***
На следующий день, 23 декабря, в шесть вечера, высокий мужчина в синем пальто стоял перед домом, в котором жили сестры Голдштейн, и время от времени взволнованно поглядывал на часы. Наконец, спустя десять минут ожидания, дверь открылась, выпуская девушку, чей внешний вид несколько отличался от обычного. — Извини, Ньют, я немного задержалась. Сестра в последний момент уговорила меня накраситься, — закатила глаза Тина. — Ты выглядишь очаровательно, — смущённо улыбнулся мужчина. — Правда? — с сомнением протянула Голдштейн. — Куини тоже так сказала. Но мне непривычно чувствовать на лице косметику, даже если это только тушь и помада. Но да, выглядит неплохо, признаю, — усмехнулась она. — А сейчас, я думаю, нам лучше поторопиться, не хочется опаздывать на репетицию. И двое друзей заспешили в школу на Рождественский бал. Они успели вовремя, за несколько минут до начала репетиции, и направились прямиком в кабинет, который временно заменял сгоревшую учительскую. Ньют помог Тине снять пальто, да так и замер, уставившись на подругу. На ней было темно-синее платье ниже колен, расшитое серебристой нитью, с закрытыми плечами и рукавами в три четверти. Оно напоминало звёздное небо в ясную ночь. В коротких тёмных волосах сверкало несколько заколок с прозрачными камнями. Ресницы были подкрашены чёрной тушью, а губы неяркой помадой, что Скамандер заметил ещё на улице, и завершали образ девушки. Тина нахмурилась и нервно провела рукой по платью, заметив, что Ньют странно на неё смотрит. — Всё так плохо? — Плохо? — удивился он. — Да это просто великолепно! Ты выглядишь прекрасно, Тина. Девушка смущённо улыбнулась, приятно удивленная его словами. — Спасибо. Ты тоже выглядишь довольно мило. Ньют насмешливо поднял брови, явно в этом не убежденный. Ради бала он надел простой чёрный костюм и белую рубашку, это было единственным, что отличалось от его обычного внешнего вида, даже волосы все такими же непослушными волнами торчали во все стороны. В этот момент в кабинет, торопливо цокая каблучками, вошла мисс Лестрейндж. — Вот вы где! Идемте скорее, вам нужно успеть станцевать ещё раз перед тем, как начнётся праздник. Тина мимоходом отметила, что изумрудное платье и эта прическа очень идут Лете, и она выглядит ещё красивее, чем обычно, однако Ньют, к её восторгу, не задерживал внимания на мисс Лестрейндж, все ещё поглядывая на Голдштейн. Троица спустилась в класс хореографии, где уже собрались ученики, задействованные в первом танце. — Итак, встаньте по парам, — скомандовала мисс Лестрейндж, включая музыку.***
Несмотря на все волнения, первый танец на Рождественском балу прошёл отлично, лишь Тина, к её досаде, один раз наступила Ньюту на ногу. Когда музыка смолкла, пришла секунда тишины, прежде чем зазвучал шквал аплодисментов. Двое друзей улыбнулись перед тем, как сделали шаг друг от друга. По обоюдному согласию они устроились в самом спокойном и малолюдном углу зала, где можно было нормально поговорить. — У нас отлично вышло! — радостно заметил Скамандер. — Вот только я отдавила тебе ногу. Извини, — виновато улыбнулась девушка. — Я должен сказать спасибо, что ты не надела каблуки, — лукаво усмехнулся Ньют. — А в остальном у нас и правда хорошо получилось, — признала Тина. — Чем мы займёмся теперь? Мы ведь оба не танцуем, а уходить так рано как-то не хочется. — Даже не знаю, — пожал плечами Ньют. — Будешь сок? — Пожалуй, да. Скамандер отошёл к столу с напитками и вскоре вернулся с двумя стаканами сока. Друзья одновременно отпили и так же одновременно закашлялись. — Кто подмешал туда алкоголь?! — прохрипела Тина. — Кто-то из учеников, вероятно. — Не похоже, что другие учителя заметили, — указала девушка на коллег, которые пили из таких же стаканов, не показывая никаких признаков неудовольствия. — Или они берут напитки с другого стола, или не против таких махинаций. И я почему-то не хочу знать, что из этого правда, — усмехнулся Ньют. — Согласна. Но я этого пить не буду, — с этими словами Тина решительно поставила свой стакан на подоконник. Ньют повторил её действие. В этот момент энергичную музыку сменила неторопливая мелодия. Скамандер вопросительно посмотрел на подругу. — Серьёзно? Опять вальс? — усмехнулась она. — В прошлый раз мы танцевали больше для других, и на нас много кто смотрел. Я просто подумал, почему бы нам не станцевать для себя. Если ты не против, конечно. Тина лишь улыбнулась шире, первая отходя подальше от стены. Друзья не вставали в