава Семьи приоткрыл пасть, чтобы что-то сказать, но с тракта раздался шум колёс и рёв архаичного дизельного двигателя.       — Похоже, к нам кто-то едет… — изрёк полковник, приглядываясь к увеличивающейся точке. ***       Бронированный внедорожник чернильного оттенка пробуксовал по грунту в лихом заносе в двадцати метрах от криминальной группировки. Звери у ямы повытаскивали пистолеты. Из салона прибывшего транспорта выпрыгнуло пять персон в разнообразных нарядах. Кто-то носил бронекостюм со шлемом и пулемётом наперевес; кто-то довольствовался гражданским гардеробом из кожанки и обыкновенной куртки, а кто-то камуфляжной экипировкой в комплекте с бронежилетами и автоматами. Войско возглавляла лисица в каске и полевой офицерской форме армии Конфедерации растительных тонов. Воздушной походкой она приближалась к бандитам, свесив предплечья на автоматическую винтовку, спадающую на грудь. По бокам от женщины спортивного телосложения двигались вооружённые лань и белый медведь. Чуть позади шли гепард и хромающий волк. Щёлкнув каблуками сапог, командир отряда замерла на опавшей листве, вальяжно перенеся вес с одной ноги на другую.       — Доброго Вам вечера, уважаемые! — канида хитро прищурилась, изучая шайку. — Из достоверного источника к нам поступила информация, что здесь находится лис, которого мы ищем. Будьте добры, подскажите, Вы не знаете, где он?       — Проваливай отсюда, мадам, а то будут проблемы, — заерепенилась пара доберманов, лязгая затворами.       Чернобурка примирительно склонила голову.       — Зачем же сразу грубить, дорогуша? Будет обидно, если мой любезный коллега разнервничается и ненароком нажмёт на спусковой крючок пулемёта, — она погладила лапу медведя, превышавшего её ростом на целый фут. — После войны у него развилась чрезмерная чувствительность к раздражительным факторам…       В скопище носителей костюмов зародилась неординарная возня. Ни с того ни с сего из-за спин ретивых близнецов вылез седой коренастый тигр.       — Наташа, неужели ты?! Батюшки, да тут ещё и Захар с Катей!       — Здравия желаю, товарищ полковник, — плутовка не изменилась ни на йоту. — Приятно снова встретить Вас после Муавако. Вы, я погляжу, хорошо устроились?       — Жаловаться не приходилось!       На суровой морде офицера загорячились ностальгия. Её исчезновение определилось появлением мужчины, растолкавшего преступников, преграждавших ему путь.       — Лейтенант, вы живы! — радушно воскликнули лань и медведь.       Зверь не разделял энтузиазма персон напротив, смотря на Черноус с плохо затаённой свирепостью.       — Ты… — медленно выдал он.       — Я, — игриво подмигнула пришедшая.       — Что с Женей?       — Не нервничай, Рыжик, она у Авдия.       — Не нервничай? Не нервничай? — интонация Александра сменилась на нарочито безмятежную.       Агент зашагал навстречу лисице, мотая хвостом, словно косой. Чем меньше расстояния оставалось до майора, тем выше становился темп движения. Виктор и Захар поторопились перекрыть дорогу каниду.       — Не кипятись! Она помогла отыскать тебя, — ковыляющий милиционер расставил лапы, — ситуация напряжённая — конфликты её усугубят!       Лис оттолкнул Кошкина, но стальные объятия Захара сковали его.       — Пусти меня! Дай я ей всё выскажу!       — Саш, не нужно агрессии. Давай мы лучше выпьем и сыграем в картишки, а?       Медведь с матёрым тембром оторвал дрыгающего ногами лейтенанта от земли.       — Никаких выпивки и игр, пока мы не разберёмся с происходящим, — чернобурка усмехнулась, приложив палец к губам. — Мне думается, что все мы можем кое в чём помочь друг другу… ***       Беседа у опушки леса привела к тому, что обе группы собрались в загородном доме Владимира Юрьевича. Гости расселись за огромным столом в вместительной обеденной зале, повторив обговоренное ранее и озвучив всё недосказанное.       