***
Через две недели я проснулась посреди ночи от крика Беллатрисы. Её вопль разбудил весь особняк, заставил содрогаться стены и заморозил кровь в жилах. Прекрасную звездную ночь, омрачил мучительный вой, предвещающий появление на свет наследника Тёмного Лорда. Время между схватками сокращалось, боль в спине увеличивалась в геометрической прогрессии. Последние недели, Пожиратели, как дети малые, начали делать ставки на пол будущего ребенка. Все были уверены, что на этот раз появится мальчик, который сможет унаследовать власть Волан-де-Морта. К обиде Калеопы, он никогда не поставил бы девушку во главе своей армии. Хотя я знала, что его мечты о наследнике и великой империи останутся несбывшимися. Уже прибыли целители, с которыми Нарцисса договорилась заранее. Сейчас днем с огнем не найдешь профессионалов в различных отраслях, которые захотели бы работать с Пожирателями смерти. На это постоянно жаловался Картер, к нему чуть позже присоединилась Нарцисса. Бедная миссис Малфой взяла на себя всю ответственность за помощь в родах сестры, раз уж той не было дела. Она покупала детские вещи, различные коляски и кроватки, игрушки, погремушки и чепчики. Искала врачей и даже узнавала о различных угрозах, опираясь на самочувствие Лестрейндж. На собраниях клуба дам, обитающих в особняке Лестрейнджей, она делилась своими находками, различными советами и мыслями, которые никак не могла высказать сестре. После обращения Драко, Нарцисса сильно изменилась. Её заносчивый и стервозный характер улетучился, оставив лишь небольшой флер, подавляемый страхом и душевной пустотой. Она всё меньше проводила времени в компании сына, убегая ко мне или к сестре, не хотела смотреть на его новую версию. Я понимала её и сопереживала, ведь мы чувствовали одно и то же. Сейчас Нарцисса была на положенном ей месте, рядом с сестрой, пыталась помочь и поддержать ведьму. Волан-де-Морт отбыл из особняка ещё в начале вечера, будто знал, что этой ночью ему лучше не быть здесь. Он всё меньше и меньше говорил своим приспешникам о планах, измученный собственным недоверием. После моего видения, он действительно начал изводить Пожирателей смерти. Увеличил охрану в округе, был в ярости за малейшие проступки. На его резко изменившееся поведение, никто не мог повлиять и оставалось только принять или реагировать. Участились нападения на маглов или семьи с грязнокровками. Пожиратели искали возможности выпустить пар, на слабых и беззащитных людей, пока сильнейший давил на них. Мы с Картером спустились вниз, присоединившись к Пожирателям, уже начавшим праздновать. Они сидели в столовой комнате, громко крича, разбрасывая закуски и разливая шампанское, хлещущее из горла. Находиться в такой шумной компании, куда лучше, чем слушать крики в полной тишине. В комнате было очень жарко из-за огня в камине и большого количества людей. В углу я нашла Таддеуса с бокалом в руке. Он наблюдал за происходящим, как зритель в театре, не смея вмешаться. Мы воспользовались его примером и также сели, зажав в руках хрустальные бокалы с фигурными ножками. Где-то рядом нарисовался Джордж, который нашел общий язык с Пожирателями, но никто его не принимал в свой близкий круг. Он был своеобразным изгоем, которого даже мы не пускали к себе. Мне очень хотелось, чтобы он не справился с этим давлением и исчез, для своего же блага. Стены комнаты давили, я решила пойти на улицу, немного проветриться и выкурить сигарету. Какое-то время я спокойно сидела, поглядывая на выход, прежде чем изъявить своё желание мужу. — А что, здесь уже не курится? — нахально спросил Джордж, специально поджигая сигарету во рту. Ему нравилось вмешиваться в чужие разговоры, будто его везде ждали. Он был очередным черным раздражающим пятном на светлой стене. — Нет. Рядом с тобой у всего появляется тухлый привкус, — я старалась сохранять лицо, но иногда это было невозможно. Гриффиндорец оскалился и осушил