Язык тела

На пару Кун специально немножко опоздал. Извинившись перед преподавателем, парень прошёл в аудиторию и, высмотрев глазами нужную цель, поднялся наверх и сел прямо позади рыжего японца. Тот, кажется, учуяв неладное, постарался пересесть, но Кун успел схватить его за капюшон толстовки, пробормотав тихое: «Сидеть». Тот, хоть и не понял сказанного, не посмел даже пошевелиться, зажав портфель между коленей. И хоть Кун его уже давно отпустил, он продолжил сидеть на месте. Цянь вырвал с тетради листочек и быстро написал на нём фразу, где просил его написать инстаграм. Передав листочек вперёд, через пару минут он получил ответом «Да». «Ты придурок? Ник напиши!» «Что?» «Имя.» «Юта Накамото.» «Ник, блять, в инстаграме.» «@yuu_taa_1026» — Неужели, — прошептал Кун и закатил глаза, беря телефон, находя нужный профиль и просматривая все публикации, — Блондином ты был, значит, — Кун усмехнулся своей маленькой победе, отмечая про себя, что японца нельзя потерять и нужно привести его к Сычену, чтобы позже сверить татуировки, если у него она вообще есть. После звонка с пары Кун быстро собрал все вещи в рюкзак и спустился на пару ступенек ниже, останавливаясь перед партой Юты, кивком головы показывая, что тот должен идти за ним. Написав быстрое сообщение в общий чат с Сыченом и Яном, Кун взял японца за всё тот же капюшон, чтобы тот не смог убежать, повёл его на улицу. — Чего вдруг решил приехать сюда? — спрашивает Кун по пути на место встречи, но получает лишь молчание и недоумевающий взгляд японца, — Ладно, тебя бесполезно спрашивать. Свалился же на голову. На лавочке уже сидели Янян и Сычен, что были в куртках, а всё потому, что пары уже закончились. Три пары это, конечно, хорошо, но вот что потом делать целый день, тем более зимой. — Я привёл вам трофей, — говорит Кун и пихает бедного парня вперёд. Кун никогда не отличался добротой и нежностью, поэтому такое поведение китайца даже не удивило двух друзей. — Сычен, посмотри на него и постарайся вспомнить, где его видел, — после слов Яна, Сычен начал всматриваться в черты лица японца, но так и не смог вспомнить. — Я не помню. Но его лицо так знакомо. — Это ещё не всё, — говорит Кун и протягивает Сычену телефон с открытым аккаунтом Юты, — У него недавно были белые длинные волосы. Такие же были на том парне из сна? У Сычена глаза округлились. Его внимание привлекла фотография парня в том же самом костюме из сна и с такими же волосами. — Закатайте ему рукав, — сказал Сычен, у которого уже руки дрожали, непонятно было, правда, от чего, от холода или от того, что он нашёл его и его соулмейт стоит перед ним, — Быстрее! Юта лишь стоял и перепугано поглядывал на троих парней по очереди, не понимая, что от него хотят. Кажется, у того уже голова кипела от количества китайской речи за такой короткий промежуток времени. Кун взял правую руку японца и закатил на ней рукав толстовки, обнажая предплечье, но там ничего не было. — Вторая рука! — кричит Сычен и Кун выполняет, медленно поднимая рукав кофты, — Давай же… Момент истины. И… Пусто. — Не может быть, — шепчет Сычен и хватает японца за руки, всматриваясь и потирая места, где должны были быть татуировки, — Этого не может быть! Всё указывало на него. Янян