Выяснилось, что Хвостовские — так именовали криминальное формирование, организованное полковником Коротковым после войны — получили команду выследить ГУБшника. По имеющимся у них сведениям, Александр лишил их собрата, Бойковского, определённого имущества насильственным способом. Вдобавок к этому сам Влас доказывал с пеной у пасти, что агент уже не в первый раз вставляет палки в колёса Хвостовским.       Перед бандитами стояла задача доставить сотрудника управления безопасности к Боссу. Он желал лично полюбоваться столь «вредоносным винтиком» системы противодействия беззаконию, а впоследствии прикончить его. Неожиданно признав в естественном враге бывшего подчинённого, заслуженно пользовавшегося его доверием с Муавако, начальник решил заняться вопросом ответственности Власа за предательство.       Хвостовские прибыли на швейных цех, чтобы забрать причитающиеся им слитки драгоценных металлов от неправомерных сделок на бирже. По случайности наткнувшись на искомого лиса, они, не подозревая о существовании товарищеских отношений между ним и руководителем, повезли агента к тигру. Указаний насчёт иных лиц не поступило, а потому звери не проявили любопытства к Виктору, Анастасии, Наталье, Юлии и Евгении.       Что касалось повода, по которому каниды и фелида очутились в швейном цеху, то он базировался на афере, тайно начатой Бунтарёвым и Черноус. Дело Яблочного маньяка выходило за рамки обыденной практики распутывания преступлений. Подтвердилось, что убийства совершаются не одиночным исполнителем, а целой группой лиц, сплочённых по признаку следования догматам древнего культа «Atfal alfada».       Представители объединения имели множество адептов, внедрённых в органы государственной власти, что позволяло им держаться в тени. В один день они прознали о том, что кто-то усердно копает под них. Дабы расследование не прекратилось, а материалы по нему не уничтожились, Наталья подставила партнёра, придав огласке его повышенную озабоченность сектой.       При помощи наличествующих ресурсов фанатики объявили мужчину сумасшедшим и заперли в психиатрическом учреждении. Через пять лет лис устроил побег из клиники, намереваясь покончить с «Atfal alfada». Для реализации намеченного сценария он выдвинулся за бумагами к напарнице, однако по пути пересёкся с будущими единомышленниками.       Не упоминая о своей профессии, Кошкин, с его же показаний, пережил смерть старшего брата от лап Яблочного маньяка. Это мотивировало волка содействовать ГУБшнику. Вишневская сомневалась в законности оснований помещения Бунтарёва в медицинский стационар. Ведомая гражданской позицией, гепард присоединилась к делу, а затем, утратив близкую подругу, приобрела в нём персональный интерес.       Не медля, Александр раздобыл документы в кратчайшие сроки, спровоцировав каниду на ответные меры. Опасаясь, что коллега попадётся преследователям и тем самым раскроет её причастность к изобличению настоящих убийц, лисица установила на его спину жучок. Устройство вычислило убежище зверя. Ближайшей ночью чернобурка наведалась туда и, действуя по обстоятельствам, пленила двух женщин. Так как одна из дам являлась женой лейтенанта, она надеялась заставить лиса вернуть накопленные доказательства.       План не предусматривал последующего похищения хищника Хвостовскими. Отследив государственника по маячку, майор отправилась за ним. Осознав, что ей придётся схлестнуться с бандитами, плутовка обратилась за подмогой к сослуживцам, знакомым с младшим офицером. Захар, будучи завсегдатаем военной барахолки, предоставил боевое оружие и внедорожник, а немногословная лань — навыки лучшего полкового стрелка.       