залпом бокал шампанского. Я услышала тихий смех Нотта и Селвина. Они поддерживающее закивали головой и стали показывать странные жесты руками. Пробравшись мимо празднующих людей, я вышла в холл, где было тише. У выхода меня ждал эльф домовик с моей шубой в руках. Его ножки подгибались из-за тяжести вещи, потому поспешила к нему, избавляя от увесистого проклятия. Он откланялся и исчез, сразу же после вручения шубы. Я вышла на колючий, морозный воздух. Было приятно ощущать холодный воздух на раскрасневшихся от жара щеках. Сегодня не шел снег, ветер был лишь редким порывом, не рвал и метал, не завывал свою унылую песню, как обычно, даже облака расступились, пропуская свет звезд. Природа ощутила первый день весны и собиралась стряхнуть с себя белый покров, обернувшись в новый наряд, свежий и яркий. Теперь дни пойдут быстрее, любой из них может стать предвестником конца. Даже на улице были слышны громкие разговоры в столовой, а свет из окна падал на терновые кусты под окнами, захватывая часть лужайки. Из глубины особняка послышались проклятья Беллатрисы, смешанные с криком. Я представила, как Нарцисса держит за руку изнеможенную сестру, умоляя потерпеть ещё немного. Да, в родах даже магия бессильна. Я освободила свою голову от мыслей, намериваясь отдохнуть от них хотя бы сейчас. Все происходящее было чертовски волнительным. Опираясь всем телом на колонну у основания лестницы, я закурила первую сигарету. — Ох, ты здесь. Картер вышел из главного входа, запахивая плотнее бархатный халат, под которым была шелковая рубашка и штаны из пижамного комплекта. Он потирал руки из-за холода, ударившего по всему телу. — Я хотел пойти тебя искать, — сказал он и встал синхронно мне, с другой стороны лестницы. — Зачем искать? Я всё время тут была. — Ты здесь уже больше получаса стоишь. Вот и заволновался, не случилось ли чего. Мне казалось, что прошло не больше пяти минут. Очевидно, снова потерялась в мыслях и счет времени изменился. — Крики Беллатрисы прекратились. Пойдем внутрь, скоро спустится Нарцисса, — он мягко потянул меня за собой, а я не стала сопротивляться. В столовой было всё ещё жарко, даже душно, но всеобщее веселье затихло. Все разговаривали вполголоса, никто не кричал и не раскидывал еду. Мы вернулись к своему углу, где всё также были Нотт и Уизли. Я села подальше от Джорджа, чтобы даже его вид не раздражал меня. Взмахнув палочкой, я приманила к себе стакан с виски разбавленный колой. Сделав глубокий глоток, я откинулась на спинку дивана, ощущая приятное тепло, разливающееся в желудке. Стук от нескольких пар ног, заставил целую комнату замолчать. Все внимательно следили за выходом, мимо которого прошли целители сопровождаемые Нарциссой. Шеи автоматически вытянулись у всех, чтобы лучше видеть происходящее. Прощание было чисто деловым, без излишеств. Миссис Малфой закрыла дверь и громко выдохнула. Подняв взгляд к потолку, она молилась Мерлину о том, чтобы избавил её от мучений. Собрав в себе последние силы, она зашла в столовую комнату. Остановившись у самого входа, приковала к себе взгляды всех находящихся в столовой. — Беллатриса родила дочь, — сказав это, Нарцисса сорвалась с места и пошла наверх. Не были слышны крики радости или воодушевленные слова. Толпа просто поникла, не найдя ни одного слова для описания ситуации. Их вечеринка была официально испорчена. Ещё одна девочка, которая пострадает от столкновения ожидания и реальности, в котором нет её вины.***