подходит к Сычену и обнимает за плечи, а Кун лишь отдаёт японцу портфель с курткой, приказывая идти домой. Но тот уходить не спешил. — Чего стоишь? Уходи, — Кун начал жестами показывать, что тому нужно делать, но он всё равно стоял, — Иди. Глупый. Только Кун хотел уйти, как его за запястье взял тот самый японец, останавливая. Он взял в руки телефон и указал на него пальцем, давай понять, что хочет что-то написать. Кун, оглядываясь назад, чтобы не потерять своих друзей из виду, возвращает своё внимание к Юте, который уже полным ходом набирал какой-то текст в переводчике. Парень протянул смартфон Цяню и тот быстро пробежался глазами по переведённому на китайский тексту. Ещё немного времени у него заняло, чтобы понять, что именно хочет от него парень, ведь переводчик не всегда выполняет свою работу качественно. Но, всё же, сложив в голове отдельные фразы из написанного в логическую цепочку, Кун кивает и прощается с парнем, на английском желая удачи рыжему, даже не задумываясь о том, понял он или нет. Догнал своих друзей Кун быстро. Сычен всё ещё выглядел поникшим, а Янян всё ещё его обнимал за плечи, что-то рассказывая, в попытках успокоить и хоть немного поднять настроение. Когда оба парней заметили Цяня, они обернулись, в унисон спрашивая, почему тот задержался. — Юта просил передать свои извинения Сычену. Он не совсем понял, что именно мы искали, но он понял, что разочаровал нас, — Кун слабо улыбнулся и положил руку на плечо своему другу, — Знаешь, не всё так плохо. Это заставляет верить в лучшее и в то, что твой соулмейт не этот потерянный парень с рыжими патлами. — А вообще он милый, — Дун как-то по доброму улыбнулся, — И забавный. Я надеюсь, что он не сольётся из нашего университета так быстро. — Ты почти в точности повторил фразу Яняна, когда тот понял, что влюбился в меня. Так что давай без этого, окей? За эти слова Кун получил лёгкий толчок в плечо от Яняна, за которым сразу последовала смущённая улыбка. И пусть эти двое редко показывают свои чувства на публике, даже при самом Сычене они почти не взаимодействуют между собой, Дун знал, что эти двое любят друг друга чуть-ли не до самого костного мозга. И Сычен однажды хотел найти такого же человека, которому сможет посвятить всю свою жизнь, все свои чувства, мысли, всё своё тело, всего себя от макушки до кончиков пальцев на ногах. Но с каждым разом его надежда найти своего соулмейта медленно угасала. — Я знаю, что может поднять тебе настроение! — вскрикнул Янян, поднимая указательный палец вверх, — Твой любимый карамельный баббл ти и пончики с розовой посыпкой. Лю потянул обоих своих парней в сторону небольшой кафешки, куда они постоянно заходили, чтобы купить свежих и тёплый пончиков и пару стаканчиков бабл ти. Сычена и правда порадовала эта новость, а ещё больше порадовала фраза Куна: «Я плачу.» — Лучше пива может быть только бабл ти, — сказал Кун и сделал первый глоток, понимая, что до дома не вытерпит. Желудок уже исполнял песни синих китов и был уже готов съесть сам себя. — Я не сомневался в том, что ты это скажешь, — Янян тоже достал свой стаканчик, чокаясь с Куном и Сыченом, делая несколько больших глотков подряд. Зачем нужны эти соулмейты, если есть такие отличные друзья?