Коротков выразил неодобрительное мнение о Яблочном маньяке или, как стало известно, культе. Посовещавшись, разношёрстная команда поделилась с Хвостовскими знанием положения главного штаба организации. В обмен на молчание граждан о Семье и кое-какие услуги от ГУБ (требование относилось к Черноус) тигр пообещал, что его звери окажут поддержку в борьбе против «Atfal alfada». С неодинаковой степенью удовольствия присутствующие добились консенсуса, заключив союз «Криминал-Граждане-ГУБ». ***       Прения завершились с наступлением темноты и окончанием сервировки стола свежеприготовленными блюдами. Атмосфера дебатов затухала подобно свече. Екатерина наигрывала трагичные мелодии на пианино в боковой части комнаты. Наталья и Захар ужинали в окружении преступников, а Виктор с Александром, оба ненастные, беседовали у дверного проёма в обеденную. Навострив уши, Анастасия подошла к ним.       — О чём шушукаетесь? — кошка празднично осклабилась.       Соратники не повеселели ни на грамм.       — Разбираемся в том, что будет дальше, — капитан раскачивался на каблуках обуви, — а ещё я выяснял, можно ли как-то навредить той… Штуке.       — И как? Можно? — гепард вскинула бровь.       — Угу. Он проверял.       — Да, — присовокупил лис, — её и завалить можно. У меня, к сожалению, не получилось — только шрамы остались, — он указал на отметины на щеке и переносице, — но ничего, ещё отыграюсь. На этот раз нас намного больше. Скоро всему настанет конец.       — Оу… мы что, устроим под обсерваторией… бойню? — девушка пошатнулась. — Нельзя ли уладить проблему без кровопролития?       — Ох, Вишневская! Ты меня поражаешь! — ГУБшник рассмеялся.       — Что это всё значит?! — выпалила байкер. — Мы же занимаемся правым делом! Мы не должны уподобляться своему противнику!       — Ха, почему-то это тебя не волновало, когда мы похищали Вралина, — агент убрал плечо от стенки. — Ладно, у меня нет времени на эту болтовню. Мне нужно переговорить с Коротковым и уехать отсюда.       — Куда уехать?!       — К Жене, но прежде чем уйти, я хочу сказать вам спасибо, — Александр сделался максимально серьёзным. — Вы спасли её тогда, когда я не смог. Я обязан вам до гроба. Если будете нуждаться в какой-либо помощи, то можете на меня рассчитывать. Всё, до скорого.       Махнув товарищам, мужчина направился к тигру во главе стола. Не оборачиваясь назад, лейтенант перешептался с полковником и чуть ли не выпорхнул из частного дома. Анастасия обомлела от действий лиса.       — Спокойствие… — Вишневская набрала воздуха в лёгкие. — Он же пошутил, верно?       — Понятия не имею, но кое-кому точно не удастся избежать насилия, — Виктор угрюмо скосился на собеседницу. — Эту Тварь необходимо устранить. Я не допущу того, чтобы мой брат умер зря.       Хвост фелиды опустился, а приветливое выражение скул сменилось опечаленным.       — Ты правда веришь, что Егор хотел бы видеть, как ты убиваешь других ради него?       — Я считаю, что совершу достойный поступок, если подведу черту тому, чему Егор не сумел, — обозначил волк с нажимом. — У него была семья, планы на будущее, карьерные перспективы — он превосходил меня во всём! Я не позволю жить завалившей его мрази!       Чем дольше говорил милиционер, тем эмоциональнее становилась речь. На фоне капитана высокая фигура Насти уменьшилась.       — Сегодня, пока мы ждали Наталью, — невнятно молвила девушка, — я подумала, что… погорячилась насчёт видовой принадлежности прошлой ночью. В конце концов, ты много раз беспокоился о моём самочувствии, защитил меня от биты мотоциклиста, пустил к себе домой… да что там, ты даже заступился за Бунтарёва перед преступниками! — голос Вишневской возвысился до звонких нот. — Ты храбрый, надёжный, местами скромный. Меня привлекают эти качества, и я бы дала тебе шанс, если бы не внезапное удивление твоему предложению! Согласись, кошки не часто слышат такое от волков… — она приставила ладонь к груди. — Я не вру, Вик, ты понравился мне, но теперь я чувствую, что моя симпатия была ложной. Я не могу принять убийство другого разумного существа. Никто из нас не вправе вершить чужие судьбы!       