— Ты готова? — Картер кричит из ванной. Он стоит напротив зеркала и занимается своими волосами, пытается уложить их. На его пальцах липкий гель, который помогает прядям зафиксироваться небрежно в зачесе назад. Он из раза в раз проводит рукой по волосам, доводя прическу до идеала. Вода помогает смыть гель с рук, чтобы он мог поправить костюм с галстуком перед выходом. Я начала сборы позже супруга, поэтому только сейчас надела платье лавандового цвета с вышивкой из белого и темно-фиолетового бисера. Оно было на тонких бретелях, с длинной цепочкой, из камней ложащейся на предплечья. Сегодня впервые я выхожу в свет, не скрывая шрамы от круцио, полученные полтора года назад. Нервничаю, от чего постоянно тереблю браслеты на руках. Последний раз поправляю распущенные волосы, глядя в зеркало, затем поправляю тонкую цепочку из бриллиантов на шее, чтобы выглядела ровнее. Подхожу к двери, почти столкнувшись с Картером. Сегодня на нем парадный костюм с длинным прямым пиджаком, с серебряным аксельбантом на правом плече. Волосы убраны назад, но не залачены, как у брата во времена младших курсов. На его левой руке красуется белоснежная перчатка, прячущаяся под рукавом. Он улыбается. Щеки налились кровью и побагровели, придав невинный вид его лицу. — Тебе к лицу этот костюм, — сказала я, поправляя съехавший галстук. — Спасибо, — смущенно сказал мужчина. — У меня не хватит слов, чтобы описать твою красоту. Потому, я буду прост и скажу, что ты прекрасна, как самая яркая звезда на небе. — Тебе всё же удалось, — я поцеловала его в щеку. Моя рука проскользнула между его левой рукой и телом, чтобы взять его под руку. Прижавшись к нему, я ощутила силу его мышц и такое приятное, родное тепло. Мне совершенно не хотелось отпускать его целый вечер. — Идем. Скоро будет начало, — Картер поспешил вывести меня в коридор, после чего закрыл нашу комнату и наложил на дверь охранные чары. Мы медленно, следуя нормам аристократических семей, спускались по лестнице, высматривая гостей. Чем ближе мы были к первому этажу, тем громче были разговоры. Сегодня был бал по случаю рождения дочери Волан-де-Морта. Хоть отец был разочарован и, можно сказать, зол, всё же решил поддержать традицию чистокровных устраивать пиршества после рождения ребенка. Мы были уверены, если бы родился сын, бал был бы роскошнее и проходил бы в зале больше, чем в особняке Лестрейнджей. Кстати говоря, моя бабушка тоже устраивала подобное, после моего рождения, хотя в военное время это было довольно сложное мероприятие. Бал в честь новорожденного является необычным мероприятием, со своими правилами. Например, все гости должны быть одеты в самые лучшие наряды, никаких исключений. В начале вечера, отец выходит в центр и высказывает свои пожелания на будущую жизнь ребенка, в это время мать с ребенком стоят рядом. Затем, всем присутствующим демонстрируют ребенка, называя полное имя. Как только эта процессия заканчивается, мать с ребенком уходит. Теперь гости могут преподнести цветок — как пожелание на будущее, а затем вазу с этими цветами ставят в комнате ребенка, чтобы он в течение полугода «впитывал» пожелания. После ухода матери с ребенком, все превращается в обычный бал, где взрослые напиваются, танцуют, а дети бегают по дому и играют в прятки. Спустившись вниз, мы убедились в идеальном соблюдении первого правила, все были одеты в парадные костюмы, похожие на тот, что надел Картер или простые костюмы. Зал был украшен золотыми лентами и гирляндами, которые блестели от хрустальной люстры. В углу стоял стол с высокой и широкой вазой, отдаленно напоминающей ведро. Пол был начищен до блеска, как при покупке дома, наверное, никто из ныне живущих не видел его таким чистым. На маленьких столиках, растыканных по углам, стояли напитки и закуски, которые также разносили эльфы домовики во фраках. На выбеленных широких подоконниках также стояли подносы с едой и напитками. Сегодня все темные шторы были убраны и заменены на белоснежные, короткие, едва скрывающие половину высокого окна. Около одного такого стоял Таддеус, потягивающий шампанское. Мы подошли к нему, тепло поприветствовав друг друга. — Смотрю на тебя и поражаюсь твоему изменению. Ты стала намного старше с нашей первой встречи, — признался Тодд, игриво подмигивая мне. В ответ я могла лишь улыбнуться. Мне не хотелось признавать, что стресс из-за всей