***

Опять очередной скучный день в университете. Сычен уже умирал от скуки, хотя сидел только первую пару. Наверное, именно поэтому подготовка к сессии даётся ему с таким трудом, ведь на парах он не слушает, а спит. Но за что Сычен любит вторники (начиная с этого семестра), так это за то, что 76 и 66 группы объединили для занятий физкультурой. Не то, чтобы Сычен любил физру, но он сможет, хотя бы, поговорить с Куном и ему будет не так грустно и страшно умирать в одиночестве. А с учётом того, что они оба дохрена спортсмены, любящие пивко и даже иногда побаловаться сигаретками, то умирать будет даже весело. Переодевшись, обе группы собрались в спортивном зале. Получая указание от преподавателя о разминке, каждый начал разминаться так, как может. Если прислушаться, можно было даже услышать скрип костей студентов, когда те наклоняли корпус. Вот, что значит прогуливать физру и пренебрегать занятиями спортом. Сычен покачал головой, замечая, как после нескольких упражнений по разминке его одногруппники начали медленно умирать. Наклонившись первый раз вперёд и услышав хруст своих позвонков, он выпрямился, решив для себя, что нужно взяться за себя и хотя бы делать зарядку по утрам. — Разминайтесь, можете побегать круги. После разминки будем играть в футбол. После этой фразы послышались радостные возгласы некоторых японских студентов из 66 группы. Сразу можно было понять, кто являлся частью сборной по футболу токийского университета. Лишь Юта стоял в сторонке сам и разминался. Да так усердно, что Сычен на секунду подумал, что ещё пару таких упражнений и тот сломается нахрен. Но тот держался и, кажется, чувствовал себя вполне нормально. По его виду даже можно было сказать, что он был готов сыграть ещё пару матчей в футбол и, возможно, пешком сходить домой в Токио. Интересно, а Юта играет в футбол? Этот вопрос очень сильно заинтересовал Сычена, но осмотрев его с ног до головы и подметив про себя, что юноша выглядит немного тощим и непохожим на своих друзей, Дун сделал вывод, что не играет. Но какого было удивление Сычена, когда он, вместе с остальными японскими студентами, вышел на центр поля, после того, как преподаватель объявил о начале игры в футбол. Команда третьего курса уже была собрана — все японцы и только один китаец, а второй курс не собирался даже вставать с лавочки. Тогда-то Сычен взял всё в свои руки, решив, что нужно растрясти эти ленивые задницы. Он вышел, как первый доброволец, после чего стал капитаном команды. Не то, чтобы он умел играть в футбол и когда-то это делал (кроме во дворе с друзьями в далёком детстве), но падать в грязь лицом перед иностранными студентами не совсем хотелось. Назвав всех тех, кто будет играть за команду второго курса, Сычен занял половину поля. Его однокурсники нехотя вышли за ним, занимая каждый свои позиции. Мяч разыгрывала противоположная команда. После этого они сразу же повели его к воротам врага, даже не подпуская второкурсников к мячу. Некоторые, кто пытались забрать мяч, сразу же получали по ногам, но не специально. Первый гол был забит спустя, наверное, минуту с начала первого тайма. — Это не честно, они все натренированные! — выкрикнул один из второкурсников, на что получил лишь смешки от противоположной команды. Один из японцев предложил передать команде второкурсников мяч, чтобы хоть немного повысить их шансы. Из команды третьего курса никто против не оказался, поэтому в этом тайме мяч разыгрывали второкурсники. Сычену сразу же передали пас и он побежал с мячом к воротам команды третьего курса. Но, увидев два бегущих на него футболиста с обеих сторон, он умело передал пас своего одногруппнику. Тот его принял, но мяч у него находился недолго, ведь сзади противоположную команду страховал другой человек, сразу же отнимая мяч и с другой части поля забивая его прямиком в ворота команды младшего курса. На вратаря сразу же посыпалась ругань и оскорбления, но они быстро прекратились, когда арбитр, которым был преподаватель, объявил о смене игрока на воротах. Вратарём команды стал Сычен, которого поставили чисто из-за того, что больше никто не хотел получать по лицу мячом. Не то, чтобы Дун сильно горел желанием, просто он проиграл своим одногруппникам в «чур не я» и ему пришлось это сделать. Сейчас игра уже пошла, как