общий круг танцующих, предпочитая быть с краю зала, и порой не попадали в такт, но оба были довольны этим танцем. Девушка положила голову на плечо Ньюта, а тот мягко прижался щекой к её волосам. — А вечер не такой уж и плохой, как я ожидала, — призналась Голдштейн. — Что, я действительно нормально танцую, или ты просто успела глотнуть чудо-сока? — пошутил мужчина. — И то, и другое, — с улыбкой ответила Тина. — Кстати, Куини и Якоб пришли в восторг, когда я упомянула, что ты можешь подарить им черепашку. Так что можешь не волноваться насчёт этого. Они неторопливо кружились на месте, даже после того, как музыка закончилась. Спустя две песни они это, наконец, заметили, и смущённо оторвались друг от друга. — Наверное, мы невероятно глупо выглядели, — прошептала Тина, убирая прядь волос за ухо. — И кажется, это не осталось незамеченным, — указал мужчина глазами куда-то в зал. Посмотрев в ту сторону, Голдштейн увидела хмурого мистера Толливера, наблюдающего за ними. Переведя взгляд немного вбок, она также заметила четвёрку небезызвестных ей студентов, а именно Виолу, Эйвери, Оливию и Феликса, которые восторженно переглядывались друг с другом и о чем-то говорили, весело глядя на двоих преподавателей. Тина лишь покачала головой, недовольная таким вниманием. Когда она снова поворачивалась к другу, то заметила, что мистер Толливер сдвинулся с места и неторопливо идёт в их сторону. — Ньют, бежим, — с заговорщицким видом прошептала она и повела друга к дверям. Выйдя из зала, она выдохнула с облегчением, но не остановилась, поворачивая в один из коридоров. — Ты так не хочешь разговаривать с мистером Толливером? — спросил Ньют, покорно шагая за подругой. — Не хочу. Твоя компания мне куда интереснее. К тому же, там становится слишком шумно. Тина, наконец, остановилась в почти неосвещенном конце коридора. — Давай немного тут подождём, вдруг он меня искать станет. Я уже говорила, что он слишком назойливый? — Дважды, кажется, — усмехнулся Ньют. Они немного помолчали, прислушиваясь к эху музыки вдалеке. — Знаешь, — вдруг смущённо начал Скамандер, смахивая чёлку с лица. — Наверное, я не должен тебе этого говорить. Но у тебя такие глаза… Они похожи на огонёк в воде, в тёмной воде. Я лишь однажды видел нечто подобное. Ты не обидишься, если я скажу, что у тебя глаза, как у саламандры? Тинино лицо на мгновение застыло в удивлении, прежде чем его разбила маленькая растроганная улыбка. — Только ты мог сказать такое, Ньют. И только от тебя это может звучать так мило, — негромко сказала она. В это мгновение мужчина заметил у девушки выбившуюся прядку волос и протянул руку, чтобы осторожно убрать её за ухо. Тина вздохнула, на секунду прикоснувшись к своей щеке, где все ещё ощущался призрак пальцев Ньюта. Только теперь они поняли, как близко стоят. Их глаза снова встретились, выдавая волнение двух людей. Позже они оба задумывались о том, что могло бы произойти в тот момент, если бы в другом конце коридора не раздались весёлые голоса идущих туда подростков. Быстро сориентировавшись, друзья нырнули за поворот и спустились по лестнице на этаж, где они оставили свои пальто. В неловкой тишине Ньют и Тина оделись и вышли на улицу, где уже разливалась ночь. — Красиво, — прошептала девушка, глядя на небо. — Согласен, — подтвердил Скамандер, так и не отведя глаз от Тины. — Ты умеешь разбирать созвездия? — Конечно. А ты? — Нет, — грустно покачала головой Голдштейн. — В Нью-Йорке почти не видно звёзд. — На самом деле, здесь их тоже видно довольно плохо и лишь малую часть. Но я вырос за городом, поэтому в ясные ночи любил смотреть на звезды. Если хочешь, я могу научить тебя видеть некоторые созвездия, — предложил Ньют. — Хочу, — мечтательно улыбнулась Тина, следя за миллионами сверкающих точек. — Вот, посмотри туда, — указал мужчина рукой в нужном направлении. — Видишь крупную звезду, напротив которой немного поменьше? Под ними есть ещё три звезды, стоящие в ряд. Эти звезды входят в созвездие Ориона. Две большие звезды — плечи, три ниже — пояс. Если присмотреться, над плечами можно увидеть голову, а ниже пояса разобрать звезды, напоминающие ноги. Ещё в этом созвездии есть скопления, которые называют дубинкой, щитом и мечом Ориона. Но отсюда их плохо видно. — Здорово, — восхищённо прошептала Тина. — Я бы никогда не разобрала в этом силуэт человека. — Во всем можно увидеть что-то особенное, если знать, на что смотреть, — мудро заметил Ньют, снова переведя взгляд на девушку.