этой канители, начатый почти два года назад, состарил меня раньше, чем моих однокурсников. Я сразу выпила бокал, чтобы снять напряжение, которое появлялось в комнате полной Пожирателей смерти. Сегодня же светлый праздник, крови не должно быть, это плохое предзнаменование. Но разве это останавливало Пожирателей? Никогда. Оглядев зал, я заметила Драко в черной мантии до пола. Он стоял рядом с Калеопой, чьё лицо выражало максимальное отвращение. Она даже не пыталась скрыть своё недовольство и злость. Даже её ярко-красный наряд, больше похожий на месть, говорил об этом. Она была ярким и неприятным пятном этого вечера, сама напрашивалась на удаление. В углу комнаты стоял Люциус, давно его не видела. Его платиновые волосы получили вкрапление серебра. Он прижимался к жене, гладил её руку, трясущуюся от нервов. Не я одна ощущала тревогу в окружении свиты Тёмного Лорда. Сегодня чета Малфоев была в черном, как и в любой другой день недели, за одним исключением, этим вечером они были идеальны по всем параметрам. Мой взгляд привлек Джордж, внимательно следивший за каждым моим действием. Ещё одно пятно в этой комнате, которое лично я бы удалила. Он явно начал праздновать раньше всех. Его тело шаталось, он пытался держаться за стену, но всё равно плыл вниз, под силой притяжения. Я сделала ещё один глоток из бокала и вжалась в супруга. Он успокаивающе положил руку поверх моей и поглаживал. По спине пробежался холодок, прежде чем в комнате появился Волан-де-Морт. В свете люстры его мраморная кожа отливала странным блеском, а красные глаза не казались такими жуткими. В дверном проеме появилась Беллатриса, держащая белоснежный сверток в руках. Она была всё такой же худой, с безумным взглядом и фиолетовыми подглазинами, лежащими мешками. Ведьма не получила и капли любви и заботы от отца ребенка, только наказание за рождение девочки. Весь особняк слышал её мольбы в тот день. Мне стало неприятно, тело сжалось, но я не подала виду. Я натянула улыбку, которая была не искренней. Большинство в этом зале сделали то же самое. Калеопа была единственной, кто сохранил боевой оскал. — Волшебники и волшебницы! — голос Тёмного Лорда звучал в голове, сводя с ума. — Как просят наши предки, представляю вам свою дочь — Дельфини Меропу Мракс. Беллатриса приблизилась к Волан-де-Морту. Они выглядели самой страшной парой родителей из всех, каких я могла придумать. Они оба больны и точно не справятся со своими обязанностями. Хотя о каких обязанностях я думаю, если речь идет о чокнутой Беллатрисе и деспотичном Волан-де-Морте. — Я возлагаю на неё большие надежды. Она станет моим наследием, вашим будущим предводителем! — кажется, он смирился с полом ребенка. — Я желаю ей величия! Я желаю ей высокого интеллекта! Я желаю ей силы! — Да будет так! — множество голосов смешались в хор. Беллатриса подняла ребенка тощими руками, на которых были видны синие прожилки вен. Её руки шатались, как деревья на ветру. Она быстро прижала ребенка к себе, не в силах держать её дольше минуты на вытянутых руках. Раздался звук битого стекла. Я повернулась в сторону источника и встретилась с глазами Калеопы, в руках которой лопнул бокал. По её рукам стекала алая кровь, теряющаяся на ткани ее платья. Теперь она была настоящей мойрой мести. Оттолкнув эльфа, подбежавшего помочь ей, она сама выбежала из зала, скрываясь на лестнице. Тёмный Лорд даже глазом в её сторону не повел, на месте Калеопы любой бы отчаялся и был бы зол. Беллатриса следовала традиции и скрылась с ребенком сразу же после ухода старшей Мракс. Тёмный Лорд объявил начало цветочной традиции, а сам остался в центре, получать поздравления. В дальнем углу комнаты появился небольшой оркестр, играющий музыку без музыкантов. Музыкальные инструменты заиграли тихий вальс, пока Пожиратели решали, куда подойти в первую очередь. — Какой цветок ты поставишь? — Картер выдернул меня из мыслей. — Коровяк, как