по маслу, тайм затянулся дольше, чем на пять минут. Сычен прыгал с одной части ворот к другой, что-то выкрикивая в поддержку своей команды и прямым текстом посылая одногрупников нахуй, которые теряли мяч, отдавая японцам. И вот, момент истины: команда Сычена уверено направляется к воротам врагов, ведя к ним тот самый заветный мяч. Ударяя по нему ногой, мяч полетел прямо в цель, но вратарь противоположной команды смог перехватить его, резко отдавая пас одному из игроков, которым оказался Юта. Только тогда Сычен заметил его, ведь из-за достаточно сложной игры он даже забыл, что играет против него. Тот сразу же повёл мяч к воротам, ловко обманывая противником и играясь с мячом. Кажется, у него в голове тогда звучала фраза: «Кручу, верчу, запутать хочу», ведь это выглядело именно так. Ему явно доставляло удовольствие наблюдать за тем, как младшекурсники пытаются отобрать у него мяч, но остаются лишь обведены вокруг пальца. После недолгих таких игр, Юта вывел мяч максимально близко к противоположным воротам, но Сычен успевает подставить руку и мяч отскакивает от неё, оставляя лишь красный след на предплечье Дуна. Юта слабо улыбается и готовится перехватить мяч, но Сычен кидает его в другую часть поля, где его принимает одногруппник. После неудачной попытки забить гол, мяч у него, всё же отбирают. — Я открыт, я открыт! — слышится голос Юты, кажется. Ему подают мяч и он, что есть силы, ударяет по нему ногой в сторону вражеских ворот. В этот момент у Сычена вся жизнь перед глазами пролетела. Время вокруг будто замедлилось и он лишь молча стоял и наблюдал за тем, как мяч летит ему прямо в лицо. Почему тот ничего не сделал, он сам не понимал. Его как будто связали верёвками и не давали пошевелиться. Ещё одна секунда и на весь спортзал раздаётся громкий шлепок мяча о человеческое лицо. Дун падает на пол, чувствуя, как под его лицом растекается лужа крови. Все сразу же собрались вокруг него, помогая подняться. Первым, кто находился у тела, был Кун. Второй — Юта. Но первый даже не подпустил его к Сычену, выкрикнув что-то непристойное и, кажется, послав нахуй. Японец даже не пытался как-то противоречить Куну, ведь понимал, что ничего тут не сделает, поэтому он просто отошёл в сторону, наблюдая за тем, как Сычена выводят из спортзала.

***

— Ничего страшного не произошло. Нос в полном порядке. Будет болеть пару дней, но он не сломан, это главное, — говорила медсестра, прикладывая холодный компресс к разбитому носу Сычена. — А что, если это не так? Ведь вы просто ощупали его, — возмутился Кун, но Дун сразу же постарался его успокоить. — Если вы не уверены, то можете после пар сходить на рентген. Но я уверена, что там скажут то же самое, — женщина улыбнулась, подходя к журналу, после чего спросила имя и группу. Сказав всю нужную информацию, оба парня покинули кабинет медсестры, идя в сторону раздевалки. Сычен в свободной руке держал бумажку с освобождением, которую позже отдал преподавателю, после не без помощи Куна переоделся и направился домой. На выходе его встретил ещё не переодетый из формы тот самый парень, из-за которого Сычен сейчас истекал кровью. Но он совсем не злился на Юту, ведь понимал, что тот сделал это не специально. Юта вообще выглядел так, словно он не в состоянии муху обидеть. Увидев Сычена, он поднялся с лавочки, что была прямо у входа, и подошёл к нему, протягивая небольшую упаковку шоколадного молока, к которому была приклеена записка. Юта поклонился и молча ушёл в здание, оставляя Сычена самого. Решив, что не дотерпит до дома, Дун отклеил жёлтый листочек от упаковки, читая текст на нём, который, явно, был написан с помощью переводчика. «Я не знал, какое молоко ты любишь. Я люблю шоколадное. Прости, я не хотел. Поправляйся.» Сычен даже невольно улыбнулся, понимая, что юноша не пожалел своего времени, чтобы хоть как-то извиниться перед ним. После этой ситуации у Сычена в голове возникла идея подружиться. Не было похоже на то, что у Юты вообще были друзья, даже среди студентов японцев. А друг-китаец лишним уж точно не будет, наоборот, сможет помочь студенту подучить китайский, чтобы в дальнейшем было проще. С этими мыслями Сычен ушёл домой, решая, что завтра позволит взять себе выходной, чтобы отлежаться после сегодняшней ситуации и немного отдохнуть.