Кошкин безотрадно уставился на крышку пианино. Анастасия не упускала собеседника из виду до самого конца, но Капитан так и не нашёл, что ей ответить. ***       Стемнело. К воротам особняка на Архитекторской улице подъехал чёрный джип. Бунтарёв выбежал из машины, после чего водитель, барс среднего возраста, нажал на педаль газа. Впопыхах связавшись с Авдием Эммануиловичем, замордованный зверь в плаще ворвался в прихожую. Там же он выторговал у енота право остаться на ночь, расплатившись деньгами Бойковского. Подручные Владимира оставили их ему после разрешения ситуации со стукачом.       Под гудение технических новшеств Александр уселся на раскладной стул рядом с кроватью Евгении, оборудованной колёсиками. Через шейный вырез больничного платья сотрудницы НИИ проглядывал гипс. Туловище хворой лисицы помалу вздымалось, как при сне. Она измотанно потянулась к супругу с подоткнутыми под голову подушками. Лейтенант обхватил кисть каниды обеими лапами, прислонившись к ней носом.       — Что они с тобой сотворили, Саша? Насколько же ужасными монстрами надо быть… — прошептала раненая, не сдержав слёз и болезненного кашля.       — Пожалуйста, не напрягайся, — весь сломанный, лис коснулся любимой губами, — это я во всём виноват. Мне стоило вести себя рационально, а не кидаться на Черноус. Прости за то, что всю жизнь ты томишься последствиями моих глупых выкрутасов…       — Брось это. Я… кхе-кхе… безгранично рада, что ты со мной… несмотря ни на что. Евгения подарила мужу слабый поцелуй, из-за чего он расклеился, будто по мановению волшебной палочки.       — Женя, я вёл себя недостойно. Я клялся тебе, что перестану, но я не перестал, — ГУБшник зарылся когтями в мехе на макушке. — Вчера я похитил пособника культа и сломал ему палец, а сегодня избил бандита до полусмерти, чуть не пристрелив его! Уверен, ты мечтала совсем не об этом, когда выходила за меня! Я попросту не умею решать вопросы иначе… — он умолк на внушительный отрезок времени. — Мы раскрыли местоположение фанатиков и завтра поедем разбираться с ними… с оружием… с бывшими сослуживцами… Вряд ли дело обойдётся без смертей.       Васильковые глаза жены смотрели на визитёра. Отражающаяся в них скорбь воспринималась мужем, как подъём на эшафот с затягиванием петли на горле. Прикусив губу, мужчина дожидался полностью оправданных проклятий в свой адрес. Евгения приподнялась на матрасе и стиснула ладонь посетителя.       — Я готова всё стерпеть, если ты… кхе-кхе… останешься со мной и выйдешь из этой запутанной игры, — лисица немощно потрогала щеку хищника. — Ты и так сделал предостаточно, проведя пять лет в лечебнице. Хватит. Давай позаботимся о нас. Я хочу, чтобы мы начали новую жизнь с сегодняшнего дня. Пусть она будет сложной, но она будет нашей, Саш. От постоянных переживаний за твоё благополучие у меня болит сердце. Ты согласен?       Челюсть сотрудницы НИИ задрожала. От волнения дыхание агента прерывалось. Нервные импульсы проходили по всему телу, сопровождаясь хаотичными микродвижениями ушей и хвоста. Вздохнув, Александр прекратил буравить пол и уже со стойкостью взглянул на собеседницу.       — К чёрту всё, я выхожу. Ты самое ценное, что у меня есть. Я переживу что угодно, но не потерю твоей любви.       — Иди сюда, мой мятежный лис…       Бунтарёва прильнула к торсу супруга настолько плотно, насколько позволяла её рана.