символ добродушия. Понимаю, что много хочу, но я уверена, её добродушие спасло бы много жизней. — Хороший выбор, — соглашается супруг. — Я выбрал белую фиалку. — Скромность, — мечтательно сказала я. — Прекрасно. В моей руке появился высокий стебель с белыми цветами сидящими гроздью на верхушке. Мы пошли к столу с вазой, чтобы опустить наши цветы — пожелания. После этого я бы отправилась к себе, но этикет не позволял этого. Музыка стала играть громче. Волан-де-Морт исчез из поля зрения. А я допила третий бокал шампанского, который заела тарталеткой с сыром и рыбой. Картер предложил потанцевать, отвлечься от всего происходящего и покружиться под приятную музыку, которая унесет нас далеко отсюда. Я кивнула и мы вышли к другим парам, уже начавшим танцевать. Его рука легла на мою талию, другой он сжал мою руку и вовлек в вихрь танца. Мы кружились, забыв о людях вокруг, растворившись друг в друге. Я иногда сталкивалась с взглядом Таддеуса, который улыбался одними глазами. Он много думал о нашем прошлом, будучи благодарным за хорошее отношение. Затем его взгляд переместился на Джорджа, всё ещё пьющего в одиночестве. Взгляд Тодда не изменился, даже стал слегка теплее. Это заставило меня насторожиться, но крепкие объятья Картера дезориентировали сильнее. Музыка сменилась, очарование вальса спало, и мы были вынуждены прибиться к старому столику, чтобы отдышаться. Сердце всё ещё билось очень быстро. Картер протянул бокал, сопровождая его своей улыбкой. Я приняла его и сделала небольшой глоток. Мир уже плыл перед глазами и казался лучше, чем есть. Селвин принялся нашептывать смешные вещи, которые думал о гостях. Его язык заплетался и говорил о начальной стадии опьянения. Когда ты пьян время течет иначе. Вот и сейчас мне казалось, что прошло пять минут с момента нашей остановки у столика, но часы явно восклицали — прошел час. Я заметила краем глаза, как к нам подходила шатающаяся черная тень. Мне стало не по себе. Джордж остановился напротив Картера и слегка наклонился к нему. — Позвольте пригласить Вашу жену на танец, — Уизли взял мою левую руку и поцеловал костяшки, слегка касаясь губами. Картер изучал моё лицо, чтобы понять хотела бы я потанцевать с ним или нет. Я сама не знала ответ на этот вопрос, потому растерянно смотрела на мужа. — Только на один, — Селвин процедил эти слова сквозь зубы. — Разумеется. Обещаю, приставать во время танца не буду, — он дико ухмыльнулся. Джордж резко выдернул меня, заставив запутаться в длинном подоле платья. Я ощутила его руку на талии, поморщилась от неприятного ощущения. Резкими движениями он заставил меня следовать за ним, в рваном порыве, отдаленно напоминающем вальс. Волшебник был также высок, как Фред, но его объятья и тело были мне неприятны. Скрыть отвращение не получалось и за сотней масок. Таддеус заметил моё нервное состояние и стал с ужасом наблюдать за моим танцем с коршуном. — Как же сильно разобьется сердце моего братца, когда он узнает, как ты здесь с этим хлыщом танцуешь и смеешься, — яд из уст младшего тек отвратительной рекой. — Попрошу больше уважения моему мужу, — я произносила слова сквозь зубы. Картер сурово следил за нами, считывая каждую мою эмоцию. — Прости, забыл. Мой брат был сломлен, когда ты стала Пожирателем. — Я знаю. Мне жаль. Однажды он узнает правду, почему я здесь, а не в другом месте. Уверена, он всё поймет. Может быть, он простит и тебя. — Мне не нужно его прощение, — выплюнул Уизли, сильнее сжав мою руку. Двигаясь по кругу, мы приблизились к выходу из зала. — Оно нужно тебе, как последней шлюхе. Скажи, ты часто трахаешься с мужем? Может мне стоит навестить тебя? — одна из его рук пошла непростительно низко, скатываясь по платью ниже и ниже. Я вывернулась из его цепких рук и смогла зарядить ему пощечину. Рука звонко ударила щеку, оставив красный след. Несколько гостей обернулись на шум, но сразу же вернулись к своим делам. Воспользовавшись его растерянностью, я взбежала на лестницу. Джордж держался за щеку и смотрел исподлобья. Его шаги были сделаны в сторону лестницы, из-за чего я решила бежать дальше к себе в комнату. — Любишь играть в догонялки, — звучало снизу. — Он забрал её! А я заберу у него тебя! Я подняла подол в руки и принялась перепрыгивать через ступеньки. Джордж делал тоже самое, периодически пугая. Сердце ушло в пятки, которые болели из-за каблуков. В одно мгновенье вечер превратился в катастрофу. Из-за выпитого алкоголя мои действия были нечеткими, координация тоже страдала. Я сбросила туфли, чтобы быстрее бежать. — Картер! — в ужасе кричала я, пока бежала наверх. Дверь в комнату меня затормозила, я никак не могла снять чары наложенные Картером. Джордж был у лестницы, шептал что-то себе поднос, пугая одним видом. — Не подходи ко мне! — громко сказала я, когда дверь не поддалась на мои манипуляции. Я навела на него волшебную палочку, готовая ударить. — Мой муж тебя убьет, если ты сделаешь мне больно! — Твой муж? — он засмеялся. Джордж медленно подходил всё ближе и ближе. Дернув снова ручку от двери, я наконец смогла её отпереть. Забежав в комнату, я попыталась закрыть дверь, но одним мощным толчком Уизли выбил её. Я оказалась на полу, моя волшебная палочка отлетела под кровать. Теперь никакой защиты, только страх. Ноги шатались, когда я встала на них. Пятясь назад, молилась о том, чтобы хоть кто-то пришел на помощь. На мои глаза наворачивались слезы, размывающие макияж. Джордж сделал несколько шагов в комнату и резко набросился на меня, повалив вниз. Его руки пытались поднять подол моего платья. Я пыталась отбиться ногами, чувствуя ужасную тягу вырваться любой ценой. От его хватки платье разошлось по шву, но мне удалось встать и оказаться у окна. Недолго думая, я залезла на подоконник и распахнула окно. Занавески принялись бесноваться, холодный воздух потоком ворвался в комнату. Я посмотрела на терновые кусты внизу и уже видела своё тело с переломами несовместимыми с жизнью. — От меня не уйти, — Джордж шагнул ближе. — Не подходи! Я выпрыгну! Я лучше выйду в окно, чем буду сношаться с тобой! — мои руки держались за старые оконные рамы, которые грозили обвалиться. Его взгляд стал жестким и звериным. Он двинулся вперед, а я ближе к краю. Его руки схватили мои голени и резко потянули на себя. От неожиданности, я потеряла устойчивость, стала падать внутрь комнаты. Мой подбородок ударился о подоконник, телом я упала на пол, отбив все внутренности. Голова закружилась и в глазах заплясали звезды. Мои рыдания вырывались из груди от боли и отчаяния. Я почувствовала чужие руки на своем теле. Он поглаживал бедра, пока моё сознание пыталось вернуться ко мне. — Мне никогда не нравилась твоя своенравность, — он склонился над моим ухом и шептал, обдавая его горячим воздухом. — Но сейчас ты будешь покладистее. Я услышала звук расстегнувшегося ремня, затем как пряжка ударилась о замок. Мне было очень больно, грудь и тазовые кости ныли с неистовой силой. — Кора! — голос Картера шел из коридора. — Горгонея! — это был Таддеус. Они вдвоем ворвались в нашу разрушенную спальню. Джордж обернулся на шум и даже встал, пытаясь оправдаться. Селвин не стал долго разбираться в происходящем и занес правую руку для удара. Уизли упал назад, около камина. Картер принялся бить его сидя на нем. Его одолевала ярость, которой ещё никогда не видела в его глазах. Таддеус пытался оттащить моего мужа от Джорджа, всего в крови, захлебывающегося ею. Звуки драки, суматохи и криков меня нервировали. Я призвала свою палочку, когда увидела её рядом с собой. Мне всё ещё было больно, но я нашла силы, чтобы сесть и обнять свои колени, спрятавшись под подоконник. Я спрятала лицо и тихо плакала от боли и страха. Вдруг стало тихо и очень тепло. Мне было боязно поднять голову. — Мерлинова борода! Что ты здесь делаешь? — это не был ни Картер, ни Таддеус.